Елена Первушина - Охота на джокера

• Название: Охота на джокера
• Автор: Елена Первушина
• Издательство: Издательство: АСТ
• Жанр: Боевая фантастика
• Год: 2003
• ISBN: ISBN: 5-17-017911-1

Кто поверит, что под маской скромного гида, показывающего красоты маленькой «закрытой планеты» писателю-эсперу, скрывается Рида, легендарная Дама Надежды — величайший «мастер иллюзий» Галактики, некогда отрекшаяся от своего звания, но так и не сумевшая отказаться от своего дара? Те, что уже убили ее лучшего ученика и теперь вновь и вновь пытаются убить ее! Но — кто они, эти неведомые убийцы? Слишком много врагов успела нажить сильнейшая из галактических «мастеров иллюзий». Слишком многие ненавидят и лично ее, и ее странные способности — и не постоят за ценой, дабы отомстить и покарать…

---

И тогда они пригласили на планету айс-эвристика, крупнейшего социолога того времени Доменика Дреймина.

На экране портрет. Смуглое лицо, темные неспокойные глаза, копна черных волос. Доменик — полуеврей, полумексиканец умудрялся походить одновременно на Боливара и Джордано Бруно.

— За спиной его называли Гремучим Змеем, — сказал библиотекарь. — Имя почти магическое. Он превратил дреймурцев из колонизаторов в колонистов. Можно сказать, что он нас создал.

И на экране появилась тайна всех тайн — карта Дреймура.

«Что за игра с такими подачами, хелла Рида?» — подумал Майкл.

— Взгляните на наш мир, мейнхеер Граве. Из четырех континентов освоен только один, да и тот не полностью. Наши дети, подрастая, знают, что вокруг еще много нехоженой земли. Красными точками отмечены рудники и крупнейшие предприятия это автоматические подземные мегакомплексы, защищенные силовыми куполами. Каждый такой комплекс обслуживает лишь несколько инспекторов-наблюдателей.

Фотографии. Строгий тихий мир машин. Мир металлического блеска, однотонных красок, резких теней. Случайно или нет, но снимки были не слишком четкие. Догадаться о том, что именно он видел, Майклу не удалось.

«А что я так прыгаю? — подумал он вдруг. — Ну да, мне ничего неизвестно о Дреймуре, но я же простой обыватель. Планету никто не трогает, значит, правительства Земли спокойны, им хватает информации. А может все это лажа, и меня сейчас превращают в этакую дезинформационную бомбу? Да нет, паранойя, на кой черт?»

И снова карта.

— Государства, как вы видите, формируются вокруг рудников, крупных рек, и на морском побережье. Всего получилось пять гнезд — конфедераций, по четыре-пять государств в каждой.

Они удалены друг от друга на довольно значительные расстояния, а на Дреймуре, это значит, что связь между ними затруднена. Это также не случайно. Ослабляются амбиции, кроме того, каждая конфедерация может идти своим путем.

Основная часть населения живет на поверхности планеты и электричеством не пользуется.

— Снаружи XVIII век, а изнутри… Понятно. А те, что живут под куполами, они представляют из себя замкнутый клан?

— Или гетто? — закончил библиотекарь. — Разумеется, нет. Каждый имеет свободный выбор. Но, конечно, традиции очень сильны на Дреймуре.

— И вы не считаете это недостатком?

— Ни в коем случае. Жизнь на Дреймуре заставляет заново работать давно отмершие за ненадобностью человеческие способности.

— И в том есть нужда?

— Конечно. Вы думаете, психика человека сильно изменилась? Да нет, она все так же дика, и все инстинкты никуда не делись. Это стало понятно еще несколько сотен лет назад.

Только здесь, на Дреймуре, проблемы, волновавшие лишь психиатров и философов, стали вдруг важны для каждого.

Человек, мечтавший о покорении планет, был надежно закрыт от мира множеством психических защит. И не мудрено современный мир мгновенно свел бы спрятанного в каждом дикаря с ума.

Чаще всего, открыт только один «выход» — на коллективное бессознательное, на общественное мнение. А не мне вам рассказывать, что это такое. Как может подобный человек выжить здесь? Вы видели как. Едва прилетев на планету мы построили лагеря и посадили в них сами себя. За проволоку, или внутрь силового купола — разница невелика.

Майкл благосклонно кивнул. Вот зачем ему скормили столько информации. Пошла психическая обработка.

На экране появился кабинет Доменика на Дреймуре. Затем крупно картина на стене. Играющий на песке ребенок, над ним кружится огромная птица.

— Никто не знает точно, какую сумму получил Доменик Дреймин за свой проект, — сказал библиотекарь. — Называют разные, и всегда астрономические цифры. Но, возможно, он видел в Дреймуре нечто большее, чем источник доходов. Возможно, он хотел создать цивилизацию, альтернативную земной.

— Вот как? — спросил Майкл.

— Одна из самых старинных защит человека от окружающего мира — это создание иллюзий. Вспомните рыцарский идеал средневековья. Они нарушали его на каждом шагу и все же упорно держались за него почти десять веков.

Слишком свежа была память о бессилии перед природой, перед несправедливостью мира, перед всепоглощающим хаосом. Они любой ценой должны были доказать, что они — иные, они люди. Потом научились побеждать природу и затосковали о ней. В XVIII веке уже играли в пастухов и пастушек. В фильмах XX века человек часто превращается в животное в самом прямом и архаическом смысле — в обезьяну, в волка, в летучую мышь. И не мудрено — он должен хоть что-то противопоставить искусственной среде.

Для того, чтобы жить в том мире, который мы сотворили, нужно стать совершенно новым человеком. А этого, как известно, не произошло. И, чтобы не ломать с таким трудом созданный мир, человек снова начинает творить иллюзии. Парки подменяют дикую природу, реклама — потребность в самосовершенствовании, карьера — потребность видеть результаты своего труда, то есть, в конечном счете, инстинкт самосохранения.

Наркотики, музыка, стерео притупляют зрение и слух настолько, что окружающий мир становится переносимым.

Однако, до конца себя не обманешь. Каждый сознает, что благополучие его жизни — всего лишь иллюзия, и всеми силами старается этого осознания избежать. На что-то объективное ему не опереться. Вокруг не осталось объектов — есть лишь имиджи. Единственный выход — искать подтверждение у других. То самое общественное мнение. «Скажи, что я о'кэй, и я скажу, что ты тоже.» И постоянный страх не получить подтверждения.

А Дреймур сделал нам неоценимый подарок — реальные проблемы и реальные условия, в которых человек может себя проявить. На Дреймуре детей воспитывают так, что сын самой богатой и знатной семьи, оказавшись один в лесу за сотню километров от человеческого жилья, выживет.

Это дает нам совершенно особое ощущение свободы. А если человек уважает себя, он и с другими будет строить отношения соответственно.

«Ах ты, инсургент[12]! — подумал Майкл. — Ах ты, «юность-это-возмездие»! Ах ты, сын, норовящий разоблачить отца! Интересно, что стоит за стремлением колоний к самостоятельности — экономические законы, или старый добрый Эдипов комплекс?»

— И все же вы ведете войны, — сказал он.

— А земляне — нет? — парировал библиотекарь. — Наши войны немного отличаются от ваших. Электронное и лучевое оружие на планете не действует. Осколочное — запрещено кодексом Толстго. Остается, как вы сами говорите, XVIII век.

Мы восстановили разницу между фронтом и тылом, между армией и мирным населением. Мы сделали все, чтобы наши войны приблизились к идеалу благородного состязания. Это дает надежду, что когда-нибудь мы сможем покончить с ними.

— Но общество с подобными идеалами просто вынуждено искусственно сдерживать прогресс.

— Простите, мейнхеер Граве?

— Например, поиск иных источников энергии. Если техника перестанет быть табу, она мгновенно разрушит вашу цивилизацию.

Молодой человек пожал плечами:

— Какой ответ вы хотите от меня услышать? Если исследования засекречены, скромный библиотекарь из Аржента просто не может об этом знать. Во всяком случае, хелла Рида никогда не поручала мне провести подобное расследование.

От себя могу добавить, что глупо выглядит общество, которое изобретает самолет, но не изобретает парашют.

Последний кадр фильма был идилличен: любопытный медвежонок обнюхивает лежащий на пне проржавевший, безвредный теперь корпус бластера. А вокруг в зеленом сумраке вздымаются к небу вековые деревья. Жизнь побеждает смерть.

Библиотекарь замолчал, с интересом поглядывая на гостя. Молчал и Майкл.

«И это все? — думал он. — Великая тайна Дреймура? Еще одна утопия? Игра в средневековье? Всепланетный инфантилизм? Те самые иллюзии, о которых с таким презрением говорил этот юноша. Надо же, благодетели человечества! Интересно, все эти мысли вложила ему в голову Рида, или это общий стиль на Дреймуре?»

— Если я вас правильно понял, получается, что Дреймур что-то вроде санатория? — спросил Майкл.

Ему интересно было увидеть реакцию.

Библиотекарь мягко улыбнулся.

— Может быть, но тогда Земля — это хоспис[13].

Рида вернулась в таком мрачном настроении, что даже не стала этого скрывать. И Майклу сразу расхотелось спрашивать, не она ли пригласила его на Дреймур. Успеется.

На закате они пили чай в гостиной у растопленного в честь гостя камина. Тонкий смоляной аромат парил над ними, принося утешение душе.

У Майкла саднили подушечки пальцев от сотен перевернутых страниц, в голове царил сладкий хаос. Утопии оставались утопиями, но живой огонь и книги приводили его в восторг.

Рида, наоборот, отвернулась от камина, загородилась спинкой кресла, и сидела, подобрав ноги, в позе эмбриона или раненного в живот — колени под подбородком. Майкл, конечно, не догадывался, что она боится гипнотической власти огня. Засмотришься на пляшущие языки и сама не заметишь, как окажешься за Темной Завесой.