Гордон Диксон - Последняя миссия, или Мир сомнамбул

• Название: Последняя миссия, или Мир сомнамбул
• Автор: Гордон Диксон
• Жанр: Научная Фантастика

На Земле воцарилась ночь. Чья-то злая воля сковала человечество, превратив людей в сомнамбул. Астронавт Рейф Харалд спускается с Лунной Станции, чтобы разобраться в происходящем. Каждую ночь Земля оказывается во власти волн, снабжающих планету энергией космоса. Но эти же волны лишают людей воли, погружая их в тяжелый, не приносящий облегчения сон.

---

— Вот в чем проблема таких, как Ли… и миллиардов других жителей планеты, — медленно сказал Рейф. — Они становятся пьяными каждую ночь, хотят того или нет, и день ото дня, ночь от ночи, в них накапливается усталость.

— Вы не слышите меня, — заметил Пао Галло.

— Нет. Это вы не слышите меня, — возразил Рейф. — Почему бы вам не отказаться хотя бы на неделю от космической энергии, увидите, какой эффект это окажет на население Земли.

— Отключить станции на неделю? — Форбрингер хмыкнул. — Мы не можем отключить их даже на одну ночь! Мы только-только подошли к уровню необходимых квот на калории. Если неделю пищевая промышленность не будет получать энергию, нас тотчас отбросит на десятилетия назад. И прежде, чем мы сумеем наверстать упущенное, на планете начнется голод!

— Почему вы так в этом уверены?

— Он прав! — вмешался Пао Галло. — Уж поверьте мне. Всю свою жизнь я бился над проблемами питания!

— Да мы и не протянем эту неделю, — проворчал Форбрингер. — В первую же ночь, когда станет известно, что промышленность встала, вспыхнет самая настоящая революция…

Последнее слово он выговорил с трудом. Рейф взглянул на него. Веки Форбрингера дрогнули и опустились. Лицо обмякло. Пао уже спал, его круглая голова свесилась на грудь, поддерживаемая валиком двойного подбородка.

Рейф слышал мерный гул двигателей вертолета. Судя по всему, они вошли в зону действия одной из станций, а не просто пересекли границу постоянно действующего спектра волн. Воздействие волн исчезало на определенном расстоянии от источника излучения, но их краевой градиент был достаточно велик, чтобы Форбрингер замолчал на полуслове. Рейф почувствовал, как слипаются глаза.

Он заставил себя расслабиться.

«Не сопротивляться, — повторял он про себя, — не сопротивляться. Расслабься… спокойно…»

«Расслабиться» можно было лишь относительно. Ведь требовалось узнать, с чем можно бороться, а с чем нет. Он не мог сделать так, чтобы энерговолны, пронзавшие все пространство вокруг, не настраивали его мозг на особую сомнамбулическую — схему альфа-ритмов. Впрочем, Рейф продолжал сознавать происходящее и смог определить, в какой степени «сонные» волны подчинили себе его организм. Никаких сомнений — именно эти волны были причиной темных кругов под глазами блондинки по имени Ли, безразличия, написанного на ее привлекательном лице. «Сонные» волны в темное время суток ввергали в ступор большую часть населения Земли — всех, кроме зомби; тех, кто долгие годы занимался йогой; и, наконец, немногочисленных уникумов, способных контролировать свою мозговую деятельность. Таких, как он сам…

«Расслабиться… расслабиться по сигналу. Хорошо. Теперь собраться… собраться. Теперь поворот… сигнал… пересечь поток волн… чуть изменить… еще немного… Вот так!»

Рейф выпрямился в кресле пилота, глаза его были открыты. Не считая странного ощущения, напоминавшего треск радиопомех, он чувствовал себя вполне нормально. Но это и в самом деле могло быть лишь субъективной оценкой.

Рейф поднес к глазам левую руку и посмотрел на циферблат часов. Все как всегда, если не считать того, что секундная стрелка бежала раз в пять быстрее обычного; то же происходило и с минутной стрелкой.

«Реакция», — подумал он и едва не рассмеялся. Он был обладателем быстрейшей реакции на Земле, сейчас же она стала слишком замедленной.

Веселое настроение грозило свести на нет его усилия. На мгновение очертания кабины поплыли перед глазами; внезапное головокружение навалилось на него, как тяжелая медвежья лапа. Рейф откинулся на спинку кресла и постарался сконцентрироваться.

Спокойно… спокойно… Время — это лишь одна сторона мироздания. Время относительно. Схема излучаемых волн — другая сторона. Искаженное пространство все же остается пространством. Искаженное время остается временем. В восприятии — все… Ни одна сторона пространства, времени, вселенной не имеет к нему отношения. Они все относительны, периферийны по отношению к нему. Я центр своей вселенной…

Рейф пришел в себя, теперь он полностью контролировал свои чувства. Он снова взглянул на часы.

«Медленнее, — приказал он секундной стрелке. — Медленнее…»

Какое-то время стрелка продолжала бешено вращаться, игнорируя его приказ. Затем постепенно замедлила свой бег, Рейф не сводил с часов взгляда. Медленнее… медленнее… Еще не так медленно, как нужно, но уже лучше.

Рейф вновь осмотрел кабину вертолета.

Они летели над городскими огнями, система диспетчерского контроля захватила вертолет и направила в воздушный коридор, чтобы посадить на полосу городского аэропорта. Сейчас последует разворот, и земное оборудование попытается посадить их — а этот аппарат не оборудован для подобного трюка.

Рейф включил систему ручного управления и послал на землю сигнал об этом.

Он мягко посадил вертолет рядом с основным терминалом. Снаружи все так и сияло огнями, но вокруг не было ни души. Справившись с апатией, так и караулившей подходящий момент, чтобы снова навалиться на него, Рейф поднялся, обошел спящих пассажиров и спрыгнул на залитый электрическим светом бетон.

Ночной ветерок, напоенный свежестью, приятно холодил лицо, но не в силах был противостоять «сонным» волнам. Даже движение воздуха казалось каким-то далеким.

Рейф повернулся и скорее поплелся, чем пошел, в безлюдное здание терминала; он брел мимо безлюдных ресторанов, газетных киосков, авиакасс, через простор и чистоту раскинувшегося перед ним холла из искусственного желтого мрамора. Сапоги громко стучали по камню, гулкое эхо разносилось под высоким ребристым потолком.

Он распахнул массивную дверь на воздушной подушке, легкое дуновение воздуха коснулось лица. Слева темнели ровные тени — стоянка автомобилей, выдаваемых напрокат. Рейф отвернулся от них, продолжая озираться по сторонам. Справа, под ярким уличным фонарем, располагалась стоянка частных автомобилей. Он повернулся и побрел туда; приблизившись к первому ряду, начал методично дергать ручки всех машин подряд, в надежде найти незапертую.

Дверь четырнадцатой или пятнадцатой двухколесной конструкции оказалась открытой. Но только в середине второго ряда он обнаружил машину не только незапертую, но и с открытой панелью управления.

Рейф забрался в автомобиль и проверил показания приборов. Машина была в порядке, если не считать парочки наполовину разряженных аккумуляторов. Рейф вывел автомобиль со стоянки и притормозил у техстанции на краю летного поля. Он отверткой вскрыл дверь и заменил элементы питания на новые. Потом выехал на автотрассу и включил автонавигатор.

На маленькой карте, вспыхнувшей на панели управления, мерцала зеленая точка. Рейф пригляделся. Летное поле в пригороде Эльдорадо, штат Канзас. Итак, его занесло несколько южнее, чем он думал.

Он свернул на северо-запад, на автомагистраль с полосой без ограничения скорости. По ночам полиция, как и все прочие жители Земли, пребывала во власти искусственного сна, а потому в распоряжении Рейфа была вся трасса, вот только предназначалась она для машин с автопилотом, несущихся со скоростью до трехсот миль в час, а эта колымага едва выжимала двести.

В Ньютоне он свернул на другое шоссе и помчался через Эмпорию, мимо спящего Канзас-Сити, тихой Индепенденс; потом устремился на север к Сент-Джозефу, миновал Айову, повернул на восток к Де-Мойну и, наконец, очутился в ярко освещенном, абсолютно безмолвном жилом районе университетском городке Гриннелл. Часы на панели управления показывали двадцать восемь минут двенадцатого.

Еще около семи часов тьмы и власти «сонных» волн. И чуть более семи часов до того момента, как Форбрингер окажется в состоянии заявить его во всемирный розыск.

Впереди внезапно замерцали предупреждающие огни. Рейф дернул на себя рукоятку, мотор резко сбавил обороты. В тишине раздался оглушающий скрип шин, но он справился с управлением.

У самых огней Рейф заметил, что дорога перед ним перерыта: из-за каких-то дорожных работ был вскрыт асфальт. Рядом с левой обочиной оставили узкое пространство для машин, в ряду сигнальных огней зиял темный провал. Рейф направил автомобиль туда.

Очутившись между сигнальными фонарями, он обнаружил, что дальше дорога не освещена, впереди простиралась черная бездна. Машина клюнула носом, переднее колесо увязло в чем-то мягком и липком. Автомобиль завалился набок, мотор заглох. Рука Рейфа скользнула к поясу, но пистолета там не было. Очевидно, он где-то обронил его. За лобовым стеклом промелькнула тень.

Тень еще двигалась, когда Рейф выскочил в левую дверь, повинуясь инстинкту. Он успел заметить лишь очертания — беглый набросок черной фигуры, вскинувшей руку на фоне серого неба. Рука опустилась. Рейф скользнул в сторону и натолкнулся на второго противника — это был человек во плоти и крови. Его охватила ярость.