Александр Марков - Отражение Улле

• Название: Отражение Улле
• Автор: Александр Марков
• Жанр: Боевая фантастика
• Год: 1996
• ISBN: ISBN: 5-7632-0253-8

Улле — невидимый, страшный пришелец — захватил Землю. Проникнув в разум и сердца людей, он подчинил их своей воле и превратил мир в царство зла и ужаса. Покорные демону люди, во многом потерявшие человеческий облик, постепенно исполняют чудовищный план пришельца — превращают Землю в мертвую пустыню. Во всем мире осталось лишь несколько человек, в разум которых Улле не смог проникнуть. Их называют выродками, за ними охотятся как за дикими зверями, их боятся и ненавидят. Выродки рассеяны по миру, ничего не знают друг о друге и не ведают, как спасти Землю. Ведомые лишь смутными догадками, бесконечно одинокие в царстве тьмы, окруженные бесчисленными врагами, сумеют ли они найти друг друга, собрать по крупицам утерянное знание о том, каким был мир до прихода Улле? Сумеют ли через тысячи препятствий, сражаясь с оборотнями, чудищами, упырями, уничтожить Улле в его страшном логове…

---

В день, когда Улле пришел на землю, задрожали горы и грядущее рассыпалось в прах. Отныне Светлые не видели ничего. Улле спустился с неба в долину Иггир, что в самом сердце Предельных гор. Теперь те места называют Темной землей. Туда нет хода никому из живущих.

Три страшных дня и три роковые ночи Улле сражался с Имиром на земле и одержал победу.

В первый день почернели ладони у всех людей на два дня пути от Предельных гор. В их разум вселился Улле, и они больше не были теми, за кого принимали их старики. Их мысли стали невидимы для Светлых, доселе видевших и знавших все сущее в мире. Поистине, сам Имир не знал своего врага!

Эти оборотни, слуги Улле в обличье людей, собрались в горах к западу от долины Иггир во второй день войны. Говорят, будто зло, вошедшее в них, с такой яростью рвалось наружу, что прекрасные тела людей искажались и плавились, как воск. Кто-то покрылся жесткой щетиной или костяной чешуей, у кого-то выросли бивни, как у мамонтов, другие пошли пятнами, черными, зелеными и белыми, а были и такие чудища, что и рассказать нельзя, и подумать, оставшись собой, не распахнув двери своего разума для Врага.

На третий день несметное воинство чудищ ворвалось в заповедную долину Эар, обитель Светлых. В исчадиях Улле совсем не осталось плоти и духа Имира, и Светлые увидели лишь мелькание зыбких, призрачных теней. Тени несли с собой смерть. Ножи и копья окрасились кровью Светлых. Но самым страшным оружием Врага было некое Слово. Улле взревел тысячами глоток своих рабов; тысячи голосов прокричали Слово, несущее смерть. И Светлых не стало.

Серая мгла поднялась над горами и растеклась по небу. С тех пор мы не видим ни звезд, ни солнца, и голос Имира стал неслышен. Холодные ветры подули с севера, и следом за ними пришли льды. Они покрыли благоуханную страну Эмайн, сковали горы холодным сном и остановились лишь у южных окраин Марбе.

Все это мне поведал отец, а он узнал от своего отца, тот — от своего; мы старались сохранить рассказ таким, каким он прозвучал в первый раз, но смысл его для нас во многом темен.

Убийцы близко, я тороплюсь. Вот что мы узнали — самое важное.

То, что называется теперь небом, — не небо. Это гибельная туча, смертная мгла Улле. Небо голубое или черное, в нем движутся светила и звучат речи Имира. Солнце желтое, жаркое и светлое. Звезды далеки, их голос звонок.

Это наша земля, какой ее могла бы увидеть птица сквозь тучу, взлетев на тысячу миль. На юг и на север от гор Мару — леса, где живут людоеды. Этот край из всех — самый светлый, повсюду вокруг еще хуже. На юге до самого конца лежат Мертвые земли. Когда-то мы верили, что где-то там, в пустыне, есть Город Птиц. Нам никогда не узнать правды, но все же каждый год весной из-за Мертвых земель прилетают живые птицы.

На востоке страна Каар-Гун — бескрайняя топь, где у людей меняются лица и души, страна Клыкачей, где сгнившее время тяжелыми пузырями поднимается со дна трясины. Дальше к востоку и северу все залито соленой водой; старики называют этот край морем.

За Великой Стеной на севере — страна Гуган. Люди там не едят друг друга, потому что это для них слишком просто. В черном граде Уркисе они предаются радостям более тонким; Улле не спешит пожрать сам себя; он погибнет лишь вместе с миром, а гибель мира начинается в Гугане. Гуганяне во власти своих мертвецов. Ни жить, ни умереть они не могут по своей воле. Смерть для них — работа. Потом они становятся марбианами или менхурами. У менхуров могучий разум, но в их телах нет духа, они не ощущают себя и не знают, что существуют. Марбиане всевластны, бесплотны и непостижимы, они скитаются по телам и оживают где хотят. Марбиане — вершина творения Улле, в них его черный дух и черная воля. Их царство в стране Марбе, их тайная сила в ледяном граде Дуль-Куге, к северу от Гугана, у подножий Предельных гор. На этом месте в давние дни цвела благоуханная долина Эар; теперь она подо льдом и мертва навеки.

В самом сердце Предельных гор есть глубокое ущелье, подобное воронке с гладкими склонами и озером на дне; это место когда-то звалось долиной Иггир, теперь его зовут Темной землей. Посреди озера — остров, называемый Кумме. Там сердце Улле, туда он низвергся, подобный лучу мрака, из неведомой бездны; с тех пор минуло триста зим. Из тех, кто ходил в Темную землю, никто не вернулся. И все же для того, кто осмелился бросить вызов Губителю, нет иного пути, нет иной цели; куда бы ни шел он, судьба приведет его в долину Иггир. Мрак, покрывающий землю, исходит оттуда.

Старики говорили, что в горах вокруг долины когда-то встречались дварги, странные существа, полулюди-полукамни. Их родина в Темной земле; у них мутный взор и пустота в сердце; они живы только силой Губителя, выползая из долины, они быстро мертвеют. И все же в их душах нет зла — они могут помочь.

По ту сторону Предельных гор в Ледяной пустыне живут снежные великаны, помнящие Имира. Они спускались в Темную землю; они поставили в круг большие камни на острове Кумме. В этих камнях есть некая сила. Камни могут помочь.

О дети Имира! В этом мире для нас нет места, поэтому нам суждено или исчезнуть, или разрушить мир, сделав его снова таким, как прежде. Имир жив; пусть же надежда не умрет прежде нас.

Мой отец перед смертью сказал: я знаю, сын мой, власть тьмы не будет длиться вечно. Настанет день, и родятся люди, которые сделают то, что не сделали мы. Их будет мало, этих людей, и они будут долго блуждать во мраке, пока судьба не сведет их вместе. Поверь мне, я вижу их лица. Собравшись, они пойдут на север двумя путями и если не ошибутся ни разу, то обретут силу. Эта сила будет столь велика, что даже демоны из Марбе не смогут совладать с ними.

— Что же это за сила? — спросил я, но ответ отца был темен, как та тень, что уже склонилась над ним:

— Это сила гибнущей Земли, сын мой, и сила сокрытого от нас неба; смертоносное детище мертвых песков юга и звезда Имира в мозгу чудовища.

Конечно, то был лишь бред умирающего; все же я записал его слово в слово: как знать, не открылось ли и вправду отцу нечто важное на краю миров? О звезде Имира я слышал не раз: это было величайшее сокровище Светлых; но никто не знает, что сталось с ним после прихода Улле.

Я записал все, что знал. Да не встречу я Улле по ту сторону жизни! Впереди — пустота».

Рассказ оборвался. Энки и Орми долго молчали. Наконец Энки сказал:

— Узнали мы много, а еще больше появилось новых тайн. Все разгадать жизни не хватит.

— Сияние, что мы видели на горе, — сказал Орми. — Что это было? Звезда, светило или солнце? Или все же сам Имир явил нам свой лик?

— Больше всего похоже на солнце. Желтое, жаркое и светлое, так ведь? Да нам-то все равно, каким словом невиданные чудеса называть. Эти слова для нас ничего не значат, а чудес по ту сторону неба много.

— Не неба — гибельной тучи.

— Тучи. Давай вот что решим, Орми. У нас теперь есть два пути. Найти безлюдное место, где много добычи, и жить спокойно, дожидаясь благой смерти. Или идти с Улле сражаться.

Орми усмехнулся.

— А то мы с ним не воюем. В первом бою с нами была удача; глядишь, и впредь так будет. Чего бояться? Кроме жизни несчастной, терять нам нечего. Сразимся, пожалуй, с Улле. Имир нам поможет. Вот только знать бы, как взяться за дело.

— А об этом шкура сказала. Пойдем на север, будем пробираться в долину Иггир, к сердцу Хозяина. Если Веор не врет, другого пути для нас нет. Может, по дороге мы встретим еще таких же, как мы, выродков, и оружие это найдем — чудо-звезду и какую-то дрянь из Мертвых земель. Только надо ни разу не ошибиться.

— Ты веришь во все это?

— Что болтать попусту: веришь — не веришь. Мы ведь ничего не знаем, кроме того, что сказала шкура, да и из этих слов половину не поняли. Так что выбора нет.

— Ладно, пойдем спустимся с гор, там посмотрим. Может, нас и впрямь судьба сама приведет куда надо. Только вот как ни разу не ошибиться?

— Не знаю, — сказал Энки, помолчав. — Но мы уж постараемся. Значит, на север?

— Ну да. Где мы сейчас?

— Здесь, — Энки ткнул пальцем в рисунок — горы Мару. А вот долина Иггир. Пойдем не спеша, торопиться некуда. Слушать будем, смотреть, нюхать. Как на охоте — сам знаешь, пока не найдешь верный след, как ни бегай, зверя не добудешь.

Пошли они вниз, перевалив через горы. По другую сторону хребта путь оказался тяжелей. Отвесные утесы, трещины, пропасти. На второй день туча поднялась, и братья вышли из тумана. На четвертый день подстрелили козла.

Впереди ничего, кроме новых пиков и ущелий, долго не было видно. Встречный северный ветер крепчал и становился все холоднее. Короткое лето кончилось, небесная мгла сгустилась. По ночам уже трещали морозы. Благо дров теперь было в достатке, вечные снега остались позади.

Наконец братья поднялись на последний кряж и увидели северную страну. Вдоль подножия Мару тянулась полоса леса — низкие чахлые елки, светлые пятна болот. За лесом поднималась каменная стена — черная, неприступная, с высокими башнями. Ни на востоке, ни на западе не было ей конца. За стеной до горизонта простиралась равнина, чернела лента большой реки.