Линдсей Дэвис - Серебрянные слитки

• Название: Серебрянные слитки
• Автор: Линдсей Дэвис
• Издательство: АСТ, АСТ Москва, Хранитель
• Жанр: Исторический детектив
• Год: 2008
• ISBN: 978-5-17-042769-7, 978-5-9713-6757-4, 978-5-9762-2777-4

Семидесятый год нашей эры. Рим. Город городов. Столица великой империи. Здесь царят весьма и весьма вольные нравы. Здесь государственные тайны обсуждаются в спальнях куртизанок и актеров. Здесь плетутся бесчисленные заговоры и интриги, а состояния наживаются самыми неожиданными — и далеко не всегда законными — способами.

И конечно, у «частного информатора» Дидия Фалько всегда много работы — ведь в Риме хватает и неверных жен, и легкомысленных любовников, и проворовавшихся управляющих, и нечистых на руку торговцев…

Фалько привык распутывать крайне сомнительные дела. Но розыск серебряных слитков, похищенных с копей далекой Британии, — дело еще и смертельно опасное. Ведь люди, которых ему предстоит вывести на чистую воду, сильны, могущественны и привыкли избавляться от всех, кто слишком много знает или задает слишком много вопросов…

---

Я не успел остановить сенаторскую дочь.

— Со мной его высочество! — резко сказала она.

Женщина ожила при этом экзотическом намеке (я сам немного ожил).

— О-о! Два золотых или четыре, если приводите собственную девушку.

Мужчина при входе взял с меня больше этого, но я предполагаю, что и он, и обезьяна хотели получить свою долю.

— Плата, взимаемая с посетителей за откупоривание принесенных ими бутылей? — восхитилась Елена. Я был потрясен. Женщины, обменивающиеся грубостями и непристойностями, так вульгарны.

— Не нужно так себя вести! Это недостойно дамы! Гадес, за нами следили. Ты заманила меня в это место…

Несколько крупных мужчин проскользнул во входную дверь за нами. Их цели явно не предвещали ничего хорошего. Протесты от слуги в дверях говорили о том, что они ему не заплатили. Эти типы явно не собирались тут задерживаться после того, как доберутся до нас.

Моя спутница тихо обратилась к своей новой подруге.

— Этот шут скрестил ноги. Нет ли тут…

— В задней части, дорогая.

— Пошли, Фалько! Я тебя выведу!

Она потащила меня прямо через центр зала, где шло представление. Едва ли кто-то это заметил. Те же, кто обратил на нас внимание, посчитали, что мы — его часть, и на одно смехотворное мгновение мы и были ею. Извивающаяся молодая амазонка, не понимающая, в какую сторону движется, врезалась в Елену и фактически упала ей на руки. Елена передала ее мне, как нежелательный кусок хлеба. Я смачно поцеловал девушку и пожалел об этом, поскольку от нее пахло потом и чесноком. Этот запах можно выдержать, только если от тебя самого пахнет точно также. Затем я аккуратно усадил ее на ближайший стол, где она исчезла под похотливыми руками группы счастливых корсиканцев, которые не могли поверить в свою удачу. Соперники из других групп иностранцев заорали от ревности. Стол перевернулся, сорвав штору. Открылась белая задница какого-то гражданина, которая поднималась, словно богиня Луны, пока он нетерпеливо совокуплялся с одной из девушек. Бедный кролик остановился по середине движения, затем на него нашло полное затмение. Народ стал кричать и подбадривать его. Елена захихикала.

— Здравствуйте и прощайте!

К этому времени пришедшие в ярость кочегары и портовые грузчики, качаясь, поднимались на ноги, готовые сразиться с кем угодно. Их не интересовала причина драки. Обезьяна ела яблоко, пока никому не требовалась. Я щелкнул пальцами у нее над головой, выхватил яблоко, обезьяна посмотрела вверх. В этот момент я отвел руку назад, словно копьеметатель, чтобы бросить яблоко в банду, которая нас преследовала. Обезьяна обнажила зубы и прыгнула в центр группы, кусая всех, до чьего лица могла дотянуться.

Елена Юстина нашла небольшую дверцу. Я не успел и вдохнуть, как она уже вытолкнула меня в узкий переулок. Мы не выпили ни капли. Ну, люди не ходят в бордель, чтобы пить.

В самом широком месте расстояние между зданиями составляло половину ярда. Темные балконы нависали у нас над головами и скрывали небо. Вонь была такой сильной, как львиная моча, я ударился коленом об ящик из-под лука, потом вступил в липкую грязь и через несколько шагов почувствовал, как эта холодная жижа собирается у меня между голых пальцев. Я был в сандалиях.

Я смело хромал, а сенаторская дочь помогала мне поспешать, крепко держа меня рукой за предплечье и не теряя самообладания.

— Дидий Фалько, я и не знала, что ты такой робкий. Я бросил взгляд назад через плечо.

— А я и не знал, что ты нет, — пробормотал я.

Наши шаги издавали неприятные резкие звуки на блоках лавы на должном образом вымощенной улице.

— Теперь, после того как мы вместе побывали в борделе, могу ли я называть тебя Елена?

— Нет. Представление на полу выглядело поразительно. Мне очень жаль, что я его пропустила.

— Мне показалось, что тебе следует уйти. Шелудивая горилла странно на тебя посматривала.

— Это был шимпанзе, — педантично сказала Елена Юстина. — И мне показалось, что это ты очаровал обезьяну!

* * *

Мы сбавили темп, но нас шатало, пока мы не добрались до одной из основных улиц. С тех пор как мы покинули дворец, проезд открыли, и стали впускать повозки с поставками, как и обычно после вечернего колокола. От всех ворот Рима к нам приближались разнообразные транспортные средства, создавая дикий шум. Мы заткнули уши, чтобы не слышать скрипа осей и ругани возниц. Стояла кромешная тьма, если не считать повозок с прикрепленными светильниками. Внезапно послышались крики. Нас заметили, какие-то крепко сложенные мужчины преследовали нас, правда, мы пока видели только их тени. Что-то в движении этих теней убедило меня, что это солдаты. Они следовали за нами без суеты по двум сторонам дороги и пробирались между фургонов, словно поплавки, то появляющиеся, то ныряющие в гавани. Они молча и уверенно пробирались сквозь тьму к цели.

— Еще какие-то бандиты! Лучше нам взять повозку…

— О, Юнона! — в отчаянии выдохнула Елена. — Фалько, только не гонка на повозках вверх и вниз по семи холмам!

Теперь ночь ожила. Улицы были заполнены. Очереди, шум, свалившиеся с повозок товары, пробки. Я поставил ногу на медленно передвигающийся фургон сзади, забрался в него и затащил Елену. Мы обнимались с мраморной могильной плитой на протяжении половины квартала, потом перебрались в повозку с навозом, поняли, куда попали, быстро сошли и вместо навоза разделили путь с сетками, наполненными капустой.

Я пытался пробраться на юг, где знал улицы. Возница, перевозивший капусту, остановился, чтобы обменяться ругательствами с конкурентом, который врезался в его повозку, поэтому мы спрыгнули на землю.

— Смотри, куда ноги ставишь!

Я отскочил, чтобы не попасть под колеса проезжающей телеги.

— Спасибо. Давай вон туда…

Мы воспользовались подводой без бортиков.

— Попытайся выглядеть амфорой хорошего латинского вина…

Я рухнул на повозку, истерически хохоча, когда трезвая госпожа послушно имитировала кувшин с вином: руки на бедрах изображали изогнутые ручки, а напряженно-смешное выражение лица — горлышко.

Через шесть повозок с запряженными волами тени продолжали нас преследовать и даже приблизились. Быстрее было бы идти пешком. Мы снова соскользнули на землю, мои выходные сандалии оказались в чем-то теплом, недавно оставленном ослом. Я все еще нес подарок матери от Тита и беспокоился о том, что не смогу сконцентрироваться на защите Елены. Я испугался, что потеряю ее, но не тут-то было! Пока я издавал возгласы, она схватила меня за свободную руку. Она была готова бежать. В свете, падающем из таверны, у нее блестели глаза. Я позволил себе раньше наслаждаться иллюзией, что Елена Юстина — уравновешенная и спокойная особа. Это была чушь. Она нацелилась не дать себя схватить и победить, тем не менее, сдавленно смеялась себе под нос при виде моего удивленного выражения лица. Я почувствовал точно такое же возбуждение, рассмеялся и быстро побежал.

* * *

Повозки вывезли нас с Форума, через Аврелиеву дорогу и дальше на юг. Мы обогнули Большой цирк и понеслись на восток, пока не оказались у центрального обелиска. При приближении к Двенадцатому кварталу я остановился, укрывшись в переулке, и мы отдышались. Я прижал госпожу к стене без окон, закрыл ее одной рукой и стал оглядываться, напряженно прислушиваясь. Через некоторое время я опустил руку и также молча опустил на землю мешок с золотом. От зданий вокруг нас доносился только тихий шум, в котором не слышалось ничего необычного. Место, в котором мы очутились, внезапно показалось спокойным. Мы стояли в этаком пруду тишины: я, сенаторская дочь, силуэт совы на стропильной ноге. Из ближайшей канавы пахло старыми стручками гороха. Любителям гороха место могло бы показаться весьма романтичным.

— Мы от них ушли! — прошептал я. — Как тебе прогулка, нравится?

Елена Юстина рассмеялась почти беззвучно.

— Я слишком устала сидеть у фонтана и смотреть, как рабыни пришивают оборки к платьям!

Я собирался что-то сделать, в любом случае что-то сказать, но тут вместо моего голоса прозвучал голос какого-то другого разбойника.

— Это отличное этрусское ожерелье, госпожа. Опасно бегать в нем по улицам. Вам лучше отдать его мне!

Глава 46

Елена Юстина редко надевала много ювелирных украшений, но сегодня вечером она выбрала все самое лучшее. Я почувствовал ее боль даже в темноте.

— Что мне делать? — не двигаясь, спросила она меня тихим голосом.

— Думаю, то, что он говорит. Он не очень крупный парень, но он вооружен.

Я разглядел более черную тень примерно в двух ярдах справа. Интуиция подсказала мне, что у него есть нож. Я передвинул девушку, чтобы она оказалась слева от меня. Голос рассмеялся с упреком.