Барбара Виктор - Новости любви

• Название: Новости любви
• Автор: Барбара Виктор
• Издательство: ЭКСМО
• Жанр: Современные любовные романы
• Год: 1995
• ISBN: 5-85585-294-6

«Новости любви» – один из самых известных романов американки Барбары Виктор. Это откровенный и интригующий рассказ о любви молодой тележурналистки Мэгги Саммерс и сильного, уверенного в себе человека – генерала Ави Герцога.

Это история вполне современной независимой женщины, которая верит в собственную карьеру, но не верит мужчинам и предпочитает рисковать жизнью, снимая репортажи о террористах, чем довериться любимому человеку.

Впервые на американском телевидении женщине-репортеру доверяют вести не кулинарные конкурсы и прогноз погоды, а криминальную хронику. Мэгги Саммерс предстоит встречаться с боссами мафии и убийцами-насильниками. Посещать притоны наркоманов и полицейские участки. Рассказывать о кровавых ужасах мира – обо всем, до чего так охоч современный телезритель. Не менее крутыми зигзагами идет интимная жизнь Мэгги. Раннее несчастливое замужество, развод, сексуальные эксцессы, разочарования и наконец любовь. Ее избранник красив, умен и добр. У него один недостаток – он женат…

---

Эрик бессознательно переминался с ноги на ногу, продолжая краснеть все сильнее. Когда я потянулась и поправила ему галстук, он покраснел так густо, словно его собирались удавить. Не нужно так волноваться, Эрик, – вот что пришло мне в голову. Эта особа не бросит тебя только из-за того, что твоя жена собственническим жестом поправляет твой галстук. Слишком сильно ее желание обладать твоими кредитными карточками. Эрик нервно покашлял, когда я смахнула с его рукава несуществующую пылинку. Не стоит так смущаться, Эрик. Очень скоро она возьмет на себя заботу о твоих костюмах, займется стиркой и уж, конечно, не поедет делать опасное интервью, забыв предупредить тебя, где лежит квитанция из прачечной на твои рубашки. Ей-богу, Эрик, она вообще никуда не будет ездить, поскольку ее единственной работой станет обязанность быть твоей женой. Когда я взяла его под руку, Эрик вытащил из кармана носовой платок и вытер лоб. Бедняжка Эрик, он совершенно запутался, пытаясь представить нас друг другу, а что касается Роны, то ей, конечно, было и вовсе невдомек, каким образом должна представляться жене подруга ее мужа.

– Привет, – наконец сказала я и протянула ей руку, а рука моя, как я вдруг заметила, была в чернильных пятнах. – Я Мэгги.

Рона осторожно, без намека на рукопожатие, подержалась за мою кисть. Она, должно быть, ужасно беспокоилась о том, как бы не сломать своих длинных красных ногтей, а кроме того, по-видимому, испытывала некоторое отвращение, когда ей приходилось браться за руку в чернильных пятнах.

– Мне очень приятно с вами познакомиться, – сказала она с сильным нью-йоркским выговором.

Более чем приятно, я полагаю.

– Эрик, – сказала я, чувствуя легкую тошноту, – принеси мне что-нибудь выпить.

– Какой разговор, – с готовностью ответил он. – Что ты хочешь?

Яду – и немедленно.

– Виски со льдом, будь добр.

Итак, мы оказались наедине. В скором времени – миссис экс-Орнстайн и миссис новая Орнстайн. У меня в голове пронеслось, а может быть, заявить ей, что мне все известно и нет никакого смысла притворяться, что ничего не происходит. Гораздо более цивилизованный путь – сесть рядышком и спокойно обсудить, как наименее безболезненно решить все наши маленькие проблемы. Нужно было бы непременно упомянуть, как я восхищаюсь ими обоими, – что, конечно, было бы явной ложью, потому что на самом деле я едва сдерживалась, чтобы не вцепиться в нее и не сорвать ее искусственные ресницы. Однако я прекрасно играла свою роль, не выходя за рамки приличий.

– На экране вы выглядите совсем по-другому.

Довольно странное замечание. Как мне расценить его: как комплимент или укол?

– Благодарю вас. Чем занимаетесь?

Я могла гордиться собой, поскольку все-таки удержалась от того, чтобы не продолжить вопрос «… я имею в виду с моим мужем».

– Я декоратор, – сказала она, и ее круглые глаза нервно забегали по залу. – Странно, что вы об этом не знали. Эрик нанял меня, чтобы заняться вашей квартирой.

Ну это уж слишком. Еще не остыло наше супружеское ложе, а меня уже выставляют вон.

– О! – сказала я. Неподражаемо.

– Мне действительно не терпится начать, – сказала она, играя своим поясом из ракушек.

А я вдруг ужасно озаботилась внешностью будущих деток Эрика. Ведь у их мамы подправленный нос, и еще совершенно неизвестно, каким он был раньше. От злости я совершенно позабыла, каких именно генетических свершений ждут от этого союза.

– Какое счастье, что он нашел ту, кто сможет это сделать, – сказала я и улыбнулась своей телевизионной улыбкой. – Ведь он никак не может решить, какого цвета должна быть детская.

Она слегка позеленела, не так, конечно, как ее поясок, и принялась свирепо щелкать друг о друга ногтями.

– Впрочем, – добавила я, – нам, пожалуй, следовало бы подождать, пока не родится ребенок, а уж потом заняться выбором цвета.

Тонкие губы Роны задергались, словно старались выплюнуть подходящее слово.

Всем своим видом я показывала, как страстно жду вопроса, который она никак не могла решиться задать, чтобы развеять или подтвердить свои худшие ожидания. Я же, со своей стороны, отнюдь не спешила разрешать ее сомнения. Наконец она решилась.

– А что, разве Эрик и вы, – пролепетала она, – я хочу сказать, разве вы и он ждете ребенка?

Я, естественно, усмехнулась самым неопределенным образом. Как это было принято у дам на коктейлях в Вашингтоне, когда у власти находились республиканцы.

– Значит, да? Я права? – прошептала она в смертельной тоске.

И я пожалела ее. Она выглядела такой изголодавшейся, такой беззащитной. Она была так напугана тем, что, может быть, потеряет свою заветную мечту. Я могла бы ей солгать и довести ее до судорог. Одним-единственным словом я могла бы уничтожить все ее надежды, обратить их в пепел и прах… Однако я могла сделать и другое. Я могла отнестись к ней с пониманием, уйти с ее пути и позволить ей жить с моим мужем. Но если бы я это сделала, даже не употребив в качестве защиты самую невинную ложь, я бы сама себя приговорила к самостоятельной жизни, а эта жизнь меня пугала… Поэтому в своем ответе я должна была найти золотую середину. Рона Пирс должна была пострадать хотя бы самую малость, зато потом обнаружить, что Мэгги Саммерс отошла в сторону.

– Нет, я еще не беременна, – застенчиво проговорила я. – Но Эрик так хочет иметь ребенка…

Строго говоря, это была не такая уж и неправда. Это было нечто вроде вызова: кто из нас сможет раньше угодить отчаянному желанию Эрика.

Позеленелость Роны сменилась мертвенной бледностью.

– Я думала, что вы не хотите иметь детей… – проговорила она.

– С чего вы взяли? – сердечно поинтересовалась я, а про себя пожалела, что не осталась на работе.

– Я хочу сказать, – запинаясь, ответила она, – что вы заняты своей карьерой. Мне кажется, такие люди, как вы, очень загружены и все такое…

Я взяла ее за руку.

– Конечно, вы правы, Рона, но все это гораздо сложнее.

Она отшатнулась от меня и, вытаращив глаза, зашлась кашлем. Не обращая внимания на ее легкий припадок, я энергично продолжала:

– А вы замужем?

– Нет, еще нет, – ответила она, давясь кашлем.

– Но ведь у вас кто-то есть?

Она наконец справилась с кашлем.

– Можно сказать, что так, – холодно кивнула она.

– И давно вы с ним встречаетесь? – поинтересовалась я так сердечно, словно беседовала с собственной сестрой.

– Это вас не касается, – отрезала она. Я была вынуждена отступить.

– Простите, я и не думала вмешиваться.

– Просто я стараюсь не смешивать свою работу со своей личной жизнью, – высокомерно заявила она. – Если я буду заниматься вашей квартирой, то лучше нам не вдаваться в эти вопросы.

Так я ей и поверила.

– И когда же Эрик сказал вам начинать?

– Что начинать?

– Заниматься квартирой.

– О, как только я сочту возможным. Он сказал что хотел бы закончить к лету.

У меня, оказывается, осталось уже не так много времени.

– Мне бы хотелось, чтобы вы взглянули на квартиру одной моей подруги. У нее только что случилось несчастье, но ее дом очень мил, – сказала я.

– Я вас не понимаю.

– Дело в том, что мужчина, с которым она встречалась, вернулся обратно к своей жене. Он, конечно, оплатил квартиру, а также заплатил за ремонт. Но все равно моя подруга безутешна… Так вот, мне очень нравится ее гостиная.

– Я предпочитаю работать самостоятельно и не попадать под чужое влияние. Тогда у меня получается гораздо лучше… А как долго они были вместе?

– Кто?

– Ну эта ваша подруга и ее женатый приятель…

– А-а… Около шести месяцев. Впрочем, это не имеет большого значения, потому что женатые мужчины редко бросают жен.

Вдруг она разозлилась. И даже забыла о том, что собиралась не смешивать свою работу и личную жизнь.

– Как бы не так, очень даже бросают. Особенно если жены холодны, как мороженая рыба, а возлюбленные по-настоящему страстны.

Если бы наш разговор происходил на борту самолета, то по крайней мере под рукой находился бы индивидуальный пакет. Впрочем, Эрик появился раньше, чем я успела отреагировать. Он принес виски со льдом – для мороженой рыбы, и «кровавую Мэри» – для по-настоящему страстной возлюбленной. С его стороны это было очень мило. Особенно, если учесть, что он даже не поинтересовался у Роны, что она будет пить. Эта небольшая деталь красноречиво доказала мне, что дело тут зашло далеко. Может быть, и до любви. Обычно мой муж не отличался подобной невнимательностью.

– Эрик, – возбужденно начала Рона, – рассейте мои сомнения. Ваша жена говорит, что вы все еще стараетесь заиметь ребенка.

Господи, святый Боже. Эта женщина не только вознамерилась прибрать к рукам мою квартиру с туалетом, отделанным кедром, а также моего мужа. Она желает, чтобы еще и рассеяли ее сомнения!

Эрик дико озирался по сторонам, словно надеясь, что какая-то добрая сила вызволит его из этой ужасной ситуации. Однако он не только не был вызволен, но даже ухитрился еще больше усугубить неловкость. Одно неосторожное движение, и бокал с «кровавой Мэри» выскользнул из его руки. Он попытался его поймать, но не сумел. «Кровавая Мэри» расплескалась прямо на зеленую юбочку Роны. Рона с визгом отпрыгнула в сторону и принялась отряхивать юбку. Эрик умоляюще посмотрел на меня, но я только пожала плечами.