Вирджиния Эндрюс - Рассвет

• Название: Рассвет
• Автор: Вирджиния Эндрюс
• Издательство: Вече, Персей
• Жанр: Исторические любовные романы
• Год: 1996
• ISBN: 5-7141-0124-3, 5-88421-054-Х

Имя американской писательницы Вирджинии Эндрюс стало широко известно российским читателям после издания семейной саги в пяти томах: «Цветы на чердаке», «Лепестки на ветру», «Сад теней», «Сквозь тернии», «Семена прошлого». В новом романе прославленного автора «Рассвет» рассказывается о детях, жизнь которых полна неожиданностей. Обстоятельства, однажды соединившие их, впоследствии делают жизнь детей непредсказуемой, что держит читателя в постоянном напряжении.

---

– Чья это фотография?

– Это мама.

– Ты принесла фотографию Салли Джин Лонгчэмп в мой отель и поставила ее так, что каждый может ее увидеть?

Я даже представить не могла, что пожилые люди могут так быстро и резко двигаться. Она схватила мою бесценную фотографию.

– Как ты посмела принести ее сюда?

– Нет! – вскричала я, но она мгновенно разорвала ее на две части.

– Это моя фотография, моя единственная фотография! – кричала я сквозь слезы. Она выпрямилась во весь свой рост.

– Эти люди – похитители детей, воры, я говорила тебе, – сказала она сквозь стиснутые зубы, ее губы поджались так, что стали тонкими как карандашная линия. – Я не хочу с ними никакого контакта. Выкинь их из твоей памяти.

Она выкинула мамину фотографию в маленькую корзинку для мусора.

– Будь на кухне через десять минут. Семья должна быть хорошим примером для персонала, – добавила она и вышла, захлопнув за собой дверь.

Слезы побежали по моим щекам.

Почему моя бабушка так ужасно обращается со мной? Почему она не может увидеть боль, которую я испытала от того, что меня отторгли от семьи, которую я считала своей? Почему мне не дали немного времени, чтобы приноровиться к новому дому и новой жизни? Почему она обращается со мной, словно я была чем-то диким и бесполезным. Это взбесило меня. Я возненавидела это место, мне было ненавистно пребывание здесь.

Я встала, натянула джинсы и блузку. Не думая ни о чем другом, кроме как покинуть это ужасное место, я выбежала из комнаты и через служебный вход на улицу. Я не заботилась о завтраке, я не заботилась о том, что опоздаю на мою новую работу. Передо мной стояли полные ненависти глаза моей бабушки.

Я брела, опустив голову, не думая, куда иду. Я могла бы свалиться с обрыва, не заметив этого. Через некоторое время я подняла взгляд и обнаружила, что стою перед высокой каменной аркой. Слова, начертанные на ней, гласили: «Кладбище Катлер'з Коув». «Как подходит», – подумала я. Я чувствовала себя так, будто уже была мертвой.

Я, как загипнотизированная, смотрела сквозь темный портал на камни, блестевшие под утренним солнцем, словно множество костей. Я обнаружила справа тропу и медленно пошла по ней. Это было очень ухоженное кладбище, с аккуратно подстриженной травой, кустами и цветами. Я быстро нашла сектор Катлеров и увидела надгробья моих предков – могилы людей, которые должны были быть моими прадедом и прабабушкой, тетями и дядями, кузенами. На могиле моего деда возвышался большой памятник, а сразу за ним был еще один, очень маленький камень.

Охваченная любопытством, я подошла к этому маленькому надгробию и остановилась как вкопанная, когда прочитала то, что было на нем написано. Не веря своим глазам, я заморгала. Я правильно прочитала, или это утренний свет так подшутил надо мной? Как такое могло быть? Почему это могло быть? Это не имело смысла. Это просто не могло иметь никакого смысла!

Медленно я опустилась на колени у крохотного памятника и провела пальцами по выбитым буквам, перечитывая несколько слов:

ЕВГЕНИЯ ГРЕЙС КАТЛЕР

МЛАДЕНЕЦ

УШЛА, НО НЕ ЗАБЫТА

Все внутри меня сжалось еще сильнее, когда я глядела на даты, которые соответствовали датам моего собственного рождения и исчезновения. Этот факт было невозможно отрицать. Эта могила была моей.

Земля под моими ногами словно загорелась. Мурашки побежали у меня по спине. Я быстро встала, пошатываясь, отведя глаза от очевидного доказательства моего несуществования. У меня не было ни малейшего сомнения в том, кто создал эту могилу: бабушка Катлер. Она определенно была бы счастлива, если бы мое маленькое тельце действительно покоилось в ней. Но почему? Почему она так стремилась, чтобы я была похоронена и забыта?

Каким-то образом я должна противостоять этой ненавидящей старой женщине и показать ей, что я не низкое существо, на которое можно плевать и издеваться. Я не мертва. Я была жива, и никто не сможет отвергнуть факт моего существования.

Вернувшись в отель, в свою комнату, я вынула из корзинки разорванную мамину фотографию. Она была разорвана прямо по ее чудесной улыбке. Я чувствовала себя так, словно моя бабушка разорвала мое сердце. Я спрятала разорванную фотографию под свое белье в ящик. Я попытаюсь склеить ее, но она уже никогда не станет прежней.

Я переоделась в мою форму и направилась прямо на кухню. К тому времени, когда я туда пришла, в ней уже было полно официантов, горничных, рабочих, посыльных и портье. Все разговоры сразу смолкли, и все лица обернулись в мою сторону. Я почувствовала себя так же, как чувствовала раньше, когда приходила в новый класс. Я поняла, что большинство из них уже знали, кто я.

Миссис Бостон окликнула меня, и я присоединилась к ней и другим горничным. Я видела, что они возмущены тем, что я заняла место того, кто действительно нуждался в этой работе. Тем не менее, она познакомила меня с каждой и указала на Сисси. Я села рядом с ней.

Это была чернокожая девушка на пять лет старше меня, хотя она не выглядела старше и на один день. Я была выше ее на дюйм, а то и больше. У нее были коротко обрезанные волосы, словно кто-то надел ей на голову горшок, и потом подстриг все, что вылезало вокруг.

– Тут все болтают о тебе, – сказала она. – Люди всегда знали о пропавшей малышке Катлер, только все думали, что ты умерла. Миссис Катлер даже поставила памятник на семейном кладбище.

– Я знаю, – сказала я. – Я видела его.

– Да?

– Но почему они сделали это?

– Я слышала, что миссис Катлер сделала это через несколько лет после того, как пришла к заключению, что ты не будешь найдена живой. Я была тогда еще маленькой, но моя бабушка рассказывала мне и всей семье, что миссис Катлер считает день, когда ты была похищена, все равно что день твоей смерти.

– Никто не говорил мне об этом, – сказала я. – Я наткнулась на него случайно, когда просто бродила по кладбищу и попала на наш семейный участок.

– Я полагаю, что теперь они его выкопают, – сказала Сисси.

– Нет, если моя бабушка захочет все оставить.

– Что это значит?

– Ничего.

Я все еще дрожала от вида маленького камня с моим именем. Хотя это было имя, которое я не принимала, для меня это не имело разницы. Я была рада приступить к работе и переключить мысли на другие вещи.

После завтрака вместе с другими горничными мы пошли в кабинет мистера Стенли. Он отдал распоряжения, указывал на новые комнаты, которые должны быть приготовлены, комнаты, которые должны быть убраны, потому что гости из них уезжают. Сисси и я должны были заняться этим в восточном крыле. У нас было пятнадцать комнат. Они располагались по обоим сторонам коридора. Перед самым ланчем пришел мой отец, чтобы забрать меня.

– Твоя мать готова встретиться с тобой, Евгения, – сказал он.

– Я говорила вам… мое имя Дон, – возразила я. Теперь, после того, как я видела могильный камень, другое имя казалось тем более неприемлемым.

– Ты не думаешь, дорогая, что Евгения звучит более примечательно? – спросил он меня. – Ты была названа в честь одной из сестер моей матери. Она была совсем юной девушкой, когда умерла.

– Я знаю, но я не росла с этим именем и оно мне не нравится.

– Может быть, еще понравится, если ты захочешь, – предположил он.

– Я не захочу. – Но он или не услышал, или сделал вид, что не слышит.

Мы свернули в старую часть отеля и направились к лестнице. Мой пульс бился все сильнее и сильнее с каждым шагом вперед.

Наверху все было обклеено обоями со светло-голубым узором в горошек, коридор был устлан мягким кремовым ковром. Большое окно в его конце делало его ярким и воздушным.

– Это комната Филипа, – показал мой отец, когда мы подошли к двери с правой стороны, – дверь рядом – это Клэр Сю. Наша спальня дальше слева. Апартаменты твоей бабушки находятся за углом.

Мы остановились возле закрытой двери в его и мамину спальню, папа сделал глубокий вздох, закрыв и открыв глаза, словно на груди его лежал тяжелый груз.

– Я должен объяснить кое-что тебе, – начал он. – Твоя мама очень чувствительная женщина. Доктора говорят, что у нее слабые нервы, так что мы стараемся удержать ее от всякого напряжения и давления. Она происходит из прекрасной старой аристократической семьи с Юга, и ее всю жизнь оберегали. Вот почему я так люблю ее. Для меня она, как… произведение искусства, прекрасный фарфор, хрупкий, изумительный, исключительный, – сказал он. – Она такой человек, которого надо беречь и лелеять. Как бы то ни было, ты можешь представить, что все это означало для нее. Она немного боится тебя, – добавил он.

– Боится меня? Почему?

– Ну… вырастить наших двух детей было для нее нелегким делом. И неожиданно оказаться лицом к лицу с давно утерянным ребенком, который жил совершенно другой жизнью… Это пугает ее. Все, о чем я прошу тебя, это быть терпеливой… Ну, хорошо, – он сделал еще один глубокий вздох и взялся за дверную ручку, – войдем…