Ивана Трамп - Только про любовь

• Название: Только про любовь
• Автор: Ивана Трамп
• Издательство: ОЛМА-Пресс
• Жанр: Современные любовные романы
• Год: 1993
• ISBN: 5-87322-046-8

Это яркий и высокохудожественный роман о трудной женской судьбе. Катринка Грэхем, беженка из коммунистической Чехословакии, – очаровательная жена нью-йоркского миллионера, у ног которой лежит весь мир. Однако блестящее внешнее благополучие разрушают тоска по вынужденно оставленному в Европе ребенку, нарастающий разлад в отношениях с мужем и свекровью, предательство подруги.

---

Ей стало очень одиноко. На мгновение ей захотелось очутиться вновь в «Максимилианке» с Томашем и Жужкой, попить пива, поспорить о фильмах, обсудить, куда пойти потанцевать. Она до сих пор регулярно переписывалась с ними. В прошлом году Томаш снял свой первый фильм, хорошо принятый и специалистами, и публикой. Сейчас он готовил второй – он, правда, сожалел, что это был детектив, – но главное – что ему вообще разрешили снимать. Жужка была счастливой женой и матерью. А Мартину, чье рождение так изменило Катринкину жизнь, уже должно было исполниться шесть лет.

Жизнь в Чехословакии не была простой или легкой, но, по крайней мере, Катринка понимала ее правила. И хотя и Мюнхен, и Кицбюэль дали ей гораздо большую свободу и возможность, но и в этих европейских городах она выстраивала свою жизнь, не столь уж разительно отличающуюся от той, которую она всегда знала.

А брак с Адамом введет ее в абсолютно новый для нее мир, откроет новый континент, с иной культурой, с иными обычаями и непривычной роскошью. Мысль об этом одновременно и волновала и страшила ее. Сможет ли она стать Адаму хорошей женой, как он этого от нее ожидает? Ей хотелось попробовать, но всегда она возвращалась к одному и тому же вопросу: ну как она сможет покинуть Мюнхен?

– Катринка, у тебя все в порядке? – спросил Адам, когда они как-то разговаривали по телефону. У тебя какой-то странный голос.

– Вся его странность лишь в том, что я влюблена, – ответила она и провела еще одну бессонную ночь.

Вернувшись в Мюнхен, Катринка позвонила Эрике Браун и пригласила ее пообедать, но Эрика в ответ пригласила ее к себе посмотреть ее квартиру после ремонта. Стены были светло-зелеными с белой отделкой, полы застелены новыми коврами, мягкая мебель в гостиной была обтянута шелком с цветочным узором, прекрасно гармонирующим со шторами на окнах и в гостиной и в примыкавшей к ней столовой. Все создавало ощущение покоя и умиротворения. Должно быть, это стоило немалых денег, подумала Катринка.

– Просто чудесно, – сказала она. – Как будто сидишь в саду.

– Я получила большую премию на Рождество, – объяснила Эрика, – и решила, что больше всего я хотела бы ее потратить именно на это. Я так много времени провожу дома.

Хотя возраст ее приближался к пятидесяти, Эрика, казалось, ничуть не постарела за те девять лет, что они знакомы с Катринкой. Она оставалась привлекательной, чувственной женщиной: упругая кожа лица, волосы, окрашенные в светлый цвет, немного более светлого оттенка, чем ее натуральный, и только несколько новых морщинок в уголках ее больших карих глаз и вокруг полных губ напоминали о беге времени.

«Мужчины могли бы так и ломиться к ней в двери», – подумала Катринка.

– Тебе надо почаще выходить на люди, – сказала она.

– У женщин моего возраста не так уж много возможностей.

– Чепуха. Ты просто их не замечаешь. Эрика на мгновение задумалась.

– Возможно, ты права, – сказала она. Если бы она перестала дожидаться нечастых визитов Клауса Циммермана, она бы начала замечать эти другие возможности. Эрика вздохнула. Маловероятно, что такое произойдет. Она любила его, несмотря на то что хотела бы разлюбить. Нет, она была поглощена им, и так было с того самого дня, когда она начала у него работать более пятнадцати лет назад. Когда через несколько месяцев после их встречи она стала его любовницей, это не добавило его власти над ней. И сейчас для нее было неважно, занимается он с ней любовью или нет, все равно она думала только о нем.

Сидя за кухонным столом, за которым они когда-то вместе завтракали, Катринка и Эрика ели шницель по-венски с картофельным пюре, которое Эрика приготовила специально для Катринки. Они пили чудесный рейнвейн и говорили об «Аиде», которую обе слушали, но в разные вечера, о гостинице «Золотой рог», в которой Эрика иногда бывала. Говорили обо всем, кроме Клауса Циммермана. Катринка, обычно все схватывавшая на лету, никак не могла себе представить, что он был любовником Эрики: ей казалось невероятным, что у женщины, которую она так любила, могут быть близкие отношения с мужчиной, которого она ненавидела. Когда Катринка время от времени сталкивалась с Циммерманом в Мюнхене или Кицбюэле, она испытывала страх, отчаяние и отвращение. Она поражалась своей способности с улыбкой раскланиваться с ним при встрече, как будто она знала, что когда-нибудь ей придется обратиться к нему за помощью.

– А как у тебя дела с Адамом? – спросила Эрика, когда они удобно устроились в гостиной около низкого антикварного столика, на котором стоял кофейник и две прелестные чашки из китайского фарфора.

– Он предложил мне выйти за него замуж.

– Ну и?

– Я ответила «да».

Эрика улыбнулась. Она как-то встречалась с Адамом в Кицбюэле, и он ей понравился.

– Милая, какая прекрасная новость. Желаю тебе счастья. – Она наклонилась к Катринке и поцеловала ее в щеку. – Поздравляю.

Катринка мрачно взглянула на нее.

– Как я могу уехать из Мюнхена? – спросила она.

– Бруно и Хильда могут вести дела в гостинице. Ты можешь ее продать. На самом деле тебя здесь ничто не держит, – твердо ответила Эрика, прекрасно понимая, что Катринка имела в виду.

– Мой ребенок, – сказала Катринка. – Как я могу его оставить? – Ее глаза наполнились слезами.

Эрика издала какой-то нетерпеливый, напоминающий кудахтанье звук.

– Катринка, милая, тебе нужно забыть о прошлом.

– Так всегда говорят. Но как это сделать?

– Ты любишь Адама? – спросила Эрика, игнорируя ее вопрос.

– Да.

– Тогда ты должна выйти за него замуж.

– Я хочу выйти за него замуж. Но… Эрика, перебив ее, спросила:

– Сколько ты уже здесь, в Мюнхене? Шесть лет? И если за все это время ты не нашла своего ребенка, почему ты думаешь, что тебе удастся это сделать через год или через три? Или через десять?

Катринка уже давно поняла, что ей не найти своего ребенка по официальным записям, хотя она продолжала поиски везде, где оказывалась во время своих поездок. Обращения в клиники ни к чему не привели, несмотря на неуклюжие попытки дать взятку – средства для этого у нее теперь были. Она не упускала ни малейшей возможности для поисков и не могла отказаться ни от своих попыток, ни от надежды.

– Мне кажется, однажды я могу столкнуться с ним на улице, встретить его в магазине, увидеть, когда он будет играть в Английском парке. Я никогда не перестану его искать. Если бы я его увидела, то сразу узнала бы. Да. Узнала.

Эрика снова издала какой-то выражающий нетерпение звук.

– Ты можешь точно так же столкнуться с ним и на улицах Нью-Йорка. Почему ты думаешь, что он все еще в Германии?

Во взгляде Катринки внезапно отразилось подозрение, и, наклонившись к Эрике, она сказала обвиняющим тоном:

– Ты знаешь, где он. Ты знаешь!

– Я уже говорила тебе, что не знаю, – спокойно ответила Эрика. – Я просто хочу подчеркнуть, что в наше время люди обычно не сидят на месте. И тот, кто усыновил твоего ребенка, может жить в какой угодно стране.

– Ты видела список, – настаивала Катринка. Эрика встала и поставила кофейник с чашками на серебряный поднос.

– В клиниках не держат списки усыновленных. Я уже раньше тебе об этом говорила. – Она не смотрела на Катринку, и голос ее звучал укоризненно. На мгновение она застыла, потом положила руку Катринке на плечо и мягко добавила: – Не сходи с ума, милая. Жизнь предлагает тебе еще один шанс стать счастливой. Не упускай его.

Слова Эрики успокоили Катринку. Если ее сын не был в Мюнхене, в Германи, в Европе, тогда брак с Адамом не будет означать, что она оставила свои поиски. Наоборот, он увеличивает ее шансы найти ребенка. Эта мысль освобождала ее от того чувства вины, которое угнетало ее с тех пор, как она ответила согласием на предложение Адама.

Благодаря постоянному ободряющему общению с Адамом по телефону, Катринка наконец решилась и начала готовиться к отъезду, улаживая все свои дела: она передала Бруно и Хильде дела «Золотого рога», сообщила агентству моделей, что не может больше у них работать, перевезла свою самую любимую мебель и самые важные для нее сувениры на хранение в гостиницу, упаковала одежду и фотографии, распродала все ненужное, съехала со своей квартиры, устроилась в роскошном номере отеля «Четыре времени года» и стала ждать приезда Адама.

Оказавшись в отеле без него, Катринка почувствовала себя как-то неуютно. Ее собственная жизнь показалась ей какой-то нереальной, похожей на сон. Просыпаясь одна в огромной кровати, Катринка долго не могла вспомнить, где она находится. А проходя по пышно обставленным комнатам, с трудом осознавала, что она здесь вовсе не для того, чтобы стирать пыль с позолоченной мебели, пылесосить узорчатые ковры и мыть мраморные полы в ванной.

Через два дня после ее переезда в «Четыре времени года» приехал Адам. Он появился в ее номере с каким-то потрепанным матерчатым чемоданом, который показался ей знакомым. Как только коридорный вышел из номера, Адам обнял ее, но, почувствовав, что ее внимание чем-то отвлечено, остановился.