Теодор Гладков - Артур Артузов

• Название: Артур Артузов
• Автор: Теодор Гладков
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 2008
• ISBN: 978–5–235–03131–9

Книга является биографией одного из видных чекистов, занимавшего ответственные посты в ВЧК—ОГПУ, Артура Христиановича Артузова. Он был беззаветно предан своему делу, возглавлял проведение крупнейших операций, имевших поистине историческое значение, но был расстрелян в годы разгула террора.

Книга рассчитана на массового читателя.

---

Вот и теперь она увлеченно рассказывала маленьким слушателям о правлении на Твери брата Александра Невского – Ярослава Ярославовича, о том, как посадские мужики убили за жестокость и бесчинства татарского хана Щелкана, о более поздних временах, когда творил в городе знаменитый зодчий Матвей Казаков, сочинял басни «дедушка» Иван Крылов, переводил «Илиаду» Николай Гнедич, читал первые главы своей «Истории государства Российского» Николай Карамзин, жил и работал великий писатель Михаил Салтыков–Щедрин. Говорила Августа Августовна и о славном путешественнике в далекую и таинственную Индию тверском госте Афанасии Никитине…

Оказывается, скромный уездный городок Кашин имел достаточно богатую историю. В летописях он числится с 1238 года. В XVIII веке он стал крупным по тем временам купеческим центром, в нем ежегодно проводились бойкие торжища – ярмарки.

К тому времени, когда в нем появилось семейство Фраучи, Кашин приобрел определенную известность благодаря двум обстоятельствам. Во–первых, в нем в большом количестве производились знаменитые кашинские белила, которые продавались по всей Европе. Во–вторых, в Кашине были обнаружены целебные источники. По легенде, известной каждому местному жителю, когда тверской князь Михаил Ярославович пал на чужбине от рук врагов, княгиня Анна, получив печальную весть, стала его горько оплакивать. Там, куда падали ее вдовьи слезы, земля разверзалась и начинали бить целебные ключи… В 1884 году в городе на этих источниках открылась лечебница. К слову сказать, при ее устроении именным высочайшим указом повелевалось «…беречь кашинские минеральные воды от порчи и истощения».

Артур уже знал, что в Жданях отец будет заниматься не только сыроварением: Христиан Петрович арендовал здесь и участок земли, чтобы обрабатывать его своими силами. С радостью ожидал Артур и новых встреч с дядей Мишей и дядей Колей. Для него они были необыкновенно интересными, всегда желанными взрослыми друзьями, людьми загадочными и притягательными. Они привозили с собой необычные книги (особенно Артуру запомнилось дарвиновское «Путешествие натуралиста вокруг света на корабле „Бигль“» в чтении дяди Миши), говорили с мальчуганом как с равным о серьезных вещах. Позднее Артур понял, что дядя Миша и дядя Коля были профессиональными революционерами–большевиками. Как он позднее узнал, Михаил Сергеевич Кедров и Николай Ильич Подвойский и некоторые их друзья приезжали в усадьбу не только для того, чтобы навестить семью Фраучи, но и укрыться на время от царской охранки.

Так уж вышло, что далекий от политики Христиан Фра–учи и русские революционеры Михаил Кедров и Николай Подвойский стали свояками. Они были женаты на родных сестрах – Августе, Ольге и Нине Дидрикиль.

Ольга и Нина были единомышленницами своих мужей. Занималась активной революционной деятельностью и третья сестра – Мария: долгое время она работала вместе с известным публицистом, будущим председателем ОГПУ Вячеславом Рудольфовичем Менжинским.

Михаил Сергеевич Кедров сыграл в жизни Артура Фрау–чи роль чрезвычайно большую, в юношестве, можно уверенно сказать, определяющую, в последние месяцы жизни Ар–тузова, к сожалению, уже недобрую…

Происходил он из старой дворянской семьи, род которой был записан в 6–й книге русского дворянства. Отец Михаила Сергеевича был известным в Москве и весьма состоятельным нотариусом. Проживала семья Кедровых в собственном доме на 1–й Мещанской улице. Прабабка Михаила была красавицей, цыганской певицей, которую увел из хора прадед–офицер.

Революционные настроения (вовсе не обязательно марксистского толка) в последнее десятилетие XIX века были распространены среди московской молодежи достаточно широко. Разделял их и совсем юный Михаил Кедров. В 1897 году он поступил на юридический факультет Московского университета, одновременно слушал лекции в Лазаревском институте восточных языков и занимался музыкой. Однако уже через два года за участие в студенческих демонстрациях Кедров из университета был исключен. Чтобы продолжить образование, он уехал в Ярославль, стал учиться в Демидовском юридическом лицее, но и оттуда по той же причине его выгнали.

Под предлогом лечения Кедров несколько раз выезжал за границу, побывал в Германии, Австрии, Италии, Швейцарии, Дании, Швеции, на Балканах. Между зарубежными поездками вел нелегальную работу в Ярославле, Крыму, Одессе, Нижнем Новгороде.

К слову сказать, музицирование Кедрова было вовсе не дилетантским. Современники отмечали, что он был превосходным пианистом. Много позднее, в эмиграции, он давал платные концерты, сборы с которых шли в фонд помощи бедствовавшим на чужбине российским революционерам. Тогда же (уже незадолго до Первой мировой войны) Кедров окончил медицинский факультет Лозаннского университета.

В социал–демократическую партию Михаил вступил в 1901 году и всегда примыкал к большевистскому крылу. В первой русской революции Кедров принимал самое активное участие, в частности, занимался вооружением рабочих дружин, сам изготавливал оболочки для так называемых бомб–македонок – метательных снарядов наподобие ручных гранат.

С горящими глазами слушал подросток Артур рассказы дяди Миши о том, как тот с товарищами вел в Москве подкоп под баню Таганской тюрьмы, чтобы устроить побег своему другу, революционеру Николаю Бауману, как с дружинниками захватил на Волге пароход со взрывчаткой, как обманул полицию: имея на руках когда–то выданное ему московским обер–полицмейстером Треповым разрешение «на хранение на квартире одного револьвера с патронами», закупил весь товар ружейных магазинов Виткова на Лубянке и Зимина на Тверской.

…На этот раз Кедров недолго гостил в Жданях. Дела требовали его присутствия в Петербурге. Осенью 1906 года умер отец Кедрова. Михаил Сергеевич получил большое наследство – несколько домов в Москве по 1–му Зачатьевскому переулку близ Остоженки. Он продал эти дома за 100 тысяч рублей золотом и часть денег передал в фонд большевистской партии. На остальные средства в Петербурге Кедров открыл легальное издательство «Зерно». Поскольку над ним по–прежнему висела угроза ареста, он жил в Питере нелегально, по паспорту рогачевского мещанина Михаила Сергеевича Иванова, учащегося курсов стенографии Сапонько на Невском проспекте. Издательство пришлось зарегистрировать на подставное лицо – литератора Б. Б. Веселовского.

Издательство и склад находились на Невском проспекте в доме номер 110. С точки зрения конспирации здание было выбрано очень удачно: черный ход связывал контору и склад с несколькими проходными дворами, выходящими на разные улицы. Транспортировка литературы со склада (владельцем которого, кстати, была Мария Августовна Дидри–киль) облегчалась близостью Николаевского вокзала{2}.

Под самыми невинными названиями – вроде массового, тиражом свыше 60 тысяч экземпляров, «Календаря для всех» – «Зерно» издавало и распространяло по заводам и фабрикам не только Петербурга, но и других городов России нелегальную революционную литературу. Более того, издательство начало подготовку к выпуску трехтомного собрания сочинений В. И. Ленина, но успело отпечатать лишь первый том и начальную часть второго. В апреле 1908 года издательство «Зерно» было властями разгромлено, а его владелец приговорен к двум с половиной годам заключения в крепости.

…Прощаясь в Жданях с Кедровым, Артур стал горячо просить дядю Мишу взять его с собой.

– Что ж, – ответил Кедров, – хорошие помощники мне нужны. Только имей в виду, наша работа – занятие для людей не робкого десятка. Полиция и охранка с нас глаз не сводят. Малейшая ошибка и – тюрьма.

– Не бойся, дядя Миша, – заверял Артур. – Я не оплошаю.

– Раз так, то приезжай. Но предупреждаю еще раз – тебя ждут многие препятствия и опасности. Впрочем, преодоление препятствий уже само по себе есть осуществление свободы. Так сказал один очень умный человек.

Очередные летние каникулы Артур Фраучи провел в Петербурге. Одетый в отглаженную гимназическую форму, он раскатывал на извозчике по данным ему дядей Мишей адресам и развозил пакеты с литературой, которую получал в издательстве на Невском или в типографии «Русская скоропечатня», которая помещалась в доме номер 94 по Екатерининскому каналу.

Кедров и его товарищи учитывали возможность конфискации тиража властями, поэтому договорились с владельцами «Скоропечатни», разумеется, конфиденциально, что те отпечатают 63 тысячи экземпляров «Календаря для всех», но в книге заказов укажут тираж в 3 тысячи и на несколько дней задержат доставку положенного количества экземпляров в Цензурный комитет.

Ознакомившись с «Календарем», комитет, конечно, его немедленно запретил и весь тираж, то есть указанные 3 тысячи экземпляров, конфисковал. Но 60 тысяч нелегального издания уже были из типографии вывезены и распространены по фабрикам и заводам.