Виктория Холт - Месть королевы

• Название: Месть королевы
• Автор: Виктория Холт
• Издательство: ЭКСМО
• Жанр: Исторические любовные романы
• Год: 1996
• ISBN: 5-85585-687-9

Молодая королева Изабелла не намерена была мириться с тем, что ее супруг, английский король Эдуард, предпочитает ее обществу компанию своих молодых красавцев-друзей. Мало того, что друзья короля отнимали у Изабеллы мужа, они унижали ее достоинство и намеревались вообще отстранить от власти.

Понадобилось пятнадцать лет, прежде чем королева сумела отомстить за все свои унижения. И месть ее была ужасна…

---

Именно в Лондоне будет захоронено тело отца, а затем последует его собственная коронация, а там и женитьба… да, женитьба, ничего не поделаешь. Он уже довольно давно помолвлен с дочерью французского короля Изабеллой, которая считается чуть ли не самой красивой принцессой во всей Европе.

– Покажи мне хотя бы одну некрасивую принцессу, – говаривал Перро. – И разве не удивительно, что красота их растет вместе со славой и богатством родителей?

– Из чего следует, что Изабелла очень богата, – отвечал Эдуард, – потому что сведения о ее красоте поступают со всех уголков континента.

Перро только пожимал плечами, каковой жест получался у него во много раз грациозней, чем у всех остальных мужчин на свете.

– Она отнимет тебя у меня, – говорил он тихо и печально.

– Никогда! – горячо возразал Эдуард. – Никто на земле не сможет добиться этого!

Перро делал вид, что сомневается в сказанном, но на самом деле верил. Он знал… оба они знали: их привязанность друг к другу так велика, что никто не в силах отнять ее у них. Соперников быть не может…

Эдуард не сумел сдержать нежной улыбки, думая сейчас о Перро. Его двоюродный брат Томас, граф Ланкастерский, скакавший на коне рядом с ним, пробормотал, что надеется, шотландцы не окажутся вероломными и не нарушат данного слова.

– Ох, эти шотландцы, – проговорил Эдуард, зевая, – утомительный народ. Ты пробовал когда-нибудь их овсяную кашу, Том?

Спутник ответил, что приходилось, но он ненавидит ее.

– Ты прав, – сказал король. – Согласен с тобой. Так возблагодарим Бога, что мы оставили за нашими спинами эту негостеприимную туманную страну.

– Незваные гости, милорд, не очень-то должны рассчитывать на гостеприимство, – заметил Томас Ланкастер.

Эдуард рассмеялся.

– Ты опять прав. Потому мы и отправились туда, где нас хотят видеть и ждут. Интересно, какой прием окажут мне жители Лондона?

– Уверен, великолепный. Вы истинный сын своего отца, и, глядя на вас, никто не посмеет в этом усомниться.

– Да уж, моя святая мать никуда не отлучалась от брачного ложа, несмотря на то, что отец так часто оставлял ее одну, отправляясь на очередную битву.

– Она сопровождала его, милорд, и на поля сражения! Была всегда с ним!

– Ах, сражение, сражение… Его жизнь была сплошное сражение.

– Он был великим королем, милорд!

– Не говори больше в таком духе, Том. Я запрещаю.

– В каком духе?

– Будто Англии никогда не увидеть короля, подобного ему… Но вот что я скажу тебе… Его сын не имеет ни малейшего намерения становиться тенью своего отца, и, чем скорее ты и остальные поймете это, тем лучше для вас.

– Вряд ли это обрадует тех, кто находится в вашем окружении, – проговорил Том.

– Это их дело. А сейчас предстоит устроить достойные проводы усопшего. Я сам займусь. Помогать мне будет Гавестон.

– Гавестон, милорд?

Эдуард искоса взглянул на двоюродного брата.

– Да, Гавестон. По-моему, ты его неплохо знаешь.

– Но он…

– Ожидает моего прибытия в Вестминстер. Так я думаю.

– Но волей короля…

– Тот король умер, кузен.

– Однако ваш отец…

Том говорил серьезным и решительным тоном. Он позволял себе такое поведение, считая, что в нем течет та же королевская кровь, что в Эдуарде, и так оно и было на самом деле, хотя его род не являлся прямым по наследственной линии.

Он был старшим сыном Эдмунда, родного брата покойного короля, и, когда умер его отец, Томас сделался графом Ланкастерским, Лестерским и Дерби. Весомые титулы, а также королевское происхождение поддерживали высокое мнение Томаса о собственной персоне и позволяли чувствовать себя почти на равной ноге с королем.

– Повторяю, кузен, – твердо сказал Эдуард. – Тот король умер. А этот, кто скачет рядом с тобой, жив.

– Да, это так, – уклончиво ответил Томас. – Понимаю…

Вам всем придется понять, мысленно проговорил Эдуард с едва заметной улыбкой.

– Не будь таким мрачным, Томас, – продолжал король через некоторое время. – Может, ты полагаешь, что Ричмонд и Пемброк недостаточно хорошо приглядят за положением на границе с Шотландией?

– Покойный король готовился к дальнейшим битвам. Ведь Роберт Брюс возвратился в свои владения. Он собирает армию.

– Я уже сказал тебе, Томас, не будем говорить о делах покойника, только о его погребении. Мы направимся сейчас в Уолтемское аббатство, где лежит тело отца, и заберем его прямо в Вестминстер. Похороны должны быть величественными. Полагаю, король пожелал бы лежать рядом с собственным отцом. Он его очень любил. Я хорошо помню рассказы о нашем деде.

– Король был семейным человеком, – пробормотал Томас.

– Он был образцом всяческих достоинств… для тех, к кому благоволил. Но были и другие, кто не находил в нем столько добродетелей. Однако… я не собираюсь плохо говорить об умерших. Смерть все списывает. Даже те, кто не обрел уважения при жизни, зачастую получают его после смерти… Мой отец, кого так почитали при жизни, обретет истинный триумф именно теперь. И потому, мой добрый Томас, мы будем хоронить его с великой помпой, чтобы ублаготворить всех жителей Лондона.

– А вы не забыли просьбу, чтобы кости его были вместе с армией?

– Я помню, кузен.

Король пришпорил коня и опередил Ланкастера. Он был не в настроении продолжать беседу. Хотел думать о Лондоне, о погребальном обряде, о собственной коронации.

О том, что Гавестон уже поджидает его.

* * *

Путешествие в Уолтем, что вблизи Лондона, длилось две недели, и все это время король пребывал в раздраженном состоянии. Ему не терпелось совершить торжественный въезд в столицу и поместить останки отца под своды Вестминстерского аббатства. Похороны должны быть непременно грандиозными. Как ожидает народ. Сам же Эдуард мог легко представить себе ярость отца, если бы тот лицезрел все это великолепие. «Как?! – воскликнул бы старый король. – Тратить столько денег понапрасну, когда на них можно приобрести еще больше оружия для продолжения войны с шотландцами и поддержания порядка в непокорившемся Уэльсе!»

«Великий» король! Более велик в смерти, чем при жизни, когда у него было полно врагов, которых он должен был все время остерегаться. Эти бароны вообразили о себе невесть что со времен Великой хартии вольностей, принятой около ста лет назад. Правда, Эдуард Длинноногий, как прозвали его отца, умел приструнить их и держать в узде, но ведь и силой не всегда можно все решить. В гробу будут лежать останки когда-то, может, и великого короля, который воображал, что даже его кости смогут внушить страх врагам… Кости… Больше от него ничего не осталось!..

И вот он в Лондоне, в своей столице! Ему нравится этот город. У него давно вошло в привычку часто бродить по нему инкогнито, тайком, вместе с Перро, переодевшись в другие одежды, сливаясь с толпой, играя роль купцов, обыкновенных дворян, бродячих музыкантов – что придет в голову. Но ему было нелегко замаскироваться под кого-то другого – при его огромном росте и густой гриве льняных волос он был точной копией отца, и его легко узнавали. Это придавало еще большую остроту их походам, и они каждый раз радостно поздравляли друг друга, если в результате ночных похождений никто из них не был узнан. Порой Эдуарду хотелось, чтобы он родился не сыном своего отца.

Как любил он бродить по неровным мостовым, вдоль сточных канав посреди улиц, мимо деревянных домов, лавок и конюшен, на которых качались подвешенные на веревках фонари и вывески. Какое это было наслаждание – выпить кружку эля в таверне «Русалка», влиться в толпу торговцев и нищих, продавщиц молока и менял, честных и жуликов – вот настоящая жизнь! Ночи, полные приключений и удовольствий!

А возвратясь во дворец, не менее приятно было смыть с лица чуждый ему грим, сбросить не свою одежду и снова надеть на себя шелка, и парчу, и драгоценности, а затем кликнуть актеров и музыкантов и под звуки музыки перебирать в памяти все, что с ним и с Перро недавно приключилось… И Перро мог станцевать, спеть и представить что-нибудь не хуже настоящих актеров.

Снова он стал думать о Перро. Только о нем…

Итак, теперь – Вестминстерское аббатство, где уже готовятся к предстоящим похоронам. Да, Ланкастер оказался прав, нравилось ему это на самом деле или нет: народ встречал Эдуарда как своего короля. Он ведь так похож на отца, который уже, кажется, вот-вот перейдет в разряд святых. Люди сейчас вспоминали годы его «справедливого, доброго правления» – те самые годы, которые только недавно они же называли жестокими и безжалостными. «Старый Эдуард не оставил нас, – говорили они, – он ожил в своем сыне». Самые пожилые припоминали, как покойный вернулся когда-то из очередного крестового похода, чтобы быть коронованным на царство. Как возвышался над всеми, кто присутствовал при этом, потому что у него были длиннющие нормандские ноги, из-за чего ему дали прозвище Длинноногий. Как рядом с ним была красавица-жена, которая сопровождала его перед этим в Святую Землю, чтобы ни на миг не расставаться с ним. Это выглядело так романтично!.. Словом, Эдуард I взошел на престол в романтическом ореоле, а уходит из жизни как святой. Его славные дела не забыты, о его плохих делах не вспоминают.