Берналь Кастильо - Правдивая история завоевания Новой Испании

• Название: Правдивая история завоевания Новой Испании
• Автор: Берналь Кастильо
• Издательство: Форум
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 2000
• ISBN: 5-89747-020-0

История испанских завоеваний в Америке, написанная в начале XVI века участником походов Кортеса, покорения государства ацтеков и сопредельных земель.

За основу текста этого издания взят перевод, выполненный известным профессором Д.Н.Егоровым, научная деятельность которого начиналась еще в императорской России. В Примечаниях - тексты из реляций Кортеса, хроник ацтеков и майя, "Всеобщей истории событий в Новой Испании" Бернардино де Саагуна, трудов Бартоломе де Лас Касаса, документов испанской короны и римско-католической церкви.

---

Конечно, Кортес сильно разгневался и написал резкое письмо, требуя восстановления авторитета, непотворствования трусам и точного исполнения приказа. Вспылил, разумеется, и Кристобаль де Олид, резко обрушился на слабых и нерешительных, виня именно их за получение выговора и заявляя, что, кто не хочет подчиниться, будет считаться дезертиром и Кортес по-своему справится с такими молодцами. Затем, не теряя ни минуты, он скомандовал наступление и, как лев, набросился на мешиков. Через час уже битва была выиграна, враг опрокинут и выбит из соседнего местечка. То же самое повторилось и в другом большом поселении Ицокане1, где также был значительный гарнизон мешиков; и местные касики наперерыв спешили в нашу Вилью [де Сегуру] де ла Фронтеру, чтоб благодарить, выразить подчинение, принести присягу. Мир и спокойствие воцарились по всей стране, а Кристобаль де Олид клялся и божился, что никогда больше не возьмет с собой «богачей с Кубы», вечно вздыхающих о своих плантациях, а лишь «бедняков», то есть нас, старых солдат Кортеса.

Прибыло к нам и другое подкрепление. Именно: с Ямайки Франсиско де Гараем была отправлена флотилия для устройства колонии в районе Пануко. Командовал ею, как я уже рассказывал2, [Алонсо] Альварес де Пинеда, и некоторых из его людей мы, как я тоже сообщал, в свое время перехватили. Теперь вот и пришло известие, что один корабль под командой некоего [Диего] Камарго пристал в Вера Крусе с 60 больными солдатами. Пинеде не повезло: индейцы убили его и многих его людей и сожгли корабли, кроме одного, на котором спасся Камарго, не успевший даже захватить припасов. Больных этих постепенно переправили в Вилью [де Сегуру] де ла Фронтеру, и Кортес сейчас же поручил их попечениям лекаря; вид их был ужасен — животы вспухли, а сами худые, как смерть. Многие из них, между прочим и сам Камарго, так и не оправились и умерли.

Вскоре, впрочем, прибыл и еще корабль с Ямайки. Послали его на выручку Пинеде; но так как на реке Пануко уже не было ни одного испанца, то Мигель Диас де Аус, капитан корабля, направился в Вера Крус, следуя рассказам индейцев. С ним прибыло 50 человек и 7 лошадей — великолепное подкрепление, самое лучшее за все это время! Хорош был и сам Диас, и не мало услуг оказал он потом государеву делу.

Наконец, тоже с Ямайки, и тоже для поддержки экспедиции в Пануко, вскоре пришел еще и третий корабль с 40 солдатами, 10 лошадьми и всяческими военными припасами; капитаном его был Рамирес «Старый», представляю так, поскольку в нашем лагере было два Рамиреса.

Судьба явно благоприятствовала нам, и Кортес решил продолжить расплату за убиение наших товарищей во время отступления из Мешико. Намечены были два индейских города — Шаласинго и Цаоктлан3, и отряжен был храбрый капитан Гонсало де Сандоваль, который был и старшим альгуасилом, с 200 солдатами, 20 всадниками, 12 арбалетчиками, в основном «первого призыва», то есть исконные воины Кортеса, и множеством тлашкальцев. Экспедиция прошла очень удачно, было лишь несколько стычек. В одном из местных cues [(пирамид храмов)] мы нашли, в качестве приношений идолам, конскую сбрую, два седла, разное оружие и части испанской одежды. Сопротивление этих поселений продолжалось вообще лишь 3 дня, а потом местные касики явились с повинной и вновь выразили готовность стать добрыми подданными Его Величества. Золота они дать не могли, так как оно целиком, по их словам, отобрано было мешиками, но Сандоваль потребовал некоторое количество женщин и юношей, клеймил их знаком «G» и повел их к Кортесу, который встретил нас с большой радостью и похвалой.

Удача этой карательной экспедиции имела последствием, что ряд окрестных местностей добровольно подчинился, мир всюду укрепился и имя Кортеса прогремело по всей Новой Испании: одни звали его «Справедливым», другие «Храбрым», но все попросту боялись его, между прочим, и Куаутемок, новый повелитель Мешико. Часто являлись к Кортесу издалека с просьбой уладить тот или иной спор, особенно насчет того, кому быть касиком, ибо по всей земле неистовствовала оспа, и умерло множество касиков. И вот Кортес распоряжался землями и людьми, раздавал владения и должности, и никто не смел ему прекословить…

В это же время пришлось предпринять экспедицию против [Истакмаштитлана]4, который прозвали мы Castil Blanco [(Белая крепость)], в 6 легуа от нас, ибо мы узнали, что 9 испанцев было зарезано именно здесь. Переговоры ничего не дали; напротив, жители прямо заявили, что единственным своим владыкой признают только Куаутемока. Отправлен был поэтому Сандоваль и с обычным счастьем покорил и этих непокорных; наши верные тлашкальцы здесь, как и везде, держались выше всяких похвал.

После всеобщего замирения Кортес, в согласии с королевскими чиновниками, объяснил, что ввиду приостановки дальнейших экспедиций необходимо узаконить нашу добычу, то есть переметить рабов, выделив обычную королевскую пятину. Каждый из нас должен был привести свой полон в определенное место, чтоб его там заклеймили. Так мы и сделали и быстро согнали женщин и детей — мужчин мы в плен не забирали, так как надзор за ними хлопотлив, а в услугах их мы не нуждались, ибо все, что нужно, делали для нас тлашкальцы… Но вот, при обратном распределении получилась великая несправедливость: отобрали не только пятину короля, но и… Кортеса! К тому же выбрали самых лучших, крепких и красивых, а нам оставили старых и уродливых. Ропот поднялся не малый, и Кортес принужден был обещать, что отныне распределение будет иное, без всякой обиды. Не меньше возбуждения и пересудов возникло по поводу требования Кортеса — вернуть то золото, которое солдаты, с его же разрешения, унесли из Мешико в приснопамятную «Ночь печали». Как ни изворачивался Кортес, как ни объяснял, что дело идет лишь о временной, заимообразной отдаче — никто не пожелал расстаться со своим золотом. Итак, результата не было, а крови было испорчено немало.

К этому же времени относится заявление бывших капитанов Нарваэса и кое-кого из вновь прибывших с Ямайки — вернуться домой, ибо Кортес обещал им подобное возвращение, как только наступят более мирные времена. К великому нашему удивлению, Кортес немедленно согласился, снабдил их изобильным провиантом, дал лучший корабль и просил лишь отвезти письма к его жене, Каталине Хуарес Ла Маркайде и брату жены Хуану Хуаресу, который в ту пору жил на острове Куба. Когда же мы спросили его о причине, он ответил: «Смертельно мне надоела возня с ними; к военному делу они мало пригодны; лучше остаться одному, нежели остаться в дрянной компании…» А уехали они все, нужно сказатъ, богатыми людьми!

Другой корабль отправлен был в Испанию и вез Диего де Ордаса1 и Алонсо де Мендосу с неизвестными нам поручениями. Третий послан был на остров Санто Доминго; поехали Алонсо де Авила и Франсиско Альварес Чико, прекрасный делец. Поручение им было: известить находящуюся там Королевскую Аудьенсию о всех наших делах, дабы она могла за нас заступиться в деле Нарваэса; затем получить от нее одобрение насчет рабства и клеймения восставших и мятежников.

Наконец, еще корабль отправлен был на Ямайку за лошадьми… Спрашивается: откуда у Кортеса такая уйма средств? На это отвечу: конечно, в «Ночь печали» много золота погибло, но много было и спасено; например, те лошади и больше 80 индейцев-тлашкальцев, нагруженные «королевским» золотом, по приказу Кортеса переправившись по переносному мосту за авангардом, cпаслись со своим грузом.

Исправив, таким образом, дела внешние, Кортес принялся и за внутренние — за подготовку наступления на Мешико. В Вилье де Сегуре де ла Фронтере оставлен был гарнизон из 20 солдат, в основном раненые и больные, с капитаном Франсиско де Ороско, сам Кортес вместе с нами отправился в Тлашкалу, чтобы построить 13 бригантин, ибо Кортес был убежден, что, не владея озером нельзя овладеть Мешико. Надзор за заготовкой материала, а также за постройкой поручен был Мартину Лопесу, который повел дело с громадным умением и такой же энергией. Вот уж действительно настоящий воин! Заслуги его прямо неисчислимы!

В Тлашкале нас ждала печальная весть: умер, тоже от оспы, наш старый друг, Машишкацин, верный вассал Его Величества. Все мы весьма опечалились, а Кортес уверял, что он как бы потерял отца. Мы облеклись в черные плащи и всячески старались почтить усопшего и его сыновей. Когда же возник спор об его наследнике, Кортес высказался за его сына, и слово Кортеса решило дело. Впрочем, сыну своему Машишкацин на смертном одре заповедал — всегда прислушиваться к велениям Малинче и его братьев, ибо они воистину предназначены управлять данными странами.

Но довольно о мертвых! Что же касается живых, то старый Шикотенкатль, Чичимекатекутли и все другие касики Тлашкалы с великой охотой согласились помочь нам в постройке бригантин, чтобы тем скорее идти вместе с нами на Мешико. Кортес обнимал их и горячо благодарил за это, а старого Шикотенкатля он уговорил принять христианство; он был окрещен и стал называться дон Лоренсо де Варгас.