Харлан Эллисон - Дождик, дождик, перестань

• Название: Дождик, дождик, перестань
• Автор: Харлан Эллисон
• Жанр: Научная Фантастика

---

Раздосадованный, он снова забормотал свою чепуховинку:

- Дождик, дождик, перестань...

Затем устало взобрался в гору, где всегда завтракал на углу Бродвея.

В крохотном ресторанчике, опустив зад на табуретку, слишком маленькую для его грушеобразных очертаний, Хуберт послал традиционный плотояный взгляд Флоренс, рыжеволосой красотке за стойкой, и привычно заказал:

- Два вкрутую, бифштекс, кофе, сливки, Флоренс.

Поглощая яйца, Хуберт снова вернулся к тоскливым мечтаниям нескольких предшествовавших вечеров.

- Флоренс, - сказал он, - вы бы хотели, чтобы с вами произошло что-нибудь необыкновенное?

Пришлось проглотить солидную порцию сэндвича и бифштекса, чтобы произнести эту фразу внятно.

Флоренс взглянула на него, оторвавшись от своих обязанностей: она выкладывала на бумажные тарелочки твердые, как камень, квадратики масла.

- Ага, я всегда хотела, чтобы со мной что-нибудь приключилось. - Она отбросила за спину перетянутый пучок рыжих волос. - Но никогда ничего не случалось. - Она пожала плечами.

- И что бы вы хотели? - заинтересовался Хуберт.

- Ах, вы же знаете, разные глупости. Ну, например, чтобы сюда зашел Марлон Брандо и полез обниматься. И все такое прочее... Или чтобы я выиграла миллион в Ирландском Тотализаторе, заявилась сюда как-то утром в норковом боа и обмакнула его кончик в пойло этой поганки Эрмы Геллер. Да вы же знаете!

Она опять занялась своим маслом.

Хуберт знал. У него самого возникали аналогичные желания, подробности которых легко заменяли одна другую. Там были и Джина Лоллобрижида, и чесучевый костюм ценой в двести пятьдесят долларов вроде того, что носил мистер Бейген. Все это было в его мечтах.

Он покончил с яйцами и бифштексом, подобрал последние крошки яичного желтка, выцедил кофе и, промакнув рот бумажной салфеткой, сказал:

- Ну, до завтра, Флоренс.

Она произвела обычную замену в протянутом им счете, отметив в нужном месте ежедневные пятьдесят центов, и спросила:

- Обедать сегодня не придете?

Хуберт заважничал, изображая утомленность и отрешение.

- Нет, думаю погулять сегодня по городу, заглянуть вечерком на какое-нибудь шоу, может, перекусить в Латинском Квартале или у Линди, с фазаном под колпаком, с икоркой и какой-нибудь из девчушек, фотографиями ню которых Линди так славится. Решу, когда буду на месте.

Он пошел к выходу, уже довольный предстоящей прогулкой.

- Ах, ну у вас и характер! - хихикнула позади него Флоренс.

Дождь продолжался. Едва Хуберт прошел несколько кварталов по Бродвею, как налетел ураган и прогнал с тротуаров всех людей кроме тех,что выскочили за воскресными изданиями.

- Паршивый день, - пробормотал сам себе Хуберт.

Такой же, как и вся неделя, мысленно заметил он. Может, это покажет крикуну Бейгену то, что я могу предсказывать рогоду не хуже высокооплачиваемых мальчиков с верхних этажей. Может, теперь он станет прислушиваться ко мне?

Хуберт буквально видел, как мистер Бейген подходит к его столу, мгновение колеблется, потом, положив руку Хуберту на плечо - что Хуберт старательно игнорирует, - говорит, что он жутко виноват, что больше никогда не повысит голос, и пусть Хуберт простит его за грубость, и вот ему пятнадцать долларов надбавки, и вот ему работа наверху, в аналитическом отделе.

Фильм только начался и, хотя Хуберт презирал Барбару Стэйнвик, он решил убить время. Толстому сорокашестилетнему мужчине одиноко в Нью-Йорке, когда нет близких друзей, а все имеющиеся книги и журналы прочитаны.

Хуберт профыркал весь фильм, раздраженный примитивным сюжетом. Он даже подумал, что, предоставься ему возможность исполнения одного желания, он пожелал бы Барбаре больше не сняться ни в одном фильме.

Когда Хуберт вышел из кино, пролетело три часа, уже наступил полдень, а дождь хлестал из проема позади билетной кассы и успел промочить его еще до того, как он оказался на улице. Дождь был холодный, самый студеный из всех, какие мог вспомнить Хуберт, и такой частый, что, казалось, между каплями совсем не оставалось промежутков, словно Господь обрушил на Землю всю влагу небес сразу.

Хуберт шел по улице, бормоча про себя детский стишок по дождик. Он попытался прикинуть, сколько раз ему приходилось произносить этот набор слов. Он неудачник, и это тянулось с самого детства. Каждый раз, как начинался дождь, он прибегал к одному и тому же заклятию и был удивлен, осознав теперь, что это каким-то сверхъестественным образом срабатывало, причем неоднократно.

Он вспомнил один летний день - ему было тогда двенадцать, - когда они всей семьей собирались на пикник, но внезапно потемнело, начало накрапывать, а ведь еще минута, и они бы поехали.

Хуберт вспомнил, как прижимался к стеклам окон в передней комнате и снова и снова яростно твердил эту фразу. Стекла были холодным, нос начал болеть от того, что все время расплющивался. Но через несколько минут это сработало, дождь прекратился, небо чудесным образом очистилось, и они поехали в Хантингтонский Лес на пикник. Пикник получился так себе, но это не важно. Важно то, что он прекратил дождь при помощи заклинания.

Спустя много лет Хуберт продолжал в это верить и обращался к стишку про дождик как можно чаще, то есть крайне часто. Порой, казалось, она не срабатывала, в дугих случаях помогала, но, где бы он ни находился, стоило произнести эти слова, и дождь никогда не продолжал идти особенно долго.

Желание, думал Хуберт. Будь в моем распоряжении только одно желание, что бы я выбрал? Может ли желание в самом деле становиться реальностью? Или надо держаться за него, только его и повторять? Может, в этом секрет? Может, потому отдельные люди рано или поздно получают то, к чему стремятся, что без конца твердят о своем желании, пока оно каким-то образом не реализуется? Возможно, мы все обладаем даром воплощать наши мечты в действительность, но должны быть упорны в своих намерениях, потому что вера и сила нашей убежденности - могучее средство. Если бы у меня было только одно желание, что бы я выбрал? Я бы выбрал...

В это время Хуберт увидел, как Гудзон начинает выходить из берегов, затапливая Прибрежное Шоссе, поднимаясь все выше и выше, поглощая маленький парк возле дороги. Только теперь он понял, что натворил.

- О, Господи! - воскликнул Хуберт и со всех ног помчался на холм.

* * *

- Дождик, дождик, уходи, в другой раз к нам приходи...

Произнеся это, Хуберт смочил горло и сделал еще одну пометку на здоровенной доске, уже полной таких пометок. Он повторил заклинание еще раз и опять сделал пометку.

Странное дело, все дожди уходили, чтобы однажды вернуться. Неудачным здесь было то, что некогда они должны вернуться. Выражаясь литературно, Хуберт запрудил ручей.

Он произносил эти слова еще с ребяческого возраста, понятия не имея, сколько же раз это случилось. Отсрочка растянулась на сорок шесть лет, но это была всего лишь отсрочка, и существовал лишь один способ прекратить этот ливень - заговаривать дождь, повторять эти слова снова и снова, пока число заклинаний не превысит то, что было произнесено им за сорок шесть лет, а в следующий раз, еще через сорок шесть лет, придется произнести их столько же плюс одно. Потом еще раз. И так далее...

Вода пепреплескивалась через карниз дома, и Хуберт, волоча за собой доску, стал медленно подниматься на резиновом плотике к потолку, повторяя фразы, делая пометки и прочищая горло.

Было не так и плохо, что он просидел целый день, повторяя стишок, пока не прекратил дождь, но теперь другое опасение не давало Хуберту покоя.

Хотя дождь прекратился, а он благополучно спасся на крыше своего дома, Хуберт был встревожен, потому что стоило погоде хоть немного испортиться - и он обязательно подхватывал ларингит.