Евгений Прошкин - Рассказы

• Название: Рассказы
• Автор: Евгений Прошкин
• Жанр: Научная Фантастика

---

Батя кивком приказал вернуться в зал, и Олег подчинился.

— Давай, — сказал Валера. — Я передал, что ты готов.

— Наверное, это почетно — быть последним, — задумчиво проговорил Карпов.

— Это опять ты? А где Пионер?

Карпов попытался что-нибудь съязвить, но чувство юмора осталось висеть в колодце.

Вот, пожалуй, и все. Он вспомнил, как это начиналось, как игрушечно, неопасно выглядели его первые догадки, и ему вдруг стало смертельно обидно за то, что он так ничего и не сделал. Ведь это он первым почуял неладное и забил тревогу. Впрочем, не стоит себя обманывать. Его окопы так и остались невырытыми, а блиндажи — непостроенными. Чему он посвятил эти два года? Лишь тому, чтобы уцелеть.

Да, Карпов уцелел. И теперь жалел об этом. А может — перехватило дыхание, — он и был одним из тех, кто нес в себе инфекцию?

Карпов попробовал плиту ногой. Твердая.

Через мгновение транспорт перенесет Пионера в новый, неосвоенный мир. А когда очередная цивилизация будет приобщена к Системе, он снова отправится в путь. Пионера не интересуют ни средства, ни сама цель. Процесс — вот его призвание. Он будет исследовать бесконечность до тех пор, пока не доберется до самого конца. Конца Света.

Олегу захотелось обняться — все равно с кем, лишь бы услышать простое «до свидания». Но на всей Земле даже и на такую малость уже никто не был способен.

И тогда он сказал самому себе:

— Прощай.

Это я

— Это я.

— Ты?..

— Глупый вопрос.

— Да… наверно. — Человек в голубой майке провел пяткой по полу, словно убеждаясь в его существовании, и выпрямился на табурете. Глаза он не закрыл, это ему не требовалось. — Значит, опять ты…

— Я мешаю? — Голос не обиделся, только спросил. Он либо требовал ответов, либо отвечал сам, но своего отношения при этом не выказывал.

— Иногда, — признался человек. — Иногда ты мне не просто мешаешь, а… э-э… как бы…

— Трудно выразить мысль? Я заметил, это с тобой не впервые.

— М-м-м… — Человек в майке не хотел спорить. Он снова шаркнул по полу, бегло ощупывая пальцами теплый линолеум. — Ты мне жизнь сломал, — сказал он неожиданно для себя и, как он надеялся, для голоса.

— Серьезно?!

— Странные поступки… Выставил меня на посмешище. Ты всегда заставлял меня совершать странные поступки. Люди этого боятся.

— Тебя давно уже никто не боится.

— Ну да. Тоже твоими стараниями…

— Я говорю только правду, — заметил голос невпопад, но человек его понял.

— Почему это?

— А зачем мне врать? — Голос как будто пожал плечами, хотя на это он, конечно, был не способен.

— А зачем люди врут? Ведь тот клад во дворе…

— Выкопали на прошлой неделе. Надо было проявить настойчивость. Еще бы десять сантиметров, и…

— И меня прямо там закололи бы! — Человек не часто осмеливался перебивать голос, но сейчас не сдержался. — Их было двое… Что я мог сделать? Закололи бы на месте!

— А так не закололи. И клад достался другому.

— Кому?

— Менее достойному.

Человеку было любопытно, но он знал: если голос не говорит сразу, упрашивать его бесполезно.

— Это ведь не единственный случай, ты меня и после подводил!

— Ну, давай, давай, — откликнулся голос. — Вали в кучу, сразу со всем разберемся. Еще претензии имеются?

— О-о! Претензий у меня к тебе хоть отбавляй. Жизнь поломал, говорю же. Летать…

— А, ясно. Сам виноват. Тебе оставалось сделать последний шаг.

— С крыши…

— Ты испугался. Не поверил.

— Мне опять не дали.

— Опять двое?

— Больше. Двое были внизу, у машины, а кроме них еще четверо. Спасатели. Собирались меня от чего-то спасать…

— Только один шаг! Они не смогли бы тебя остановить.

— А я… я правда полетел бы?

— Вот, ты и сейчас не веришь.

— Я же мог разбиться…

— Любой мог бы. Но не ты. Не в тот раз. Тогда был особый день, специальный день для полетов. Ты не воспользовался. А упрекаешь почему-то меня.

— Но это так трудно! Сразу взять и… и что-то такое…

— Опять не находишь нужных слов? Надо развиваться.

— Да уж! Советы твои… Хватит! Вон куда меня загнали.

— Тебе вредит нерешительность. Ты не умеешь доводить дело до конца. А это очень важно. Вспомни хотя бы…

— Помню, помню! — Человек поерзал на табурете, точно собирался сдвинуть его в сторону. На самом деле не собирался. Табурет был привинчен к полу. — Помню, — сказал он мстительно. — Раздеться на улице…

— Да. А что такого?

— Это же неприлично.

— Брось!

— На меня так смотрели…

— Не все ли равно, как на тебя смотрели?

— Я не успел.

— Тебе оставалось снять только майку. Это заняло бы одну секунду.

— Я не видел смысла…

— Зачем тебе смысл? Это просто игра.

— Игра во что?

— В свободу.

— В свободу?! — воскликнул человек. — Издеваешься, да?.. Вот она, моя свобода. На всю жизнь!

— Ты сам все испортил. Как с кладом, как с полетом. В каждом деле необходима точка. Если точки нет, ничего не получается.

— И уже никогда не получится.

— У тебя есть еще один шанс.

— Последний?..

— Других и не бывает. Любой шанс — последний.

— Доиграть в свободу?..

— Доиграть до конца. И в конце получить.

— Свободу? — повторил человек.

— Игра делает тебя свободным. Не надо только останавливаться.

— Ну?.. Я слушаю.

— Через десять минут тебя выпустят.

— На помывку?

— Тебя выпустят совсем.

— Что-то я…

— Сомневаешься?

— Нет… Нет, я не сомневаюсь, — твердо сказал он.

— Хорошо. Тебя встретит человек в сером пиджаке. Он отвезет тебя к детской площадке и отдаст сверток.

— К площадке, где был клад?

— К той самой.

— А сверток большой?

— Два килограмма. У площадки ты увидишь черный «Сааб». Ты подойдешь к левому переднему колесу, нагнешься и приложишь сверток под днище.

— Приложу?.. Как это?

— Не твоя забота. Он приклеится сам. После этого медленно уходи.

— Куда?

— Не важно. Просто уходи. Бежать нельзя. Разговаривать ни с кем нельзя. Оглядываться нельзя.

— И… это и будет конец нашей игры? Я стану свободным?

— Раз и навсегда, — заверил голос, — но лишь при условии, что ты снова не бросишь все на полпути. Не испугаешься, не передумаешь.

— Не испугаюсь. Не передумаю. — У человека задрожали руки, по майке расползлось темное пятно пота. — Не испугаюсь, нет… все сделаю. Стану свободным…

— Это я.

— Ты?..

— Глупый вопрос.

— Возможно, ты прав… — Человек в белом халате встал из-за стола и повернулся к окну. Окно выходило во двор, ничего примечательного за ним не было, однако всякий раз, когда в голове просыпался голос, человек вставал и отворачивался от двери. Ему не удавалось избавиться от артикуляции, и он опасался, что кто-нибудь из коллег однажды застанет его врасплох. — Почему ты никогда не посещаешь меня дома? Боишься, жена услышит?

— Это ты боишься. А я ничего не боюсь. Здесь обстановка располагает. Все под боком.

— Ну да. И валокордин найдется, и койки свободные…

— Это не я сказал. Это ты сказал.

— А что, есть разница?

— Если ты ее уже не видишь, тебе действительно пора в палату.

— Это не я сказал, — ухмыльнулся человек. — Кстати, спасибо тебе.

— За деньги? Ерунда, мне нетрудно. Надеюсь, они тебя выручили?

— Еще бы! Только… почему это было… в такой форме?

— В форме клада? Тебе не понравилось?

— Ну-у… Просто странно. Клад на детской площадке… Очень странно.

— Ты предпочел бы лотерейный билет. Или умирающего дядю-миллионера в Канаде.

— В общем, да. Что-нибудь более реалистичное.

— Ты считаешь, что дядя-миллионер — это реально?

Человек в белом халате потеребил цветок на подоконнике и, отломив сухой листик, кинул его в плетеную корзину.

— Да в принципе мне без разницы, — сказал он. — Спасибо, ты меня здорово выручил.

— Ты стал свободным?

— Гм… да, в определенном смысле… Почему ты мне помог?

— Есть две причины. Первая: я тебе помог, потому что ты в этом нуждался. А вторая… А вот со второй сложнее.

— Это говоришь ты? — удивился человек.

— Не мне сложнее, тебе. Надо поверить. Это трудно.

— Я попробую.

— Ну-ну, посмотрим… Я хочу подарить тебе свободу, — сказал голос. — Деньги этого не дают, ты уже убедился.

— Нет, отчего же…

— Не избавление от долгов, а настоящую, полную свободу.

— Такое возможно?

— Надо только поверить. Точнее, довериться.

— Один… один мой знакомый уже как-то доверился… — осторожно начал человек в халате.

— Ты про того психа, что прыгал с крыши и снимал трусы на улице?