Бен Элтон - Второй Эдем

• Название: Второй Эдем
• Автор: Бен Элтон
• Издательство: Иностранка
• Жанр: Современная проза
• Год: 2008
• ISBN: 978–5–389–00297–5

Злой и остроумный сатирик Бен Элтон поместил свой экологический апокалипсис в не слишком далекое будущее, однако Земля уже доведена до плачевного состояния: льды остались лишь на полюсах, дожди только кислотные, океанская вода — жидкая грязь, солнце обжигает до образования раковых опухолей. Люди пытаются выжить. Везде стоят фильтры света и воздуха, применяются спецкостюмы, спецзонты и т. п. Однако конец света страшит далеко не всех. Некоторым, наоборот, он необычайно выгоден, особенно тем, кто производит и продает индивидуальные герметичные биосферы под названием „Эдем“, где можно жить неопределенно долго, после того как „крысы покинут корабль“. Спасением планеты от запланированного уничтожения решают заняться голливудская суперзвезда, агент ФБР и молодая красавица террористка. Шоу-бизнес, ночная жизнь, убийства, полицейские расследования, планетарные интриги — весь арсенал современных блокбастеров пущен В ход в этом смешном и увлекательном романе-предупреждении.

---

— Кажется, они дело знают, — сказал Джуди, пытаясь успокоить напряженную Розали. Рука Розали скользнула к животу. Она только недавно забеременела, поэтому трогать было нечего, но все равно она что-то ощущала внутри себя.

— Я хочу, чтобы мой ребенок знал своего отца, — тихо сказала она.

Джуди понятия не имел, что Розали беременна. Он не знал, что сказать, поэтому промолчал.

Примерно через десять минут из операционной вышел главный хирург. Он выглядел очень растерянным.

— Мы не можем понять, в чем проблема, — сказал он с тенью раздражения в голосе. Его вызвали на работу во время особенно напряженной игры в гольф в виртуальной реальности против Джека Никлауса, и он был очень недоволен.

— Не можете понять, в чем проблема! — ахнула Розали.

— Вот именно. Ни намека на наркотики. Мы проверили его гениталии и задний проход, там все чисто как в аптеке. Передозировки нет, половых заболеваний тоже, я заглянул всюду, куда только можно, и даже в заднице у него ничего предосудительного не обнаружил. Если честно, я понятия не имею, зачем вы его сюда притащили.

— Потому что он умирает! Дошло, идиот чертов? — завопила Розали в лицо врача. — Взгляни на него.

Хирург повернулся и, кажется, впервые заметил, что Макс изрешечен пулями и в нем фактически не осталось крови.

— Вы хотите сказать, что вы привезли его из-за этого? — спросил он, очень удивившись.

Дело было в том, что больница „Маленькие сестры с запредельными ценами“ специализировалась на частных проблемах, с акцентом на слово „частный“. Нескандальные заболевания здесь обычно не лечили. Получить пулю в Лос-Анджелесе — обычное дело. Смерть от пулевого ранения представляет собой бытовую ситуацию, это может случиться с каждым и ни в коей мере не считается постыдным или требующим утаивания. Больница „Маленькие сестры“ специализировалась именно на частных проблемах, то есть таких, которые людям приходится скрывать. Передозировка наркотиков, лобковые вши, странные предметы, застрявшие в задницах или других отверстиях, — насадки для пылесоса, бутылки из-под колы, маленькие животные и т. д. (Маленькие животные встречались особенно часто, и больница гордилась отличным зверинцем, в котором жили разнообразные полевки, хомячки и опоссумы, спасенные из потаенных глубин обдолбанных кинозвезд.)

Когда больница „Маленькие сестры“ получила срочный звонок от агента Макса Максимуса с требованием немедленно его принять, врачи решили, что болезнь носит скандальный характер. Поэтому и потратили столько времени на изучение немногих естественных, а не проделанных пулями отверстий в его теле.

СОВЕЩАНИЕ

Пока врачи трудились над Максом, Джуди и Розали обсуждали план действий. Конечно, Розали нервничала, волновалась за Макса, но мыслила она четко. Она по-прежнему считала, что единственное верное решение — вручить доказательства преступлений Пластика Толстоу единственному человеку, наделенному властью донести их до общественности, — Юргену Тору. Джуди, напротив, хотел пойти в полицию и арестовать Толстоу.

— Благодаря информации на этой пленке его можно упрятать лет на тридцать, — говорил Джуди. — Я хочу сказать, что помимо экологического аспекта у нас есть доказательства того, что он организовал покушение на убийство.

Но Розали была абсолютно непоколебима:

— Он мой муж, это моя пленка, и мы отвезем ее Тору.

Мысленно Розали снова вернулась в группу „Мать Земля“. Она снова стала „зеленой“ активисткой, и теперь в руках „зеленого“ движения было самое эффективное за всю его историю орудие борьбы.

— Если мы сумеем рассказать об этом всем, возможно, нам удастся избежать катастрофы! — сказала Розали. — Возможно, нам удастся показать людям, что происходит с их миром, в то время как они сидят и ничего не делают. Это может стать Третьей великой „зеленой“ угрозой, которая действительно взволнует людей и заставит их бороться.

— Может, вы и правы, — согласился Джуди.

— Конечно я права. Мы можем хотя бы попытаться, тем более что пленку нужно отвезти в Европу. Если мы останемся здесь, мы погибнем.

В этот момент Джуди кое о чем вспомнил. Пластик Толстоу знает его. Он, а также родные ему люди находятся в такой же опасности, как и Макс. Он позвонил домой. Его муж Роджер был очень расстроен.

— Джуди! Слава богу, это ты! Ты должен немедленно приехать сюда! В доме все вверх ногами. Я только что вернулся, все…

— Роджер! — прервал его Джуди. — Полиция там?

— Еще нет. Я позвонил им, но…

— Бери свой паспорт и уходи оттуда немедленно! Поезжай на Мелроуз 289043.

— Не говори ерунды, Джуди, дом словно после взрыва, у меня лосось на…

— Сейчас же, Роджер! Сейчас же уходи оттуда!

КОНФЛИКТ С АГЕНТОМ

Несколько часов состояние Макса оставалось критическим, но оказалось, что Розали и Джуди вовремя остановили убийц. К обеду он начал подавать признаки жизни.

Посовещавшись, они решили, что в больнице его надолго оставлять нельзя, ведь, узнав, что Макс избежал смерти, Пластик Толстоу сделает все, чтобы убить его.

— Первое, что он сделает, — начнет проверять больницы, — сказал Джуди. — Нам нужно быстро увезти Макса из города в какое-то убежище, где Толстоу его не найдет. Меня, кстати, это тоже касается. Толстоу захочет ликвидировать всех, включая меня.

— Ну, я правда не понимаю, как просмотр старых телепрограмм мог довести тебя до такой беды, — заметил Роджер, но Джуди уверил его, что еще как могло.

— Лучшее место во всем мире — это дом моей бабушки в Ирландии, — сказала Розали. — Толстоу не знает моего имени, поэтому я сомневаюсь, что он сможет найти нас там. К тому же оттуда ближе до Юргена Тора.

— То есть нам понадобится воздушная „скорая помощь“, — ответил Джуди, — и еще европейские визы. Это нелегко, учитывая, что высовываться нам категорически нельзя. Если примемся разгуливать по Лос-Анджелесу, пытаясь достать билеты на самолет и поставить штампы в паспорта, Толстоу нас точно заметит.

Повисла тяжелая пауза. С каждой секундой бездействия к ним приближалась смертоносная тень Толстоу. И тут подоспело решение проблемы. В лице едва ли подходящей для этого Джеральдины, агентши Макса, ворвавшейся в комнату с цветами из своей клаустросферы.

— Ладно, — сказала она Джуди и Розали. — Спасибо, что привезли его в больницу. С этой минуты за него отвечаю я.

— Я так не думаю, — отозвалась Розали.

— Что ж, извините, мисс, но меня не интересует, что вы думаете. То, что вы думаете, не имеет значения. Единственное, что имеет значение, это то, что я нужна Максу, и я здесь. Извините меня.

Джеральдина повернулась спиной к Розали и набрала номер на своем телефоне. Розали и Джуди слегка растерялись. Дело было даже не в словах, а в тоне Джеральдины. Только агент, и особенно важный голливудский агент, может так резко отшить человека.

Дело даже не в том, что им нравится грубить. Просто грубость является их основной профессиональной обязанностью. Для агента артисты делятся на две категории: состоявшиеся и несостоявшиеся. Соответственно существуют и два типа грубости. Есть грубость по отношению к тем, кто не состоялся, и грубость по отношению к посторонним — как бы от лица тех, кто состоялся. Первый тип грубости обычно не очень обидный. По существу, это вполне понятная резкость, которую должны, просто обязаны проявлять уважающие себя агенты в мире, где тысячи артистов заняты поисками работы. Грубость по отношению к ним часто сочетается с симпатией и даже сочувствием, ведь агенты тоже люди и вид такого количества разочарованных неудачников способен смягчить любое сердце.

Однако эта грубость чудовищно усугубляется, когда исходит от лица звезды. Причина тому — великая дилемма агентов, ужасный крест, который они несут и который превращает молодых, „любящих свое дело“ энтузиастов с горящими глазами в черствых, не выпускающих сигареты изо рта хищников.

И дилемма эта такова: они могут стараться изо всех сил, но никогда не преуспеть. Успех или провал их клиентов означают для них самих всегда только провал. Потому что клиенты никогда не будут ценить и любить своего агента. Никогда. Агенты рождены, чтобы быть нелюбимыми.

Начинается с малого. Когда артист лишается работы и его уже три месяца не приглашают ни на одно прослушивание, он начинает талдычить всем, что его агент — просто кусок дерьма.

— Нет, правда, я всерьез подумываю сменить агента, — убеждает звезда своих друзей. — Он не в состоянии подыскать ни одного варианта. Абсолютно, мать его, ни одного! Нет, в смысле, можно на это забить, но я ведь просто гениален.

Одна из вариаций этого — рассуждения о том, что агент на самом деле может работать, но по какой-то причине не хочет постараться. Артисты убеждаются в этом после того, когда агенту впервые за пять лет удается вдруг записать другого своего клиента на конкурс желающих сняться в рекламе стирального порошка.