Александр Марков - Отражение Улле

• Название: Отражение Улле
• Автор: Александр Марков
• Жанр: Боевая фантастика
• Год: 1996
• ISBN: ISBN: 5-7632-0253-8

Улле — невидимый, страшный пришелец — захватил Землю. Проникнув в разум и сердца людей, он подчинил их своей воле и превратил мир в царство зла и ужаса. Покорные демону люди, во многом потерявшие человеческий облик, постепенно исполняют чудовищный план пришельца — превращают Землю в мертвую пустыню. Во всем мире осталось лишь несколько человек, в разум которых Улле не смог проникнуть. Их называют выродками, за ними охотятся как за дикими зверями, их боятся и ненавидят. Выродки рассеяны по миру, ничего не знают друг о друге и не ведают, как спасти Землю. Ведомые лишь смутными догадками, бесконечно одинокие в царстве тьмы, окруженные бесчисленными врагами, сумеют ли они найти друг друга, собрать по крупицам утерянное знание о том, каким был мир до прихода Улле? Сумеют ли через тысячи препятствий, сражаясь с оборотнями, чудищами, упырями, уничтожить Улле в его страшном логове…

---

В этот миг застонала Ильг. Хрипло, коротко — и тут же смолкла. А потом раздалось хлюпанье.

Орми нащупал в темноте копье — ядозубы всегда с оружием спят, вскочил и закричал во весь голос:

— Братцы-ядозубы, вставайте! Упырь в норе! Зажгите огонь, чтоб мне видеть, куда бить!

Тут наступила такая тишина, что в ушах зазвенело. Никто уже не храпел. Проснулись все — и ни один не сдвинулся с места. Хлюпанье тоже прекратилось. Орми шагнул вперед, ударил копьем наугад — раз, другой. Все в пустоту. Тут Энки встал, тоже с копьем. Начали вдвоем копьями тыкать в воздух. Вдруг послышался стук. Упырь взвалил добычу на спину и прошуршал к выходу — быстро, как ветер, на то и упырь. Орми метнул копье на звук — и оно воткнулось во что-то мягкое, но никто не вскрикнул. Потом все стихло. И вонь пропала.

Тут наконец ядозубы зашевелились. Высекли огонь. Все оказались на месте, только Ильг не было, а там, где она спала, растеклась по земле кровавая лужа. Первым заговорил Слэк:

— Туда ей и дорога, волчице старой, что таких двух безмозглых ублюдков родила. Вы что, очумели — на упыря кидаться? Слыхано ли дело — на живого упыря! Да вас за это…

— Ты, Слэк, — перебил его Орми, — иди вон лужу подлижи, пока не впиталась. А закусить своими ушами можешь.

Побранились еще немного — и легли досыпать. Утром Энки сказал брату:

— Напрасно ты, Орми, на упыря кинулся. Выдал нас. Найдется в племени кто поумнее — догадается, кто мы такие.

— А ты, брат, не струсил ли ночью?

Энки усмехнулся:

— Как не струсить. Ну да ладно. В другой раз встретим упыря — я первый в бой кинусь. Ты за мной и не угонишься. А так… ты уж прости меня.

Кулу, как узнал о случившемся, велел привести к нему Орми и Энки. Посмотрел на них хмуро и приказал:

— Говорите.

— Что говорить?

Кулу засопел и сказал негромко, как будто сам себе:

— Обоих живьем съем.

Тогда Орми начал:

— Ночью просыпаюсь, чую — упырь в землянке. Ну, сперва-то я замер, испугался. А потом, когда он мать…

— Удаль на нас нашла, вождь, — заговорил вдруг Энки. — Захотелось себя испытать. Чего, думаем, не попробовать сразиться с упырем? А ну как одолеем — всякий тогда признает нашу силу!

— Ты что ж, Энки, на мое место позарился? — Кулу усмехнулся. — Ладно, за это наказывать не буду. Прибью просто, только сунься. А спрашиваю я вот о чем. Как посмели на упыря руку поднять?

— А что? Упырь — тварь земная, по земле ходит, кровь пьет, как и мы. Почему его не убить?

Теперь Кулу надолго замолчал. Стоит, то на одного брата взглянет исподлобья, то на другого. Наконец сказал:

— Слушайте, вы, черви смрадные! Один раз говорю — в другой самих себя съесть заставлю. Упырь — творение Улле, поставлен над нами, чтоб мы знали свое место.

Хозяин упырю велел у людишек кровь сосать, а нам, завидев его, обмирать от страха и под себя гадить. Кто этот закон нарушает — на Улле поднимает руку. А чтоб вы лучше запомнили, завтра прикажу рядом с Хозяином деревянного упыря поставить. Три дня будете его поить своей кровью и ползать перед ним на брюхе в дерьме. Я сказал.

— Ясно, — вздохнул Орми. — А почему, вождь, так повелось, что упырь вроде как выше человека и к Хозяину ближе?

— Да потому, тупая твоя башка, что упырь смердит еще больше, чем мы. Пошли прочь.

Орми и Энки поспешно удалились с глаз вождя и весь день пребывали в сомнениях и страха. Энки сказал:

— Ты, брат, запомни слова Кулу. Все верно. Улле хочет весь наш вонючий мир превратить в одну большую кучу дерьма. Потому и заведено: кто больше смердит, тот и главный.

Деревянного упыря забыли, однако, поставить. Вечером Барг приволок с болота на спине человека. Швырнул его на землю посреди селения и заорал:

— А ну, глядите, кого поймал!

Ядозубы сбежались.

— Чего орать-то? — сказал Уги косматый. — Добыча неказиста. Старикан худющий. Костей мешок.

Барг тогда схватил старика за левую руку, вывернул ладонью вверх и ткнул Уги в нос:

— А это видел? Отметины-то нету? Это ж болотный выродок! Сколько лет не могли его поймать!

— Хороша добыча, — сказал Кулу. — Привяжи его к дереву, Барг, да прикрой шкурой, чтоб комары за ночь всю кровь не высосали, нам оставили. А утром и сами позабавимся, и Хозяина потешим.

Туча небесная почернела, накрыла тьмой землю. Ядозубы повалились спать, а Орми не спится. Вылез из норы, пробрался на ощупь к дереву, где старика привязали, встал, прислушался. Вроде дышит старик.

— Эй, ты, слышь, как тебя? Жив, что ли? — Орми говорил тихо, чтобы не разбудить своих и не привлечь ненароком какую-нибудь ночную нечисть. Старик молчал, хотя по дыханию ясно было — не спит.

— Чего не отвечаешь? Я же слышу, ты живой.

— О чем нам с тобой говорить, людоед? — Голос был глух, слова неразборчивы, видно, не много зубов осталось у старика.

— Ты болотный выродок?

— Не выродки мы. Люди. Раньше меченых не было. Вы сами и есть выродки.

— Слушай, старик. Я тебя отпущу. Сейчас ремни перережу, и уйдешь.

Старик зашевелился, застонал.

— Так ты не людоед?

— Я твой сын, наверное. Ильг — моя мать. Упырь ее убил вчера. Ты моему брату, Энки, шкуру со знаками дал.

Старик молчал долго.

— Вот оно что. Как же тебя звать?

— Орми. Ну, хватит разговоров. Ночи теперь короткие, а тебе до рассвета нужно подальше уйти. — Орми нащупал ремень, хотел его перерезать, да старик не дал.

— Не надо, Орми. У меня ж все кости переломаны. Я и ползти-то не могу. Скажи, вы знаки разобрали?

— Нет, отец. Не смогли. Ты мне разгадку-то открой.

Старик опять долго молчал, видно, собирался с силами.

— В том и беда, Орми, что я не знаю разгадки. И отец мой не знал. Знаки хранили, переносили со шкуры на шкуру, а сами не понимали ничего.

— Отец, я все-таки ремни перережу. — Орми взмахнул ножом раз, другой, и старик грохнулся на мох. — Взвалю тебя на плечи и унесу в горы. Там тебя вылечу. Вместе и знаки разгадаем. Энки с нами пойдет.

— Поздно, — прохрипел старик. — Гляди, светает уже.

Небесная хмарь и впрямь посветлела на востоке. Сквозь чахлый лесок Орми увидел: из одной землянки уже вылезает кто-то. Орми припал к земле, спрятался за сосновый ствол и шепотом спросил:

— Скажи, отец, что мы делать-то должны? Зачем мы, выродки, живем, кому служим?

— Мы — Имира дети. Имиру служим.

— Кто такой Имир?

— Точно не скажу, чтобы не соврать. Но три вещи знаю. Улле он враг. Живет по ту сторону неба. Ныне на земле не имеет силы. Орми! Уходи скорей, прячься. Идут сюда.

— Ну, прощай, отец. Эта гниль над тобой потешаться не будет. Прими от меня благую смерть!

Орми перерезал старику горло, прошептал: «К Имиру уходи!», утер слезу, чего с детства сопливого не бывало, и нырнул в молодой ельник. Потом обошел селение крутом и попал на поляну Улле.

Охватил тогда Орми гнев. Вырвал он с корнем сухую елочку — ствол в руку толщиной, — обломал сучки, подбежал к истукану, уперся в него комлем и давай валить идола! Тот уже начал подаваться, как вдруг повернулась одна из голов деревянного чудища, приоткрыла костяную пасть и уставилась на Орми пустыми глазницами. И в тот же миг Орми услышал у себя в голове страшный холодный голос. Он говорил непонятные слова:

— Драблатугур, бугургыз, клаклар.

Орми тряхнул головой, стиснул зубы и налег изо всей силы на шест. Идол рухнул, палки и кости рассыпались по земле. И наваждение сразу исчезло.

— Кто там? Стой!

Барг вышел из-за деревьев на другой стороне поляны. Орми бросился в лес, да поздно: Барг узнал его.

— Выродок! Орми! Стой, змееныш!

Орми продрался сквозь чащу, нырнул в землянку, схватил Энки за руку и потащил к выходу. Слэк проснулся и крикнул:

— Эй, вы! Куда в такую рань помчались? На упырей охотиться? Заставит вас Кулу дерьмо жрать!

— Иди Улле зад полижи. Я б еще поговорил с тобой, кабы клопы тебе гу не отгрызли!

Выскочили братья наружу — и в лес. Миновали ельник — а сзади уже слышно погоню. Вышли к болоту. Там братья знали верную тропку и далеко опередили людоедов. Пока ядозубы барахтались в болотной жиже, Энки и Орми успели высоко подняться по склону. Тут в ущельях и трещинах было где спрятаться. Братья залезли в потайную пещерку — вход в нее закрывали кусты, — легли на мокрую землю и отдышались. Долго молчали.

— Что теперь делать будем? — спросил Орми. — Обратно к ядозубам нельзя. Энки ответил не сразу.

— Жить как-то надо. Найдем место подальше от людей, построим жилье. Ты объясни, как вышло, что нас распознали?

Орми рассказал:

— Узнал я одну тайну. Мне ее отец перед смертью открыл. Нашего повелителя Имиром звать, а живет он по ту сторону неба. Как бы нам туда перебраться?

Энки задумался и, помолчав, сказал:

— Я видел, небо порой ложится на горы. Бывает, спустится совсем низко. Может, горы тогда его протыкают? Давай поднимемся на кряж, выберем высокую гору и залезем на вершину.