Ирина Маленко - Совьетика

• Название: Совьетика
• Автор: Ирина Маленко
• Жанр: Современная проза

«Выходящая на страницах Лефт.ру повесть Ирины Маленко «Совьетика» – замечательный пример того, как может в наше время быть продолжена великая реалистическая традиция русской литературы. Это честная, пронзительная книга. В ней есть всё то, по чему мы так стосковались за долгие годы безраздельного засилья в нашей словесности разнообразной постмодернистской дряни. Безжалостная самокритика, искренние боль и стыд гражданина, у которого при его преступном попустительстве лихие проходимцы отняли Родину, способность сопереживать чужому горю как своему – Интернационализм с большой буквы, органическое продолжение «всемирной отзывчивости» русского человека. Настоящий юмор – временами добрый, чаще саркастический, но никогда не надменно-отчужденный, унижающий человека, сверху-вниз, как водится ныне у дорвавшихся до незаслуженной славы гешефтмахеров от литературы. И главное – призыв к борьбе и надежда! Можно смириться с жестокой и несправедливой действительностью, попытаться приспособиться к «новой реальности», можно уйти от неё в «параллельную жизнь», застыть в позе богомола и ждать своего часа, чтобы пробиться в ряды немногих преуспевших и «взять от жизни всё». А можно отказаться существовать по их мерзким правилам, перестать «петь в окрашенном виде», встать на сторону слабых и угнетенных и вступить в долгую, непримиримую борьбу с главным злом нашей эпохи – с капитализмом и империализмом. И обрести цель в жизни, надежду на лучшее будущее для себя и своих детей. Постмодернизм прощается с нами. Да здравствует социалистический реализм!

---

… Мы проезжали мимо апельсиновых и манговых садов, мимо самого глубокого каньона на Кубе по самому высокому её мосту; мимо маленьких ферм, вокруг которых разъезжали гордые "гаучо" – босые, белозубые, на горячих лошадях… Через провинцию Матанзас, которую называют “кубинскими Афинами”- по числу интеллектуалов, которые родом из этих мест. Я впервые увидела, как выглядит сахарный тростник – похожий на гигантские “петушки”, которые мы в детстве так любили обрывать: “Петушок или курочка? “… Повсюду кипела работа, сады, поля и огороды были ухоженными, хорошо прополотыми, недавно политыми.

В Матанзасе меня поразило число увиденных мною даже из окна автобуса масонских ложь! Я больше нигде их никогда не видела, кроме как в Северной Ирландии, где они являются печальным символом сектанства и того, что многочисленные “тайные общества” практически заправляют всей жизнью. Окна в североирландских масонских ложах всегда наглухо забиты, здания – чаще всего на замке (когда только масоны собираются в них? Не иначе, как под покровом ночи!), а узнать их можно только по масонскому знаку на воротах. Именно так и узнала их и на Кубе, – до Северной Ирландии я даже не знала, как он выглядит!

Моё впечатление от Кубы, – что по сравнению с СССР она намного “мягче”. Многие вещи, которые нам в СССР даже не пришло бы в голову делать, на Кубе не запрещены: наверно, кубинцы правы, хотя я бы на их месте была более осторожной; но именно поэтому мне так дико слушать, когда Запад обвиняет Кубу в знаменитых “нарушениях прав человека”, нарушать которые на нашей планете, как очевидно, позволяется только друзьям и лакеям Соединенных Штатов! Ну, и конечно же, им самим.

Бросилось в глаза, что кубинские шоссе – очень хорошего качества, но почти пустые. В городах и на подъезде к ним многие люди долго стоят вдоль дороги, голосуя, чтобы добраться до работы. Связано это, конечно, с уже упомянутым выше экономическим и энегретическим кризисом: нехватка горючего не позволяет выводить на дороги большее количество машин, хотя кубинские конструкторы и проявляют чудеса изобретательности, и здесь можно увидеть прекрасно действующими машины, которые в любой другой стране давно бы не смогли запустить…

В одной из таких машин нас катал незадолго до этого по Гаване красавец Рафаэль (или Александр, мы так и не успели точно выяснить) – родственник одной из знакомых Орлы, который, как и у нас в России, подрабатывает таким способом частным образом. Рафаэля трудно было назвать убежденным коммунистом, но он был очень внимательным и дружелюбным и завез нас в такие места, попасть куда я и не мечтала без него. Говорил он только по-испански, но почти все было понятно. Рафаэль хотел “жить, как человек”. Он пожаловался на то, что не может остановиться в шикарном отеле в центре своего родного города, на то, что не может в открытую заниматься своим “извозческим” бизнесом с иностранцами.

– Если нас остановят, я скажу, что ты – моя жена, – пошутил он, а я посмотрела в его бархатно-карие глаза, и у меня захватило дух от одной такой мысли!

Я слушала его и вспоминала наши магазины “Березка” или отели типа “Космос “ и “Интурист”… В своё, советское время это нас тоже иногда раздражало, хотя нельзя сказать, чтобы серьезно: ну, посудите сами, зачем вам останавливаться в отеле в своем родном городе? Зачем вам матрешки и шикарные меха? А сейчас я смотрю на Кубу, страну с несравнимо меньшими ресурсами, чем. СССР, – и понимаю, что все это здесь необходимо для того, чтобы дети Рафаэля могли бесплатно учиться; для того, чтобы его престарелые родители получали бесплатную медицинскую помощь; для того, чтобы никогда ни сам он, и ни вся его семья не испытали голода и не оказались бездомными. Слишком хорошо уж я знаю, каково живется подавляющему (а точнее, подавляемому!) большинству людей “в условиях свободы и демократии”, – и если бы мои познания в испанском были немножко глубже, я бы непременно постаралась ему это объяснить…

Видели мы и местную добычу нефти – как нам рассказали, низкого качества, но все-таки своей и пригодной к употреблению “Хорошо, что низкого качества!”- подумала я, -“А то посмотрите, что творится от жадности капиталистов в тех местах, где она качества высокого…

Наш гид, Мария, поразила меня своими поистине энциклопедическими познаниями и гигантским количеством фактов и цифр, которые она помнила. Она, казалось, знает всё – от истории до ботаники ( она подробно рассказала нам о самых различных видах кубинских пальм) и зоологии и от истории архитектуры до организации сельского хозяйства. Я мысленно сравнила её с гидами, знакомыми мне в моих поездках по Европе (чаще всего шофер совмещает эту функцию, из экономии, – и его познания не идут далее местных анекдотов, а в Северной Ирландии иногда – и парамилитаристских флагов, причем только со стороны общины, к которой гид принадлежит) – и сравнение было явно не в пользу последних…

Слушая Марию, я наслаждалась давно уже не обрушивающимся на меня потоком информации об архитектурных стилях городков, через которые мы проезжали, о знаменитой фабрике, производящей кубинский ром (когда я потом привезла его с собой на работу, наши “свободные демократы» побоялись этот великолепный ром даже попробовать – несмотря на мои заверения, что никто ещё не стал коммунистом от рюмки “Havana Club”!) ; о числе студентов в вузах, мимо которых мы проезжали… Кубинский школьник по своему общеобразовательному уровню превосходит многих из , кто позаканчивал знаменитые западные университеты! В этом я ещё раз имела возможность убедиться, слушая сидевшего рядом со мной всю дорогу канадца Кайла…

Хочу сразу оговориться и отдать ему должное, что он, по крайней мере, интересовался и задавал вопросы. Могло бы быть и хуже. Значит, это ещё не безнадежный случай. Хотя я сильно в этом сомневаюсь- ибо несмотря на самые подобные и интересные ответы Марии (я даже стала потихоньку записывать за ней!), он продолжал оставаться уверен в том, что все знает лучше всех…

Мария рассказала нам о том, что на Кубе запрещены скачки на деньги; показала нам свою продуктовую карточку – кстати, не жалуясь и без тени стыда, ибо чем. Здесь стыдиться, если в тяжелом экономическом положении Кубы виноват вовсе не её социализм, а внешние силы, и как вообще можно стыдиться социальной справедливости?

Молоко, мясо выделяется здесь в первую очередь детям и старикам. Кубинец получает 3 кг риса и сахара в месяц. Люди могут меняться выделенными им продуктами, которые им не нужны, но не имеют права их продавать на рынке. Она рассказала нам также, что положение в кварталах Старой Гаваны объясняется не тем, что в стране нет работы – работы предостаточно, но нелегкой, в провинции, в сельской местности, а люмпены из Старой Гаваны такой работой заниматься не хотят. Для того, чтобы поправить положение и покончить с их маргинализацией, правительство начало новый проект: по подготовке из жителей этого района социальных работников, которые затем будут заниматься проблемами местной молодежи и стараться ввести её в русло нормальной жизни.

– Иностранцы думают, что помогают этим людям, когда те попрошайничают, но на самом деле они только способствуют иждивенческим настроениям среди населения Старой Гаваны, – пояснила она. – Зачем работать, когда турист всегда даст тебе пару-тройку долларов?

До революции на Кубе было всего 3 университета, причем ни одного – в провинциях, а сегодня их в стране уже 52! Средняя продолжительность жизни за годы революции увеличилась с 55 до 76 лет (сравните эти цифры с соответствующими в любой латиноамериканской или карибской стране сегодня!), детская смерность снизилась с 26 до 7,6 на 1000 рождений. До революции 75% населения было неграмотным – сегодня неграмотных практически нет. Около 250.000 учителей было направлено на работу в сельскую местность. Новые кварталы в кубинской столице (такие, как Аламар) и в других городах были построены методом добровольных “микробригад” (когда люди совместно строят дома для себя). Гигантское развитие получил за годы революции спорт.

Кубинские фермеры организованы в кооперативы, но все они имеют землю в частной собственности. Типичный распорядок дня кубинского крестьянина: работа на поле ранним утром, отдых в самые жаркие часы (с 12 до 3) и снова работа, после 3 и до вечера, даже в темноте во времена уборки урожая. Фермеры сдают государству 75% своей продукции, а остальное продают на рынке, кроме таких продуктов, как мед, молоко и табак, которые принадлежат государству. Кубинские кооперативы имеют все – от собственного детского сада до собственной аптеки.

Глядя на реакцию Кайла на рассказы Марии, я опять невольно вспоминала “модель человека, неудовлетворенного желудочно” профессора Выбегалло у братьёв Стругатских. Когда мы остановились на обед в ресторане, он хотел заранее заказать себе двойную порцию – боялся, бедняга, что ему не хватит; ведь Куба – такое “голодное место”.