Владимир Серебряков - Серебро и свинец

• Название: Серебро и свинец
• Автор: Владимир Серебряков
• Жанр: Научная Фантастика
• Год: 2003
• ISBN: 5-699-04613-5

От «первого отдела» режимного объекта до волшебной страны, населенной мифологическими созданиями, всего один шаг. И не надо думать, что это шаг в психушку – это Шаг в параллельный мир. Именно его предстоит сделать свежеиспеченному майору КГБ Степану Кобзеву, заслуженно включенному в состав ограниченного контингента советских войск. Именно ему предстоит убедиться в том, что противостоять магическим способностям аборигенов чужого мира посложнее, чем военной мощи армии вероятного противника, которому тоже не терпится насадить свободу и демократию в параллельном пространстве.

---

– Хорошо. – Морпех с усилием кивнул. От него исходил слабый отвратительный запах – вонь гниющего мяса, смешанная с резким ароматом спирта и дезинфектанта. – И покончим с этим. Слушайте…

Он приподнялся на койке, насколько позволяли путы.

– Эти слова говорит не посланец, – произнес Пауэлл чужим звонким голосом. – Эти слова говорит Торион, владетель Дейга. Именем святого завета, серебра Империи и родового дара я приказываю вам, презренные ши, покинуть мою землю под угрозой скорой и страшной кары. Не пытайтесь разжалобить меня – нет пощады убийцам беззащитных. Не пытайтесь запугать меня – нет боязни в видевшем смерть беззащитных. Не пытайтесь сломить меня – нет поражения защищающему беззащитных. Уходите или умрите.

– Что-что-что? – беспомощно переспросил Обри. Пауэлл рухнул на подушки. Лицо его пересекли глубокие тени. Он попытался сомкнуть веки, но не сумел, и ему пришлось помогать себе руками. Майор отвел взгляд.

– Он потребовал, чтобы я передал это нашему главному, – прошептал Пауэлл. – И впечатал послание прямо мне в мозг. Оно так там и горело, и жгло, все время, пока я шел. Я хотел свернуть, не возвращаться, но куда там! – Его согнуло в беззвучной судороге кашля. – Не хотел возвращаться… – выдавил он.

– Почему? – Норденскольд решительно нагнулся к нему.

– Я знал, что умру здесь… совсем. Как только передам сообщение, – ответил морпех очень отчетливо.

Врач попытался нащупать ему пульс, потом махнул рукой и вытащил фонендоскоп.

– Что они с тобой сделали, солдат? – спросил Обри. Пауэлл молча ухмыльнулся.

– Убили, – ответил он. – Этот Торион… да вы видите, черт! Это он сделал, он. – Морпех подбородком указал на торчащий из его ребер кинжал. – А его дьяволы и того страшней. Один копался у меня в мозгах, другой спалил наших ребят, как пушинки в костре…

Норденскольд решил, что умирающий бредит.

– Капрал, вам плохо? – влез врач. Обри нетерпеливо отмахнулся от него.

– Вот дурацкий вопрос, – скучно прошептал Пауэлл. – Сейчас я умру совсем. И знаете?.. Совсем не страшно.

Он умолк. И Обри лишь через пару минут понял, что капрал больше не заговорит.

– Черт, ну сделайте же что-нибудь! – прикрикнул он на врача.

– Что? – Медик презрительно покосился на штабиста. – Адреналин вколоть? Я не знаю, как оживлять покойников. А теперь он покойник. С душком.

– А мы так ничего и не узнали, – вздохнул Обри. – Что ж, жаль, что зря потратил ваше время. Всего доброго.

Он откинул пластиковое полотнище и вышел. Молчаливая пустота госпиталя действовала на него угнетающе. Чеканя шаг, майор Норденскольд двинулся к выходу. Поэтому он не услышал, как один из охранников, чернокожий, шепнул другому зловещее словечко «вуду».

* * *

– …А вы мне не можете представить никаких результатов! – закончил майор, и уставился на Леву взглядом не то укоризненным, не то победным.

Лева Шойфет вздохнул – про себя, конечно. Ему пришло в голову, что фуражка имеет перед всеми головными уборами (исключая ярмулке) то преимущество, что ее нельзя снять и смущенно потискать в руках. А именно это стремление и обуревало Леву под пристальным майорским взором.

– Товарищ майор, вы считаете, что мои результаты недостаточны? – поинтересовался он и для убедительности потряс прихваченной «на ковер» общей тетрадью, служившей временно русско-эвейнским словарем.

– Категорически! – объявил Кобзев. – Неделю назад вы меня убеждали, что этот язык отдаленно близок русскому. – На обороте «отдаленно близок» Леву передернуло. – А теперь приходите ко мне со списком из восьми сотен слов и заявляете, что это хороший результат? Шутить изволим, товарищ военный переводчик?

Слово «военный» майор выделил особо, должно быть, чтобы поглубже ранить глубоко штатскую Левину душу. Сам он, однако, служил отнюдь не в рядах Советской армии, а вовсе даже в ГБ, отчего все инсинуации по поводу военной дисциплины, подтянутости, а главное – неукоснительного исполнения самых невыполнимых приказов Лева игнорировал без малейших угрызений совести.

– Это, товарищ майор, не хороший, а отличный результат, – парировал он, потрясая тетрадью. – Да, этот язык относится к группе индоевропейских, как и русский. А еще английский и хинди. Много у них общего?

Вопрос был, по сути дела, риторический, но Лева после него замялся, ожидая, что майор потребует доказательств. Лингвист пребывал почему-то в уверенности, что никто из командиров «руки помощи» иностранными языками не владеет – ни вражьими, ни даже соцстранскими.

Но Кобзев только сморщился – видимо, аналогия на него подействовала.

– Ну вот, скажем: «Ливьедатисе». Что это значит? – развивал Лева достигнутый тактический успех.

– На хинди? – сумрачно переспросил майор.

– Нет, на здешнем, – не смутился лингвист. – Это значит «проходите, пожалуйста». «Вьедат» – «ведите», «се» – «себя». Вежливый оборот использует возвратную форму, ну, это тонкости. Одним словом, корни знакомые, а понять все равно ни черта невозможно.

– Я-асно, – протянул Кобзев. – И когда можно ожидать успехов?

– Смотря каких, – Лева пожал плечами. – Самые простые мысли я уже могу передать. А свободное владение языком… боюсь, его я добьюсь нескоро.

– Тогда вам ставится новая задача. – Кобзев кашлянул для солидности и уточнил: – Первоочередная. Нашей разведке требуется знать как можно больше о здешней общественной системе.

– Я уже начинал спрашивать об этом, – признался Лева и тут же горько пожалел – майор воззрился на него, как на схваченного с поличным шпиона.

– По собственной инициативе? – Голос гэбиста был холоднее сухого льда.

– Да, – выдавил Лева и, когда пауза затянулась, добавил: – Я пытался расспросить его… ну и слово за слово… половину не понял…

– А что поняли? – поинтересовался Кобзев. В глазах его загорелся огонек, чем-то напомнивший Леве предупредительные фонари перед котлованом, в очередной раз неизвестно зачем прокопанным посреди улицы. – Кто вообще этот бродяга? Крестьянин? Купец? Священник?

– Друид, – выдавил Лева.

Против его ожиданий небо не обрушилось на землю и даже потолок палатки не заколебался. Приоткрыв один глаз, Лева увидел, что майор неожиданно терпеливо ждет продолжения, и понял, что Кобзев со словом «друид» попросту незнаком, но демонстрировать невежество не хочет.

– Насколько я понял, его пригласили… или вызвали… в соседнюю деревню, довольно большую, – продолжал ободренный внезапным интересом гэбиста Лева. – Что-то случилось с полями… и этот парень, кстати, его имя действительно Тауринкс…

– Что значит – действительно? – переспросил майор.

– Это с тем же успехом могло быть слово «человек» или фразочка типа «Что вам надо?», – разъяснил лингвист. Леву несло. – Так вот, Тауринксу что-то надо сделать – я было подумал, молитву богам прочесть, но он упорно употребляет глагол «делать» – чтобы урожаи поднялись. Это он объяснял на пальцах и рисунками.

– Бродячий агроном? – скептически усмехнулся майор.

– Я тоже усомнился, – признался Лева. – Но Тауринкс принадлежит к… гильдии, наверное… занимающихся подобными делами. Скот и лесное хозяйство тоже в их ведении. Поэтому я и назвал его друидом. Специалисты вообще объединяются в гильдии – он объяснял долго, но я понял только, что есть гильдии врачей и кузнецов, чем занимаются остальные – шут разберет. Серебряная блямба у него на шее – это гильдейский знак, кстати.

– Специалисты, говорите? – Кобзев поглядывал на Леву как-то странно, будто ждал случая поймать его на ошибке.

– Те, кто занимается «эллите-диети». «Диети» – это «делание» или «труд», а что такое «эллите», я так и не понял. По-моему, это… ну, умственный труд или работа, требующая образования.

– Интеллигенты, значит, – резюмировал майор. – Элитные диетологи. А кто у них тут еще есть, кроме этой интеллигенции? Крестьяне? Попы?

– Крестьяне, – согласился Лева. – Еще есть солдаты – это слово я быстро узнал. – Он извиняющимся жестом развел руками. – И есть… наверное, «владетели». Те, кто владеет землями и командует солдатами. Феодалы, одним словом. Мы сейчас на земле владетеля Бхаалейна. А насчет священников… – Он поморщился. – Я так и не понял, какая у них религия. И есть ли вообще. То ли словарного запаса не хватает, то ли здешние обходятся без нее.

– Средневековье, – протянул Кобзев. – А кто над помещиками? Царь?

– Этого я не понял, – признался Лева. – Вроде бы кто-то есть… звучало слово… – Он порылся в тетради. – «Андилайте». Вот. Но я не понял, имя это, титул или место – ну, как мы говорим «приказ из Москвы».

– Что ж, продолжайте, – задумчиво разрешил майор. – Выдоите из него сколько сумеете. Основные линии пропаганды мне уже ясны, но к местным условиям надо приспосабливаться.

– П… пропаганды? – переспросил Лева несчастным голосом.