Дана Посадская - Двойник

• Название: Двойник
• Автор: Дана Посадская
• Жанр: Ужасы и Мистика
• Год: 2006
• ISBN: 5-98408-048-6

Третья повесть из цикла «Тайны Черного рода».

---

Белинда стояла, кутаясь в плащ, точно ей было холодно. Но Вивиана отлично знала, — её госпожа не способна чувствовать холод. На мертвенно-белой коже Белинды таяли тёмные пятна румянца; только глаза полыхали — два чёрных костра на снегу.

Вивиана облизнула губы, не решаясь заговорить. Белинда вдруг резко повернула голову:

— О чём ты думаешь?

Как будто это не она, а Вивиана стояла, замерев, как изваяние и погружённая в пучину своих мыслей.

— О Клотильде, — ляпнула Вивиана первое, что пришло ей в голову. — Последнее время она мне не нравится.

— О… а она тебе когда-нибудь нравилась? — протянула Белинда со своей обычной усмешкой. Но Вивиана знала эту усмешку — знала как никто другой — и понимала, что это лишь тень.

— Хотя ты права, — продолжала Белинда, — Последнее время Клотильда ведёт себя странно. Интересно, как может вести себя странно тот, кто всё время молчит?

— Но вы тоже последнее время какая-то странная, госпожа Белинда, — произнесла Вивиана, удивляясь собственному безрассудству. — Вы… скучаете по Анабель? — поспешно предположила она.

Анабель какое-то время жила с Белиндой, но вскоре было решено, что столь юное создание должно созревать в родовом замке. Нужно было заниматься обучением Анабель, а Белинда никогда не стала бы тратить на это своё бесценное время.

— Анабель? — переспросила Белинда. Она нахмурилась, как будто вспоминая. — Да, было приятно, когда тут жил этот ребёнок. Но в то же время весьма утомительно.

— Вот как… — отозвалась Вивиана тихо. — Госпожа Белинда… а почему… почему вы не приняли… предложение того господина… Повелителя морей? — Вымолвив это, Вивиана ощутила себя идущей по тонкому волосу над пропастью, в которой резвились голодные тигры.

— Что?! — Белинда посмотрела на Вивиану взглядом, обращающим в пепел; затем рассмеялась, и с одной из гор поползла снежная лавина. — Поразительно, какой ты стала бесцеремонной, Вивиана. И откуда вообще ты об этом узнала? Но всё равно. Нахальный вопрос, дорогая — да ещё и глупый. Разве ты сама не знаешь, что я не подхожу для замужества? И к тому же… — она замолчала.

— Что — к тому же? — совсем тихо спросила Вивиана.

— Что? — ещё тише повторила Белинда. Её лицо стянула ледяная кора. Что до глаз, то впервые Вивиана не могла в них смотреть. Никогда ещё в них не было столько черноты… черноты и боли. — Ты действительно хочешь это знать? Хочешь узнать хотя бы на миг, что я чувствую — и почему? — И она посмотрела ей прямо в глаза.

(Нет — не надо, не надо, не надо)!

Вивиана сжала виски руками, отгоняя видение. Нет, нет, нет! Она зажмурилась, она зажала уши. За судорожно стиснутыми веками промелькнули багровые кольца и где-то сбоку, неуловимо… что это? Шаги, которых не слышишь; тень, которую не видишь… Не подходи, не подходи, не надо! Всё внутри её сжалось в холодный липкий комок. И вот, наконец, она всё — таки рухнула в пропасть, к мурлычущим ласково тиграм, обретая покой и забвение.

5 Кража

Замок. Ни одна из них не заметила, как лошади ступили во двор. Белинда отшвырнула поводья и со змеиной грацией выскользнула из седла. Солнце, которое уже клонилось к закату, опалило огнём её профиль. Белинда лениво закинула руки за голову, потянулась, зевнула, и окончательно стала самой собой. Вернее — стала той Белиндой, которую знала Вивиана. Сколько ещё тёмных и едва различимых сущностей скрывалось в чёрных туннелях её зрачков?

Они вошли в замок.

— Клотильда! — крикнула Белинда.

Тишина.

— Клотильда!

Они обе огляделись, — Клотильда всегда появлялась бесшумно и незаметно. Но сейчас она не появилась вовсе.

— Да где же она… — начала раздражённо Белинда, но тут же умолкла. Её глаза внезапно расширились, а затем так же резко сузились.

— Что — то случилось, — произнесла она медленно, почти по слогам. — Что-то не так, Вивиана.

— Что?

— Не знаю. Как будто — как будто… Но…

В этот момент по зале пронёсся какой-то звук — то ли вздох, то ли звон колокольчика. Повеяло терпким запахом липких весенних листьев и, одновременно — сладковатым тленным ароматом пожухлой осенней травы, окроплённой холодными каплями дождя.

Перед ними возникла, неуютно ёжась, хрупкая фигурка. Рыжие кольца волос упруго касались плеч. Светлые веснушки на носу и щеках взволновано дрожали, как лютики от ветра.

— Анабель! — воскликнула Вивиана.

— Анабель! — Белинда со смехом поймала её почти невесомую руку. — Какими судьбами, малышка?

Анабель расцвела, обвила на секунду шею Белинды (та слегка поморщилась, но стерпела), а затем запрыгнула в кресло, скрестив по-турецки ноги.

— Я — посланник, — со скромным сознанием собственной значимости объявила она.

— Нет! — Белинда в ужасе прижала руки к вискам. — Только не это, радость моя! У меня теперь аллергия на это слово… и боюсь, что надолго. Забудь и никогда не повторяй. А как ты, кстати, сюда перенеслась?

— Это — новые возможности моей двойственной природы, — вдохновенно процитировала Анабель. — Дядюшка Магус недавно обнаружил. Я могу переноситься куда-то, оставаясь в то же время в замке… И быть как бы посредником.

— Главное, что не посланником, — машинально заметила Белинда. И тут же изумлённо вскинула ресницы: — Как, малышка? Ты можешь раздвоиться?

— Да, — Анабель потупилась. — Вот сейчас я вижу и тебя с Вивианой… и мамочку. И слышу тоже. Мамочку, правда, я пока вижу и слышу немного хуже… но дядюшка Магус сказал, что это вопрос практики. Ой, да, мамочка, я отвлеклась. Белинда, у меня от мамочки важное послание… ой, не сердись, поручение. Дело в том, что она волнуется.

— Что?! — переспросила Белинда. — Детка, я правильно тебя поняла? Ты сказала, — волнуется, да? Ты уверена, что речь идёт именно о нашей матери? Об Энедине? Или вдруг обнаружилось, что ты — ошибка молодости тётушки Лавинии?

Анабель подавилась смехом.

— Нет, я, правда, говорю о нашей матери, Белинда.

— И ты хочешь, чтобы я поверила в то, что она волнуется?!

— Ну, — Анабель задумчиво потёрла пальцем веснушчатый нос, — не то, чтобы она очень волновалась…

— Ну, разумеется.

— Но она встала из саркофага. И послала меня к тебе немедленно. Она так и сказала: немедленно. А ещё… — Анабель прислушалась. — Сейчас она говорит, чтобы ты не упражнялась в чём? В остроумии. Правильно, мамочка? Да. А ещё она говорит… говорит, что не для того оторвалась от вак… сейчас… вак-хи-че-ской оргии, чтобы слушать всякие глупости… Да? Белинда, а что такое оргия?

— Довольно! — Белинда вскочила. — Похоже, это действительно матушка… А насчёт оргии, пусть она тебе объяснит! У неё в этом деле намного больше опыта. Впрочем, это лучше не передавай. Так в чём, собственно, дело?

— Мамочка говорит… — Анабель нахмурилась; чувство ответственности придало её мордашке уморительно серьёзное выражение. — Что она ощутила опасность. Нет, не опасность, а … Она говорит, что что-то с силой… Да, с силой Рода, вот так. Что-то происходит, и она это чувствует… А ещё она говорит, что ты тоже должна это ощущать.

— Да… — протянула Белинда. — Именно это я и ощутила… как раз перед тем, как ты появилась. Но если… Не может быть!

Белинда оскалила зубы и подошла, дрожа от гневного волнения, к одной из стен. Прошептав несколько неразличимых слов, она очертила пальцем дверь. Шагнула туда — и исчезла.

Вивиана и Анабель замерли, не шевелясь, не смея даже вздохнуть. Они знали, где сейчас Белинда.

Хранилище. Сокровенная тайна Чёрного рода, погребённая в самом сердце замка, в самом тугом и причудливом узле измерений, вне пространства и времени.

Там хранилось это. Нечто незримое и неосязаемое. Но именно оно воплощало и питало силу Чёрного рода с начала времён.

Белинда вышла. Лицо её было смутным и бледным, как туман над водой. Глаза засыпало чёрным пеплом.

— Анабель, — произнесла она. — Полагаю, мне нужно отправиться в замок Рода вместе с тобой. Чёрная корона Рода похищена.

— Мамочка… мамочка говорит… — сказала Анабель высоким прерывающимся голосом. — Она говорит… что именно это и предполагала.

6 Род

— Это Клотильда, — процедила сквозь зубы Белинда и вонзила кинжалы пальцев в гриву своих медных волос — спутанных, так как некому было их расчесать. — Конечно, Клотильда. Кто же ещё. Проклятие.

Ночь. В глубокой синей темноте не видно ни стен, ни окон. Лишь редкие свечи беззвучно горели, бросая на мертвенно-белые лица собравшихся рыжие, алые, сиреневые блики.

Все молчали. Никому не хотелось ни говорить, ни даже смотреть друг другу в глаза. Лишь изредка слышался мягкий утробный треск, — это одна из кошек Энедины начинала тереться о чьи-то ноги.

Они все были тут — магический замкнутый круг из тёмных силуэтов, погружённый в гробовое бездонное молчание. Дядюшка Магус, тётушка Лавиния — два морщинистых старинных истукана, две мумии в складках жёлтых морщин. Люций: белый пергамент лица, рот — запёкшаяся тёмная царапина. Рядом Ульрика: ртутные лужицы глаз, светлые волосы точно седые. Юный Мартин — волчонок, попавший в капкан. Анабель — испуганный маленький кролик. Энедина…