Александр Авдеенко - Черные колокола

• Название: Черные колокола
• Автор: Александр Авдеенко
• Издательство: Советская Россия
• Жанр: Советская классическая проза
• Год: 1964

В романе «Черные колокола» с исторической достоверностью раскрывается сущность венгерских событий 1956 года, изобличаются главные организаторы контрреволюционного заговора — американские империалисты и их вольные и невольные пособники. В острых драматических коллизиях предстает перед читателем вся сложность и поучительность событий. Своим произведением автор утверждает неизбежность торжества народного дела.

---

Шандор вскинул над головой руку с автоматом и коротко, деловито сказал:

— Вступаю!

— И я! — сейчас же воскликнул Пал Ваш.

— Вступаю! — ни к кому не обращаясь, объявил Андраш Габор.

— И я, — проговорила Жужанна и, взглянув на Арпада, тихонько, лишь ему одному, улыбнулась. Это была не только улыбка друга, желающего разделить радость. Это была клятва. Жужанна клялась быть верной и чистой до конца жизни. Правдивой и чуткой. Не обманываться и не обманывать. Видеть и чувствовать ложь и хитрость. Ненавидеть притворство, ханжество, лицемерие, страх, демагогию, пустозвонство.

Арпад понял и почувствовал, что сказала ему и что хотела сказать Жужанна. Кивнул ей, скупо улыбнулся. А потом обвел взглядом всех своих бойцов, каждому заглянул в душу, каждым внутренне погордился и сказал:

— Считайте себя коммунистами, друзья! Имре, переключай, передавай…

Длинная пулеметная очередь откуда-то сверху, наверно с крыши дома, с той стороны улицы, прервала Арпада. Он упал и зажал ладонью простреленное плечо. Жужанна опустилась перед ним на колени.

— Ты ранен, Арпи?

— Ничего, Жужа, ничего, это так… — захрипел он и замолчал. Левое его плечо становилось темно-красным, вишневым, потом светло заалело.

— Арпи, Арпи!.. — Жужанна сорвала с головы платок, перевязала любимого.

Разрывные пули оглушительно щелкали по стенам «Колизея», высекая ливень искр и разбрызгивая кирпичные осколки.

Андраш, Антал, Юлия и Шандор бачи отвечали огнем на огонь.

Квартира Хорватов снова стала ареной ожесточенного боя. Многое еще предстоит испытать шестиэтажному дому над Дунаем, на перекрестке венгерских событий. Содрогается под пулеметными и пушечными ударами, теряет кирпич за кирпичом, весь окутан пылью, дымом, но не падает. Сражается крепость Арпада и его единомышленников. Много подобных крепостей возникло теперь в Будапеште и по всей Венгрии. С первых дней ноября они одна за другой вырастали на пути фашизма. Свои Арпады, Жужанны, Юлии, Шандоры бачи нашлись и в Мишкольце, и в Пече, и в Сегеде, и в Мохаче. После того как начался контрреволюционный террор, после открытого братания Имре Надя с Западом, после его фактической и юридической сдачи власти многопартийной волчьей стае, после нежных объятий лилового кардинала Миндсенти с Палом Малетером, Тильди Золтаном, князем Эстерхази и герцогом Лёвенштейном, после откровенных разрекламированных мировой прессой телефонных разговоров Миндсенти с Нью-Йорком, с Сан Франциско, с американским кардиналом Спелманом, со своим другом и личным послом в Америке Йожефом Ясовским, после того как Миндсенти выступил по радио и сказал: «Мы хотим быть нацией и страной, основанной на частной собственности», в Венгрии мало осталось обманутых, нейтральных, колеблющихся, запутавшихся, ждущих имренадевского чуда. Многие теперь с оружием в руках отстаивали власть народной Венгрии, как собственную жизнь.

Сотрясается, гудит, звенит «Колизей». В темноте, в пороховом дыму зеленеет сигнальный глазок рации., Поют, визжат, шаманят, веселятся в эфире.

Голова Арпада на коленях Жужанны. Она держит микрофон перед его губами. Преодолевая слабость, Арпад старательно, вкладывая в каждое слово все, что осталось в нем живого, выговаривает:

— Товарищи! Друзья! Братья! Коммунисты всего мира! Будапешт сопротивляется. Контрреволюция занесла над нами топор мести. Истекаем кровью. На помощь! На помощь!! На помощь!!! Пролетарии всех стран, соединяйтесь! Люди, остановите войну!

Арпад умолкает. По его бледному волевому лицу одиноко, как скупая слеза, катится крупная капля крови.

— Переведи! — шепчет он и тихонько сжимает руку Жужанны.

Она все поняла. Не отрывая испуганных глаз от лица Арпада, она говорит в микрофон по-русски:

— Друзья! Братья! Венгрия истекает кровью. На помощь! На помощь!! На помощь!!! Остановите войну! Война — войне!

Далеко-далеко, где-то за Дунаем, за Будой, за Холмом роз и горой Янош, раскатисто-звонко, как первый весенний гром, прогрохотали слитные залпы тяжелых орудий.

И почти сейчас же послышался дрожащий панический голос, вещающий по-немецки, английски и потом уже по-венгерски:

— Говорит радио Ньиредьхазы. Последняя минута вещания. Националистическая Венгрия умирает. Слушайте! Слушайте! Бронетанковые войска противника навели через реку Шайо понтонные мосты и ринулись к Будапешту через Мишкольц, наш главный опорный пункт. Вы слышите, как ревут танки? Великие нации, Америка, Англия, Франция, Германия Аденауэра! Еще не поздно спасти Венгрию — форпост Запада в самом центре Восточной Европы! Имей совесть и стыд, Запад! Во имя твоих идеалов воевали венгры! Страны НАТО! Поднимайте воздушные армады! Сбрасывайте на берега Дуная, Тиссы и Балатона парашютные войска! А-а-а!..

Ньиредьхазе вторил другой панический голос, доносящийся с западного конца Венгрии:

— Дьер без всякого предупреждения атакован танковыми дивизиями. Граница с Австрией захлопнута бронированным щитом. Но для беженцев еще найдутся щели! Венгры, берите курс на болота и озера Бургенланда!.. Венгры! Наша армия должна уйти в ночную тень, под шапку-невидимку и наносить удары из-за угла. Один упадет, другой подхватит выпавшее оружие…

Всю ночь до утра не умолкали рации «людей закона Лоджа». Всю ночь, на всех языках, на всех волнах неистовствовали, посылали в эфир сигналы «SOS» дикторы мюнхенского радиовещательного комбината Аллена Даллеса.

Поздно ночью к микрофону парламентской радиостудии в Будапеште подскочил Имре Надь — заспанный, всклокоченный, в незашнурованных ботинках, в пальто, накинутом поверх белья. Он говорил прерывающимся голосом, невнятно, сказал мало, только то, что не договорил, на всякий случай, вчера, позавчера. Тридцать первого октября, вскоре после митинга на площади Кошута, где премьер всенародно сдавал власть новым хозяевам, рвал Варшавский пакт, отрекался от всего и вся, он принял большую группу корреспондентов американских газет и радиовещательных компаний и заявил: «Венгрия рано или поздно должна стать ядром нейтральной территории в Восточной Европе. Венгрия при создавшемся положении безусловно должна опереться на материальную помощь великих наций». На рассвете с 3 на 4 ноября перед микрофоном правительственной студии он собственной рукой положил последний мазок на портрет двурушника. Бывший коммунист, бывший премьер, бывший венгр умолял Запад выручить его из беды, требовал начать из-за его персоны войну.

Призыв был повторен еще и еще. Трижды зловещий зигзаг военной молнии распарывал темное, очень облачное небо этой ночи и, к счастью, ничего не поджег.

В 7 часов 12 минут «Свободное радио Кошута» умолкло. И весь мир услышал новый голос, который извещал о создании Венгерского рабоче-крестьянского революционного правительства, возглавляемого Яношем Кадаром.

Народная Венгрия сделала первый шаг от края пропасти, вырытой объединенными усилиями ее врагов.

Имре Надь бросил своих коалиционных министров в подвальных убежищах парламента и в гордом одиночестве, тропой всех беглецов, задыхаясь, вприпрыжку помчался спасать свою шкуру. Не спас.

А кардинал Миндсенти, подобрав подол лиловой сутаны и придавив подбородком золотой крест, чтобы он не болтался маятником, забыв о своем возрасте и бессмертии души, спешил укрыться под крылышком звезднополосатых друзей, ждущих примаса у парламентского подъезда в черном «кадиллаке» с охранной грамотой посольства США.

В ночной тени, под шапкой-невидимкой, огрызаясь, нанося удары из-за угла, копошилась рассеянная армия «людей закона Лоджа».

Трассирующие пули, вылетающие из «Колизея», радужными салютными строчками прошивали сырую темноту ущелий Будапешта. Светлее и светлее становилось в городе. Уже не бухали, не надрывались черные колокола. Замерли. Дунай медленно терял свою кровавую окраску и становился глубоко-синим, слегка подернутым туманом. Пошел теплый, почти весенний, густой предрассветный дождь. Струи его светились в предрассветной тьме и смывали с его улиц кровь, грязь, пепел. Посвежело. Потом подул ветер, и небо над Пештом очистилось от тяжелых туч, блеснуло зоряными звездами, чистыми и ясными.

Примечания

1

Закон, принятый конгрессом США, дающий право американской разведывательной службе использовать иностранцев — «перемещенных лиц» — для подрывной работы в странах социализма.

2

Палинка — венгерская водка.

3

Добрый день (венгерск.).

4

АВХ — органы безопасности.

5

Мой господин (венгерск.).

6

В здании парламента происходят сессии Государственного Собрания Венгерской Народной Республики. Здесь же работают Президиум ВНР и Совет Министров.