Натан Гимельфарб - Записки опального директора

• Название: Записки опального директора
• Автор: Натан Гимельфарб
• Жанр: Биографии и Мемуары

---

Рядом с нами за праздничным столом разместились дети. Напряжённым трудом, большим терпением и невероятным упорством они нашли себя в Америке и вот уже несколько лет успешно работают здесь на инженерных позициях. Чем старше становятся дети, тем больше мы восхищаемся ими и любим их.

Мне даже показалось, что родственники и гости, как и мы, смотрели на наших детей и внуков с восхищением и по-доброму нам завидовали. Не скажу, что на это у них было мало оснований.

Заботы о подготовке и организации вечера добровольно взвалила на свои хрупкие плечи наша невестка Рита. И в том, что праздничный стол выглядел

удивительно красиво, и в зале был образцовый порядок, и обслуживание гостей было как в хорошем ресторане, была в первую очередь её заслуга.

Роль главного режиссёра праздника, как всегда, исполнил наш добрый и заботливый друг Женя. Он и на этот раз отличился своим незаурядным творческим талантом: подготовил остроумный сценарий, сочинил стихи и песни, посвящённые юбилярам, разработал музыкальную программу, блеснул даром тамады.

Пока Рита и Женя заканчивали приготовления к застолью, принимали и усаживали гостей, я мысленно обозревал длинную дорогу от детства до старости. Путь в три четверти века. Века сокрушительных перемен, ломавших жизни и судьбы миллионов. Мне довелось пройти весь путь, выпавший на долю гражданина страны Советов, прошагать с этой страной долгие годы до последнего её вздоха, быть активным творцом социалистической системы. Я искренне верил, что именно она приведёт нас к светлому будущему, за что и поплатился многолетними гонениями и преследованиями. Кроме «пятого пункта» была ещё зависть. из-за которой меня часто вычеркивали из разных списков, в чём-то подозревали, что-то не додавали, куда-то не пускали. Только к концу жизни я вроде прозрел, стал лучше понимать мир и самого себя. Может быть, если бы я такой, какой я есть сейчас, начинал жить заново, мне бы удалось избежать каких-то ошибок, совершённых по недомыслию или по наивности. Возможно. Это мне не дано знать и нельзя уже исправить. Может быть эти ошибки будут уроком для моих внуков.

Кое-кто из друзей и доброжелателей советовали мне «не высовываться». Они искренне считали, что я часто страдал от того, что нарушал этот неписаный закон, якобы гарантирующий спокойную жизнь «лицам еврейской национальности», как величали евреев в нашем отечестве. Мне было трудно с этим примириться. Многие мои коллеги - евреи, следовавшие этому принципу, теряли к себе уважение. Они сознательно лишались человеческого достоинства. Моё кредо было иным: я считал себя полноправным членом общества, трудился в полную силу и хотел чтобы меня, как других, уважали за это, несмотря на мою еврейскую фамилию.

75 лет для человеческой жизни это большая высота. Наверное, это уже та критическая отметка, когда начинается движение в обратную сторону, когда человек, как говорил Шолом Алейхем, уже идёт с ярмарки. Мне же порой кажется, что к старости я не то, чтобы стал умнее - это, наверное, невозможно, а стал нравственнее, добрее. Не зря же в английских поговорках сказано: «С годами ты становишься не

старше, а лучше» или: «С возрастом приходит мудрость». Я всё больше убеждаюсь в том, что возраст не обязательно определяется количеством лет. В мои молодые годы 50-летние считались стариками. Сегодня мой приятель и партнёр по шахматам Иосиф Эрман, которому за 70, ежедневно пробегает по 3-4 километра так, что не каждому молодому за ним угнаться. Он советует забыть о календаре и перестать считать свои дни рождения.

И всё же, поговорки поговорками, но что бы кому не казалось и что бы кто не советовал, а возраст есть возраст и на восьмом десятке не покидает мысль, что всё главное в твоей жизни в прошлом.

Какой же была она (жизнь)? Было в ней и хорошее, и плохое. Если отбирать в памяти всё хорошее, то хорошая жизнь получается. Если же вспоминать всё плохое, то вроде бы получается плохая жизнь.

Нельзя сказать, что я малого достиг в прошлом. Был довольно быстрый рост по службе, когда к 30 годам стал главным инженером, а в 40 уже был генеральным директором большого предприятия. Избирали меня депутатом Советов разных уровней, наградили многими орденами и медалями. Десятки моих творческих разработок удостоены авторских свидетельств и патентов, отмечены золотыми и серебряными медалями, почётным званием Заслуженного изобретателя. Были титулы, признание, успехи. Они, правда, мне давались со значительно большими усилиями, чем другим, и не с первого захода. В этом, наверное, их ценность.

Были ли периоды счастья? Конечно были. И немало. Жизнь становится счастливой и интересной, когда ты к чему-то стремишься, чего-то добиваешься и достигаешь. А я ко многому стремился и немало чего достиг.

Много хорошего всё же досталось мне на моей бывшей родине. Это факт. От него никуда не уйдёшь. Там я был долго и по-настоящему счастлив. И в любви, и в семье, и в дружбе, и в работе.

Были и трагические периоды. Не обошлось без потерь. Рано ушли родители, погибли в войну старшие братья, расстреляны в гетто все мои родственники. Самой ужасной трагедией стала болезнь и смерть нашего сына Мишеньки. С ним как бы ушла часть моей души, моей жизни.

Много горя и страданий принесла война! Она отняла здоровье и сделала меня на всю жизнь инвалидом. А сколько душевной боли довелось вытерпеть, находясь в многолетней опале, из-за незаслуженных обид, травли, гонений, преследований.

Терпеть и страдать стало делом привычным в те трудные годы. Я утешаю себя тем, что всё же как-то выжил в годы борьбы с космополитизмом, международным сионизмом и в других кампаниях государственного антисемитизма. Другие, подобные мне, лишались постов и званий, оказались в тюремных застенках и котлованах ГУЛАГа. Многие не вынесли террора.

Нелегкой была жизнь. Она чем-то зебру напоминает: чёрные полосы чередовались со светлыми. И всё же, обозревая прожитое с высоты своих лет, прихожу к выводу, что она сложилась в общем хорошей, богатой важными событиями и была полна борьбы. И хоть в ней не всегда были победы, я могу сказать с полной уверенностью, что своим поведением, своей жизненной позицией в борьбе за выживание и человеческое достоинство я, в общем, доволен и мне мало о чём приходится сожалеть. В итоге можно признать, что жизнь удалась. Она была трудной, но в целом счастливой.

Главной удачей в ней считаю свою семью. Миф о счастливом браке гласит, что у каждого человека где-то в мире бродит идеально подходящая ему вторая половина, которую нужно лишь только найти, а дальше дело пойдёт само собой. Но это только миф. А правда заключается в том, что прожив рядом долгие годы не все и не во всём понимают друг друга. Теперь, когда нашему брачному союзу исполнилось более полвека, я могу с полной уверенностью сказать, что в далёкой своей молодости мне удалось отыскать идеально подходящую мне вторую половину. Это совсем не значит, что по каждой жизненной ситуации мы имеем одно мнение, придерживаемся одинаковых взглядов. Совсем наоборот. Мы часто спорим и доказываем друг другу свою правоту, В результате приходит согласие. Часто при этом мне приходится уступать.

За полстолетие я ни разу не усомнился в правильности своего выбора, в прочности своего тыла, в верности своего спутника жизни, её беззаветной преданности мне, детям и внукам. Она всегда была нашей опорой и надеждой и я до конца своей жизни буду ей за это безмерно благодарен. Сознаю, что часто огорчал её и от души об этом сожалею.

Существует расхожее мнение, что жена это профессия. Я полностью с этим согласен и могу сегодня сказать, что своему здоровью и работоспособности на восьмом десятке лет я обязан в первую очередь высокому профессиональному уровню и отличным деловым качествам супруги.

Отцы и дети - вечная проблема. Сейчас она стала особенно острой. Очень важно не отпугнуть детей и внуков, сохранить нить, которая связывает нас воедино. Мы с женой понимаем это и стараемся им советами не надоедать, но в исключительных случаях всё же это делаем и очень признательны за понимание и терпение. У нас, конечно, разные взгляды и подходы к житейским проблемам и они не всегда беспрекословно слушаются наших советов, но мы с Анечкой едины в том, что нам здорово повезло в жизни: у нас прекрасные дети и замечательные внуки.

Теперь наступил рубеж старости. Никуда от этого не уйдёшь. Согласно классификации геронтологов, возраст от 75 до 90 лет считается уже старческим, а от 90 и выше - век долгожителей. Наверное, мне это не грозит. Хочется надеяться, что старость не будет сопровождаться только отрицательными атрибутами - ворчанием, шаркающей походкой и специфическими для этого возраста болезнями.

Старость - это часть нашей жизни и у неё могут и должны быть свои радости. У нас с Анечкой немало оснований быть в эту пору счастливыми. Наш роман начался в первом послевоенном году и продолжается до сих пор. Чувства, которые соединили нас, удалось сохранить. Больше всего я ценю в ней внимание, теплоту и доброту ко мне, заботу о наших детях и внуках. У нас много общих интересов и нам вместе никогда не бывает скучно.