Александр Плонский - По ту сторону вселенной

• Название: По ту сторону вселенной
• Автор: Александр Плонский
• Издательство: Краснодарское кн. изд-во,
• Жанр: Космическая фантастика
• Год: 1991

Александр Филиппович Плонский (родился в 1926 году) — русский прозаик и ученый.

Доктор технических наук, профессор, автор около 40 научных монографий. Лауреат 1-й и 2-й премий Всесоюзного конкурса на лучшее произведение научно-популярной литературы, лауреат премии журнала «Вокруг света» за фантастический рассказ «Экипаж». Работает профессором кафедры "Радиоэлектроника" Государственной морской академии им. адмирала Ушакова. Ветеран Великой отечественной войны. Почетный работник морского флота России. Живет в Новороссийске.

Александр Плонский — автор 79-и научно-фантастических рассказов и двух сборников — «Плюс-минус бесконечность» (1986) и «Будни и мечты профессора Плотникова» (1988), романов «По ту сторону Вселенной» и «Алгоритм невозможного».

---

— То-то… Так чем могу быть полезен?

— Сигнал послали на вакуумных волнах, преодолевающих кривизну пространства-времени напрямик. Отсюда следует, что цивилизация Гемы…

— Более развита по сравнению с нашей, — насмешливо подхватил старик.

— Была более развита, — поправил Стром. — Впрочем, мы действительно еще не научились создавать поток такой высокой плотности.

— Вот видите! Мгм…

— Но помощи просят они, а не мы.

— Вы уверены, что помощи?

— Передачу не удалось принять полностью. Но судя по расшифрованным обрывкам…

— Выходит, вы еще сами… мгм… не разобрались, какую должны оказать помощь. Ну и как вы ее мыслите?

— Вот пошлем на Гему армаду звездолетов…

— Мгм… Так сразу и армаду? — поддел Борг.

— Время не терпит!

— А ресурсов-то и не хватает, — в голосе старика Строму послышалось злорадство. — Ведь не хватает, сами сказали. Сами…

— Ну, это пока мой прогноз. Возможно, я ошибаюсь.

— Не ошибаетесь. Не по силам вам такая экспедиция. Не готовы вы к ней. Да и вообще не с того бока взялись.

— Не могу понять…

— И не поймете без подсказки. Молоды еще. Да-да, не спорьте, говорю я вам!

Мгм…

— Да мы и не думаем спорить, — заверил Игин. — За тем и пришли, что нуждаемся в подсказке. И ведь никто, кроме вас, не подскажет!

Борг просиял. Стром невольно подумал, что и великим свойственны человеческие слабости. Но главное, старик оттаял, вновь почувствовал себя ученым.

— Ну и хитрецы! — в глазах Борга сверкнула лукавая искорка, похоже, он потешался над ними. — Так и быть, слушайте. На первых порах не нужны никакие звездолеты. И обычные сигналы не годятся — долго и неэффективно.

Пока расшифруют, да и расшифруют ли… Надо начать с мыслепортации.

— А что это такое? — наивно спросил Игин.

Борг метнул взгляд-молнию.

— Не знаете… мгм… Ничего-то вы не знаете! Замшели со своими компьютерами, заскорузли! Мыслепортация — это передача живой мысли на расстояние посредством вакуумных волн!

— Что-то вроде телепатии?

— Под телепатией… мгм… понимают мысленное общение двух людей — индуктора и реципиента. Здесь же нет ни того, ни другого. Вернее, оба в одном лице. Один и тот же человек будет одновременно и среди нас, и на Геме. В этом вся соль!

— Но ведь мышление — продукт деятельности мозга, — осторожно возразил Стром. — С материалистической же точки зрения…

— Не будьте догматиком, юноша! — перебил Борг. — Форм движения материи множество. А вы… мгм… все сводите к веществу. Игнорируете поле, говорю я вам! В моем представлении мысль так же материальна, как вещество, из которого состоит мозг. Они образуют неразрывную совокупность. Только вещество локализовано в пространстве, а поле мысли простирается в бесконечность. Теоретически… мгм… Возьмите звезду и ее свет. Звезда может быть в другой галактике, а ее световое излучение достигает нас, преодолев немыслимое расстояние. И по нему мы судим о самой звезде.

— Но ведь человек… Его энергия… — начал было Игин, но, запутавшись, умолк.

— Биотоки человека настолько слабы, что не зажгут крошечную лампочку. Но их можно усилить, и тогда… Дошло?

— Вы хотите сказать, что, промодулировав мыслью вакуумные волны, можно точно так же усилить ее энергию? — догадался наконец Стром.

— Дошло, — на сей раз утвердительно произнес Борг. — Но не следует… мгм… все сводить к технике. — Нужен мыслелетчик. Человек. Остро мыслящий.

Впечатлительный. Лишенный эгоизма. С чистым сердцем и возвышенными чувствами. Способный осмыслить великое множество проблем, стоящих перед человеческим обществом, понять чуждую нам инопланетную жизнь, связать разрозненное, дни и годы транспонировать в секунды… Найдется ли еще такой человек на Мире или на Утопии? Ну?

— Джонамо! — воскликнув Стром.

— Конечно же, Джонамо! — подтвердил Игин. — Если уж не она, то кто же еще?

— Джонамо? Припоминаю… — насупил брови Борг. — Пожалуй, она подойдет…

Определенно подойдет, — повеселел старый ученый. — Мгм… Это уже полдела.

А теперь, молодые люди, слушайте меня внимательно…

18. Преступление

— А я тебе говорю, что никаких запоров там нет! — вышел из себя Банг. — Обычная биоволновая задвижка.

— Какая разница, — продолжал твердить Тикет. — Мы же все равно не знаем кода!

— Если струсил, так и скажи. И проваливай, слышишь? Без тебя обойдусь!

— Я не трушу, а хочу как лучше.

— Тогда молчи. Я знаю что делаю. Никакого кода нет. Просто надо задумать.

— Как это задумать?

— Ну, мысленно скомандовать: «двери, откройтесь!» — И они действительно откроются?

— Должны открыться.

Банг прибавил шаг, и Тикет, который был младше года на два, едва поспевал за ним.

— А ты почем знаешь?

— Вот зануда, — выругался Банг. — Ведь говорил же: запирать не от кого, преступников не осталось. Кроме нас, — добавил он с гордостью. — Но о том, что мы преступники, никто не знает. Понял?

— А ты уверен, что это будет настоящее преступление? — робко спросил Тикет.

— Еще бы! В старину нас назвали бы злодеями. «От кошмарного злодейства леденела кровь…» — Я не понял, что леденело?

— Кровь! Что еще может леденеть! Это я вычитал в де… в детективном романе, — Банг с торжеством посмотрел на окончательно оробевшего Тикета. — Очень древняя книга, понял? У моей бабушки была своя бабушка, а у той еще одна. Так вот, самая старая бабушка очень любила читать детективные романы.

Жаль, сохранился единственный. Мама говорит, что он… сейчас вспомню… ага, семейная реликвия, вот как! Я его наизусть выучил.

— Расскажи, — взмолился Тикет.

Банг пригладил взлохмаченную шевелюру, вздернул усыпанный веснушками нос и с важностью проговорил:

— Потом. Когда сделаем дело.

Тикет обиженно замолчал, но долго не выдержал и, шмыгнув носом, спросил:

— А правда, что в старину было интереснее?

— Да уж! Сражались, совершали подвиги. Вот в следующий раз давай совершим подвиг!

— Какой?

— Ну… например, угоним звездолет.

— Зачем?

— Какая разница, зачем? Просто подвиг, понимаешь?

— Понимаю… — неуверенно сказал Тикет. — Послушай, ты музыку любишь?

— А ты?

— Компьютерную нет. А вот ту, что передавали по глобовизору…

— Это и есть старинная музыка, — разъяснил Банг. — Она настоящая. Так моя мама говорит.

— Ну и как тебе?

— Здорово!

— Вот увидишь, я научусь тоже, как Джонамо…

— Может, и научишься, — великодушно согласился Банг. — Но раньше сделаем дело. … Председатель был непривычно рано разбужен сигналом информ-компьютера.

— Что случилось? — спросил он, еще не поборов сна.

— Чрезвычайное происшествие. Выведен из строя компьютериал в Сеговии-Бест.

— Причина аварии?

— Диверсия.

— Что-о?

— Разрушены корпуса блоков, поломаны платы, оборваны кабели. И повсюду надписи: «Долой компьютеры, да здравствует Джонамо!» — Информация принята, — подавленно произнес Председатель.

В первый момент его охватила растерянность, мелькнула малодушная мысль: «Не ошибся ли я, поверив Строму? Неужели мои прежние опасения оправдываются?

Началось с мелкой диверсии, бессмысленного вандализма. А что потом: погромы, взрывы, убийства? Пойдет прахом то, чего с таким трудом удалось достичь человечеству. Оно окажется отброшенным в прошлое. И вместо обещанного Стромом духовного расцвета, новой волны сбалансированного по всем компонентам прогресса наступят упадок и хаос…» В этих своих скоротечных размышлениях Председатель старательно обходил Джонамо, как будто ее не существовало, хотя она уже стала для него самым дорогим человеком. Но вот воспоминание о ней пробило мысленную блокаду, словно солнечный луч вспыхнул в промозглом мраке, принеся с собой успокоение и решимость.

«Действовать! Немедленно действовать!» Но с чего начать? Уже много лет существовавший на Мире порядок не нуждался в защите: на него никто не посягал. И органы защиты порядка, столь могущественные в прошлом, постепенно превратились в атавизм, атрофировались, сошли на нет. Общество переросло их и отвергло за ненадобностью.

Преступление сродни душевному заболеванию. Благодаря успехам молекулярной генетики с психическими болезнями покончено раз и навсегда. Сумасшедших не стало. Откуда же было взяться преступникам?!

В основе преступления ненависть или жажда наживы. Но что может быть менее рационально? Ненавидя другого, губишь себя. Да я кого ненавидеть, за что?

Тех, кто богаче? Но таких нет. Любая вещь доступна, понятия «обогащение»,

«власть», «карьера» утратили смысл…