Жанна Монтегю - Укрощенная любовью

• Название: Укрощенная любовью
• Автор: Жанна Монтегю
• Издательство: Русич
• Жанр: Исторические любовные романы
• Год: 1994
• ISBN: 5-88590-181-3

Леди Беренис вынуждена была выйти замуж за незнакомца, с которым помолвлена с детства. Искра любви вспыхивает с первой встречи, но оба слишком горды и надменны, чтобы признаться в своих чувствах. Но сколько бы ни воздвигали они вокруг себя запретные барьеры ненависти, презрения и недоверия, их сердца предают их и навсегда бросают в объятия друг друга.

---

Сердце маркиза защемило, потому что Беренис слишком напоминала свою мать, его жену, которую он любил. Воспоминания нахлынули, грозя ослабить его твердость и непреклонность.

– Теперь слишком поздно! Ваш жених уже приехал, – резко сказал он.

Беренис отступила назад, сложив на груди руки, ее глаза стали огромными в блекнущем свете дня. Волны страха поднялись в ее жилах, слепая паника пойманного в ловушку животного выплеснулась наружу.

– Он здесь? В Лондоне? – ахнула она. Краска сбежала с ее лица, оно стало алебастровым.

Маркиз испытал угрызения совести от того, что так неожиданно и резко сообщил эту новость. «Но, черт возьми, – думал он, – большинство девушек были бы в восторге от перспективы столь выгодной партии! Какой дьявол вселился в нее?»

– Он будет обедать у нас сегодня вечером, – продолжил он. – Я рассчитываю на ваше присутствие – и никаких сцен. Это понятно?

Она молча кивнула; ужасное чувство неизбежности парализовало ее мозг. Что бы она ни сказала и ни сделала, та же участь ожидала ее – брак, который висел над ней, словно грозовая туча, вот уже много лет, омрачая ее молодость. И вот он пришел – день, которого она так боялась. Предстояло встретиться с мужчиной, предназначенным ей в мужья, и очень скоро состоится церемония, которая соединит их навечно. И совсем несущественно, будут они любить друг друга или ненавидеть. Это было предопределено. И ей придется покинуть свою родину – Англию, с ее нежными туманными пейзажами, с ее влажным, мягким климатом, с ее неяркими, свежими веснами, с ее жаркими, пахнущими сеном днями середины лета, с ее золотой осенью и запорошенными снегом зимами. Все это такое знакомое и доброе она должна будет сменить на огромную, неизвестную и ужасную страну, лежащую далеко за океаном. Америка! Где обширные пространства до сих пор еще не освоены и заселены индейцами. Нецивилизованная. Некультурная. И ее выдадут замуж за иностранца!

Беренис отчаянно пыталась подавить рыдание, которое поднималось в ее груди, с такой силой сжав кулаки, что ее острые ногти впились в ладони. Она не собиралась давать волю слезам перед этим непреклонным человеком, который называл себя ее отцом и, тем не менее, без колебаний мог услать свою единственную дочь за тысячи миль к чужому берегу. Она послала ему последний агонизирующий взгляд и бросилась к двери.

Его голос остановил ее:

– Я буду ждать вашего выхода ровно в семь часов, – напомнил маркиз.

Беренис чуть не закричала от отчаяния. То, что ее сердце разбито, не имеет значения! О нет, пусть обрушатся небеса, пусть земля перестанет вертеться, – они должны обедать в семь!

– Хорошо, папа, – выдавила она сквозь сжатые зубы и закрыла за собой дверь.

Слуга, который подслушивал, с виноватым видом отскочил назад. Беренис бросила на него уничтожающий взгляд и быстро побежала вверх по лестнице, высоко подняв юбки, стремясь поскорее укрыться в спасительном уединении своей комнаты. Переполненная гневом и отчаянием, несколько минут она, не отрываясь, смотрела на свое отражение в зеркале, словно ища в нем решение всех проблем. Очень скоро она станет чужой даже для себя – «госпожа графиня!» – и все же она не могла представить свою будущую жизнь. Она учила французский, но никогда не была во Франции. Англия воевала с этой страной с 1793 года, а как бы ей хотелось, чтобы семья Лажуниссе никогда не покидала родину и не спасалась бегством в Новый Свет! Приготовления, сделанные задолго до начала военных действий, было бы легко отменить, но теперь ее будущий муж больше не был французом – он был американцем.

Она не нашла успокоения в изучении собственного отражения. Испуганные, бессвязные мысли проносились в ее голове, словно рой пчел. Как выглядит ее будущий муж? Она представляла его пожилым, маленьким и темным, похожим на тех эмигрантов, которые поселились в Англии после революции. Как она сможет вынести это? Если ей суждено быть несчастной, то нечего ждать спасения. Перегрин, ее дорогой, романтичный Перегрин! Боль пронзила ее при мысли о разлуке с ним. Это невозможно. Она должна поговорить с ним сегодня ночью. Может, они смогут убежать, пока не поздно.

Сколько времени она стояла так, затерянная в пустыне страдания, Беренис не знала. Наконец, ее потревожило бесшумное появление Миллисент: настала пора готовиться к обеду. Словно живая кукла, Беренис позволила искупать себя в медной ванне, наполненной теплой, нежно пахнущей водой. Ванна стояла на коврике перед камином, и мерцающие блики пламени танцевали на ее поверхности, сливаясь с блеском множества свечей, расставленных по всей комнате. От мягкой заботливости Миллисент Беренис немного расслабилась. Но все равно ее мозг жгла мысль, что скоро и такое уединение станет ей недоступно. В любую минуту на него сможет посягнуть ее муж. Душа ее, казалось, съежилась от страха, краска залила щеки при мысли о незнакомце, разглядывающем ее тело – и можно не сомневаться, что он не ограничится одним лишь простым разглядыванием…

Эта мысль вызвала у нее отвращение, но ее раздражала и собственная неопытность, она злилась на тех, кто дал ей такое ханжеское воспитание. Конечно же, они были виноваты в том, что ее сейчас наполнял такой безудержный страх! О, Люсинда рассказывала о сексе и об отношениях с мужчинами – циничная, искушенная, она словно выставила на всеобщее осмеяние три зеркала, в которых Беренис могла видеть три отражения мужского естества, три его ипостаси. Муж – обычно пьяный, скаредный негодяй, не имеющий ни малейшего представления о чувствах жены; любовник – покорный коврик у двери, о который его обожаемая может вытирать свои изящные ножки, покупающий подарки, слагающий дифирамбы в ее честь. Вписывается ли Перегрин в этот образ? Есть еще и третий тип мужчин – подлый совратитель, набрасывающийся на девственницу. Люсинда заботливо предостерегала ее от всех трех, но этот совет привел Беренис в смятение.

Окончив купание, она села на пуф перед туалетным столиком, завернутая в толстое белое полотенце, а Миллисент начала расчесывать ее роскошные волосы перед тем, как уложить в сверкающий каскад локонов. Потом она была обильно посыпана душистой пудрой и одета в тончайшую газовую сорочку. Следующим в ее туалете было платье – простой белый муслин, обшитый прямо под грудью розовой атласной лентой, которая давала возможность юбке ниспадать до пола. Сходство с греческим одеянием завершалось низким, квадратным вырезом и пышными рукавами. Затем Миллисент натянула белые чулки на ноги Беренис, застегнула их на подвязки и обула ее в розовые атласные туфли.

Позолоченные часы над камином пробили без четверти семь. Беренис застыла. Она так нервничала, что у нее вспотели ладони под спадающими на них кружевными манжетами. Она торопливо положила еще один легкий мазок помады на губы и румян на щеки, пока служанка приколола к ее локонам ленту, украшенную единственным завитым белым страусовым пером. Она была готова идти. Готова? Бог мой, думала она, разве к этому когда-нибудь можно быть готовой?

Огромные хрустальные канделябры в холле сверкали от множества свечей, когда Беренис молча прошла по мозаичным плитам и остановилась, дрожа, у двери в гостиную.

Сердце ее гулко стучало, и она зябко поежилась, хотя вечер был достаточно теплым и дом хорошо прогревался затопленными повсюду каминами. Ледяной покров, казалось, окутывал ее, вызывая внутренний, полный страха и тревоги, трепет, который невозможно было унять. Чопорный лакей в форменной ливрее и напудренном белом парике торжественно распахнул двери и объявил ее выход. На мгновение Беренис заколебалась, ослепленная ярким светом, заливающим комнату, которая, казалось, отражалась до бесконечности в длинных зеркалах. Ее отец и брат Дэмиан стояли у буфета красного дерева, окруженные гостями. Маркиз прервал разговор, выступая вперед, чтобы приветствовать ее, сопровождаемый одним из гостей.

– А, моя дорогая дочь! – сказал он, перекрывая приглушенный шум голосов. В его голосе чувствовалось удовлетворение, хотя и довольно сдержанное, словно он был не уверен в ее реакции. – Я счастлив познакомить вас с вашим женихом, который проделал долгий путь из Америки. Граф Себастьян Лажуниссе, позвольте представить вашу невесту – леди Беренис!

В полнейшем ужасе она на секунду подумала, что это сон. Или весь мир сошел с ума… Она стояла безмолвная, застыв на месте от изумления. Краска сбежала с ее лица. У нее перехватило дыхание. С той же издевательской улыбкой, скривившей рот, перед ней стоял надменный дьявол, который приставал к ней в таверне! Она едва заметно отрицательно покачала головой, поняв, что он тоже сразу узнал ее.

Себастьян опомнился первым, грациозно склонившись к ее руке и поднося ее к своим губам. Прикосновение его пальцев и губ, прижавшихся к кружеву манжета, было подобно жгучему пламени, взлетевшему от запястья до плеча к ее колотящемуся сердцу. Почти грубо она отдернула руку, озадачив маркиза, наблюдавшего за ними, этим стремительным жестом. Их окружили гости, произнося слова поздравления и поднимая бокалы с шампанским. «Милосердный Боже, – думала Беренис с отчаянием, – все кажутся довольными, кроме меня!» Но, застенчиво подняв глаза на Себастьяна, она была удивлена и задета, увидев, что он смотрит на нее самым мрачным и сердитым из всех взглядов, которые она когда-нибудь видела. Очевидно, его так же ужасает перспектива этого брака, как и ее. Это было в высшей степени неприятно. Мысленно она засчитала еще одно очко не в его пользу.