Илья Игнатьев - Зависимость количества попаданий от плотности огня.

• Название: Зависимость количества попаданий от плотности огня.
• Автор: Илья Игнатьев
• Жанр: Современная проза

После известных событий в ru.net, связанных с некоторыми блогами, Автор вынужден ПРЕДУПРЕДИТЬ, что все события, обстоятельства, действующие лица и их имена в этом ХУДОЖЕСТВЕННОМ ЛИТЕРАТУРНОМ ПРОИЗВЕДЕНИИ являются ВЫМЫШЛЕННЫМИ и существуют лишь в воображении Автора, а всякое совпадение с реальной действительностью СЛУЧАЙНО и НЕПРЕДНАМЕРЕННО

---

Я молча обнимаю рыдающего Славку, я люблю этого мальчика, я готов ради него на всё, - на всё, что только не отнимет его у меня, - но того, о чём он, рыдая в моих ласковых по-отцовски руках, просит меня, в который уже раз, - этого я не могу… Смог однажды, тогда, в его двенадцатый день рождения, - но на второй день я уже больше не мог. Тогда встал передо мной жуткий вопрос, - что я хочу? Кого я хочу в этом мальчике для себя? Сына, или любовника, или… кого? Все эти годы любовников у меня было… да нет, не так чтобы… хватало… Но ЛЮБИЛ я все эти годы… Тихо, Слав, тихо, что ты, родной…

- Слава, родной, тише… Всё, всё… Ну? Во, рёва…

- Да сам ты… Пусти…

- Не пущу. Тише, Слав, тише… Хорошо…

- Хорошо ему, гаду… Скажите, пожал… луйста… Дай платок… Ладно, извини, Ил. Блин, накатило, что-то…

- Славян, я тебя люблю. Это я во всём виноват, что не могу дать тебе всего, что ты требуешь у меня. Ты пойми…

- Пап…

- Я скажу, ладно? Ты пойми, Славка, родной, не могу я с тобой… Ты мой сын, ты стал мои сыном, - именно таким, о котором я мечтал всю свою жизнь, даже когда мальчишкой был. Любовь изменчива, - она навсегда, - но она может измениться. А мы с тобой… А тогда, в твой день рождения, когда тебе двенадцать стукнуло… ну, да, было это у нас с тобой, - но на утро я с ужасом представил себе, что я бы… со своим отцом… бр-р-р…

- С дедом Иваном? - улыбается, успокоившийся вдруг, Славка.

Как же, всё-таки, у пацанов всё это быстро! Ведь вот только что, кажется, умереть он был готов от обиды на меня, от жалости к себе, а сейчас вспомнил деда Ивана, и лыбится во всю свою рекламную… у меня сердце схватывает от блеска его белых зубов, от ямочек этих вот его, на щеках, от света, майскими зелёными осколками брызнувшего из его прищуренных, совсем-совсем уже весёлых глаз, от его пепельных волнистых вихров, - полгимназии готовы за это вот… обожаю… Все его любят, пацаны даже многие… очень даже не прочь, а уж девчонки… А вот повезло одному Денису, а Славке повезло с Денисом, а я… я его отец, а он, получается, мой сын, - точка.

- С дедом Иваном? М-м… Что-то про других своих отцов я не знаю ничего. Ладно, ладно… Славян, ты бы оделся, и правда… А что договаривать? Я всё сказал, а ты всё понял. Нет, ещё одно вспомнил! Скажи, если уж пошёл у нас такой разговор, - эх, Славка, знал бы ты, как мне эти разговоры нервы изматывают! - погоди! - вот… я не понимаю, на кой чёрт тебе это всё, со мной, я имею в виду, - у тебя же Дэн есть, и мне совершенно очевидно, какого свойства и качества у вас отношения, вы друг друга ЛЮБИТЕ…

- Ну да, у меня-то, как раз, есть Дэн, и мы любим, а у тебя…

- Ах, ты!.. Дрянь зеленоглазая! Поганец белобрысый! Ты что, из жалости? Убью. Где… блядь, отскочи щас же!.. Куда ты кейс с Лаццерони сунул, пристрелю, к чертям собачьим… Сл… Славк… Славка, задушишь, поганец зеленоглазый… Вали, давай, в «Книго-Мир» свой, ныряй с трамплина нашего семейного бюджета в эту Чёрную Дыру моего кошелька… Да, ещё одно: - с тебя три… м-м, четыре даже, массажа.

- Да? Тогда я лучше пошёл, щас, где мобильник… Да знаю я, где мне посмотреть лучше, -  вот ведь, с советами тут! - ты скажи, - лучше! - шорты сами где?.. А чо, может, мне и в натуре, так вот, в плавках лучше… Пап, а я красивый? Ты чо, Ил! Кидается, блин, носками, блин, кидается, грязными… Нет, ну, так, - ничо я так, или как, - скажи… Врёшь, сам урод…

- 3 -

Ну, вот, можно чем-нибудь заняться, - Славка умотал в магазин за книгой, - а вот тут засада меня ждала: оказывается, не полторы, а две с половиной тысячи эта rara avis стоит! - «Трибеку» я на стоянку поставил, - можно чем-нибудь теперь заняться… Чем? Какие у меня могут быть занятия, когда Славки нет дома, дед Иван на Банном, и я остаюсь один? Да нет, так-то много чего я могу… да и должен даже делать. Дом есть дом, работа есть работа, - жизнь есть жизнь… Глупость есть глупость! Это я про себя… Недоволен чем-то, скажите, пожалуйста! У меня, со мной растёт сын, на которого лишь молиться! Мой младший брат, Женя, в Милане, но наезжает к нам достаточно регулярно, - по его меркам. А по нашему мнению, - моему, Славкиному и батиному, - это набеги иррегулярной конницы, - но таков уж мой младший брат, и я балдею, тащусь, прусь и ещё не знаю, как сказать, что мой сын Славка, который мне сын по закону, а не по крови, всё больше и больше делается похожим на моего младшего брата, а сам Женька, осуществляя очередной набег с древних Апеннин на Седой Урал, не оставляет попыток, - тщетных, к моему счастью, - стырить у меня и деда Ивана племянника Славку себе, - мы с батей отбиваемся, как можем, под радостное хихиканье Славяна… А мой отец живёт в тридцати километрах от меня, в нашем загородном доме, рядом с чудным, самим ещё Емельяном Пугачёвым по достоинству оцененным горным озером… Работа? Да ну, к чёрту, - не упахался же я, тоже мне, работа, скажите, пожалуйста, - немцам да итальянцам наше железо впаривать… Не гневи Богов, «Ил-2», однажды они уже продемонстрировали тебе всю свою, всё и вся превосходящую, всем и всеми пренебрегающую вздорность своей силы, - мало?.. Сладкоежка ты мой… как больно… Почему же ты ушёл сегодня, что же это означает? Спокойный ушёл… Что-то это значит, а что, - я не понимаю… Странно, но пустоты я не чувствую. Ни внутри, ни снаружи… Странно…

Займусь винтовкой. Запах оружия отлично регулирует настроение, - значит, лучше всего мне сейчас заняться своей Lazzeroni, это меня отвлечёт. В кабинете? А где же ещё, - ну, мне, выросшему в коммуналке, кухня очень даже нравится, - в качестве места для занятий всякими грязными делишками, - но Славка, трансцендентально и внечувственно, нечувствительно и беспредельно, беспризорно-безнадзорно доведший собственную комнату до состояния бендеровского схрона на утро после Дня Незалежности, - он же мгновенно впадает в состояние священной ярости, если на кухне… ну, допустим, кружку я, там, например, какую-нибудь… А раз как-то, - вспоминать даже не хочу! - я посуду в моечную машину сложил, да и забыл её там, на ночь, немытую… бр-р…

Так. Значит, настрел у меня за эти выходные… в сумме с прежними, получается 237. Запишем, Ласочев, ведь склероз, таков твой диагноз… Собственно, 237, - 23 июля, мой день рождения, - но запишу… Да-а, калибр… Песня, а ствол-то… Интересно, Мак-Милланы на неё тысячу выстрелов живучести дали, а сам Лаццерони на форуме мне ответил, что если восемь сотен ствол продержится, это заебись будет… Так, вишеры, шомпол… да, Dewey самый-самый всё-таки, это и двух мнений… Втулки на ствол, и так он… И всё-таки, бесподобная машина! Потому и бесподобная, что ни сам Лаццерони, ни братья Мак-Миллан, ни Шнайдер на технологические компромиссы в жизни не шли, - а что цена… так потому и цена. А вот тоже, кстати, - решил я, было, сам патроны снаряжать, обжимной станок у R.C.B.S. заказал, - и дело даже не в том, что упаковка 7.82 Warbird для моей L2000SA сто девять баксов стоит, - двадцать патронов в упаковке, между прочим, не полста, - а с растоможкой… Нет, дело не в этом, - я по привычке думал, что моего снаряжения патрон… где у меня та насадка на шомпол, для затворной группы… а оказалось, что… м-м, чо-то мне канал не нравится… нет, показалось… вот, а у фирменных патронов кучность оказалась даже лучше, чем у самоснаряжённых… Нет, надо мне всё же для удаления меди что-то помягче купить, что-нибудь слабо-щелочное, а то аммиачная эта… Да, в порядке канал, - и поля, и нарезы, - пока в порядке… Кучность, - 0,32 у фирменных патронов, это по паспорту, а у моих, в лучшей серии, - 0,38 MOA… Хотя, тоже, - я же в станок не зажимал винтовку… Блядь, и всё равно, - фантастика, запредельное что-то! Наш ведь, российский ГОСТ, - если «тысячные дистанции» в импортные угловые минуты перевести, - 4,1. Жопа, что тут скажешь…

Покурить, что ли? Можно, - пока Славян притыкает, всё выветрится. Да нет, унюхает, конечно, - это у него психологическое, экстрасенсорное даже, можно сказать, - это он не своим, удивляющим меня до сих пор совершенством формы носом учует, - это он просто будет знать, что я курил, и всё. Хм, губы подожмёт укоризненно… потом надует их капризно, так ещё красивей они у него… обожаю… Блин, на шейку приклада масло попало… вот, порядок. Классный пластик, масла не боится, - а всё же, не стоит… Не понял, - у меня что, ментоловый Нэт Шерман кончился, что ли? Странно… Тетеря, я же на Банном его забыл! Ладно, «классику» покурим… Батя пускай ментолом травится, - да нет, конечно, он же… Хм, вот интересно, двое очень важных людей в моей жизни, - мой отец и Олег «Дед» Задирако, - курят трубки, и вот против этого Славка не то, что возражает, ему это очень нравится! Особенно, когда дед Иван, - батя же у меня такой, он же всё это… сопровождает, так скажем, - а Славян в восторге, ясное дело. Да и Олег… Хм, Олег, - он от нашего Славки без ума, когда в прошлый раз приезжал, «апсуа хузба» Славяну привёз, особенный, девятнадцатый век… И у Олега тоже, трубка какая-то… Да, нравится Славке, когда курят трубку… Даже запах трубочного табака нравится. Нет, я понимаю, - у Славки неприятие табака связано именно с сигаретами, и я распрекрасно знаю, почему, - сам же я три пачки Мальборо, - я их после того на дух не переношу, марку эту легендарную, - этому выблядку, уфимскому этому хозяину мальчишек скормил, после того, как Славку у него… Хм, сожрал ведь. А куда ему было деваться, под стволом-то… Ну, докурю, и можно убирать всё… Мда, а вот трубку я терпеть не могу, - хлюпанье это, пакостное, чистить её, тоже, постоянно… Эх, а вот чего я не знаю про Славку, - это того, почему он так стесняется туалета… Можно, конечно, строить догадки, и они будут, по-видимому, довольно близки к действительности… Грустно всё это…