Аркадий Адамов - «След Лисицы»

• Название: «След Лисицы»
• Автор: Аркадий Адамов
• Издательство: Молодая гвардия
• Жанр: Полицейский детектив
• Год: 1966

Повести А. Адамова начинаются в классическом детективном ключе. После короткого пролога сразу же следует таинственное и опасное событие — совершенное преступление или тревожный сигнал о том, что преступление готовится. В повести «След лисицы» это кража ценной реликвии из музея Достоевского…

---

— Если вещь подлинная, она стоит любых денег, мой друг, — веско возразил Павел Иванович, аккуратно выгребая ложечкой прилипший к стенкам яичной скорлупы белок.

— Все равно, он обманщик, обманщик, обманщик… Я всю жизнь это буду повторять. Помяни мое слово, ты горько пожалеешь.

Павел Иванович нахмурился. В глубине души он был суеверен и боялся «накаркивания» жены. Поэтому он поспешил быстрее закончить завтрак и на прощанье буркнул:

— Успокойся, мой друг. Я ничего без тебя не решу. Время терпит пока.

До обеда он заставил себя пробыть в магазине: накопились дела. Обед в «Арагви» прошел весьма удачно. Павел Иванович добился партии очень ходового «левого» товара на весьма выгодных условиях. К концу обеда настроение поднялось. Все было бы превосходно, если бы не мысль о проклятом портсигаре из музея. И еще записка, которая со вчерашнего дня жгла ему руки.

Тем не менее на свидание с Сердюком он отправился только под вечер, когда стало темнеть.

И вот они снова сидели друг против друга в маленькой полутемной комнате за шатким столиком. Павел Иванович уж передал Сердюку купленные для него продукты и водку. «Много тянет в одиночку, — удовлетворенно отметил он про себя, скосив глаза на груду пустых бутылок в углу. — Авось упьется».

Сердюк тем временем прочел записку, подумал и молча сунул ее в карман.

Оба делали вид, что не торопятся начинать разговор о главном, хотя обоих разбирало нетерпение.

Наконец Сердюк сказал:

— Завтра увижусь с дружком — и адью, Москва! Вам мое предложение, как видно, не подходит?

— Я был в музее, мой друг, — примирительным тоном сообщил Павел Иванович.

Сердюк насторожился.

— Так, так. Ну и что?

— Там есть одна девочка. Только она может определить, тот ли у вас портсигар.

— Ну и что? — уже враждебно повторил Сердюк.

— Надо придумать, как ей его показать.

— Знаете, мой друг, — издевательски произнес Сердюк, наливаясь злостью, — над этим ломайте голову сами. Она у вас вон какая большая.

Но Павел Иванович оставался невозмутимо спокоен: игра шла по-крупному.

— Я надеялся, что мы подумаем вместе, — сказал он. — Дело-то общее, и интерес тоже.

«Деловой мужик, — с невольным уважением подумал Сердюк, успокаиваясь. — Его право не доверять».

— Учтите, — предупредил он. — Смотреть придется из моих рук.

— Что ж, привезти ее сюда?

— А она поедет? — быстро спросил Сердюк.

— Только скажи ей, что нашлось. Куда хочешь поедет.

— А что с ней потом делать?

— То есть?..

Павел Иванович не договорил. Глаза их встретились.

— Это невозможно… — пробормотал Павел Иванович.

Сердюк равнодушно усмехнулся.

— Дело плевое. Я же сразу мотану. А ваше дело будет сторона.

— Хорошенькая «сторона», нечего сказать.

— Все беру на себя, — коротко рубанул ладонью Сердюк. — Овчинка стоит того.

Павел Иванович хмуро покачал головой.

— Только не здесь.

— Мы работаем чисто, — усмехнулся Сердюк. — Ваше дело пригласить ее. И чтоб узнала.

Все складывалось так опасно, а главное, так непривычно, что Павел Иванович ощутил легкий озноб. «А может, махнуть рукой на это дело? — трусливо подумал он. — Это же бог знает что такое!» Но тут замерещились доллары, много, пачками, вожделенные бумажки, о которых он мечтал по ночам. Черт возьми, последняя партия, и можно будет кончить эту игру с огнем! Кончить раз и навсегда!

Павел Иванович думал сейчас об этом вполне искренне. Он только забыл, что подобное происходило с ним уже не первый раз.

А, была не была!

И Павел Иванович хмуро и решительно произнес:

— Ну хорошо. Я привезу ее.

Сердюка искали активно и продуманно; Цветков отнюдь не возлагал надежды только на магазин.

Прежде всего следовало выяснить, где Сердюк мог найти себе пристанище. Судя по тому, что он первые ночи провел на вокзале, а потом у случайно встреченного им Зернова, другого, более надежного и заранее известного места у него не было. И если студия художника для него теперь отпала, то вокзалы ничем себя не скомпрометировали. Значит…

И заранее подготовленные оперативные группы каждую ночь направлялись теперь на все вокзалы Москвы. Узнать Сердюка им не составляло труда: у сотрудников имелась фотография с превосходного портрета, сделанного Зерновым.

Вторая линия поисков была — вещи, украденные у Починского. Если предположить, что у Сердюка не было надежного места для ночевки, то и для хранения краденых вещей его, вероятно, тоже не было.

И сотрудники Цветкова методично проверяли вокзальные камеры хранения, ломбард, комиссионные магазины и скупки. Приметы вещей были им хорошо известны.

Наконец, третья, самая, пожалуй, важная, линия заключалась в следующем. Сердюк не знал об аресте Косого и должен был искать с ним встречу. Где же? Вначале это был известный уже ресторан. Но сейчас он отпал. Косой назначил Сердюку новое место для встречи: «У Слона». Это оказался магазин культтоваров. И Цветков перенес свое внимание на этот магазин. Но не только на него…

При всей своей внешней простоватости и кажущейся прямолинейности Цветков был прирожденным оперативником. Это качество включало в себя, помимо умения разбираться в самых порой сложных людских характерах и жизненных ситуациях, помимо тонкой наблюдательности, еще и фантазию, выдумку, уменье найти при любых обстоятельствах не пассивную, а активную форму борьбы, не ждать, не обороняться, а всегда наступать.

Ловкая комбинация, в результате которой появилась записка в магазине, была только началом этой активной формы борьбы. Цветков решил использовать записку не только как приманку.

Но борьба с хитрым и опытным врагом, как известно, не сулит легкой победы. Победа тут добывается потом и… кровью. Да и то не всегда.

Сначала дала осечку первая линия поиска: на вокзалах Сердюк упорно не появлялся. Затем стала ясна неудача второй линии: нигде не появлялись и вещи Починского.

Из всего этого следовал один важный и тревожный вывод.

Если считать, что Сердюк все еще находился в Москве, а Цветков был уверен в этом: ведь у Сердюка было здесь какое-то «дело», кроме того, он не знал об аресте Косого, а история с Зерновым, как и исчезновение его от Откаленко, была лишь результатом его особой настороженности и подозрительности, ибо Откаленко ничем себя не выдал. И тогда вывод из неудачи двух линий поиска был один: Сердюк нашел себе новое прибежище. Именно нашел, внезапно и, возможно, неожиданно. И это чрезвычайно осложняло все дело.

Однако сохранялась третья линия, сохранялась даже после того, как взволнованный Лосев доложил Цветкову об исчезновении записки.

— Ну что ж, милые мои, — сказал Цветков, — будем ждать его теперь в другом месте.

Дело в том, что записка содержала совсем не тот текст, который продиктовал Полуянову Косой. Ее содержание не имело бы значения, приди за ней сам Сердюк. В этом случае его просто тут же взяли бы. Но Цветков учел и другой вариант: Сердюк мог подослать за ней кого-нибудь. В этом случае должен был «сработать» сам текст записки, тем более что пришедшего за ней человека сотрудники могли и не заметить, могли и пропустить.

Текст записки должен был импонировать осторожному и хитрому Сердюку, если сам он побоится по какой-либо причине прийти в магазин. Текст этот был такой: «К Слону идти неохота. Давай жми в обед на сквер перед Театром Советской Армии, там, где камень».

Место это было выбрано не случайно. Всю площадку с гранитным камнем в центре, где в будущем намечалось установить памятник Суворову, нельзя было рассмотреть издали. Для того чтобы убедиться, пришел Косой на свидание или нет, Сердюк непременно должен был войти в сквер. И тогда ловушка захлопнется.

В день исчезновения записки сквер был взят под усиленное наблюдение.

Цветкову, однако, пришлось задуматься и над новым обстоятельством: кто же все-таки и как взял записку? Вместе с тревожным выводом о новом убежище, которое, очевидно, нашел себе Сердюк, это еще больше осложняло и без того запутанное дело.

— Нет, вы только подумайте! Какой мы прошли путь в погоне за этим проклятым портсигаром! — говорил Лосев, когда они в тот вечер собрались в кабинете Цветкова. — Петляем, петляем, а след ведет все дальше и дальше.

— А что? Хитрый след, — согласился Откаленко. — Только не мешает ему где-то и кончиться.

— Знаете, Федор Кузьмич, — воодушевился вдруг Лосев. — Ведь надо же, наконец, дать шифр делу, верно?

Цветков добродушно усмехнулся: Лосев был выдумщик, и это ему нравилось.

— Верно, — согласился он. — Шифр требуется.

— Вот и предлагаю: «След лисицы». А? И уж хитрее следа нет, чем у нее… Куда он только не приведет!

— А что? Неплохо, — снисходительно заметил Откаленко. — И журналистам потом искать названия не придется.