Колин Фолкнер - Под чужим именем

• Название: Под чужим именем
• Автор: Колин Фолкнер
• Издательство: Эксмо-Пресс
• Жанр: Исторические любовные романы
• Год: 1997

Элизабет Лоуренс после трагической гибели мужа становится владелицей порохового завода. Она богата, благополучна и снова собирается замуж. Но все ее планы разрушает появление нового управляющего О'Брайена. Молодые люди не в силах противиться зову сердца, и, хотя слишком многое стоит между ними, неудержимая страсть не знает преград.

---

Джои нервно сглотнул. Было очевидно, что он испуган до смерти.

— Послушай-ка, или ты мне все расскажешь сам, или мне придется выколотить из тебя ответы, — нетерпеливо сказал О'Брайен.

Джои посмотрел на Сэмсона, как бы ожидая подтверждения угрозы.

— Лучше тебе потолковать с ним, — сказал Сэмсон. — От этого человека так просто не отделаешься. Советую тебе опасаться его больше, чем мистера Джессопа.

— Мистер Лоуренс обещал разделаться со мной, если я кому-нибудь расскажу.

Джои смотрел на О'Брайена округлившимися от ужаса глазами.

— Пройдем в таверну, ни к чему стоять посреди улицы, — предложил О'Брайен, указывая на соседний дом. Они с Сэмсоном взяли Джои под руки и повели, стараясь при этом выглядеть не слишком подозрительно. — Мы докопаемся до сути, Джои, или тебе придется кормить рыб в бухте Филадельфии, — заметил О'Брайен пугающе ровным голосом.

Элизабет склонилась над новой сосновой колыбелькой и положила в нее свою спящую дочку. Младенец тихонько заворковал, уютно расположившись в постельке.

Элизабет улыбнулась, как улыбаются только счастливые молодые матери. Она так боялась появления этого ребенка, боялась, что не сможет его любить. Но О'Брайен оказался прав. Он был кругом прав, она же ошибалась во всем. Она мучилась этим все прошедшие месяцы. И из-за своих злосчастных страхов мучила окружающих. Но стоило ей приложить малышку к груди, любовь и нежность к ней захлестнули Элизабет горячей волной, как и предсказывал О'Брайен. И теперь, по прошествии трех дней, она уже не представляла жизни без этого маленького существа.

Элизабет подоткнула одеяльце вокруг малышки и села на край кровати полюбоваться ею. Последние три дня были лучшими в ее жизни, но они дались ей тяжело.

В горле у нее стал тугой комок. Она попыталась справиться с собой. Ей так невыносимо хотелось, чтобы О'Брайен сейчас, прямо сию минуту, оказался рядом, что она ощущала почти физическую боль и тоску по нему. Но, конечно, нечего было и надеяться на его возвращение. Он вместе с Сэмсоном добывает в Филадельфии новый жернов. И, если он не вернется вообще, то винить ей придется только себя. Она так гадко обращалась с ним. Если у О'Брайена есть своя голова на плечах, то, по ее мнению, он должен продолжить свой путь на север и даже не оглянуться на нее.

По щеке Элизабет поползла слеза, и она смахнула ее. Несмотря на поздний час, она послала Кэти принести ей ужин. Негоже девушке видеть, что хозяйка плакала.

Элизабет извлекла из рукава платок и промокнула глаза. Если бы малышка была хоть чуть постарше, Элизабет схватила бы ребенка в охапку и отправилась в Филадельфию на поиски О'Брайена. Она испытывала потребность сказать ему, как жалеет о своем неразумии, признаться, как она его любит. Даже если он и возненавидел ее, ей необходимо, чтобы он узнал о ее чувствах, о ее раскаянии до того, как уедет совсем.

Кроме того, она должна сказать ему о другом ребенке.

Элизабет поднялась и подошла к открытому окну. Она слушала нежное постукивание дождевых капель по оконному стеклу. И по ее щекам катились слезы, похожие на капли дождя.

Большая часть происшедшего представлялась ей чем-то вроде сна. И обстоятельства рождения Морган вспоминались смутно, сквозь туман. Она вспоминала, как гуляла вдоль реки, а потом отправилась с Клер в дом Джессопа. Остальное помнила неясно — все представало какими-то кусками и обрывками. Помнила схватки, толчки ребенка, но так, будто это происходило не с ней, а с кем-то другим.

Но она совершенно отчетливо запомнила крик ребенка — сначала один, потом, несколькими минутами позже — другой. Она была почти уверена, что родила двоих младенцев… или это был только сон?

Потом, когда все уже было позади и Элизабет прижимала к себе Морган, она спросила Клер о втором малыше. Младенец умер? Она ведь даже не знала, какого пола он был.

Но Клер с загадочным выражением лица ответила — другого ребенка не было. Она заботливо принесла Элизабет успокоительного чаю, попросив ее отдохнуть. Унылая экономка с кислой физиономией тоже подтвердила, что второго младенца не было. Она даже рассмеялась над фантазиями Элизабет. По ее словам, женщины в родовых муках часто подвержены галлюцинациям. Вот, к примеру, ей самой привиделось, будто она родила не сына, а овцу. И теперь, оглядываясь на прошлое, она склоняется к мысли, что ей и впрямь лучше было бы родить овцу, чем такого сына.

Элизабет провела у Клер целый день, баюкая ребенка, а Клер и Марта все время поили ее своим целебным чаем. Но довольно скоро Элизабет осознала, что этот чай действует на нее не самым благотворным образом — что-то в нем было такое… Даже боль ей казалась более желанной, чем онемение, наступавшее всякий раз после этого чая. И потому она отказалась его пить.

Когда Нгози пришла навестить ее, Элизабет настоятельно потребовала перевезти ее домой, или она с Божьей помощью вернется пешком, неся дочку на руках. Тем более что как только она перестала пить целебный чай, у нее сразу прибавилось сил.

И вчера вечером Нгози и Джонни забрали ее из дома Джессопа. Элизабет из опасения, что у нее заподозрят психоз, обычный для молодой матери, никому не сказала про второго ребенка ни слова. Она старалась убедить и себя: все это было лишь сном и постепенно забудется, но память ее хранила крик второго ребенка, и чем дольше она прижимала к груди Морган, тем сильнее тосковала по второму малышу.

Пронзительный женский вопль вырвал Элизабет из задумчивости. От ужаса у нее даже волосы зашевелились. Она рванулась к двери своей спальни и распахнула ее.

— Кэти? — позвала Элизабет.

Она взглянула вниз, и внутри у нее что-то оборвалось.

Кэти лежала на полу холла навзничь, из ее перерезанного горла текла кровь, а глаза безжизненно уставились в потолок. Вокруг нее в луже темной крови валялись чашки и миски, разлетевшиеся с подноса, который она несла своей госпоже. Больше в поле зрения не было никого, но Элизабет была уверена: в доме кто-то прячется.

Она бросилась в спальню и заперла дверь. Сердце ее бешено колотилось. Оружия при ней не было, пистолет остался в конторе. Что же делать? Позвать на помощь? Но ведь и другую служанку может постигнуть участь Кэти!

Элизабет схватила спящего ребенка. Расширенными от страха глазами она смотрела, как дверная ручка медленно начала поворачиваться. Как спастись? Как спасти маленькую Морган? И тут она увидела открытое окно.

30

Ручка двери задергалась, потом раздался скрежет. Элизабет подхватила сверток с попискивающим ребенком под мышку и кинулась к окну.

Она услышала тяжелый удар в дверь, затрещал косяк. Кто-то ломился к ней… От ужаса грудь Элизабет сдавило так, что стало трудно дышать. Она распахнула окно настежь и попыталась вылезти на крышу. Она и понятия не имела, куда побежит, но нельзя же оставаться на месте и ждать, пока ее зарежут, как Кэти.

Элизабет перелезла через подоконник, когда дверь подалась. Прыгая на крышу кухни и захлопывая за собой окно, она успела увидеть своего преследователя. Это был индеец в одежде из бизоньих шкур.

Индеец? Но чего ради он охотится за ней? Если это грабитель, то должен бы просто взять ее драгоценности и поскорее удалиться.

Малышка Морган похныкивала у ее плеча, а Элизабет, босая, в одном халате, неслась по скользкой от дождя черепичной крыше. Дождь усилился, и теперь и Элизабет, и ребенок промокли до костей. Тишину раскололи раскаты грома, потом молния осветила все своим жутковатым светом.

Элизабет слышала, как за ее спиной открывается окно, но у нее не было времени оглянуться. Она уже добралась до края крыши. Отсюда был один путь — на крышу пристройки, вплотную примыкавшей к кухне. С минуту она помедлила, ощущая босыми ступнями теплую и влажную черепицу. Она пыталась утихомирить кричащую Морган.

Ливень заливал Элизабет глаза, она с трудом видела сквозь его пелену. Морган извивалась в мокром одеяле и громко протестующе плакала. До крыши пристройки, едва различимой внизу, было не меньше восьми или десяти футов. Как ей спуститься с ребенком на руках?

Элизабет снова обернулась. Индеец нагонял ее, она различала осторожные шлепки его мокасин. При новой вспышке молнии, пронзившей мрак, она заметила в его руке нож с длинным лезвием. Наверное, на нем еще не высохла кровь Кэти.

С криком ужаса Элизабет прыгнула, не выпуская малышку из рук, и, ударившись о жесткую, крытую кедровой дранкой крышу, покатилась по ней, крепко прижимая к себе Морган.

— Лиз!

Она услышала его голос, донесшийся до нее снизу.

О'Брайен. Господи, Иисусе сладчайший, это О'Брайен! Он вернулся к ней. Он не даст этому безумцу убить ее и их ребенка. Она будто предчувствовала это!

— О'Брайен! — закричала она. — Мы здесь, на крыше кухни!

Оттолкнувшись от кедровой дранки, она подползла к краю крыши. Малышка, целая и невредимая, оправившись от падения, кричала во всю глотку и сучила крошечными ручками и ножками.