Натан Гимельфарб - Записки опального директора

• Название: Записки опального директора
• Автор: Натан Гимельфарб
• Жанр: Биографии и Мемуары

---

Мои хождения к банковскому начальству результатов не давали и приходилось прибегать к различным комбинациям, чтобы вымолить необходимую сумму на выплату зарплаты. Во время одного визита я был принят старшим экономистом планового отдела банка Софьей Ароновной Дольниковой, которая прониклась сочувствием ко мне. Она без труда разоблачила попытку получения нами завышенного аванса, резонно заметила, что таким путём мы долго не протянем и посоветовала поискать другие возможности для выхода из создавшегося положения. Когда же я признался ей, что найти их не могу, она пообещала, что попробует нам помочь.

При следующей встрече она со знанием дела легко убедила меня, что нами не используются некоторые положения сборников цен на проектные работы, позволяющие применять повышающие коэффициенты, чем занижается договорная стоимость работ. Кроме того, Дольникова предложила определять договорные цены на выполнение смет и конструкторских разработок по трудозатратам. С учётом введения новых повышенных окладов работникам это заметно увеличивало суммарный объём работ. На конкретных примерах Софья Ароновна показала, что в текущем году объём реализованной проектной продукции, а, следовательно, и производительность труда, возросли бы в размере, превышающем рост заработной платы.

Мои опасения возможных претензий со стороны контролирующих органов и, в первую очередь, Народного контроля, которого я по-прежнему остерегался, она категорически отвергла, потому что, по её мнению, эти рекомендации не противоречат закону. Кроме того, она считала, что в таких тонкостях ревизоры просто не разберутся.

Нескольких часов разговора с Дольниковой было достаточно, чтобы я понял не только суть полезных советов толкового экономиста, но и необходимость заиметь такого работника в ПКБ. Не откладывая эту идею в долгий ящик, я тут-же предложил Софье Ароновне должность главного экономиста с окладом значительно превышающем небольшую ставку, получаемую ею в банке. Предложение застигло её врасплох, но она сходу отвергла его по ряду причин. Дольникова заявила тогда, что не может бросить любимую работу и уйти из банка, в котором проработала более двадцати лет. Она была направлена сюда после окончания финансово-экономического института, в соверщенстве познала все тонкости банковского дела и стала ведущим специалистом в этой области, с мнением которого считались не только в городской и областной конторах банка, но и в Госбанке республики. Оставить любимое дело ради материальной выгоды она не собиралась. Софья Арановна предположила, что работу главного экономиста ПКБ вполне могла бы выполнять Забелышинская, которая работала у нас главным бухгалтером. Любовь Владимировна имела высшее экономическое образование, большой опыт работы в пищевой промышленности и в ЦСУ, где она в последнее время работала заместителем заведующего отделом. Дольникова давно знала Любу и не представляла её в роли главбуха, которая не соответствовала её специальности, опыту и желанию.

Дольникову можно было понять и ей трудно было возразить. Действительно, ей не было резона менять привычную и любимую работу в Госбанке на предложенную мною должность в проектной организации. Верно было и то, что Забелышинская по образованию и опыту работы соответствовала должности главного экономиста.

Была ещё одна причина по которой мне не следовало предлагать Софье Ароновне работу в ПКБ. В случае её согласия, все руководящие управленческие должности были бы заняты евреями. Появлялись веские основания обвинить меня в нарушении партийного принципа подбора кадров. Этим могли воспользоваться подчинённые Лагиру органы контроля, в сфере влияния которых я теперь вновь находился.

Однако, чем более сомнительными были возможности завлечь Дольникову в ПКБ, тем более мне этого хотелось, и тем настойчивее я уговаривал её согласиться с моим предложением. Более месяца продолжались переговоры и, когда казалось, что никаких надежд на их положительный исход не осталось, Софья Ароновна принесла заявление о приёме на работу. Она призналась, что решилась на это из-за нанесенной ей очередной обиды, унижающей её честь и достоинство, как человека и специалиста. Управляющий банком отклонил предложение о назначении её на вакантную должность заместителя заведующего планового отдела банка. Вакансия была замещена молодым специалистом, единственным преимуществом которого была принадлежность к основной национальности. Это был уже не первый случай, когда её служебному росту мешало еврейское происхождение. На этот раз сработали гордость и самолюбие, и она, с болью в сердце, решила подать заявление об увольнении в связи с переходом на другую работу.

Я, как мог, успокаивал Дольникову, а в душе был рад открывшейся возможности поработать с грамотным, толковым и опытным экономистом, приятным и умным человеком.

В своём выборе я не ошибся. Мы проработали вместе несколько лет, вплоть до моего увольнения, и я получал большое удовольствие от общения с ней. Из любой сложной ситуации она находила правильный и, наверное, единственный выход. Мы успешно конкурировали с другими проектными организациями отрасли и обеспечивали устойчивое финансово-экономическое положение ПКБ. Софья Ароновна пользовалась авторитетом в коллективе и никто не возмущался тем, что у руководства одни евреи.

На этом примере я мог ещё раз убедиться в том, как важно руководствоваться при подборе кадров, в первую очередь, не политическими качествами и национальной принадлежностью работника, а его эрудицией, способностями, знаниями и отношением к делу.

166

Письма из США приходили не часто. Еще реже были разговоры по телефону. У детей на них просто не было денег, да и нам они были не по карману. Когда же мы совсем изводились в ожидании очередного письма, то позволяли себе заказать Баффало, чтобы узнать, хотя бы, о здоровье детей. О чём еще можно было говорить с далёкой Америкой, если за считанные минуты нужно было отдать недельный заработок. Да и разговоры телефонные как-то не клеились у нас. На все наши вопросы мы получали уклончивые ответы, что всё нормально, всё в порядке и волноваться нам нет никаких оснований.

Наши письма в Америку были частыми и однообразными. В них была мольба о более подробной информации касательно их новой жизни, учёбы, поиска работы, настроения. Дети отделывались общими фразами, что все здоровы и всё у них хорошо. В лучшем случае нам сообщали некоторые подробности о детях и об их успехах в школе.

Мы чувствовали, что от нас что-то скрывают и отправили резкое письмо с настоятельной просьбой написать честно и открыто обо всём, что беспокоит и тревожит их.

В ответ мы получили первое откровенное письмо от Вовочки. В нём наш сын поделился с нами некоторыми мыслями об их новой жизни. После первых восторгов от изобилия товаров, заботы о детях, которых возят на учёбу в школьных автобусах и кормят вкусными завтраками, социальной защите малоимущих, которым платят вполне приличные пособия, демократических свобод и отсутствия дискриминации, они столкнулись со множеством житейских проблем, которые неизбежно встают перед иммигрантами вообще и перед “русскими” евреями в особенности.

Как не возмущались мы, писал Вова, несправедливым к нам отношением в Союзе, но если мы там чего-то стоили в своём деле, с нами всё же считались, как со специалистами, наши знания, опыт, способности были кому-то нужны. Здесь же мы потеряли свой социальный статус и пока не можем быть востребованы в промышленности, науке, культуре и других сферах человеческой деятельности. Наши дипломы здесь не признаются, а научную степень, к которой многие долго и упорно стремились, приходится вовсе скрывать, чтобы не лишиться возможности получить какую-нибудь подсобную работу с минимальным заработком.

Здесь бывшие старшие экономисты, главные инженеры, зав. лабораториями и зав. секторами в поисках любой неквалифицированной работы могут только вспоминать о своём былом “величии”.

Многие жестко советуют вновь прибывшим: “Забудьте о своём прошлом.” Они рекомендуют приспосабливаться к условиям новой жизни. Тем более, что они здесь не такие уже и плохие. Щедрое американское общество обеспечивает всем безбедное существование. Никто не живёт под открытым небом, а о здешнем питании, которое доступно и бедным, только мечтать могли наши доктора и кандидаты наук. Всем беженцам обеспечено бесплатное медицинское обслуживание, а их дети могут бесплатно учиться и пользоваться благами, которых они “там” и во сне не видели.

Некоторые следуют этим советам, довольны и, вроде бы, даже не плохо устроились: получают “Велфер”, пользуются многими льготными программами, ходят в синагоги, посещают школы английского языка и отмеряют свою жизнь от пособия к пособию.

Наши дети по этому пути не захотели идти и для них жизнь оказалась намного труднее. Они не пожелали забыть свой долголетний опыт, профессионализм, умение. Вова и Рита отказались от “Велфера” и ринулись искать работу, но даже подсобную работу нельзя было найти без языка. Пришлось, в первую очередь, браться за английский и они учили его круглые сутки с перерывами на сон и еду. Пользовались учебниками, кассетами, слушали телевизионные программы и радио и, когда стали понемногу понимать и чуть-чуть говорить, нашли работу.