Линн Трасс - Казнить нельзя помиловать. Бескомпромиссный подход к пунктуации
Скачивание начинается... Если скачивание не началось автоматически, пожалуйста нажмите на эту ссылку.
Жалоба
Напишите нам, и мы в срочном порядке примем меры.
Описание книги "Казнить нельзя помиловать. Бескомпромиссный подход к пунктуации"
Описание и краткое содержание "Казнить нельзя помиловать. Бескомпромиссный подход к пунктуации" читать бесплатно онлайн.
Книга посвящена истории и основным правилам английской пунктуации. Написанная шутливо и занимательно, она содержит множество примеров неправильной пунктуации и забавных историй, связанных со знаками препинания. Представляет интерес для всех изучающих английский язык, независимо от уровня их знаний. Со времени выхода в свет на английском языке в 2004 году была переведена на семь языков и завоевала огромную популярность во всем мире.
Есть два дурацких способа использования запятой, на которые стоит обратить особое внимание, потому что они встречаются все чаще. Один был описан в конце 1970-х в рубрике «Английский язык» журнала «Нью стейтсмен» под названием «запятая невежды»: «Запятая невежды не несет вообще никакой синтаксической нагрузки. Ее можно уподобить судорожному вдоху, сделанному бездарным автором при изложении спутанных мыслей». Вот процитированный в «Нью стейтсмен» пример из «Гардиан»:
The society decided not to prosecute the owners of the Windsor Safari Park, where animals, have allegedly been fed live to snakes and lions, on legal advice.[236]
Запятая после animals не только неуместна и противоречит правилам, но и ввергает конец фразы (on legal advice) в пучину семантического хаоса. Между тем все чаще встречаются идиотские фразы наподобие: Parents, are being urged to take advantage of a scheme designed to prevent children getting lost in supermarkets[237] и What was different back then, was if you disagreed with the wrong group, you could end up with no head![238]
Труднее справиться с другой напастью: в заголовки новостей проникает американский телеграфный стиль, и запятая все чаще заменяет слово and. Например:
UK study spurns al-Qaeda, Iraq link[239]
Mother, three sons die in farm fire[240]
Вот и почти все о запятой. Осталось только упомянуть о ее роли в юридическом языке. Может сложиться впечатление, что юристы полностью отказались от нее; это, конечно, не так, но их исторически сложившуюся настороженность можно понять. Например, иногда говорят, что сэр Роджер Кейсмент (1864–1916), пытавшийся поднять восстание в Ирландии, был повешен на запятой – что звучит крайне загадочно и выставляет правосудие в неприглядном виде. Как это можно повесить на запятой? Разве веревка не соскочит? На самом деле, в 1916 году Кейсмент, высадившийся с немецкой подлодки в Ирландии, был арестован и осужден по Закону об измене от 1351 года. При этом его адвокат пытался уцепиться за пунктуацию – последнее прибежище негодяя.[241] Впрочем, беднягу нельзя винить – ему, должно быть, казалось, что попробовать стоит. Он упирал на то, что Закон об измене не только написан на нормандском французском, но и не содержит знаков препинания, поэтому допускает различные интерпретации. Спор разгорелся из-за слов, которые в буквальном переводе на английский звучат так:
If a man be adherent to the king’s enemies in his realm giving to them aid and comfort in the realm or elsewhere…[242]
Защита утверждала, что, поскольку Кейсмент не был сторонником врагов короля «в королевстве» (а даже наоборот – добросовестно строил свои коварные планы за границей), то он невиновен. Уверяю вас, можно часами разглядывать этот набор слов, но так и не постичь смысла сего душераздирающего спора. Ясно, что Кейсмент был осужден на основании оборота or elsewhere, как тут ни расставляй запятые. Однако двое судей дисциплинированно потащились в Государственный архив, чтобы исследовать оригинал закона, и под микроскопом обнаружили неясную, но очень полезную запятую после второго слова realm, которая все и прояснила (только не спрашивайте как). Судья Юстус Дарлинг постановил, что слова giving aid and comfort to the king’s enemies являются приложением:
«Это слова, объясняющие, что имеется в виду под “быть сторонником”; и мы полагаем, что если человек является сторонником врагов короля в ином месте, то он, тем не менее, является сторонником врагов короля. А если он является сторонником врагов короля, то он совершает измену, согласно определению, данному в законах Эдуарда III».
Интересно, почему эта история запомнилась под хлестким названием «повешенный на запятой»? Вернее было бы – «пытавшийся спастись на запятой».
Аналогичный спор из-за запятой бушует и в наше время, хотя дело не имеет столь громкого резонанса. В апреле 1991 года Грэм Грин на смертном одре исправил и подписал печатный документ, ограничивающий (или нет?) доступ к его бумагам, которые хранятся в Джорджтаунском университете. Исходная версия документа гласила:
I, Graham Greene, grant permission to Norman Sherry, my authorised biographer, excluding any other to quote from my copyright material published or unpublished.[243]
Поскольку Грин всю свою жизнь вычитывал гранки, он автоматически вставил запятую после excluding any other и на следующий день умер, не объяснив, что он этим хотел сказать. В итоге возникло серьезное затруднение. Запрещено ли цитирование всем остальным исследователям? Или только другим биографам? Директор библиотеки в Джорджтауне полагает, что никто, кроме Нормана Шерри, вообще не вправе заглядывать в материалы писателя. Другие, включая сына Грина, утверждают, что запятая имела целью показать, что Шерри – единственный официальный биограф. Здесь, кстати, уместно упомянуть, что пресловутый юридический английский, несмотря на его потуги предусмотреть все возможности, почти всегда оставляет место для семантической неопределенности, как в данном случае; и если бы Грину было позволено написать попросту «Пусть все мои работы читает только Норман Шерри, а больше никто» или «Пусть другие биографы ничего не цитируют, а в остальном доступ открыт всем», спорить было бы не о чем.
Виньетки
Когда мне было лет четырнадцать, одноклассница, проводившая летние каникулы в Мичигане, нашла мне американскую подружку для переписки. В этой истории гордиться мне нечем – по правде говоря, я надеюсь в один прекрасный день совсем о ней забыть: в конце концов, сопутствующая документация сводится к жалким трем страницам, и издательство «Оксфорд юниверсити пресс» пока не выразило желания издать ее в виде монографии с примечаниями и предметным указателем. Но сейчас мне хочется облегчить душу, так что слушайте. Суть в том, что Керри-Энн была обычным подростком без всяких литературных претензий. Это почему-то очень сильно подействовало на рано пробудившееся во мне синечулочное начало. Ее первое письмо (она отважно ввела мяч в игру) повергло меня в шок. Оно было написано большими детскими каракулями на розовой бумаге и пестрело орфографическими ошибками, а вместо точек над буквами i красовались пузырьки. «Я светлая блондинка с легкой россыпью веснушек», – писала она. Теперь-то я понимаю, что от восьмиклассницы из Детройта трудно было ожидать слога Сэмюэла Джонсона. С другой стороны, какой мне был прок от переписки с этой скучной дурындой, которая гордилась своей избыточной пигментацией?
До сих пор стыжусь того, как я обошлась с Керри-Энн (которая – как и следовало ожидать – больше мне не писала). Ответ на ее детское письмо я написала авторучкой на взрослой зеленой почтовой бумаге. Не помню, облачилась ли я по такому случаю в смокинг, но знаю, что намеренно обронила словечко «бессистемно», и, кажется, даже подпустила кое-что по-французски. Претенциозно? Если перефразировать известное высказывание Гюстава Флобера, в котором он отождествил себя с Эммой Бовари, то Adrian Mole, âgé de treize ans et trois quarts … c’est moi.[244] Однако сейчас я вспоминаю об этой постыдной подростковой эскападе прежде всего потому, что, стремясь раздавить несчастную Керри-Энн, пустила в ход все средства, вплоть до точки с запятой. «Телевизионные передачи я смотрю весьма бессистемно; я нахожу в них мало примечательного», – писала я. И чувствовала себя превосходно. Просто великолепно. Вспоминается эпизод из «Крокодила Данди», когда его грубоватый герой, издеваясь над перочинным ножиком незадачливого грабителя, хвастается собственным устрашающим орудием: «Разве ж это нож? ВОТ – НОЖ».
В этой главе я хочу взглянуть на пунктуацию как на искусство. И, конечно же – к большому удовольствию писательской части аудитории, – здесь перед нами прежде всего вальсируют двоеточие и точка с запятой. Только посмотрите на эти изысканные знаки препинания, так и сверкающие в свете софитов: разве они не прекрасны? Какое изящество, не правда ли? Спросите профессионала пера о пунктуации, и он не станет стучать по столу, ратуя за правильное использование апострофа, – он запричитает о горестной судьбе точки с запятой. Неужели этот знак вымирает? Что мы будем делать без него? Вы заметили, что в газетах он встречается все реже? Спасите точку с запятой! Без них наше мастерство придет в упадок! И такая привязанность вполне оправдана. Возвращаясь к уже рассмотренным знакам препинания: требуется ли особое мастерство, чтобы правильно поставить апостроф? Да нет. Верное употребление апострофа – как доказательство от противного: показывает, что вы не тупица. Запятая в меньшей степени подчинена универсальным правилам, но все же и она – чисто утилитарный знак. Она носится высунув язык, изо всех сил стараясь услужить как смыслу, так и звучанию фразы, и выбивается из сил за жалкую миску похлебки. Хорошее владение запятыми показывает, что у вас есть здравый смысл, чувство ритма, уверенность в собственном стиле и должное уважение к читателю, – но не говорит о высоком мастерстве.
А вот двоеточие и точка с запятой – совсем другое дело! Только с ними можно воспарить по-настоящему! Если считать, что фраза набирает высоту, начиная с первой заглавной буквы, и мягко приземляется, добравшись до точки, то скромная запятая может долго, часами, держать фразу на лету, нежно подхватывая в полете, вот так, позволяя ей совершать всяческие кульбиты, то падать, то снова взмывать вверх, вот как сейчас, если, конечно, вам есть еще что сказать, хотя под конец у вас могут иссякнуть идеи, и вы просто покатитесь по земле без всяких запятых до полного выпуска пара за счет силы трения и с помощью трех точек… до полной остановки. Но подлинного полета можно достичь только с помощью теплых воздушных потоков: именно они возносят нас на небывалую высоту, позволяют парить и совершать фигуры высшего пилотажа, позабыв о земном притяжении; эту радость полета дарят нам двоеточие и точка с запятой. Не верите мне – спросите у Вирджинии Вулф:
Подписывайтесь на наши страницы в социальных сетях.
Будьте в курсе последних книжных новинок, комментируйте, обсуждайте. Мы ждём Вас!
Похожие книги на "Казнить нельзя помиловать. Бескомпромиссный подход к пунктуации"
Книги похожие на "Казнить нельзя помиловать. Бескомпромиссный подход к пунктуации" читать онлайн или скачать бесплатно полные версии.
Мы рекомендуем Вам зарегистрироваться либо войти на сайт под своим именем.
Отзывы о "Линн Трасс - Казнить нельзя помиловать. Бескомпромиссный подход к пунктуации"
Отзывы читателей о книге "Казнить нельзя помиловать. Бескомпромиссный подход к пунктуации", комментарии и мнения людей о произведении.