Анджела Дивайн - Единственный мужчина

• Название: Единственный мужчина
• Автор: Анджела Дивайн
• Издательство: Ред. меж. жур. "Панорама"
• Жанр: Исторические любовные романы
• Год: 1998

Встрече молодой, очаровательной австралийки с отцом-американцем, который покинул ее мать еще до рождения Пенни, не суждено было состояться: и он, и бабушка погибли в огне большого пожара. Обстоятельства соединяют судьбу девушки с самоуверенным соседом-плантатором Джоном Миллером. С первого момента она поняла, что это единственный мужчина, которому она готова принадлежать полностью, но…

Этот роковой красавец лишь настаивает, чтобы Пенни продала доставшуюся ей по наследству землю. Он явно владеет каким-то секретом, связанным с прошлым ее отца, а с нею обращается иронично и самоуверенно, хотя может быть мягким и удивительно нежным…

Не раскрывая дальнейшего содержания, укажем только, что читателя не огорчит плохой конец этого романа, впервые выходящего на русском языке.

---

Отложив приличный кусок пирога, она расположилась у края стола и стала ожидать. К половине одиннадцатого ей уже дважды пришлось прихорашиваться у зеркала. К одиннадцати ее прекрасный пирог потерял очарование свежести и съежился на блюде. Но только к полуночи Пенни, наконец, решилась взглянуть правде в глаза.

— Проклятый Джон Миллер! — вскричала она, вскакивая со стула и со всего маху влепив затрещину по ни в чем не повинному столу. — Он вообще не явится! Он меня надул! Если он еще когда-нибудь покажет здесь свой нос, я ему такое устрою…

Но Джон, казалось, и вовсе забыл о существовании своей соседки. Всю неделю после этого вечера она злилась и кипела, отчаянно желала случайной встречи с ним, но кроме единственного раза, когда он стремительно промелькнул мимо на велосипеде, не забыв при этом приветственно сделать ручкой, она его так и не увидела. Дважды, когда раздавался звонок в дверь, сердце Пенни замирало в надежде, но всякий раз это был не он. Ни Сара Маккендрик с корзиной овощей и огромным куском пирога, ни пастор, приходивший пригласить ее на службу — никто не принес ей даже весточки от ее врага. Конечно, Пенни была благодарна им за участие, ее не могла оставить равнодушной их доброта, но болезненное чувство одиночества с новой силой охватывало ее, лишь только за очередным посетителем захлопывалась дверь. Она ожидала не их. Только один человек был нужен ей. Только он смог бы разогнать печаль, накопившуюся в ее душе. Но, и в этом была вся беда, Пенни со своими проблемами была ему абсолютно безразлична.

И все равно, когда по истечении недели, в субботу вечером тишину ее уединения разорвал пронзительный звонок, оторвав ее от обычных занятий отмывания кистей и приготовления ужина из консервированных бобов, она сломя голову помчалась к телефону. Схватив в руки тряпку, чтобы не испачкать аппарат, девушка поспешно подняла трубку.

— Да? — живо проговорила она.

— Мисс Пенни, это вы? Разочарованию Пенни не было предела. В трубке звучал низкий женский голос.

— С вами говорит Вильма Кокс, дорогая. Вы еще помните меня? В день вашего приезда мы столкнулись в больнице.

— О да, конечно, — недоуменно согласилась Пенни. — Как ваши дела, миссис Кокс? Как чувствует себя Стив после аварии?

— У нас все в порядке, — ответила та. — Но, знаете ли, милочка, я звоню вам, чтобы обратиться с очень важной для меня просьбой. Вы меня безумно выручите, если скажете «да». Вы просто поддержите мой престиж!

— Что такое? — нотки отчаянья в голосе миссис Кокс не оставили Пенни равнодушной.

— Так вот, — начала Вильма. — Сегодня вечером у нас бал с танцами, который я устраиваю для членов местной организации «Дочери Конфедерации». А одна из приглашенных только что, позвонив, известила, что из-за какой-то дурацкой поломки в автомобиле не сможет прибыть к ужину. Мой муж в ярости. Он рвет и мечет. Он говорит, что вся округа будет потешаться над нами, если у нас за столом будут пустовать кресла. Он устроил в доме такой скандал, что это начинает походить на маленькую гражданскую войну. Вот-вот прольется кровь, если только я немедленно не найду замены. Он сказал буквально следующее: «Вильма, меня не волнует, кто это будет. Пусть даже самая дрянная старая карга в округе, лишь бы она только сидела вот на этом месте в восемь часов вечера». И представьте, милочка, я сразу же подумала о вас. Поймите, все остальные сейчас или на пляже, или куда-то уже приглашены! Помогите, очень прошу!

Пенни в душе расхохоталась над таким необычным способом делать приглашения, но, как только вновь обрела дар речи, со всей какой только было возможно вежливостью произнесла в телефонную трубку:

— Я бы и рада вам помочь, миссис Кокс, — и голос ее звучал искренне. — Но из сказанного вами я поняла, что это будет официальный прием. Боюсь, у меня нет с собой подходящего костюма, чтобы соответствовать…

— Ах, милая, разве это проблема, — в голосе Вильмы отчаянье уступало место надежде. — Лэнни, моя дочь, сейчас дома на каникулах. Фигурой она очень схожа с вами и у нее полный гардероб вечерних платьев. На сегодняшний вечер любое из них — ваше. Так как, я прямо сейчас посылаю за вами дочь на автомобиле?

— Хорошо, — согласилась Пенни беззаботно. — Буду готова. Жду.

Лэнни оказалась долговязой способной трещать без умолку брюнеткой с заразительной улыбкой. И хоть ростом она была значительно выше Пенни, но фигура у нее действительно оказалась схожая. Кроме того, она знала все обо всех в округе, и к тому моменту, когда машина въезжала во владения Коксов, сведения о каждом из приглашенных уже не умещались в голове у бедной Пенни.

Когда машина устремилась по дубовой аллее к дому, она была просто поражена сходством открывшейся перед ней картины с Уотерфорд-холлом. Дом отличался только размерами, но, в целом выглядел уменьшенной копией усадьбы Джона Миллера. Лэнни быстро провела гостью через вестибюль, где они наткнулись на хозяйку, сразу же начавшую жаловаться на нерадивого повара, и по ажурной лестнице направилась вместе с Пенни в свою спальню.

— Не позволяй маме надоедать тебе, — посоветовала она, сбрасывая туфли и вытягиваясь на кровати. — Она не может обходиться без подобной суеты. С обедом будет все в порядке.

— А ты сама-то пойдешь? — спросила Пенни, начавшая уже испытывать некоторую симпатию к этой энергичной брюнетке.

Лэнни усмехнулась.

— Смеешься? — спросила она. — Мы с приятелем договорились махнуть в пиццерию вечерком. Поэтому мой гардероб в твоем распоряжении. Кроме кроссовок. Я их никому не даю. Но, в любом случае, сегодня они тебе не подойдут. Это не та обувка, в которой ходят на официальные обеды и балы.

— Настолько это сборище официально? — полувопросительно произнесла Пенни, раскрывая дверцы гардероба.

— Как в начале девятнадцатого века, — сказала Лэнни, равнодушно зевнув, и потянулась. — Ребята все будут во фраках с белыми бабочками. Так что я думаю тебе лучше выбрать одно из тех платьев с оборками, там, в конце. Но, имей в виду, если захочется в туалет… намучаешься.

Глаза Пенни разбежались от обилия нарядов и она с трудом остановила выбор на темно-зеленом платье с многоярусными волнистыми юбками и без каких-либо видимых средств поддержки.

— А где же корсаж? — спросила она. Лэнни озадаченно хмыкнула.

— А я почем знаю. Думаю, когда ты его наденешь, оно примет нужную форму. Имей в виду, подол будет тебе немного длинноват. Постарайся не наступать на него, когда станешь танцевать. А то вмиг останешься без юбки.

Представив себе эту картину, Пэнни мысленно содрогнулась.

— Что еще я должна иметь в виду? — немного придя в себя спросила она.

— Не очень многое, — пожала плечами ее собеседница. — Когда наступит время ужина, распорядитель будет оглашать имена приглашенных. Тебе надо будет взять под руку своего кавалера и вместе с ним проследовать к столу. Затем, когда начнутся танцы, у тебя будет такая программка, куда ты будешь заносить имена пригласивших тебя кавалеров. Этикет требует протанцевать с каждым хоть раз. Но особо не беспокойся… К полуночи все будет уже не так помпезно. Все разбредутся по углам, будут обниматься на мосту через пруд и все такое… Любовные игры, одним словом.

— Шутишь, — недоверчиво воскликнула Пенни.

— Все это — ерунда, — заметила Лэнни. — Но, думаю, тебе понравится. Главное — подцепить какого-нибудь симпатягу на весь вечер…

Скорее взволнованная, чем успокоенная поручениями своей наставницы, Пенни уже через полчаса спускалась по лестнице в вестибюль. То, что она увидела, бросив взгляд в массивное зеркало в позолоченной раме, убедило ее, что время не потрачено даром. Выглядела она великолепно. Лэнни потрудилась на славу. Уложила ей волосы, придав им форму короны. Нашла в своей шкатулке ожерелье с топазами в золотой оправе. Платье, вызывавшее поначалу столько сомнений, сидело как влитое. И все-таки Пенни испытывала некоторую неловкость. Ей казалось, что декольте слишком велико и из его глубокого выреза выступает слишком много обнаженного загорелого тела. А кроме того сложная конструкция юбок — настоящий кринолин, заставляли двигаться с осторожностью, чтобы ненароком не задеть какую-нибудь фотографию в серебряной рамке или не уронить одну из многочисленных фарфоровых безделушек, заполнявших дом.

Сдерживая дыхание, Пенни плавно скользила по лестнице, не обращая внимания на заполнявших вестибюль гостей.

— Что за очаровательный сюрприз! — добравшись наконец до нижних ступенек услышала она рядом с собой знакомый чуть хрипловатый голос.

Смущение охватило ее — прямо перед ней возвышалась ладная фигура человека, которого она безуспешно и так долго ожидала.

— Джон Миллер, — в замешательстве произнесла Пенни.

— К вашим услугам, мадемуазель, — картинно склонившись к ее руке, ответил он. — Чем могу служить? Не желаете ли бокал шампанского? Или распорядиться подать вам какой-нибудь коктейль? Не пожелаете ли, чтобы я вышел за дверь, а вы захлопнете ее у меня перед носом на виду у всей округи? Или вы ограничитесь тем, что поколотите меня?