Даниил Хармс - Дневниковые записи

• Название: Дневниковые записи
• Автор: Даниил Хармс
• Жанр: Прочая документальная литература

По книге «Горло бредит бритвою», журнал «Глагол» 4, 1991. Составление и комментарии А. Кобринского и А. Устинова.

Дополнения по книге «Д. Хармс. Сочинения в 2-х тт.», АО «Виктори», М. 1994. Том 2-й. (составители не указаны). — С. В.

---

В 1921 г. Давид Бурлюк в «заметках и характеристиках очевидца» «Литература и художество в Сибири и на Дальнем Востоке (1919-22 гг.)» писал: «Особое положение занимает „дикий“ поэт Венедикт Март — его творчество соединяет в себе черты грубого „протеста во имя протеста“, следы патологичности, но, должно быть, отмечено неустанностыо борения против провинциального покоя» (Новая русская книга. 1922, No. 2. С. 47).

В 1922 г. выпустил новеллу-миниатюру «На любовных перекрестках причуды» (Харбин, кн-во «Камень»), с этого времени печатал только прозу: «Сборник рассказов» (М.-Л., 1928), «Логово рыжих дьяволов О Шанхае» (М., 1928), «Речные люди. Повесть для детей из быта „Современного Китая“» (Л., 1930), «ДЭРЭ — водяная свадьба. Рассказ» (Киев, 1932), «Ударники финансового фронта» (М., 1933). Арестован в 1937 г. Расстрелян.

Его сын Иван Венедиктович Елагин (1918–1987) — известный поэт и переводчик русской эмиграции «второй волны». В 1943 г. он вместе с женой Ольгой Николаевной Анстей (1912–1985) был депортирован в Германию, где остался по окончании войны. Первый сб. его стихов «По дороге оттуда» вышел в Мюнхене в 1947 г.

Хармс был знаком с братом В. Н. Марта — Геннадием Николаевичем Матвеевым, который приехал в Ленинград в 1924 г. и работал каталем на фабрике «Свобода». Матвеев так же, как и Хармс вошел в «Орден Заумников DSO». В записной кн. 1925 г. Хармс называет его среди предполагаемых членов будущего «Фланга Левых» (См. Введенский, II, 241). Очевидно, Матвеев и познакомил Хармса с поэтическими книгами В. Н. Марта, вышедшими крошечными тиражами (к сожалению, полный текст его воспоминаний о Хармсе остался нам недоступен). Не исключена возможность личного знакомства Хармса с Мартом. О своем знакомстве с Хармсом писал в автобиографической поэме «Память» (1979) Иван Елагин (см.: Елагин Иван. В зале вселенной. Ann Arbor, 1982. С. 202 и др.).

Стихотворения Черный дом и Бал в черном доме выбраны Хармсом из сб. «Черный Дом». В сб. «Песенцы» были включены «Жуткие танки. 1 Март. 2. Воспоминания. 3. Сердца. 4. Похороны» и перевод с японского «Танки Микадо Мацухито», вошедший в цикл «Бисер». Стихотворение «Белый Дьявол» нам неизвестно, возможно, это стихотворение «Бледный» составляющее с двумя первыми триптих в сб. «Черный дом».

32

Единственная информация о поэте Маркове есть в воспоминаниях И. В. Бахтерева «Когда мы были молодыми». «Входили в нее [группу А. В. Туфанова — А. К., А. У.] преподаватель Вигилянский, инженер Игорь Марков, называвший себя „речевоком“, приехавший из Сибири бухгалтер Матвеев» и далее:

«Шесть человек, входивших в „Левый фланг“ устроили несколько совместных выступлений в Домах культуры, заводских и студенческих клубах. Группа просуществовала немногим дольше года. Объявил о конце искусства, о наступлении эры техники и науки „речевок“ Марков. Отныне он не напишет ни единой стихотворной строчки, займется нужным для людей делом, созданием новых станков. „Речевока“ поддержал Вигилянский: долой бесполезные виды человеческой деятельности! Но почему-то стихи писать не перестал. Разочаровался в словесных экзерсисах поэт-бухгалтер, и след его потерялся в сибирских далях.»

(Воспоминания о Н. Заболоцком. М., 1984. С. 66–67)

33

Кажется небезинтересным отметить, что эта книга А. Крученых в ряду его работ по «сдвигологии русского стиха» была знакома обэриутам. Без сомнения, сама идея «звукового сдвига, образующего слово, не бывшее в тексте» актуальна для их поэтики. Приведем лишь один пример, заслуживающий внимания в контексте штудий «О львах» (см. Крученых А. Е. 500 новых острот и каламбуров Пушкина. М., 1924. С. 31, 40), в строке «то знали ль вы не знали вы» в монологе Грекова из произведения А. И. Введенского «Минин и Пожарский» (Введенский, 1, 8) в сборнике «Костер» (Л., 1926), где был напечатан монолог, былa допущена ошибка и звуковой сдвиг оказался эксплицированным: «то — знали львы — не знали львы». (Ср. также основной пример Крученых из «Евгения Онегина» — «со сна садится в ванну со льдом» (с. 7, 53) и ремарку Хармса в «Лапе» — «Мария Ивановна со сна», когда о сне не идет и речи / II, 99/).

34

Полное название книги д-ра Е. П. Радина: «Футуризм и безумие. Параллели творчества и аналогии нового языка кубо-футуристов» (СПб., 1914).

35

Имеются в виду сборники ОПОЯЗа: Вып. первый (Пг., 1916), Вып. второй (Пг., 1917), Вып. третий. Поэтика (Пг., 1919).

36

Контаминация имени Виктора Шкловского и фамилии Бориса Эйхенбаума. Книга Б. М. Эйхенбаума «Мелодика стиха» была издана в Петрограде в 1922 г. Вероятно, Хармс посещал семинары Эйхенбаума в ГИИСе и, видимо, был знаком и с ним и со Шкловским. Безусловно, теоретические работы опоязовцев привлекают его внимание в период формирования собственной поэтики. Связь с формалистами и их учениками актуализируется во время подготовки первого сборника «Радикса», где в теоретическом отделе должны были быть напечатаны исследования Шкловского «О Хлебникове», Б. Бухштаба «Константин Вагинов», а также Л. Я. Гинзбург, В. В. Гофмана и Н. Л. Степанова (См. Введенский, II. 236). Тесные отношения с младоформалистами поддерживал Н. А. Заболоцкий.

М. Б. Мейлах на основании записных книжек Хармса 1928 г. сообщает, что пригласительные билеты на вечер «Три левых часа»:

Дом печати

Фонтанка 21

Пригласительный билет

ОБЭРИУ просит Вас пожаловать на вечер «Три левых часа» 24 янв. 1928 года.

Начало вечера в 7 ½ часов

Печать

Подпись

были посланы также приглашенным участвовать в диспуте Степанову и Эйхенбауму (О «Елизавете Бам». С. 188–189).

Неосуществленным остался замысел совместного с формалистами сборника обэриутов «Ванна Архимеда» (весна 1929 г.), где в отделе прозы должны были участвовать «Добычин, Хлебников, Хармс и предположительно Тынянов. В отделе критики лица Вам отлично известные (Н. Степанов, В. Гофман. Б. Бухштаб). Они (вместе с Вами) думают написать „Обозрение российской словесности за 1929 год“. Кроме того, будут участвовать Бор[ис] Мих[айлович Эйхенбаум], Юр[ий] Ник[олаевич Тынянов] и Виктор Борисович [Шкловский], к которому за этим делом просим Вас обратиться» (Гинзбург Л. Я. Заболоцкий двадцатых годов / Воспоминания о Заболоцком. С. 146). Этому сборнику посвящены следующие строчки Хармса из стихотворения «Ванна Архимеда»:

«Как-то я среди обеда
прочитал в календаре —
выйдет „Ванна Архимеда“
в декабре иль в январе, —
Архимед сказал угрюмо
И бородку в косы вил.
Да, Махмет, не фунт изюму,
Вдруг он при со во ку пил.
Да, Махмет, не фунт гороху
в посрамленьи умереть,
я в науке сделал кроху
а теперь загажен ведь.
Я загажен именами
знаменитейших особ,
и скажу тебе меж нами —
формалистами в особь.
Но и проза подкачала,
да, Махмет, Махмет, Махмет.
Эй, Махмет, гони мочало!
басом крикнул Архимед».

Машинопись сборника хранилась у Н. Л. Степанова и исчезла после его смерти.

37

Неустановленное лицо.

38

Источник цитаты не установлен.

39

Один из немногочисленных одностроков Хармса. Два известных однострока опубликованы в: Хармс Даниил. Собрание произведений. Кн. пеовая. Bremen, 1977: «Плачь мясорубка вскачь» (с. 57) и «за дам по задам задам» (с. 179). Известен еще один однострок, имеющий эротическую окраску: «наконец дева сядет на конец».

40

Неустановленное лицо.

41

Авторская ремарка к «IV Михаилу», видимо ненаписанному, для программной поэмы Хармса «Михаилы» периода «Взирь-Зауми». «Примечания к Михаилам» предшествуют самой поэме, видимо, для того, чтобы придать ей особое ритмическое качество: об этом свидетельствуют и тонические ударения в поэме и характер самих примечаний:

«Поэма 1 Михаил читается скандовочно — нараспев.

Второй Михаил выкрикивается.

Третий Михаил сильно распадается на слоги, но напева меньше, чем в первом»

(ИРЛИ. Ф. 491.)

О значении ритмики в ранних поэтических опытах Хармса см. статью: Жаккар Ж.-Ф., Устинов А. Заумник Даниил Хармс: Начало пути (в печати).

Хармс читал «Михаилов» на вечере Заумников (см. примеч. 5).

42

Как известно, учениками Н. О. Лосского в университете были Л. С. Липавский и Я. С. Друскин, с которыми в это время через А. И. Введенского знакомится Хармс. По окончании философского факультета Липавскому и Друскину было предложено остаться при университете при условии, что они публично отрекутся от их учителя, высланного в 1922 г. из России в числе 120 ученых, писателей и общественных деятелей. Оба они отказались от предложения.