Ахмедхан Абу-Бакар - Тайна рукописного Корана

• Название: Тайна рукописного Корана
• Автор: Ахмедхан Абу-Бакар
• Издательство: Советская Россия
• Жанр: Исторические приключения
• Год: 1980
• ISBN: 4702180000

Эта приключенческая повесть отражает события, происходившие в период революции и гражданской войны в Дагестане. Главный герой ее смелый и отважный Хасан встал во главе горцев, поднявшихся на борьбу за свободу и справедливость.

---

— Откуда она к вам попала, почтенный?.. — спросил Аждар, взяв при этом с блюда сразу четыре ореха и раздавив их в ладонях без особого усилия.

— Явился мне как-то ночью ангел и оставил в моем доме эту мудрейшую из книг, — ответил слепой Ливинд.

— И что он при этом сказал?

— Ничего.

— Странное дело. Явился, принес коран и, ничего не сказав, скрылся?.. А когда же это было?

— В ту ночь, наутро после которой у старой башни нашли убитых, — ответил за Ливинда Ника-Шапи.

Аждар с усмешкой тронул локтем в бок Мирзу, видишь, мол, как все получается.

— Муумина, наверно, вот-вот вернется, — сказал Ливинд, — возьмете тогда книгу и дадите мне обещанных овец, на том и разойдемся. А сейчас пока присаживайтесь, угощайтесь грушами и орехами. Дочка сама их в лесу собирала.

— Книгу мы у вас возьмем, почтенный, а овец вы не получите! — проговорил, как отрубил, Аждар.

— Это почему же? — встревожился Ливинд. — Как же так, вы ведь объявили через глашатая при всем народе? За что такая несправедливость? У мужчины двух слов не должно быть. Честность превыше всего.

— А разве это честно — выдумывать всякие небылицы? Ангел, видите ли, принес ему коран. Присвоил ты, старик, чужую вещь, и все тут!

— Моя это книга, не чужая! — взмолился слепец, ругая себя в душе за то, что придумал сказку про ангела.

— Не твоя, а наша! Это на нас в ту ночь налетели бандиты у старой башни. Мы едва спаслись от них, а коран выронили. Там он и остался, у разрытой ямы, — на ходу придумал Аждар и, похлопав Мирзу по плечу, добавил: — Вот и свидетель мой. А у тебя есть свидетель? Кто видел твоего ангела?

— Никто… — растерянно промолвил слепой Ливинд.

— То-то же! Благодари лучше аллаха, слепец, что мы не ославим тебя вором перед всем народом.

— Это клевета! Никакой я не вор. За всю свою жизнь к чужому пальцем не прикоснулся. Ника-Шапи подтвердит, что я говорю истинную правду!..

В то самое время не подозревающая о незваных гостях Муумина взбежала по лестнице, неся в руках плетеную корзиночку, полную ежевики, собранной с придорожных кустов.

Увидев ненавистные лица, Муумина отпрянула. Не меньше удивились и пришельцы, узнав в ней ту самую девушку, которую они тогда упустили у речки в камнях. И Аждар и Мирза — оба подошли к ней.

— Где книга? — жестко бросил Аждар.

— Какая книга? Я ничего не знаю! — на лице девушки было написано вполне искреннее недоумение.

— Слышишь ты, слепой, что говорит твоя дочь? Прикажи ей не медля, по-доброму отдать нам книгу, не то…

— О чем они, отец? О какой книге речь?

— Пусть подавятся ею, отдай, доченька, отдай! Не было в нашей сакле радости, и ждать ее теперь уже нечего. Такие-то вот злые люди всю жизнь не дают солнечному лучику проникнуть в наш дом, осчастливить…

— Отец, у меня нет никакой книги!..

— Ты разве не взяла ее с собой? Я ведь из-за нее и посылал тебя к Юхарану.

— Скажи им, дядя Ника-Шапи, что не было у нас другой книги! — взмолилась Муумина, выхватив у него из рук старенький истрепанный коран. — Скажи, ты ведь эту читал! Правда же?..

Муумина во что бы то ни стало хотела привлечь старика на свою сторону. Но тот, обомлев от страха, упорно молчал.

— Не дурачь нас. Признайся лучше, где книга? — Аждар свирепо глянул на нее, рукоятью плети приподнял за подбородок голову и, воззрившись в лицо девушки, теперь уж ничуть не сомневался, что она и верно та самая, которая тогда ускользнула от них.

— Говорю же, не знаю я, о какой книге речь. Нет у меня ничего.

— В последний раз говорю, отдай книгу! — заорал Аждар, да так, что старики от страха вздрогнули. — Не заставляй нас прибегать к жестокости.

— Делайте что хотите, нет у меня никакой книги! — продолжала стоять на своем Муумина.

— Ну что ж, если так, пойдешь с нами! — сказал Аждар, хлестнув плетью о ладонь левой руки. — Как, Мирза, возьмем? У Исмаила, я думаю, она заговорит, а?

— Никуда я не пойду! — Муумина рванулась, хотела выбежать, но ее схватили. Схватили белую куропаточку грубыми черными лапами.

— Ну нет, уж на этот раз ты от нас не уйдешь!

— Отец, что они делают! Ника-Шапи, скажи им…

— Правоверные, — вскричал слепой Ливинд, — прошу вас, пощадите нас, бедных, оставьте в покое, дочка, видно, потеряла книгу!.. Прошу вас, оставьте ее! Сжальтесь, прошу!..

Он поднялся и ощупью стал пробираться туда, откуда слышался голос дочери. Но Аждар оттолкнул его и со всей силой ударил по лицу, да так, что несчастный слепой отлетел, ударился головой об стену и словно обмяк.

— Отпустите меня, во имя аллаха. Умоляю вас! Отпустите! Люди, люди! Неужели вы не слышите? Помогите! — кричала Муумина.

Но никто не пришел ей на помощь, никто не заступился за бедную девушку. И слуги Исмаила увели ее. Потеряв последние силы, Муумина прибегла к единственной своей надежде: «Хасан из Амузги, — прошептала она, — я жду тебя!» Бедняжка и вправду верила, что, как по волшебству, вдруг появится на белом коне ее Хасан и сурово накажет злодеев. Уж на этот раз он не отпустит их. Но всадник не появлялся. Зато Мирза и Аждар, услыхав ее мольбу, от души расхохотались.

— Мы и не знали, что так угодим тебе! — сказал Мирза. — К нему и доставим. Если он, конечно, не болтается уже на веревке и вороны не выклевали ему глаза.

Поистине верно говорят: камень летит к груде камней, беда к тому, кто в беде…

Дорога казалась бесконечной. На первом же привале, глотая слезы, Муумина заговорила со своими мучителями.

— Прошу вас, вы все же люди! — взмолилась она. — Постарайтесь понять меня, представьте, что я сестра ваша и такая беззащитная. Разве вы, братья, позволили бы кому-нибудь так обращаться со своей сестрой? Вот у тебя, брат мой, — сказала она Аждару, — была мать, ты же любил ее?

— Я не помню свою мать.

— Ну сестра была!..

— Никого у меня не было.

— А у тебя, брат мой?

— У меня была… Сестра, — сказал Мирза. — На моих руках умерла. Оскорбил ее… мерзавец один. Но я отомстил ему! Жестоко!

— Ты очень ее любил?

— Она была у меня единственная…

— Ты должен понять меня, у тебя доброе сердце, раз ты любил. Вы оба видели моего отца. Он слепой, беспомощный. Без меня — как дитя без матери. Сжальтесь надо мной, отпустите. Будьте мне братьями, я молиться за вас стану, все грехи ваши перед богом возьму на себя! Милые, добрые! — Муумина говорила так, что и камень смягчился бы.

Мирза и верно прослезился. Он глянул на Аждара, словно бы говоря: «Будь человеком, давай отпустим несчастную».

— А что мы скажем этому?.. — будто прочитав его мысли, зло пробурчал Аждар.

— Скажем, не нашли, да и только! — обрадовался Мирза. — Давай отпустим ее?!

— Не поверит он. Говорил же, без книги не возвращайтесь…

— Давай и вернемся с книгой, возьмем у того старика коран. Скажем, этот и нашли. А другой ему нужен, пусть сам ищет!..

— Ну, а почему бы ей не признаться нам, куда она девала тот коран, что мы ищем?..

— Пусть в вас заговорит доброе, пощадите! Вы же храбрые и благородные, не отдавайте меня на растерзание дурным людям. Вы добрые, я верю. Эти люди сделали вас злыми…

Аждар и Мирза переглядывались. В них боролись жалость к этой беззащитной девушке и страх перед Исмаилом…

Решимость при опасности

Жители Талгинского хутора и приезжие из других сел стали свидетелями позорной расправы над Хасаном из Амузги. Только мало кто верил в то, что человек этот действительно Хасан. Все считали, что очумелый от злости Исмаил поймал первого попавшегося и выдал его за Хасана из Амузги, на страх всем своим врагам.

…Расправа была поистине чудовищной. Вот уже три дня подряд Хасана привязывали веревками из конского волоса к спине шелудивого осла и вывозили в село на позорище. Нате, мол, смотрите, каков он, Хасан из Амузги.

Весь в кровоподтеках и синяках, Хасан страдал не столько от физической боли, сколько от бессильной ярости. Глаза пылали ненавистью и досадой. Простить он себе не мог, что так глупо попался во вражьи силки. Ведь с легкостью мог бы бежать, спастись от позорного унижения…

В первый день кое-кто бросал в несчастную жертву камнями и всем, чем попало. На второй день этого уже почти никто не делал. А на третий люди с сожалением и сочувствием отворачивались…

Сегодня в качестве сопровождающего рядом шел, подгоняя осла, Саид Хелли-Пенжи.

— Ты хотел выдать меня Исмаилу? — спросил он.

— Напротив, своей откровенностью я рассчитывал расположить его и к себе и к тебе. Ну, а как теперь, ты все еще готов оказать мне услугу?

— Да, готов. Я ненавижу Исмаила и потому хочу помочь тебе!..

— Пожалуй, этому я могу поверить. Но что ты хочешь в оплату за свои «заботы»? Даром-то ты ведь никому не служишь, ни черту, ни дьяволу?

— Сейчас бы ты мог обойтись и без упреков, черт возьми, жизнь ведь твоя на волоске! Исмаил сказал, что если ты еще сегодня не преклонишь перед ним колени с мольбой о прощении…