Кристофер Фаулер - Темный аншлаг

• Название: Темный аншлаг
• Автор: Кристофер Фаулер
• Издательство: Азбука-классика
• Жанр: Триллер
• Год: 2007
• ISBN: 5-352-01991-8

«Темный аншлаг» – мировой бестселлер, бесспорно, самая известная книга модного английского писателя Кристофера Фаулера.

Фаулер, автор четырнадцати романов и девяти сборников рассказов, живет и работает в Центральном Лондоне. Он возглавляет фирму «Creative Partnership» и разрабатывал рекламные кампании для фильмов таких режиссеров, как Бернардо Бертолуччи, Франко Дзефирелли, Дэвид Кроненберг, Квентин Тарантино, Питер Гринуэй, Ридли Скотт, а также для российского «Ночного дозора».

Успех сопутствовал книгам Фаулера всегда, но «Темный аншлаг» побил все предыдущие рекорды. Роман о детективах Брайанте и Мэе из Отдела аномальных преступлений лондонской полиции читают по всему миру.

Эта история начинается в наши дни со страшного взрыва, уничтожившего штаб квартиру Скотленд-Ярда, но своими корнями уходит в прошлое, когда два молодых детектива только начинали службу в полиции и под немецкими бомбами расследовали свое первое преступление – загадочную гибель прима-балерины, репетировавшей главную роль в оперетте Жака Оффенбаха «Орфей в аду».

---

– Трудно сказать, – покачал головой Брайант, махнув трубкой, – но было бы интересно это выяснить. Мне нужно все разложить по полочкам. В момент, когда глобус отправился в свободный полет, на сцене находились четыре человека: мистер Сенешаль, мисс Беттс, мисс Уинтер и мистер Каупер. Мистер Мэк стоял в отдалении, за кулисами, мисс Пароль разговаривала в партере с мистером Уиттейкером, мисс Пени, миссис Твейт и мистер Варисич направлялись к двери в проходе. Стэн Лоу дежурил у двери на сцену, а вы находились в билетной кассе у входа. Чем вы занимались до того, как прозвучала сирена?

Бенджамен на секунду задумался.

– Разговаривал с Элспет. Я ушел из зала, но потом услышал крики и побежал назад.

– Известно ли вам, находился еще кто-то рядом со сценой или в партере?

– По-моему, нет… подождите, в оркестровой яме по-прежнему сидел Антон. Ева и Оливия, выходя, о чем-то спорили, видимо о платье, значит, должны были находиться поблизости.

– Как вы полагаете, насколько вероятно, что кто-то из них мог забраться на мостик и подрезать трос?

– Не могу представить, каким образом, – вмешался Мэй. – Мостик хорошо видно со сцены.

– Значит, есть еще кто-то, кого мы не учли, – ответил Брайант, ударив по плечу своего напарника. – Кто-то еще находился в театре. Наверху, в темноте.

23 Вновь в царство тьмы

– Вы слышали? В лондонском зоопарке убивают всех ядовитых змей и рептилий – боятся, как бы не разбомбили террариум, – поведала Мэю в тот день хористка из «Орфея» Бетти Трэммел. Как и большинство танцовщиц, она была обладательницей длинных ног, тонкой талии и красивой груди, на которую детектив исподволь поглядывал. – А розовых фламинго им пришлось обложить мешками с песком, поскольку они страдают нервным расстройством. – Она улыбнулась Мэю и посмотрела на него, широко раскрыв красивые глаза. Ее личико сердечком обрамляли светлые локоны. – Обычно я срезаю дорогу домой в Кэмден и иду через Риджентс-парк, но они перекрыли тропинку мимо зверинца. И получается, девушка не знает, какой путь безопаснее. – Бетти изъяснялась изысканнее других хористок. А ее улыбка была способна вспенить кофе в чашке, и она об этом знала.

– Я тоже живу в Кэмдене. Если хотите, могу вас проводить, – галантно предложил Мэй.

– А вдруг поймаю вас на слове? – Она положила руки на украшенные блестками бедра и ухмыльнулась. – Дайте мне две минуты переодеться.

Брайант с отвращением наблюдал, как Бетти упорхнула за кулисы.

– Что, – спросил он, – заставляет девиц к тебе клеиться? Не могу понять. Стоит тебе подойти, и они начинают крутиться вокруг, как Бетти Буп.[14]

– Наверное, рядом со мной они просто чувствуют себя, скажем так, комфортно, – ответил Мэй, удивляясь собственным способностям.

– Хорошо, но со мной они себя так не ведут, – пожаловался Брайант, в замешательстве почесав за ухом. – Не могу понять почему. Я чертовски выгодная партия. У меня есть будущее. Я обладаю пытливым умом. Разве это не заманчиво?

Мэй смущенно уставился на ковер в проходе. Он не мог признаться своему новому другу в том, что все дело в его яростной энергии, отпугивающей от него людей. Чем благожелательнее старался вести себя Брайант, тем неправдоподобнее это выглядело. Сей печальный факт сбивал его с толку на протяжении всей жизни.

– И у девиц, которые на тебя клюют, определенный типаж, – продолжил Брайант.

– Что плохого в их типаже? – обиженно спросил Мэй.

Брайант посмотрел по сторонам в поисках нужных слов.

– Неужели ты сам не видишь? Мой дорогой друг, они такие… приземленные.

– Послушай, если эта тема так тебя волнует, не пойму, почему бы тебе самому не найти себе девушку. Спустись в билетную кассу и пригласи Элспет на свидание, ей точно неймется. Я заметил, как она на тебя смотрит.

– О, не знаю. – Брайант засунул свою трубку черенком вниз в верхний карман, раздумывая. – Ты действительно так считаешь?

– Я в этом уверен. Иди спроси ее. Она будет рада выбраться отсюда.

Ночью из-за светомаскировки дома выглядели тусклыми и лишенными воздуха. Даже в столь огромном здании, как театр «Палас», неподвижная атмосфера давила на легкие.

– Хорошо, – тряхнул головой Брайант, храбро улыбаясь, – я пойду. Пойду и спрошу ее прямо сейчас. – И он отправился спрашивать.

Она отклонила его предложение. Это тоже не заняло много времени. Вернулся он уже через две минуты.

– Ей нужно проведать заболевшего родственника, – сказал Брайант по возвращении. – Я был неубедителен. – Он сердито топнул ногой. – Вон идет твоя вертихвостка.

Бетти подрумянила щеки и переоделась в лисью шубку. Сняв светлый парик, она превратилась в тускловатую брюнетку. Она впорхнула в контору и ухватилась за руку Мэя, словно это был спасательный пояс.

– Так мы пойдем и выпьем? – весело спросила она, ущипнув Мэя за щеку.

Мэя едва не вытолкнули в дверной проем.

– Увидимся утром, Артур, – крикнул он на прощание. – Не стой на свету.

– Да-да, иди развлекайся. На мне-то еще расследование висит. – Брайант натянул свою фетровую шляпу. – Думаю отправиться назад на Боу-стрит и испортить Бидлу вечер.

К утру следующего дня настроение труппы стало еще более угрюмым и враждебным. То обстоятельство, что один из них погиб в результате сценической аварии, отнюдь не было беспрецедентным, но после ночи непрерывных налетов, истрепавших всем нервы, мысль об этом вызвала едва ли не панику. Когда в спектакле быстро чередовались разнородные эпизоды, исполнители оказывались в полной зависимости от рабочих сцены. Тремя годами раньше двое членов бельгийской танцевальной труппы получили смертоносные травмы в Алберт-Холле, когда на них обрушилось громадное стальное колесо. Упавшая декорация в оперном театре «Ковент-Гарден», с заново отремонтированной гидравлической системой, прямо на глазах шокированной публики в день премьеры чуть не оставила без головы одного из ведущих исполнителей. Недавно на сцене «Палладиума» без предупреждения раскрылся люк, отбросив хористку вниз на дюжину ступеней; она сломала обе лодыжки. Актеры суеверны, и спектакли без труда обретали плохую репутацию.

Елена Пароль знала о переживаниях труппы, но надеялась их обрадовать вновь прибывшим. Их Орфей, едва вернувшись из триумфального турне по Америке со «Сказками Гофмана» – оперой, которую ошибочно считали единственной серьезной работой Оффенбаха, – наконец приземлился в Лондоне. Майлз Стоун вышел в фавориты публики, но контракт на исполнение роли Орфея был заключен еще до того, как выросли его ставки, и ему не удалось вовремя расторгнуть его, чтобы воспользоваться шансом поработать в Голливуде. Кинокомпания «Метро-Голдвин-Мейер» пообещала ему роль в эксцентричной комедии. Та помогла бы ему утвердиться в образе модного сексуального символа, любимца женщин. Однако если с постановкой «Орфея» выйдет осечка и спектакль сорвется, то Майлзу придется застрять под лондонскими бомбежками на всю зиму. Роль в фильме отдадут кому-то другому, и удобного момента больше не представится.

В результате, узнав по прибытии, что Юпитер мертв, ведущий солист труппы испытал противоречивые чувства. Безусловно, для всего исполнительского состава такая потеря трагична; с другой стороны, если это происшествие деморализует труппу до такой степени, что продолжать репетиции станет невозможно, он окажется свободен от своих обязательств.

– Все на свои места, мы начнем с мольбы Эвридики о смерти. – Елена Пароль протерла глаза.

Актеры нервничали и были не в духе. Антон Варисич, дирижер, казался раздраженным больше других и, похоже, был не в силах руководить оркестрантами, запаздывавшими со своими партиями. На сцене, посреди кукурузного поля, возлежала Эвридика, которой щупал пульс стоявший рядом Аристей.

– La mort m'apparaît souriante, qui vient me frapper près de toi, – пропела Ева Нориак.

Елена швырнула сценарий на сиденье перед собой.

– Ради бога! – закричала она. – Какого черта ты это делаешь?

– Извините, – крикнула Ева, приподнявшись на локте и искоса взглянув на нее. – Я привыкла петь по-французски. Так проще запоминать свои реплики.

– Администрация постановила, что мы должны петь на родном языке нашей суверенной нации, – оборвала ее Елена. – Нашим соотечественникам нужен популярный спектакль. В Англии на другом языке говорят лишь иностранцы. Еще раз, с самого начала.

– Смерть придет ко мне с улыбкой, если сразит меня рядом с тобой…

Елена села на место и прислушалась. Эвридика обладала великолепным сопрано. Современной аудитории сюжет был не важен; это была игривая пародия на классицизм, утратившая для нынешнего зрителя остроту, и все же в голосе Евы слышалась такая убежденность, что к ней нельзя было не прислушаться, пусть даже ее ария состояла из перечисления адресов в телефонном справочнике.