Ирина Маленко - Совьетика

• Название: Совьетика
• Автор: Ирина Маленко
• Жанр: Современная проза

«Выходящая на страницах Лефт.ру повесть Ирины Маленко «Совьетика» – замечательный пример того, как может в наше время быть продолжена великая реалистическая традиция русской литературы. Это честная, пронзительная книга. В ней есть всё то, по чему мы так стосковались за долгие годы безраздельного засилья в нашей словесности разнообразной постмодернистской дряни. Безжалостная самокритика, искренние боль и стыд гражданина, у которого при его преступном попустительстве лихие проходимцы отняли Родину, способность сопереживать чужому горю как своему – Интернационализм с большой буквы, органическое продолжение «всемирной отзывчивости» русского человека. Настоящий юмор – временами добрый, чаще саркастический, но никогда не надменно-отчужденный, унижающий человека, сверху-вниз, как водится ныне у дорвавшихся до незаслуженной славы гешефтмахеров от литературы. И главное – призыв к борьбе и надежда! Можно смириться с жестокой и несправедливой действительностью, попытаться приспособиться к «новой реальности», можно уйти от неё в «параллельную жизнь», застыть в позе богомола и ждать своего часа, чтобы пробиться в ряды немногих преуспевших и «взять от жизни всё». А можно отказаться существовать по их мерзким правилам, перестать «петь в окрашенном виде», встать на сторону слабых и угнетенных и вступить в долгую, непримиримую борьбу с главным злом нашей эпохи – с капитализмом и империализмом. И обрести цель в жизни, надежду на лучшее будущее для себя и своих детей. Постмодернизм прощается с нами. Да здравствует социалистический реализм!

---

– Конечно, хочу!- горячо возразил мне Джеффри. -Знаешь, о чем я мечтаю? Как здорово было бы взять дорожный каток – знаешь, ну такой, каким закатывают улицы, вымазать его тремя цветами ирландского флага и проехаться так от Дублина и до самого Дерри! Чтобы дорогу выкрасить триколором1 Представляешь, как разозлились бы лоялисты?

Но это не развеселило меня. По-прежнему мрачная, как туча, я вошла с ним в паб. Джеффри так и не понял, чем. он меня так расстроил.

В пабе было шумно и весело, играла традиционная музыка. Джеффри заказал нам по пинте пива. Я все молчала, и он попытался поправить положение.

– Не подумай ничего,- сказал Джеффри, – Меня воспитывала тетя Мельда из Ратфрайланда – помнишь, я тебе рассказывал? Так вот, у неё всю семью убили Black and Tans , включая её мужа и маленького сынишку. Я лучше тебя помню, какие звери англичане! Так вот, тетя Мельда потом всю свою жизнь посвятила нам. и долго ещё носила еду в горы, для the Boys . Но теперь они не те, знаешь? Они думают только о себе, зарабатывают всякими нехорошими способами, нелегальными сигаретами и горючим. Это уже не те герои, что были в 20-е годы, понимаешь?

Быть североирландским мужчиной так трудно, в отчаянии думал он, – неважно,

католик ты или протестант. Ты просто хочешь жить своей жизнью, есть по вечерам

китайский ужин из "тэйк- авэй", пить "Харп" или "Гиннесс", учиться, чтобы

купить себе мотоцикл и новое стерео, и…. Мечтать, глядя из окна на гору, как

в один прекрасный день взойдешь на нее. Никому не мешаешь. Об объединенной

Ирландии ведь тоже можно мечтать- и какие это красивые мечты! А когда тайком

выучишь и шепотом (это чтобы никого не обидеть, заверял себя он) произнесешь парочку ирландских слов, посмотришь на себя после этого в зеркало – и самому приятно! На это

ведь, между прочим, тоже нужна смелость! Но всегда находятся они – те, кто хочет изменить существующий порядок вещей, кто везде мутит воду, кто восстает против властей. Чего

им надо? Неужели им не хочется пива и быстрой езды на мотицикле, с Анной

Курниковой на твоем сиденье за спиной, как любому нормальному человеку?

Все это было написано на его простоватом лице так явно, что не надо было быть цыганкой-гадалкой, чтобы это прочесть.

Когда мы вышли на улицу, бар уже закрывался. Джеффри сам подрабатывал вышибалой в

студенческом баре в университете ( за это полагались 2 бесплатные две кружки

пива за вечер!) и знал по опыту, что пройдет не меньше получаса, пока

вышибалы и бармен уговорят посетителей, наконец, покинуть помещение. Шумная

веселая подвыпившая толпа грозила вот-вот вылиться на главную улицу деревни

и продолжить там свое гулянье.

Я шла по направлению к бывшей даче Черчилля, думая про себя, сколько еще продлится все это. Мое терпение уменьшалось в геометрической прогрессии, как шагреневая кожа.

… После того вечера мы с Джеффри не виделись несколько недель. На его электронные

послания, полные, как и раньше, щенячей, какой-то детской радости от жизни,

я отвечала, но рассеянно. Слишком много всего в тот момент происходило. Я нашла себе в Белфасте брокера, который пообещал, что поможет мне найти банк, который выдал бы мне ипотечныи кредит, и объяснил, какие они бывают. Это несмотря на то, что я работала на Юге – в другой юрисдикции. Брокер сказал мне, что он наговорил банку, что мне по долгу работы часто приходится ездить на Север! Теперь мне приходилось запастись терпением на работе – нельзя было искать новую, пока я не найду дом для покупки и не получу этот самый ипотечный кредит – ведь банк будет проверять, где я работаю и сколько получаю….

Закусив губы, шла я по утрам в офис, где каждый вечер было неизвестно, во сколько тебя отпустят домой. К тому же у меня уже были билеты домой – я хотела провести с Лизой хотя бы ее день рождения, но начальница прямо сказала мне, что никуда меня в это время не отпустит. Значит, надо было решать все эти вопросы как можно скорее! Каждые выходные осматривала я в Белфасте дома, но все они были не то…. Ребенка нельзя подвергать риску.

Я чуть- чуть было не купила дом в лоялистском районе южного Белфаста: настолько они здесь были дешевы. Дом с 3 спальнями и садом стоил не больше 26 тысяч фунтов. Меня пленило то, что до центра города оттуда можно было за 10 минут пешком дойти. В конце концов, я же не местная – разве они примут меня за своего врага?

Агент по торговле недвижимостью очень обрадовался моему интересу: его офис пустовал, бизнес не шел. Он с удовольствием показал мне все, что было в данном квартале в его портфолио. А чтобы совсем уж меня убедить, показал мне дом, где жила семья русских из Казахстана. Семья, правда, дом этот только снимала, а не купила, но агент попросил их поделиться со мной своими впечатлениями от жизни здесь.

– Ну как, вас протестанты не обижают?- пошутила я.

– Да нет, тут даже лучше, чем среди католиков: они пьют меньше!- отозвался мой бывший соотечественник.

Испортил все сам агент-риэлтор. Надо ли пояснять, что он тоже был протестант!

– Очень спокойный квартал, хороший, – сказал он, – Если бы Вы были ирландкой, я бы Вам там не посоветовал жить. Но Вы иностранка, так что пройдет…

«Позвольте, а если я захочу ирландцев в гости пригласить?» – подумала я. И вообще, зачем мне жить среди таких людей, среди которых ирландцам лучше не показываться?

Жизнь показала, что я была права: иностранцев в южном Белфасте не били только пока их было мало. А сейчас поджоги, разбивание окон и прочие местные шалости в отношении проживающих тут поляков, литовцев и португальцев происходят практически каждый день. При этом местные жители занимают такую знакомую мне позицию: «Я не расист, но…»

А не может быть никаких «но». Если есть «но», то ты уже расист!

А что, если попробовать городок, в котором живет мама Джеффри?

Мы как-то раз побывали у нее в гостях. Это была по-молодому веселая рыжеволосая женщина, чем-то похожая на белочку. Будучи уже несколько лет вдовой, она недавно случайно встретила свою первую любовь – тоже овдовевшего; чувства охватили их обоих с новой силой, и Джеффри подшучивал, что скоро выдаст маму замуж…

Джеффри скоро предстояли экзамены, а потом – ура! – такие заслуженные летние каникулы! Можно будет провести их у брата Данни в Белфасте, благо брат устроился на такую классную работу – спасателем в гавани, где можно спать всю ночную смену, а зарплата – 800 фунтов в неделю! И Данни вовсе не приходилось для этого ломать себе голову над основами программирования, как приходится сейчас ему! Эх, и везет же некоторым…

Он уже представлял себе, как будет всю ночь, пока Данни на работе, смотреть

телевизор (у Данни – 20 каналов! Класс!), потом будет спать часов до 3-4

дня , а потом ходить с Данни, Полом и Крэйгом в бар (неужели они откажутся заплатить

за пиво бедному студенту? Да он за это готов все лето им посуду мыть!) Я

тоже смогла бы приезжать на выходные, благо места в доме много.. Одним словом,

он все продумал – и, честно говоря, гордился собой. А почему бы и не

погордиться? Может быть, к концу лета он наконец осмелится и предложит мне

поездку на мотоцикле по всему Северу – если, конечно, Данни одолжит ему свой

мотоцикл…

Я приехала к нему только в июле, когда его каникулы уже начались. Как раз

накануне всех этих дурацких оранжистских парадов, когда все нормальные люди с Севера уезжают. Если бы у Джеффри были деньги, он бы тоже куда-нибудь уехал. Но устроиться на летнюю работу, как делали другие студенты, как-то пока не получалось. В конце концов, здесь тоже неплохо – а из дома на эти дни можно и не выходить. Переживем

как-нибудь, говорил он себе.

В воскресенье, когда проходил печально знаменитый парад в Драмкри , Джеффри

с друзьями собрались у телевизора пораньше, запаслись пивом побольше.

– Пол, сгоняй за чипсами, быстренько, а?- заканючил Джеффри, освобождая место на диване для меня. – Как раз успеешь к началу.

– Мы тут каждый год собираемся у телика и смотрим на это как на спектакль, -

пояснил он мне. -Обхохочешься!

– На что?

– А ты посмотри, как они себя ведут и что вытворяют! Это же класс!

Как раз к пиву и к чипсам. Пол, да двигай же ты быстрее, опоздаешь!

Я молчала. Если бы Джеффри взглянул на меня, то понял бы, что мой вид ничего

хорошего не предвещал. Но он и не подумал – он был слишком занят

происходящим на экране. Там творилась потасовка – оранжисты нападали на

полицейских, а полицейские, в свою очередь, как сговорившишь, не обращали на

это внимания и дружно лупили дубинками по головам пытавшихся сдержать

разгневанных местных жителей и стоявших поэтому к полицаям спиной

стюардов-католиков.

Джеффри даже облизнулся. Мммм…. Круто! Лучше любого боевика!

Он обернулся на меня, весь его вид, казалось, говорил: видишь, какая крутая у

нас страна, разве это не здорово?