Пьер де Шарден - Феномен человека

• Название: Феномен человека
• Автор: Пьер де Шарден
• Издательство: Прогресс
• Жанр: Философия
• Год: 1965

В этой книге рассматривается с философской точки зрения проблема человека, какова его природа, происхождение, смысл бытия, каковы вообще его целостные характеристики как биологического и в то же время надбиологического, сознательного существа.

---

32

Для большей простоты я здесь не буду говорить ничего о гейдельбергском человеке: какой бы древней и замечательной ни была его челюсть, мы знаем о нем недостаточно, чтобы установить его истинное антропологическое место.

33

У нынешних крупных антропоидов объем мозга не превышает 600 см3.

34

Возможно, среди населения (еще неизвестного анатомического типа), «двухстороннюю» индустрию которого можно проследить в древнем плейстоцене, от Мыса Доброй Надежды до Темзы и от Испании до Явы.

35

Найденный во многих экземплярах в горизонтальных террасах, нивелирующих собранный в складки слой Триниля. Homo Sapiens представляет собой, видимо, не что иное, как крупного питекантропа с более выпуклым черепом. Почти уникальный в палеонтологии случай, когда ту же самую филу обнаруживают в том же самом месте сквозь геологически несогласованное залегание пластов на двух различных стадиях своего развития.

36

Что бы там ни говорили, нет "энергии отчаяния". Эти слова в действительности обозначают пароксизм исчезающей надежды. Всякая сознательная энергия. как любовь (потому что и любовь), основана на надежде.

37

То, что названо мною "планетизацией человека"

38

Хотя бы и пол влиянием и руководством лишь нескольких лиц ("элиты").

39

Можно сказать, что с возникновением человеческого мышления (одновременно индивидуального и коллективного) эволюция, выходя за рамки физико-химической организации тел, скачком (см. следующее примечание) создает новую способность, концентрическую по отношению к первой. — способность вносить порядок в универсум с помощью его познания. В самом деле. физика начинает замечать, что мыслить мир — это не только его регистрировать, но придавать ему форму единства, которой он был бы лишен, если бы не был мыслим.

40

Это-то и названо мною "человеческим скачком" эволюции, сравнимым с планетизацией и сочетаемым с ней.

41

Этот центральный очаг, необходимо автономный, в последующем мы будем именовать "точкой омега".

42

И, наоборот, он по-настоящему универсализируется, лишь сверхперсонализируясь. В этом все различие (и двусмысленность) между настоящим и ложным мистицизмом, будь он политический или религиозный. Этот последний уничтожает человека, первый же завершает его посредством "утраты в большем, чем он сам".

43

Разумеется, не становясь личностью, но подвергаясь в самом средоточии своего развития доминирующему и объединяющему влиянию очага личных сил и личных притяжений.

44

См., например, по этому вопросу любопытную книгу Уэллса "Anatomy of Frustration" — замечательное свидетельство надежд, веры и тревог современного человека.

45

Вновь взятых и продолженных сознательно искусственно — кто знает? — биологией.

46

Внешние силы планетарного сжатия, понуждающие человечество стать одним органическим целым, и приведенные в действие или возбужденные технико-социальной тотализацией внутренние (поднимающие вверх и движущие вперед) силы одухотворения.

47

Кроме интеллектуального значения отдельных человеческих единиц, необходимо принять во внимание коллективное возбуждение (путем поддержки или резонанса) этих надлежаще организованных единиц. Трудно сказать, имеются ли еще на Земле Аристотели, Платоны и Августины (каким образом это доказать? А, впрочем, почему бы и нет?..). Но ясно, что, опираясь одна на другую (будучи сведены в одно место или собраны в фокусе зеркала), наши современные души видят и чувствуют ныне мир, который (по его размерам, связям и возможностям) ускользал от всех великих людей прошлого. И осмелятся ли возразить, что этому прогрессу в сознании не соответствует никакое продвижение вперед в глубокой структуре бытия?

48

Это означает, что человеческая история развивается между двумя критическими точками мышления (одной — низшей и индивидуальной, другой — высшей и коллективной).

49

И, однако, в то же самое время при крайней напряженности, поскольку речь идет о приближении к критической точке. Нет ничего общего между этими перспективами и старыми мечтаниями сектантов о райском периоде на Земле перед концом света.

50

Начиная со ступени мышления, «запланированные» или «изобретенные» комбинации добавляются к случайно встретившимся комбинациям и в некоторой степени заменяют их (см. ниже).

51

Подобно физике, которая меняется с появлением и распространением некоторых новых терминов, переходит от среднего к безмерно громадному или, наоборот, к чрезвычайно малому. Слишком часто забывают, что должна быть и имеется специальная биология "бесконечно сложных".

52

Заметим, того самого "здравого смысла", который только что по ряду вопросов безапелляционно поправлен физикой.

53

Такие, например, как неудержимое стремление человека к социальному объединению, к развитию (освободительному для духа) машинизации и автоматизации, к тому, чтобы "все испробовать" и "все осмыслить" до конца.

54

Для верующего христианина интересно заметить, что конечный успех гоминизации (и значит, космического усложнения) положительно гарантирован "воскресительной благодатью" бога, воплощенного в своем творении. Но здесь мы уже покинули план феномена.

Комментарии

1

Термин «метафизический» Тейяр употребляет в смысле "стремящийся к познанию бытия с его принципами, началами, причинными механизмами и т. д.", в противоположность «феноменологическому», то есть ограничивающемуся описательными задачами. Метафизический подход, как его понимает Тейяр, отвечает на вопрос «почему», феноменологический — на вопрос «как». К отказу от «метафизики» Тейяр прибегает (прием, заимствованный у позитивистов) в случаях, когда стремится избежать обсуждения онтологических вопросов. На усмотрение читателя предоставляется выбор той или иной онтологии под «феноменалистскую» картину фактов (см. примеч. 15). При этом Тейяр допускает и антропоморфизацию, восходящий к средневековой и ренессансной (Парацельс) картине мира параллелизм между "феноменом человека" и "феноменом космоса" как между микрокосмом и макрокосмом. Еще в 1931 году Тейяр сформулировал свой "давно усмотренный" им принцип, что "только исходя из человека, может человек разгадать (dechiffrer) мир" (Р. Teilhard de Chardin. Images et paroles. Paris, 1966, p. 98). Декларируя феноменологичность своего метода, Тейяр тем не менее на деле (как естествоиспытатель) не может не использовать причинных объяснений. Так, он отнюдь не довольствуется «описанием» того факта, что около ископаемых останков синантропа найдены следы огня и обработанные орудия, но делает выводы о причине их появления: образе жизни и уровне организации синантропов (отвергая в то же время альтернативные причинные же объяснения: см. примеч. 20). Другим отступлением от феноменологичности служат нередкие у Тейяра, в особенности в последних разделах "феномена человека", причинные объяснения, исходящие из "внутреннего вещей" и "радиальной энергии". К тейяровскому «антиметафизическому» подходу применимо, таким образом, замечание Маркса (по поводу феноменологии Гегеля) о том, что в феноменологии в качестве возможности "уже заключен в скрытом виде… некритический позитивизм и столь же некритический идеализм" (К. Маркс и Ф. Энгельс. Соч., т. 42, с. 157). — Здесь и далее прим. переводчика.

2

Представление об атомизме Эпикура (341–270 гг. до н. э.), древнегреческого философа-материалиста, у Тейяра неточно. Эпикуровские атомы неделимы, как это предполагается и этимологией слова «атом», и как это мыслится у всех античных материалистов, но Эпикур не считает свои атомы инертными. Он ввел в учение об атомах тезис о произвольном отклонении ("клинамене") атомов от движения по прямой и обосновал на этом тезисе учение о неизбежности порождения атомами бесчисленного множества миров. Маркс подчеркивал диалектичность идеи «отклонения», изгнавшей инертность из представлений об атоме благодаря тому. что в этой идее"… осуществлено противоречие, заложенное в понятии атома" (К. Маркс и Ф. Энгельс. Соч., т. 40, с. 176).