Александр Эртель - Гарденины, их дворня, приверженцы и враги

• Название: Гарденины, их дворня, приверженцы и враги
• Автор: Александр Эртель
• Жанр: История

---

- А что ж гимназия? - спросила Анна Евдокимовна.

- Ну уж нет, сударыня, - вдруг рассердившись, скаЗал Исай Исаич, - я Алешку коверкать не намерен. Прошел четыре класса, - шабаш, будя! Помилуйте, скажите:

я - коммерческое лицо, фирма, поставляю сало в Лондон и вдруг должбн с комиссионерами вожжаться!.. Почему с комиссионерами? Потому родной сын на латынь да на греческий, а что нужно по торговому делу - ни в зуб. Нет, пущай к немцам едет.

Все с живейшим согласием побранили классицизм и поскорбели о том, что все-таки придется отдавать сыновей в классические гимназии. Особенно кипятился исправник.

- Некуда-с! - кричал он. - Единственная карьера, единственный путь для молодого человека!

- Хорошо вам с таким состоянием, Исай Исаич, - завистливо сказала Анна Евдокимовна.

- И, сударыня, какое же наше состояние! У вас, по крайности, вечность, неотъемлемое, в роды и роды, а мы нынче здесь, а завтра - где будет угодно его графскому сиятельству.

- Ха, ха, ха! Каков? Сиротой прикидывается!..

А сколько у тебя, у сироты, земли графской в аренде? - воскликнул исправник, подмигивая слушателям.

- Хе, хе, хе!.. Да, признаться, побольше трех десятков тыщ.

- Не угодно ли!.. А бычков много ли отгуливаешь?

- Пять-шесть тыщ переводим в год.

- Не угодно ли!.. Ха, ха, ха... А овечек, сиротинушка, сколько "тыщ" переводите?

- Десятка три-четыре... Хе, хе, хе... Ну уж и насмешник вы, Сергей Сергеич!

Но Сергей Сергеич пришел в неописанный восторг, вскочил со стула и с хохотом, с криком топтался около Анны Евдокимовны.

- Нет, можете вообразить, каков! Именно - сирота!..

Именно - казанская сирота!.. Полтораста тысяч дохода, истину вам говорю - полтораста тысяч. Ха, ха, ха! Смотрите ж на него, - ну, похож ли? Ну, похож ли на миллионера?. Ха, ха, ха!

На подтянутых сухих щеках Анны Евдокимовны проступили малиновые пятна, ее губы начали вытягиваться в ниточку, глаза на одно мгновение остро и злобно впились в Косьму Васильича. Тот завертелся на стуле.

- Женщин обыкновенно не имеют привычки слушаться, Сергей Сергеич, - с ударением на особых словах сказала Анна Евдокимовна, - женщины ретроградны, женщины - мелочны, наконец, женщины стесняют свободу, то есть мешают некоторым про-грес-сив-ным... (опять острый я злобный взгляд на Косьму Васильича) поступкам. Оттого и приходится ограничиваться небольшими средствами...

И приходится калечить Володю (она кивнула на внимательно слушающего мальчика) классическим образованием.

- Аннет! Неловко... - умоляющим полушепотом сказал Косьма Васильич, показывая глазами на Володю.

Анна Евдокимовна вмиг собрала в порядок лицо и уже с обычною своею улыбкой продолжала:

- Рассудите, господа. Вот строится дорога. Сдаются великолепные подряды. У нас есть некоторая возможность.

Твержу Косьме: поезжай к строителю, познакомься, тебе это ничего не стоит, у нас дети, имение дает доход все меньше... Мало этого, прямо писали ему, делали намеки.

Рассудите, пожалуйста.

Сергей Сергеич, давно уже впавший в смущение от неожиданного тона Анны Евдокимовны и шумно, с деловым видом прочищавший свой мундштук, теперь встрепенулся и забормотал:

- Да, да, братец, съезди, съезди. Как же это ты, батенька? Именно съезди! - и вдруг опять что-то вспомнил и с оживленным видом развел руками: - Ну, уж я вам доложу - гра-а-беж! Были у меня кое-какие дела, прожил я там неделю... Да-с, могу сказать, наслушался, насмотрелся. Этот самый строитель, мужик, батенька, представьте, дает бал господам дворянам. Зима, трескучие морозы.

Ну-с, находят самый большой зал в городе, докладывают...

как его там звать?., строителю. Жалует, осматривает. Толпа инженеров за спиною. "Быдто тесновато", - говорит...

как его там звать? Инженеры засуетились, размерили, смекнули в записных книжечках: "Точно так-с, оркестр из Москвы поместить негде-с". Тем не менее приглашения разосланы на завтра. "А как бы вы, поштенные, обдумали эфто дело?" - говорит... как его там звать? И обдумали-с.

В ночь, с кострами, с освещением, согнали рабочих с железной дороги, соединили залу с холодным помещением, обили войлоками, обставили тропическими растениями.

Сколько это стоило, можете вообразить... Ха, ха, ха!.. На чей же счет? Ха, ха, ха!.. Или представьте такой казус:

именинник один из тамошних воротил. Ну, прием, поздравления... Вдруг приносят посылку в рогоже. От кого? От...

как его там звать?., от строителя. Развернули, глядят - простое железное из вороненой жести ведро. Именно - ничего более, как ведро. Подходят, осматривают - ведро!

Ха, ха, ха!.. Ну, кто-то догадался поднять, чувствует - какая странность, тяжело. Рассматривают опять - жбан для жженки из чистого серебра, подделка под ведро!

Умненькая штучка? Ха, ха, ха!.. А между тем этот воротила так себе, из второстепенных. Да что!.. Можете вообразить: весь город ополоумел. Именно - ополоумел! Шампанское, живые цветы, музыка из Москвы с экстренными поездами. Не веришь глазам. Именно - не веришь глазам.

- Но как же вы странно судите, Сергей Сергеич? - с досадой сказала Анна Евдокимовна; она все время, пока он рассказывал, нетерпеливо кусала себе губы. - Ведь концессия получена законным порядком? Подряды сданы по документам? А там уж его добрая воля давать балы.

- Именно - по документам, именно - его добрая воля, - торопливо согласился исправник и, сообразив, отчего сердилась Анна Евдокимовна, с живостью повернулся к Косьме Васильичу: - Да, да, батенька, съезди. Как же это ты? Именно - съезди. Можно славный эдакий подрядец ухватить.

- Так сказать, народное благо дуванить, расхищать? - ответил Косьма Васильич, обращаясь к исправнику, но имея в виду Анну Евдокимовну. Может, это и целесообразно с точки зрения семейственной основы, но мы с этим пока не согласны. Надеюсь, не согласны будем и впредь!

Исай Исаич опрокинул стакан, встал, перекрестился на образ, поблагодарил и сказал:

- Правильно, Косьма Васильич. Разбойники и грабители, одно слово! Чище нашего прасольского и посевного дела нет и не будет. Без обиды. Так, что ль, сударыня? Хе, хе, хе!..

Анна Евдокимовна не решилась противоречить миллионеру.

- Я не знала таких подробностей, - сказала она, натянуто улыбаясь. Если это действительно так, то конечно...

- Именно - так, именно - разбойники! - с радостью подхватил Сергей Сергеич и, прислушиваясь, неслышно захохотал. - Что он ходит?.. Что он свистит?..

Оказалось, молодому человеку надоело слушать, и он ушел на балкон.

Все засмеялись.

- Вот орепей, - проговорил Исай Исаич.

- Балбес! - шепотом сказал исправник. - Говорит - готовится, но сам решительно только за бекасами да за купеческими дочерьми. Именно - балбес. Вы заметили - рожу-то скорчил, как я о нигилистах заговорил? Ведь он себя первым заговорщиком считает... Ха, ха, ха!..

- Ну, зачем же? - уклончиво заметил Косьма Васильич. - Все развитой человек. Почитывает, - и, посмеиваясь, добавил: - зоологию-то... по лягушкам...

Анна Евдокимовна ничего не говорила и только проницательно улыбалась.

- Ну, что ж, господа! - громко и будто вспомнив чтото чрезвычайно важное и не терпящее отлагательства, воскликнул исправник. - Постучим?

- Ишь разлакомился... хе, хе, хе!..

Хозяева с величайшею готовностью согласились.

- А то не хотите ли, в рамс вас научу? - предложил исправник. Инженеры выдумали. Именно - любопытная игра. Сдается пять карт...

- Ну, ладно, ладно, вы и в старые игры ловко обчищаете... Какой там еще ранц! Хе, хе, хе!..

Вошел молодой человек с прыщами и, засуну" руки в карманы брюк, мрачно и презрительно посмотрел на сидевших за столом.

- Ну, господа, что-нибудь одно, - сказал он, - или играть, или не играть. А то ведь первый час.

Задвигали стульями, стали подниматься. В это время в двери просунулась горничная - старая, некрасивая, под стать к хозяйке и к гувернантке - и сказала:

- Сударыня, там какой-то человек Косьму Васильича спрашивает.

- Кто такой? Мужик? Скажи, чтоб после пришел.

Теперь некогда.

- Никак нет, сударыня, приехал на паре с кучером, одет прилично, по-купечески.

- Да что ж он не с того крыльца? Кто такой?

- Не могу знать. Стоит, не раздевается, спрашивает Косьму Васильича. Молодой паренек-с.

- Ну, господа, идите пока, занимайте места, а я пойду узнаю, кто такой, - сказал Косьма Васильич и направился в так называемую черную переднюю. Спустя минуту из столовой можно было услышать любезное восклицание Косьмы Васильича: - Ба, ба, молодой человек! Очень рад!

Что же вы не раздеваетесь? Отчего не через парадный ход?

Раздевайтесь, раздевайтесь! - и другой, пресекающийся от волнения, очень молодой голос: "Папенька приказали вам кланяться и вручить квитанцию... Просили извинить, что забыли..." - Какую квитанцию!.. А!.. Вздор. Раздевайтесь. Арина, прикажи, чтоб лошадей убрали. Да самовар...

Хотите чаю? Ну, разумеется. Как здоровье папашеньки?

Входите, входите сюда... Э, да каким вы, так сказать, щеголем! Ну, очень рад.