Александр Ломм - Исполин над бездной. Фантастическая роман

• Название: Исполин над бездной. Фантастическая роман
• Автор: Александр Ломм
• Издательство: Издательство "Советская Россия"
• Жанр: Научная Фантастика
• Год: 1967

Жизнь — смерть… Вечное противоречие… Очень не хочется умирать гроссу сардунскому, главе религиозной общины Гирляндии. Дни его сочтены, и он вкладывает все новые и новые средства в работу профессора Вар-Доспига. Сумеет ли Вар-Доспиг решить проблему биологического бессмертия?… Действие фантастического романа чешского писателя Александра Ломма развертывается в богатой Гирляндии, стране с высоким развитием науки и техники и в то же время с контрастами, присущими любому капиталистическому государству.

В центре романа — проблема возможности и допустимости биологического бессмертия. Исполин над бездной — это всемогущий человек перед великой тайной смерти. Увлекательные проблемы, динамическое развитие сюжета, острые, зачастую гротескные ситуации делают роман интересным для широкого круга читателей.

---

В кабинете гросса сардунского вот уже целых три часа томится аб Бернад. Он сидит на самом краешке твердого стула, тяжело дышит, потеет и изо всех сил старается убедить его святость в полной своей правдивости и осведомленности. После каждой фразы аб отдувается, а порой, сам того не замечая, напускает на лицо зверскую гримасу, громко скрипит зубами, или вдруг ни с того ни с сего принимается с ожесточением чесать себе грудь, брюхо, спину, словно его великолепная желтая сутана полна блох. Но эти странные порывы резко выраженного атавизма проходят, и ланкский аб вновь с благоговением смотрит на Брискаля Неповторимого, ни на минуту не прерывая своего доклада.

Гросс слушает его молча, устремив ничего не выражающий взгляд на огонь пылающего камина; Аб Бернад говорит:

— Последнее, что я помню, ваша святость, это запах хлороформа. Проклятый безбожник, укрывшийся в мерзком теле орангутанга, усыпил меня, и я понятия не имею, что он потом надо мной проделывал. Когда я проснулся, я увидел себя не в доме Нотгорна, а в светлой палате психиатрической лечебницы. Я лежал на чистой постели, отгороженной от остального помещения железной решеткой. Мне казалось, что я пробыл в забытьи не более часа, и только врач, вызванный мной, рассказал мне, что я был болен, что у меня была тяжелая форма душевного расстройства и что в лечебнице я нахожусь уже двенадцатый день. Он был очень рад моему выздоровлению, но войти ко мне в клетку все же не решился. На мой недоуменный вопрос он любезно объяснил мне, что мое помешательство имело резкие признаки паранойи с частыми приступами бешенства. Я считал себя обезьяной, бесподобно подражал ее движениям и звукам, и, если бы не приступы бешенства, во время которых я становился опасен, меня можно было бы назвать вполне сносным пациентом. Врач продержал меня в клетке еще двое суток, а потом отпустил домой. Когда я вернулся в свой дом в Ланке, жена прежде всего передала мне вызов вашей святости, и я стал немедленно собираться в дорогу. Однако перед отъездом я счел необходимым наведаться в логово безбожника Нотгорна и посмотреть, что там происходит. Не без опасений приблизился я к знакомой калитке. На мой звонок, вышла ведрис Нагда. Увидев меня, она испуганно замахала руками и сказала: «Уходите, ваше благочестие! Вас не велено даже на порог пускать!» — «Это почему же, ведрис Нагда?» — спросил я. Добрая женщина опасливо оглянулась на дом и вздохнула: «И не спрашивайте, ваше благочестие! У нас теперь новые порядки! Ведеор профессор вернулся домой совсем больным. Дела свои он передал новому ассистенту доктору Шорднэму. Я думала, это простой бродяга и пьяница, а он оказался большим ученым! А сейчас у нас гостят двое друзей ведеора Шорднэма из Марабраны. Им велено следить за тем, чтобы в доме не появлялся никто посторонний. Уходите, ваше благочестие, а то мне попадет из-за вас!» — «Прощайте, ведрис Нагда, да хранит вас бог единый в этом страшном доме!» — оказал я и хотел уже удалиться, но в это время со стороны платана до меня донеслось отчетливое: «Кса-кса-кса!» Присмотревшись, я увидел орангутанга Кнаппи. Зверь стоял под деревом на задних лапах и уверенными жестами посылал мне пастырское благословение. Я плюнул с досады, повернулся и ушел…

Аб Бернад умолкает и начинает яростно чесаться. Старый гросс брезгливо на него косится и пожимает плечами.

— Вы, вероятно, не совсем еще вылечились, любезный аб? — спрашивает он с чуть заметным раздражением.

— Возможно, ваша святость, возможно… Но ведь по сути дела я и не был вовсе болен! Проклятый безбожник перевел в мое тело ментогены орангутанга, а мои ментогены, надо думать, упрятал в мерзкую обезьяну. Пока мой мозг не одолел гнусные клетки лесной животины, я и был не человеком, а зверем. И лишь потом мое сознание прояснилось и восстановилось, сохранив, к сожалению, некоторые привычки этого ужасного Кнаппи. Я сам это иногда замечаю и стараюсь бороться с этим…

— Погодите, аб! Вы утверждаете, что в вашем теле жила звериная душа орангутанга? Но ведь это значит, что ваша собственная душа находилась в это время в другом месте, по вашим словам, в теле обезьяны. Почему же вы ничего не помните о своем пребывании в обезьяне?

— Не знаю, ваша святость, — растерянно пробормотал аб Бернад. — Вероятно, моя душа рассосалась в мозгу орангутанга, а у меня потом образовалась новая…

— Не говорите вздор! Вечная душа не может рассосаться и возникнуть вновь! Она дана человеку богом единым, как непреходящее и неистребимое сокровище! Утверждать, что ваша душа рассосалась в мозгу зверя и что в вашем мозгу образовалась новая душа, — это значит, отрицать бессмертие души, отрицать вечное блаженство, отрицать творца и повелителя вселенной, отца моего небесного! Никогда и никому не смейте говорить такое!

— Слушаюсь и повинуюсь, ваша святость! Ашем табар!

— Я верю вам и на сей раз прощаю ваш невольный грех… А теперь ступайте! Вы утомили меня своим длинным и невероятным рассказом. Ступайте и ждите моего решения.

Аб Бернад встал и, простершись перед гроссом, благоговейно поцеловал самый краешек его священной мантии. После этого он, пятясь, вышел из кабинета.

Оставшись один, старый гросс с минуту смотрит на огонь камина, затем легонько хлопает сухими ладошками. Тотчас же в левой стене открывается потайная дверь, и в кабинет входит протер Мельгерикс.

— Ваша святость?

— Ты записал рассказ аба на ленту, беспорочнейший?

— По вашему велению, ваша святость. Угодно ли прослушать повествование аба еще раз?

— Дашь мне из него отрывки. Но прежде разыщи и доставь ко мне профессора Вар-Доспига и доктора Канира. Я должен услышать их мнение о возможности прочного закрепления души в новом теле. Рассказ аба подтверждает, что Фернол Бондонайк не обманул нас. Душа Гионеля Маска, по всей вероятности, в самом деле рассосалась в мозгу бывшего идиота, оставив в нем только свои благоприобретенные качества. Вчера я слышал это наше новое музыкальное светило, этого гениального Фернола. Уму не постижимо, что талант одного человека может быть воспринят и так великолепно развит другим человеком посредством пересадки ментогенов. Но доктор Канир, а теперь и аб Бернад утверждают, что не это было целью профессора Нотгорна, что он стремился и до сих пор стремится к подлинному переселению душ, к обеспечению земного бессмертия одних душ за счет преждевременной смерти других. Если это так, то мы должны заняться Нотгорном, помочь ему, склонить его к тому, чтобы он даровал бессмертие в первую очередь мне, гроссу сардунскому, сыну божьему на Земле, чьи дни должны продлиться на веки веков. Ашем табар!

— Но, ваша святость…

— Я говорю, ашем табар!

— Да, да, ашем табар!.. Но позвольте мне заметить, ваша святость, что ваши желания не соответствуют предначертаниям священной книги Мадаран! Я беру на себя смелость напомнить вам, что уже во времена великого Альгрида…

— Замолчи, протер! Ты слишком дерзок! Мы живем не в тринадцатом веке, и ты далеко не Альгрид! Я могу допустить тайную деятельность Барбитского Крута, но лишь до известных границ! Вы начинаете слишком много позволять себе у вашего дурацкого каменного стола! Если вы вздумаете противиться моей воле, вас всех постигнет участь протера Вигурия, который осмелился вступить с вами в сговор у меня за спиной! Ты знаешь, где протер Вигурий?

— Не знаю, ваша святость. Но еще вчера я видел его в конференц-зале святейшего собрания… — смущенно проговорил протер-секретарь.

— Да, вчера он был еще в Гроссерии и носил белоснежные одежды протера. А сегодня он уже одет в грязное рубище и плачет над своими грехами и своей подлостью в темной монастырской келье! Запомни это, беспорочнейший, и страшись моего гнева! Твоему скудному уму недоступно понимать веяния нового времени, потому что ты до сих пор мыслишь примитивными категориями каменного стола Альгрида!

— Но ведь религия, ваша святость, вечна и неизменна!

— Это ложь! Религия должна расти и меняться вместе со временем, иначе всякие там Павловы, Эйнштейны, Нотгорны сожгут ее в своих идеях и развеют в прах!.. Ступай же и приведи ко мне моих научных консультантов!

— Слушаюсь, ваша святость!

39

Без рабочих заводы мертвы. В один прекрасный день они умерли сразу в трех центральных провинциях Гирляндии: Марабранской, Тартахонской, Сардунской. Почин сделал приборостроительный завод фирмы «Куркис Браск и компания» в Марабране. До полудня волна стачек захлестнула всю Марабранскую провинцию, днем она прокатилась по Тартахоне, а к вечеру накрыла столицу со всеми ее окрестностями…

Проезжая вечером по затихшим кварталам промышленных предместий Сардуны, престарелый гросс смотрел через ветровое стекло автомобиля на темные громады безмолвных заводских корпусов и чувствовал, как в сердце его закипает обида. Он сидел, сжавшись в комок, подле угрюмого монаха-водителя и зябко кутался в черную меховую мантию. Мысли у него были не менее черные и тоскливые.