Кэтти Уильямс - С Новым годом, с новым счастьем!

• Название: С Новым годом, с новым счастьем!
• Автор: Кэтти Уильямс
• Издательство: Радуга
• Жанр: Короткие любовные романы
• Год: 1996
• ISBN: 5-05-004458-8

Шесть лет назад Кэтрин Льюис отказалась выйти замуж за Доминика Дюваля – мужчину, которого она любила больше жизни. У нее была на это серьезная причина, которую, однако, она не решилась ему открыть и потому сослалась на банальное «У меня есть другой»…

И вот судьба свела их снова. Остались ли живы их чувства? Сумеют ли они исправить ошибки, совершенные ранее, и не наделать новых?

---

– Я не могу тебя довезти, – объяснил Доминик. – Клэр спит наверху одна. Воспользуйся лучше спальней для гостей. Рубашку я тебе дам.

Что ж, вполне разумно, но предложение привело ее в такой ужас, как будто он попросил ее устроить стриптиз с танцами прямо на мраморном столе посреди гостиной.

– Слишком много хлопот, – с трудом шевельнула она побелевшими от страха губами. – Кровати, наверное, не застелены. Нет, правда, проще вызвать такси.

– В доме восемь спален, – тихо сказал Доминик, – и во всех кровати застелены.

– О! – Она заставила себя изобразить улыбку благодарности. – Ну, в таком случае конечно. – А что еще она могла сказать?

Он проводил ее в спальню для гостей на третьем этаже, исчез на несколько минут и возник снова с рубашкой и полотенцем в руках.

– За Клэр по утрам заезжает мама ее школьной подружки. Вряд ли ты захочешь поехать с ними, так что я подкину тебя домой по дороге к себе в офис.

– Очень мило с твоей стороны, – слабым голосом отозвалась Кэтрин, стискивая в пальцах рубашку и полотенце.

Она подождала, пока он спустился на второй этаж, а потом быстро и беззвучно переоделась в его белую рубашку, закатав рукава. И утонула в ней. Рубашка доходила ей почти до колен, и Кэтрин, посмотрев в зеркало, сама себе показалась худеньким мальчишкой-беспризорником.

Кэтрин и раньше надевала его рубашки. В Лондоне, когда они любили друг друга, она часто разгуливала в них по его квартире, готовя завтрак, и ее смешило, что он поминутно возникает рядом, чтобы ее обнять.

Она заморгала, стараясь прогнать образы прошлого, а потом быстро забралась в постель, уверенная, что не сомкнет глаз, потому что он так близко, всего лишь этажом ниже. И все же мгновенно провалилась в глубокий сон.

Когда она в следующий раз открыла глаза, в комнату пытался пробиться слабый серый свет зимнего утра, а на краю ее кровати сидел Доминик и смотрел на нее.

– Я принес тебе чаю, – сказал он, и она поспешно приподнялась и села, чувствуя себя голой под его взглядом.

– Который час?

– Начало десятого.

– Не может быть… – простонала она.

– Я заглянул к тебе часа полтора назад, но ты так сладко спала, что мне жаль было будить тебя.

Шторы были все еще плотно задернуты, и Кэтрин об этом пожалела, потому что мгла в комнате казалась призрачной, туманной и странно-тревожной.

– Ты опоздаешь на работу? – безо всякой связи сказала она.

Он пропустил ее слова мимо ушей. Вместо ответа он произнес:

– Я хочу извиниться за вчерашний вечер. Я даже не подумал о том, что ты, должно быть, ужасно переживаешь из-за поведения Дэвида. Пусть вы и не любовники, но ведь твоя надежда на будущее с ним была убита тем письмом на пороге.

Его слова оказались настолько неожиданными, что она, сама не зная почему, чуть не расплакалась.

Мои надежды на счастье, думала она, были убиты в тот день, когда ты швырнул кольцо в пруд в Риджентс-парке.

Не в силах говорить, она опустила глаза на свои руки, сжимавшие одеяло.

– Ты в этой рубашке совсем как ребенок, – мягко произнес он, и, когда она снова подняла на него взгляд, все вокруг вдруг закачалось и поплыло. Что-то появилось в его лице, какое-то выражение, которого она не могла определить, какое-то намерение, которое она силилась понять.

Как зачарованная, смотрела она на него и ждала – ждала его следующего движения, ждала поцелуя. Она знала: он будет, этот поцелуй.

ГЛАВА ВОСЬМАЯ

Его губы прикоснулись к ее рту с мягкой, настойчивой силой. Он не откинул ее на подушки, а притянул к себе, нежно придерживая ладонями за голову и лаская языком полураскрытые губы. Поцелуй стал глубже, и Доминик застонал, когда она протянула руки и сцепила пальцы на темной, склонившейся над ней голове.

Черта, разделяющая верное и неверное, здравый смысл и безумие, как будто расплылась. Кэтрин знала, что это идущее из самых глубин отчаянное желание можно удовлетворить, но оно будет дорого стоить. Она отстранилась, а он произнес серьезно, глядя на нее:

– Я по-прежнему хочу тебя. Не хотел признаваться в этом самому себе, это противоречит всем законам здравого смысла, но я по-прежнему хочу тебя.

Слово «любовь» не было произнесено, но она его и не ждала. Он не любит ее. Если бы он подумал как следует, то понял бы, что даже и не относится к ней хорошо. Слишком сильно давило на них прошлое. Но он ее хочет.

– Если ты предпочитаешь, чтобы я перестал, скажи. Я оставлю тебя в покое.

Его лицо, в каких-нибудь нескольких сантиметрах от ее собственного, смуглое, с резкими чертами, притягивало ее, и вместе с тем ей было невыразимо грустно.

Как правы те, кто говорит, что узнать вкус меда гораздо тяжелее, чем не знать никакого вкуса. Ей вдруг показалось, что Доминик отнял у нее будущее. Когда он снова уйдет из ее жизни, то унесет с собой все чувства, которые она могла бы, наверное, подарить другому человеку.

– Не знаю, чего хочу я, – прошептала, не скрывая правды, Кэтрин. – Как ты можешь заниматься любовью с женщиной, к которой испытываешь неприязнь?

– Это не так, – хрипло ответил он. – Когда-то я действительно ненавидел тебя, и это продолжалось очень долго, но наша встреча здесь заставила меня по-другому взглянуть на прошлое. Конечно, удобнее было бы, если бы влечение умирало вместе со всем остальным, но этого не случилось.

Он произнес эти слова так сухо и бесстрастно, что она закрыла глаза, пытаясь унять возникшую боль.

– Ты уже поняла, что я тебе предлагаю?

– Нет.

– Ладно. Я предлагаю тебе связь безо всяких условий и вопросов. И без воспоминаний.

– Связь без всякого прошлого?

– Можешь и так называть.

И без будущего, подумала она. Но что у меня есть сейчас? И что у меня было эти шесть лет?

Она притянула его голову к себе, и они упали на подушки, и теперь его поцелуй был глубже, требовательнее, ненасытнее, а прижатое к ней тело пульсировало той же страстью, что сотрясала и ее.

Когда его губы скользнули по нежному изгибу ее шеи, она застонала и, выгнув спину, закрыла глаза.

Неужели это возмездие, думала она, за ее невольный проступок? За то, что она когда-то совершила, не предполагая, какие страшные последствия принесет ее обман?

Он расстегнул пуговицы, сбросил рубашку с ее обнаженной груди и чуть приподнялся, чтобы обвести ее взглядом.

Кэтрин зачарованно смотрела, как он встал с кровати, снял рубашку с себя, потом избавился от остальной одежды. Она не могла оторвать глаз от широкого разворота плеч и мощного, мускулистого торса, сужающегося к возбужденному средоточию его мужского естества.

Одним легким, неуловимым движением она сдвинулась к краю кровати, и ее губы инстинктивно нашли этот пульсирующий, жаркий центр его желания.

Она столько лет жила в темной, мрачной комнате, думала Кэтрин, не жила, а просто отсчитывала уходящие дни, но вот в комнату проникли солнечные лучи, и ее затопила радость возвращения к жизни.

Страсть рвалась из нее частым дыханием, ее пальцы с нежностью пробегали по его талии, бедрам, ногам, а губы двигались все в том же ровном зажигающем ритме.

Потом она снова откинулась на спину, пылко прильнув к нему всем телом, и не сдержала крика, когда его губы прошлись по ее груди и втянули сосок с такой жадностью, что она задрожала от ответной страсти.

Он накрыл ладонью полукружье другой груди, зажал между пальцев сосок, теребя и лаская набухший кончик.

После Доминика никто не дотрагивался до нее, ее тело застыло, как будто его положили в морозильник, а сейчас в нем начинал бушевать огонь.

Бедра ее раскрылись, и от глубокого резкого вздоха все тело вздрогнуло, а он прочертил языком влажную дорожку к животу и вниз, к источнику ее мучительной жажды удовлетворения.

Скользнув языком в излучающую страсть сердцевину, он поднял голову лишь на мгновение, чтобы хрипло попросить:

– Подожди меня.

И снова продолжил свою сладкую пытку. Она извивалась под его ненасытным языком, а когда мука стала для нее невыносимой, он приподнялся и вошел в нее глубокими, мощными толчками, переполнившими ее таким восторгом, что она едва не завизжала.

Пальцы ее напряглись и с силой вонзились ему в спину и наконец обмякли, когда крещендо их любви достигло своего ослепляющего финала.

Но они еще долго тяжело дышали, не открывая глаз и прижимаясь друг к другу.

Сейчас должна была бы возникнуть неловкость, думала Кэтрин, но ей казалось настолько естественным лежать рядом с ним в постели, что она тихонько удовлетворенно вздохнула и повернула к нему на подушке лицо.

– Еще одно заблуждение детства разлетелось в пух и прах, – с кривоватой усмешкой сказал он.

– Какое?

– Что учителя никогда не занимаются любовью.

Кэтрин тихо рассмеялась.

– А младенцев им любезно приносит аист?

– Ну, этот момент как-то ускользал от детского сознания.

Он прижал ее к себе, и она обвила его ноги своими, ощущая тепло его тела и понимая, что оно ей нужно как воздух. Без него, ей казалось, она просто умрет.