Айзек Азимов - Основание и Земля

• Название: Основание и Земля
• Автор: Айзек Азимов
• Жанр: Научная Фантастика

Через пятьсот лет после создания великого Плана Селдона человечество стоит перед выбором двух возможных путей своего развития – создания Второй Галактической Империи, предсказанной Селдоном, или объединения всех людей в единый суперорганизм и суперразум, охватывающий всю Галактику. Чтобы разрешить сомнения, Голан Трейваз, Советник Академии, направляется на поиск забытой колыбели человечества – Земли, ибо там, как он думает, находится ключ к решению всех проблем.

---

– Но что можно увидеть в массе кружащихся облаков? – с явным неудовольствием сказал Пилорат. – И даже если вы попытаетесь, то прежде чем успеете решить, окажитесь уже на ночной стороне.

– Смотрите внимательнее, Яков. Если вы изучите форму облаков, то увидите, что они образовывают некий узор и вращаются вокруг центра, который более-менее совпадает с одним из полюсов.

– С каким именно? – с интересом спросила Блисс.

– В нашем случае планета вращается по часовой стрелке, и мы явно смотрим на южный полюс. Поскольку центр, похоже, находится градусах в пятнадцати от терминатора – линии, разделяющей свет и тень – а ось планеты наклонена на двадцать один градус к плоскости ее вращения, мы либо в середине весны, либо в середине лета, в зависимости от того, движется ли полюс от терминатора или к нему. Компьютер может рассчитать его движение и выдать мне, если я попрошу его об этом. Столица расположена к северу от экватора, то есть либо в осени, либо в зиме.

Пилорат нахмурился.

– Вы можете рассказать все это? – Он посмотрел на слой облаков, как будто думал, что тот заговорит с ним, но этого, конечно, не произошло.

– И не только это, – сказал Тревиз. – Если вы взгляните на полярные области, то увидите, что там нет разрывов в облаках, как в других местах. В действительности же они есть, но через них вы видите лед, то есть белое на белом.

– О! – сказал Пилорат. – Вы предполагаете его на полюсах?

– На обитаемых планетах обязательно. Безжизненные планеты могут не иметь воздуха или воды, или иметь пятна, указывающие на то, что облака не являются водяными облаками, или что лед – не водяной лед. У этой планеты таких пятен нет, поэтому мы знаем, что видим водяные облака и водяной лед.

Следующее, что мы отмечаем, это размеры белых полей на дневной стороне терминатора, и опытный глаз сразу заметит, что они больше средних. Кроме того, вы можете заметить явный оранжевый оттенок отраженного света, а это значит, что солнце Компореллона холоднее солнца Терминуса. Хотя Компореллон ближе к своему солнцу, чем Терминус к своему, этого недостаточно, чтобы компенсировать понижение температуры. Следовательно, Компореллон – холодный мир.

– Вы читаете это как книгофильм, старина, – изумленно заметил Пилорат.

– Пусть это вас не удивляет, – улыбаясь сказал Тревиз. – Компьютер выдал мне статистические данные об этом мире, включая и его относительно низкую среднюю температуру. Легко сделать вывод о том, что вы уже знаете. Фактически, Компореллон находится на грани ледникового периода, который начнется, если конфигурация его континентов станет более пригодной для этих условий.

Блисс закусила нижнюю губу.

– Мне не нравится холодный мир.

– Мы возьмем теплую одежду, – сказал Тревиз.

– Это не то. Люди не могут адаптироваться к холоду. У нас нет толстого слоя волос или перьев или толстого подкожного слоя жира. В мире, имеющем холодный климат, должно быть явное различие в благосостоянии его отдельных частей.

– А Гея – это единый мягкий мир? – спросил Тревиз.

– Большей частью – да. На ней есть площади для животных и растений, приспособленных к холоду или жаре, но в основном климат Геи одинаково мягкий, никогда не становящийся слишком жарким или холодным для всех, включая, конечно, и людей.

– Конечно, и людей… – повторил Тревиз. – Все части Геи живы и равны в этом отношении, но некоторые, вроде людей, явно более равны, чем другие.

– Оставьте этот глупый сарказм, – сказала Блисс с явными признаками злости. – Важны уровень и интенсивность сознания и знаний. Люди – более полезная часть Геи, чем камень того же веса, и способности и функции Геи развиваются, в основном, для нужд людей – впрочем, не в таком большом объеме, как в мирах изолянтов. Более того, бывают периоды, когда они направлены в другую сторону, если это нужно для Геи, как целого. Скажем, порой они направлены на внутренние горные породы, если от недостатка внимания к ним могут пострадать все части Геи, например, при извержении вулкана.

– Да, – сказал Тревиз, – извержения ни к чему.

– Вы, кажется, не убеждены?

– Смотрите, – сказал Тревиз. – Существуют миры холоднее среднего уровня, и миры теплее его; миры, в которых тропические леса занимают огромные площади, и миры, покрытые саванами. Нет двух похожих миров, и каждый из них является домом для населяющих его существ. Меня вполне устраивает относительная мягкость Терминуса – мы довели ее почти до уровня Геи – но мне нравится время от времени оставлять его в поисках чего-то другого. Мы имеем то, чего нет у Геи – разнообразие. Если Гея превратится в Галаксию, значит, каждый мир в Галактике будет силой переделан в мягкий. Такое тождество будет невыносимо.

– Если дело обстоит так, и вариации являются желанными, значит, они будут сохранены, – сказала Блисс.

– Как подарок от центрального комитета? – сухо спросил Тревиз. – Я бы предпочел оставить это природе.

– Но вы НЕ ОСТАВЛЯЕТЕ этого природе. Каждый обитаемый мир в Галактике был модифицирован. Условия на каждом из них признавались неподходящими для человечества, и миры переделывались, пока не начинали удовлетворять вашим требованиям. Если этот мир холоден, я уверена, это потому, что его обитатели не смогли утеплить его без неприемлемых расходов. И все-таки можно быть уверенным, что условия, в которых они живут, были изменены в сторону потепления. Так что не будьте таким надменно-доброжелательным в оставлении этого природе.

– Полагаю, вы говорите от имени Геи, – сказал Тревиз.

– Я всегда говорю от имени Геи. Я и есть Гея.

– Но если Гея так уверена в своем превосходстве, зачем вам нужно МОЕ решение? Почему бы не пойти вперед без меня?

Блисс сделала паузу, как будто собираясь с мыслями, потом сказала:

– Потому что неразумно чрезмерно доверять одной себе. Разумеется, мы видим ваши достоинства яснее, чем наши недостатки. Мы хотим действовать правильно: не так, как КАЖЕТСЯ правильным нам, а действительно правильно, объективно, если такая вещь как объективная правда вообще существует. Вы, похоже, почти достигли объективной правды, которую мы ищем, поэтому мы идем за вами.

– Эта правда настолько объективна, – печально сказал Тревиз, – что я не понимаю собственного решения и ищу ему объяснение.

– Вы найдете его, – сказала Блисс.

– Надеюсь, – отозвался Тревиз.

– В самом деле, старина, – сказал Пилорат, – мне кажется, что ваш спор выиграла Блисс. Почему вы не признаете того, что ее аргументы объясняют ваше решение о том, что Гея – это будущее человечества?

– Потому, – резко ответил Тревиз, – что я не знал этих аргументов, когда принимал решение. Я не знал о Гее ничего. Что-то еще повлияло на меня, по крайней мере подсознательно, что-то не зависящее от Геи, а более фундаментальное. Это-то я и должен обнаружить.

Пилорат поднял руку.

– Не сердитесь, Голан.

– Я не сержусь, а просто испытываю невыносимое напряжение. Я не хочу быть фокусом Галактики.

– Я не виню вас за это, Тревиз, – сказала Блисс, – и искренне сожалею, что ваш склад ума заставил вас занять это место… Когда мы приземлимся на Компореллоне?

– Через три дня, – ответил Тревиз, – и только после того, как остановимся на одной из входных станций, кружащих на орбите.

– Думаю, – заметил Пилорат, – с этим не должно быть никаких проблем.

Тревиз пожал плечами.

– Это зависит от количества прибывающих кораблей, количества входных станций и – более всего – от правил, определяющих разрешение и отказ в доступе. Такие правила время от времени меняются.

Пилорат негодующе произнес:

– Что вы имеете в виду, говоря об ОТКАЗЕ в доступе? Как они могут отказать гражданам Основания? Разве Компореллон не часть владений Основания?

– И да, и нет. Это деликатный вопрос, и я не знаю, как Компореллон отвечает на него. Полагаю, есть шанс, что нам откажут, но не думаю, чтобы он был большим.

– И что мы будем делать, если нам откажут?

– Не знаю, – сказал Тревиз. – Подождем и посмотрим, что случится, прежде чем строить дальнейшие планы.

11

Теперь они были достаточно близки к Компореллону, чтобы видеть его как шар без телескопического увеличения. Однако, когда это увеличение было добавлено, стали видны и входные станции. Они были выдвинуты дальше, чем большинство сооружений, кружащих на орбите, и были хорошо освещены.

Для прибывающих подобно «Далекой Звезде» со стороны южного полюса, половина планеты была постоянно освещена солнцем. Разумеется, входные станции на ее темной стороне были видны более отчетливо, как искорки света. Они были равномерно размещены по дуге вокруг планеты. Шесть из них были видны (плюс шесть невидимых на фоне дневной стороны) и все двигались с одинаковой скоростью.