Барбара Картленд - Охотник за приданым

• Название: Охотник за приданым
• Автор: Барбара Картленд
• Издательство: ЭКСМО-Пресс
• Жанр: Исторические любовные романы
• Год: 2001
• ISBN: 5-04-007011-Х

В родовом замке, пустовавшем долгие годы, наконец поселяется его владелец — граф Джеральд, о любовных похождениях которого в округе слагали легенды. Воспитанная в пуританской строгости, юная соседка предубеждена против графа, и каждая их встреча превращается в словесную дуэль, но скоро становится ясно, чем закончится этот поединок...

---

— О чем вы?

Она посмотрела графу в глаза.

Прунелла была так захвачена мыслями о Нанетт, что не обращала на него внимания с того самого момента, как они покинули ресторан, а в театре она была поглощена пьесой. Сейчас граф предстал перед ней в новом облике, и она поразилась, как его изменила новая одежда и как привлекательно он теперь выглядит. Джеральд Уинслоу не был таким красавцем, как его племянник, но, как с первого взгляда заметила Нанетт, у него был вид флибустьера или благородного разбойника, что выделяло его из шеренги манерных денди и особенно стало заметно в этот момент. Его глаза потемнели от сдерживаемого волнения, взгляд их, казалось, пронизывал девушку, и теперь, когда они стояли так близко друг от друга, особенно были заметны его высокий рост, широкие плечи и мужественность его фигуры. Никогда в жизни ей не приходилось оставаться наедине со сколько-нибудь привлекательным мужчиной, и у нее появилось странное ощущение непонятной опасности, от которой нужно бежать. Девушка хотела отступить назад, но за ее спиной был камин, и она продолжала стоять, глядя в глаза графа, и все ее прежние мысли и чувства, казалось, унесло ураганом и осталось только ощущение его близости.

— Я хотел, чтобы вы покинули свою раковину и поехали в Лондон, Прунелла, чтобы увидеть жизнь такой, какова она на самом деле, а не такой, какой она кажется на чаепитии у викария. Но и в Лондоне такая упрямица, как вы, может видеть только то, что захочет сама, и, возможно, нужно попытаться найти другой путь.

— Я... не понимаю... о чем вы... говорите...

— Я говорю о любви, — сказал граф, — И о вашем невежестве в этой области.

— Я не стыжусь такого невежества, милорд, если любовь заставляет людей терять над собой контроль, забывая о долге и чести...

— А как вы повели бы себя в подобных обстоятельствах?

— Я всегда буду вести себя как подобает, — решительно ответила Прунелла.

Граф мягко рассмеялся:

— Вы так уверены и так агрессивны, но я нахожу ваше поведение весьма привлекательным: я никогда не встречал никого, похожего на вас, — признался он.

— Видимо, вы встречали очень странных людей.

— Конечно, они были странными, но в них не было ни вашей прелести, ни вашей гордости, Прунелла.

Граф не двинулся с места, но ей почему-то показалось, что расстояние между ними сократилось.

— Я думаю, милорд... — начала она. Вдруг, к удивлению Прунеллы, его руки обняли ее, он прижал ее к себе, и его губы; прижались к ее губам.

Секунду она была так изумлена, что просто не могла пошевелиться. Затем девушка попыталась оттолкнуть его, но руки графа крепко держали ее, а губы стали еще требовательнее. Прунелла была совершенно беспомощна в его руках, а его губы непонятно каким образом сделали ее пленницей. И хотя Прунелла говорила себе, что он ведет себя возмутительно и она не потерпит такого обращения, девушка чувствовала, как странное незнакомое ощущение растет в ней, наполняет ее тело, поднимается к горлу и достигает губ. Это было похоже на теплую волну, которая прошла сквозь нее, не встретив сопротивления, наполнив нежностью и сердце, и душу. Это было так странно, невыразимо и так прекрасно, что вопреки своему желанию Прунелла прекратила сопротивляться, и ее тело, и ее губы отдались в его власть. Она чувствовала в его поцелуе страсть и желание, его губы были жадными и настойчивыми, и это должно было казаться ей страшным и отвратительным, но вместо этого она с радостью подчинялась ему. Вдруг мир перестал для нее существовать и почва ушла из-под ног, и он поднял ее над облаками в безоблачный мир, соединив их губы. Внезапная боль была такой резкой, что пронизала ее существо, как удар молнии. Прунелла знала только, что на минуту прикоснулась к звездам и прижимала их к своей груди. И когда напряженность ощущений стала почти невыносима, граф поднял голову. Какое-то время Прунелла не могла думать ни о чем, кроме пережитых ощущений, она что-то прошептала и спрятала лицо на его плече. Он также молчал, крепко обнимая ее, а его губы касались ее волос. Сколько времени они так стояли, Прунелла не могла бы сказать. Она знала только, что все ее воспитание, взгляды, принципы и моральные обязательства восставали против тех чувств, которые он возбудил в ней. Ее сердце пело, ее глаза были еще ослеплены внутренним светом или светом тех звезд, которые были в том мире, в который она заглянула. И пытаясь вернуться со звезд на Землю, она услышала мягкий голос графа:

— Теперь ты поняла, дорогая, о чем я говорил тебе?

Он нежно поцеловал ее в лоб и продолжал :

— Как скоро ты выйдешь за меня замуж, чтобы я мог продолжать учить тебя искусству любви?

У Прунеллы прервалось дыхание.

Ей показалось, что она не слышала этих слов, а только вообразила их.

Затем с невероятным усилием она вырвалась из его объятий.

— Что... вы... сказали?

— Я просил тебя выйти за меня замуж, — ответил он. — В конце концов, моя дорогая, если подумать, что может быть лучше? Ты ведь уже полюбила Уинслоу-холл как свой родной дом.

— Вы... действительно... думаете, что я... выйду за вас замуж?

— Можешь ли ты привести хотя бы одну причину, по которой тебе не следует этого делать? — спросил граф.

Он не двигался, но Прунелла подняла руки и выставила вперед ладони, словно бы защищаясь.

— Конечно, я не могу... сделать... ничего подобного!

— Почему нет?

— Если я сделаю это, Нанетт сразу решит, что я могу оправдать ее поведение, — растерянно произнесла Прунелла, сама не очень хорошо понимая, что говорит.

— Мне нет дела до Нанетт, — ответил граф. — Я говорю о нас, обо мне и о тебе, Прунелла. Может быть, сейчас ты со мной и не согласишься, но мы можем быть очень счастливы вместе.

Прунелла опустилась в кресло, чувствуя, что ноги не держат ее.

— Прошу вас, не будем говорить... об этом сейчас.

Граф не сводил с нее восхищенного взгляда. Она и не подозревала, как была прекрасна в платье цвета весенней зелени, с широко раскрытыми глазами, потрясенная новыми эмоциями, которые он пробудил в ней, с румянцем на щеках и яркими и влажными после поцелуя губами.

— Мы поговорим об этом завтра, — сказал он спокойно. — Иди спать, и пусть тебе приснится то, что я заставил тебя почувствовать.

Он наклонился, взял ее руку, поднес к губам, нежно поцеловал, перевернул и коснулся губами мягкой, почти детской ладони.

Граф почувствовал, как дрожь пронизала ее, посмотрел ей в глаза и сказал тихо и проникновенно:

— Я люблю тебя! Не беспокойся ни о чем, просто помни, как это было прекрасно.

Он отпустил ее руку и вышел, не оборачиваясь. Когда дверь за ним затворилась, Прунелла закрыла лицо руками и заплакала.

Она заснула только на рассвете и пробудилась намного позднее привычного времени. Чарити почему-то не разбудила ее.

Все, о чем она думала и что чувствовала накануне вечером, сразу нахлынуло на нее, и снова девушка повторяла себе, что все, что случилось с ней и графом, немыслимо и невероятно, это просто плод ее фантазии! И все-таки это случилось на самом деле. Он поцеловал ее и разбудил чувства, о существовании которых она даже не подозревала, прекрасные и недоступные воображению. «Это было нечто, что никогда не должно повториться, — говорила она себе, — а предложение графа слишком поразительно, чтобы в него поверить». Он знал о ее чувствах к нему еще до отъезда в Лондон! Он знал, что ее шокировало его поведение в прошлом и его позорное бегство из дома на четырнадцать лет, и если граф и не был уверен в том, что она презирала его за продажу картин, то он еще более туп, чем кажется! Нет, он знал и, наверное, нарочно сделал это, потому что она просила не продавать их. Но все это касалось только ее и ничего не значило в сравнении с тем фактом, что, если она выйдет замуж за графа, не будет никакой возможности избежать свадьбы Нанетт и этого «охотника за приданым», племянника графа, и жизнь сестры будет загублена. «Я не должна его больше видеть», — сказала себе Прунелла, не понимая, как можно забыть о том, что он заставил ее почувствовать. Это было неземное блаженство. Бессознательно Прунелла пыталась вооружиться против этого посеянного в ее душу чувства. «Я должна немедленно уехать из Лондона вместе с Нанетт», — шептала она себе, не понимая, почему губы, помнящие поцелуй графа, с таким трудом выговаривают эти слова.

Когда первые утренние лучи стали пробиваться сквозь портьеры, она сказала себе, что должна быть сильной. Во-первых, она объяснится с Нанетт по поводу ее поведения накануне вечером и ее лжи, затем поищет выход из создавшегося положения: нужно сделать так, чтобы Нанетт не смогла встречаться с Паско, а она сама — с графом. Следовало спешить, и Прунелла быстро встала с постели. Надев красивое платье из тяжелого шелка, отделанное кружевами и бархатной тесьмой, которое Нанетт заставила ее купить, она подошла к окну, чтобы раздвинуть занавеси. На улице шел дождь, и ей казалось, что это серое небо как нельзя лучше отвечает ее целям. Прунелла причесалась и прошла в спальню Нанетт. Сестра сидела в постели и заканчивала завтракать.