Андрей Кураев - Кто послал Блаватскую?

• Название: Кто послал Блаватскую?
• Автор: Андрей Кураев
• Жанр: Религия

В 1994 г. Архиерейский Собор Русской Православной Церкви предупредил, что последователи рёриховского учения поставили себя вне Православия. Конечно, в “обществе” поднялась буря негодования: “Нетерпимость!”, “Фанатизм!”, “Средневековье!”. Самые чуткие носы даже учуяли “костры инквизиции”.

В 1997 г. вышел мой двухтомник “Сатанизм для интеллигенции. О Рёрихах и Православии”. В нем на тысяче страниц объяснялась несовместимость христианства с теософией и буддизмом.

Затем последовало почти два года молчания. Рёриховские периодические издания время от времени огрызались на мою книгу, но в серьезную дискуссию не вступали. За это время у меня было много поводов разочаровываться в уровне честности и образованности моих рёриховских оппонентов.

Наконец, рёриховским издательством “Беловодье” была выпущена книга Ксении Мяло Звезда волхвов или Христос в Гималаях”. Главная особенность этой книги: она пробует спорить со мной не с теософских позиций, а с... православных. Автор настаивает на своей церковности. Издатели подчеркивают, что ее голос звучит “изнутри православия”.

Что ж, событие вполне предсказуемое для пост-пост-пост модернистских 90-х годов ХХ века.

---

Такая внутренная мозаичность и даже противоречивость имеет много причин.

Первая - философская и научная бесталанность теософских писательниц.

Вторая – их одержимость духами. Если обычная научная и философская книга появляется как результат систематических и последовательных размышлений автора, то теософские трактаты пишутся как “диктант” капризных духов. Уверения духов проверке не подлежат – “Сам сказал!”. Человек–медиум не властен над “сообщаемым” ему материалом, не вполне властен в его обработке и построении. Поэтому противоречия тут неизбежны.

Третья причина – необходимость постоянного притворства (с буддистами – надо выдавать себя за буддистов, с христианами – за христиан). В одной и той же книге может быть написано, что “Учение Будды изгоняло отрицание”[62]. И тут же будет дан перечень того, что именно Будда яростно отрицал: “Будда отрицал существование личного Бога. Будда отрицал существование вечной и неизменной души”[63]. Здесь же говорится, что “так велика была его терпимость, что он никогда не говорил против обрядов или верований”[64]. И совсем невдалеке – “С самого начала он порицал все ритуалы и другие внешние действия… Все ваши правила, - говорил Будда изуверам, - низки и смешны”[65].

Между прочим, согласно Рёрихам, не только в Будде не было отрицания[66]. Еще его не было… в Ленине: “В великом Владимире поразительно отсутствует отрицание”[67].

Нельзя сказать, что в теософских книгах вообще нет логики (за исключением книг Агни Йоги, где логическое выведение одних тезисов из других отсутствует напрочь). Но она – кусковая. Некоторые обрывки логических цепей можно проследить. Но попытка систематизации всей теософской классики немедленно заставит делить эти тексты по их назначению: что было сказано всерьез, а что для пропаганды; что логично с точки зрения одной из перевариваемых теософией религиозных систем, но не логично с точки зрения остальных.

Страничка, логичная с точки зрения пантеизма, может противоречить с другой страничкой, которая логична с точки зрения буддизма. Внутри себя каждая из страниц логична - но между собой они будут несовместимы. Например, невозможно сочетать теософские размышления о “мировой душе” с буддистским принципом анатмана, отрицающим – по верному уточнению Елены Рёрих - наличие любой целостности в нашем мире, любой “души, как индивидуальной, так и мировой”[68].

Так что не все те, кто называют себя учеными, действительно логичны. Не все те, кто трубит о своей “терпимости”, действительно таковы, когда речь заходит о Церкви. Не все те, “кто обеспокоен торжественностью утверждений”[69], считают необходимым быть честными.

Нам вообще многому надо учиться в тех джунглях, в которые мы оказались выпущены из коммунистической “детской”. Как избежать мошенников? Как не лишиться квартиры? Как отличить качественный продукт от отравы в красивой упаковке? Мы учимся не верить рекламе и политикам, банкам и профессиональным попрошайкам, продавцам гербалайфа и быстрорастворимой нирваны, журналистам и миссионерам. Люди, даже говорящие высокие слова, могут быть бесчестны. А бывает, что люди, говорящие эти высокие слова, порой и сами не знают, что именно стоит за их словами. Оказывается, и хорошие люди могут быть рекламными агентами у дурных товаров и замыслов.

“Открытое общество” – это очень сложный организм. И в нем есть свои раковые клетки. Лев Гумилев называл их “антисистемы”. Один из критериев антисистемы – это внутреннее разрешение на ложь. Если внутренние инструкции некой структуры разрешают и даже предписывают на публику говорить одно, а внутри исповедовать совершенно иное – от этой организации лучше держаться подальше. Тем более, если эта организация прямо заявляет в своем журнале: “Живая Этика может и должна стать новой идеологией России”[70], а экс-премьер и кандидат в президенты присягает: «Я думаю, что всем нам, кто любит Рерихов, кто понимает их значение в мировой культуре, необходимо сделать всё, чтобы и следующие поколения относились к Рерихам так же, как относимся к ним мы» (Примаков Е. М)[71].

2. КАК БЛАВАТСКАЯ ЗАПРЕТИЛА МОЛИТЬСЯ

На мою книгу “Сатанизм для интеллигенции. О Рёрихах и православии”, в которой поясняется несовместимость рёриховского оккультно-буддистского вероучения и православного христианства, рёриховцы решили ответить необычно - голосом, раздающимся якобы “изнутри православия”: “Мечталось о том, чтобы критика прозвучала именно изнутри православия”[72]. Мечту рёриховцев реализовала журналистка Ксения Мяло. И вот рёриховское издательство “Беловодье” выпустило двумя изданиями ее книгу “Звезда волхвов или Христос в Гималаях”.

Ксении Мяло, по ее словам, равно дороги Россия, православие, Рёрихи… Рёрихи, по ее суждению – продолжатели православно-русской традиции (с. 176). Она относится к наследию Рёрихов “с почтением, уважением и восхищением”[73]. И за перо она взялась для того, чтобы доказать наличие этого глубинного единства между Агни Йогой и православием.

Для рёриховца, не считающего себя православным, конфликт рёрихианства и Церкви досаден, но предсказуем. Православная критика рёрихианства для такого человека – помеха на пути пропаганды Агни Йоги, но не трагедия и не абсурд. Это лишь очередное проявление “невежества”, присущего “этим непосвященным фанатикам”…

Напротив, для такого человека, как Ксения Мяло, который желает себя числить и православным, и рёриховцем, суждение Архиерейского Собора об отлучении рёрихианцев от Церкви, - это кровоточащая семейная рана, это разрыв между родными. Это как развод родителей для ребенка. Как в этом случае должен действовать взрослый примиритель? Во всяком случае он должен попробовать понять мотивы спорящих.

Вот это и есть самое поразительное в книжке Мяло – то, что автор, якобы переживающий этот конфликт “изнутри православия”, решительно отказался от обсуждения (и даже именования, простого перечисления!) тех мотивов, по которым Церковь объявила о несовместимости своей веры с рёриховским учением. Мимоходом заметив, что у Рёриха могли быть ошибки, Мяло тут же бросает – “но сейчас не об этом речь” (с. 58). Как это не об этом? А о чем же тогда еще может идти речь в книге, посвященной анализу сложных взаимоотношений между Рёрихами и Церковью?

В конце второго тома “Сатанизма для интеллигенции” в специальной главке я перечислил основные противоречия между христианством и теософией. Среди них не были упомянуты картины Николая Рёриха. Напротив, я специально сказал, что “о вкладе Рёрихов в созидание культуры (а не просто в ее защиту) сам я говорить не решаюсь. В конце концов, “на вкус и цвет товарищей нет”. Лично мне, например, и живопись Н. Рёриха кажется чужой: холодной, бесчеловечной, безблагодатной. На мой вкус, свет, которым пронизаны его полотна — это не теплый свет Евангелия, это действительно ледяное излучение космоса. Но это — вопрос вкуса, вопрос ощущения...”.

Расхождения Рёрихов и христианства гораздо более значимы: речь идет о расхождении религиозно-философских взглядов, для анализа которых берутся не картины Николая Рёриха, а книги Агни Йоги, письма Е. Рёрих и рекомендуемая в них теософская классика. Мяло же упорно не желает заметить серьезности и содержательности расхождения между теософией и православием, и заявляет, что суть конфликта – в восприятии рёриховских картин: “Личные вкусы Кураева - это его дело… Однако агрессивные притязания на то, чтобы свои, личные вкусы пометить грифом авторитета Церкви и тем более обосновывать ими анафемы - это уже нечто другое” (с. 165).

Художественные вкусы “грифом авторитета Церкви” никто не помечал. А вот Архиерейский Собор согласился с тем, что религиозно-оккультная философия Рёрихов является псевдохристианской…

Таких, именно содержательных, а не вкусовых противоречий между учениями теософов и христиан я перечислил два десятка. Но из 20 этих отмеченных проблем Мяло коснулась (именно коснулась – не более) лишь двух. При этом ни один из философских вопросов, по которым я сопоставлял христианство и теософию, не затронут нисколько.

Совместимо ли христианство с пантеизмом – главный из этих вопросов. Но ни строчки об этом в книжке Мяло не найти.

Отложим в сторону всякую предвзятость. Просто посмотрим на православных христиан в храме. В храме, как известно, православные молятся. А теперь раскроем беседы Е. П. Блаватской со своими единоверцами.

“ - В буддизме “Дхиани” — это общее название для обозначения всех Богов. Тем не менее, хотя Они и Боги, Им не поклоняются. – Вопрос: Почему, если Они — Боги? – Ответ: Потому что восточная философия отвергает идею личного и вне космического Божества. А тем, кто называет это атеизмом, я скажу следующее. Поклоняться одному такому Богу нелогично, потому что, как сказано в Библии, “Есть много Богов и Господ много”. Следовательно, если вы хотите поклоняться, вам придется поклоняться либо многим Богам, каждый из которых не лучше и не менее ограничен, чем остальные (политеизм и идолопоклонничество), либо, как это сделали израильтяне, одному из Них, превратив Его в родового, или расового, Бога. Веруя в существование многих богов, вы будете считать своего Бога Высшим, или “Богом Богов”, а других будете игнорировать и презирать. Но это противоречит логике, так как подобный Бог не может быть ни бесконечным, ни абсолютным. Он должен быть конечен, то есть ограничен и обусловлен Пространством и Временем. С наступлением Пралайи родовой Бог пропадает. И Брама, и все другие Девы и Боги сливаются в Абсолюте. Поэтому оккультисты им не поклоняются и не молятся — в противном случае нам нужно было бы либо поклоняться многим богам, либо молиться Абсолюту, который, будучи лишен атрибутов, не может иметь ушей, чтобы услышать нас. Даже тот, кто поклоняется многим богам, будет неизбежно несправедлив ко всем другим богам. И как бы ни старался он охватить в своей молитве всех богов, окажется, что поклоняться каждому из них в отдельности практически невозможно. И, если по незнанию он изберет какого-нибудь одного, это вовсе не значит, что он изберет самого совершенного”.[74]