Исландские саги - Сага о Ньяле

• Название: Сага о Ньяле
• Автор: Исландские саги
• Издательство: Государственное издательство художественной литературы
• Жанр: Европейская старинная литература
• Год: 1956

«Сага о Ньяле» – самая большая из всех родовых саг и единственная родовая сага, в которой рассказывается о людях с южного побережья Исландии. Меткость характеристик, драматизм действия и необыкновенная живость языка и являются причиной того, что «Сага о Ньяле» всегда была и продолжает быть самой любимой книгой исландского парода. Этому способствует еще и то, что ее центральные образы – великодушный и благородный Гуннар, который никогда не брал в руки оружия у себя на родине, кроме как для того, чтобы защищать свою жизнь, и его верный друг – мудрый и миролюбивый Ньяль, который вообще никогда по брал в руки оружия. Гибель сначала одного из них, а потом другого – две трагические вершины этой замечательной саги, которая, после грандиозной тяжбы о сожжении Ньяля и грандиозной мести за его сожжение, кончается полным примирением оставшихся в живых участников распри.

Эта сага возникла в конце XIII века, т. е. позднее других родовых саг. Она сохранилась в очень многих списках не древнее 1300 г. Сага распадается на две саги, приблизительно одинакового объема, – сагу о Гуннаро и сагу о сожжении Ньяля. Кроме того, в ней есть две побочные сюжетные линии – история Хрута и его жены Унн и история двух первых браков Халльгерд, а во второй половине саги есть две чужеродные вставки – история христианизации Исландии и рассказ о битве с королем Брианом в Ирландии. В этой саге наряду с устной традицией использованы письменные источники.

---

Наутро Халль завел с Торгейром разговор о примирении и рассказал, что они ему предлагают. Он говорил красноречиво и примирительно. Торгейр ответил:

– Тебе, наверное, известно, что я отказался мириться с участниками сожжения Ньяля.

– То было другое дело, – говорит Халль, – вы были тогда разгорячены битвой. С тех пор вы убили немало людей.

– Ну, это вы так думаете, – говорит Торгейр. – А какие условия вы предложите Кари?

– Мы ему предложим почетные условия, – говорит Халль, – если он захочет мириться.

Тогда Кари сказал:

– Я хочу попросить тебя, Торгейр, чтобы ты помирился, потому что тебе от этого будет лишь польза.

– Не хочется мне мириться и разлучаться с тобой, разве что и ты помиришься, как я, – говорит Торгейр.

– Нет, я не хочу мириться, – говорит Кари. – Правда, мы отомстили, по-моему, за сожжение Ньяля, но за своего сына я еще не отомстил, и я собираюсь один отомстить за него, если это мне удастся.

Но Торгейр не хотел мириться до тех пор, пока Кари не сказал ему, что рассердится, если он не помирится. Тогда Торгейр пообещал не трогать Флоси и его людей до встречи и заключения мира, а Халль пообещал то же самое от имени Флоси и сыновей Сигфуса. Перед расставанием Торгейр подарил Халлю золотое кольцо и пурпурный плащ, а Кари – серебряное ожерелье с тремя золотыми крестами. Халль сердечно поблагодарил их за подарки и уехал с большим почетом. Не останавливаясь, он доехал до Свинафелля. Флоси принял его хорошо. Халль рассказал Флоси обо всем, чего ему удалось достигнуть и о чем он говорил с Торгейром: о том, что Торгейр не хотел мириться, пока Кари не сказал, что рассердится, если он не помирится.

– Однако Кари мириться не захотел, – добавил он. Флоси сказал:

– Мало таких людей, как Кари. Хотел бы я быть таким, как он!

Халль со своими людьми пробыл у него некоторое время. В условленный день они поехали на запад на мирную встречу. Они встретились в Хавдабрекке, как и уговаривались. Стали говорить об условиях примирения. Все шло, как говорил Халль. Торгейр оговорил, что Кари всегда будет жить у него, если захочет.

– Пусть никто из вас не делает ему никакого зла в моем доме, – сказал он. – И я но хочу собирать со всех вас деньги. Я хочу, чтобы ты, Флоси, один поручился бы мне за всех и собрал со своих товарищей деньги. Еще я хочу, чтобы было соблюдено решение, которое было вынесено на тинге. Я хочу, Флоси, чтобы ты сполна заплатил мне мою треть.

Флоси быстро согласился на все это. Торгейр не отказался ни от изгнания участников сожжения Ньяля из страны, ни от изгнания их из округи.

Затем Флоси и Халль поехали домой, на восток. Халль сказал Флоси:

– Соблюди этот договор, зять: уезжай из Исландии, соверши паломничество в Рим и заплати виру. Тебя будут считать достойным человеком, хоть ты и запутан в это дело, если ты мужественно выполнишь все, что тебе положено.

Флоси сказал, что так и сделает. Халль отправился домой, на восток, а Флоси поехал к себе, в Свинафелль, и после этого был дома.

CXLVIII

Торгейр Скораргейр поехал домой с мирной встречи. Кари спросил его, как прошло примирение. Торгейр сказал, что они полностью помирились. Кари сел на своего коня и хотел уехать.

– Незачем тебе уезжать, – говорит Торгейр, – ведь мы договорились при примирении, что ты можешь жить здесь сколько хочешь.

Кари сказал:

– Нет, друг! Ведь как только я убью кого-нибудь, они скажут, что ты помогал мне, а я этого не хочу. Но мне хотелось бы, чтобы ты взял мое добро себе и Хольге, дочери Ньяля, моей жене, и моим дочерям. Тогда враги не наложат на него руку.

Торгейр согласился на то, о чем попросил его Кари. Он взял себе добро Кари, и они подали друг другу руки в знак этого. После этого Кари уехал. У него были с собой две лошади, одежда и немного золота и серебра.

Кари объехал с запада гряду Сельяландсмули и поехал вверх вдоль Маркарфльота в Торсмарк. Там стояло три двора, которые все назывались Марк. Средним из них владел человек по имени Бьярн и по кличке Белый. Его отцом был Кадаль, сын Бьяльви. Бьяльви был вольноотпущенником Асгерд, матери Ньяля и Торира из Хольти. Бьярн был женат на женщине по имени Вальгерд. Она была дочерью Торбранда, сына Асбранда. Мать ее звали Гудлауг. Она была сестрою Хамунда, отца Гуннара из Хлидаренди. Ее отдали за Бьярна ради денег, и она его не любила, но у них были дети. Жили они богато. Бьярн был человек самодовольный, а жене его это не нравилось. У него были острые глаза и быстрые ноги.

Кари приехал к нему погостить, и они приняли его с распростертыми объятьями. Он переночевал у них, а наутро сказал Бьярну.

– Я бы хотел, чтобы ты разрешил мне поселиться у тебя. Мне кажется, что у тебя мне было бы хорошо. Я бы хотел, чтобы ты ездил со мной, потому что ты зорок, проворен, и мне думается, надежен в бою.

– Ни в остроте глаза, ни в отваге или мужестве я не уступаю никому, – ответил Бьярн. – Но ты, верно, пришел ко мне потому, что тебе некуда деться. Что ж, раз ты просишь меня, Кари, то я не поступлю с тобой как с первым встречным. И я, конечно, окажу тебе всю ту помощь, которой ты у меня попросишь.

Его хозяйка сказала:

– Черт бы тебя побрал с твоим хвастовством и бахвальством! Лучше бы ты не болтал так и не обманывал его! Я охотно буду кормить Кари и делать для него все, что ему нужно. Но на мужество Бьярна, Кари, ты не очень-то рассчитывай, потому что я боюсь, что тебе придется на деле увидеть совсем другое.

Бьярн сказал:

– Часто ты меня поносила, но я уверен, что я ни от кого не пущусь бежать. А доказательством моей храбрости может служить то, что никто не связывается со мной, потому что никто не смеет.

Кари тайно прожил у него некоторое время, и мало кто знал об этом. Люди думали, что Кари уехал на север к Гудмунду Могучему, потому что Кари велел Бьярну сказать всем соседям, что он в пути встретил Кари, и тот направлялся в Годаланд, а оттуда на север, в пески Гасасанд, и дальше на север, в Мадрувеллир, к Гудмунду Могучему. Весть об этом прошла по всей округе.

CXLIX

Флоси завел разговор со своими товарищами, участниками сожжения Ньяля.

– Рано нам складывать руки, – сказал он, – нам надо подумать об отъезде из Исландии и о том, чтобы уплатить виру. Мы должны честно выполнить все, что нам положено. Пусть каждый из нас договорится о своем отъезде там, где ему нравится.

Они сказали ему, что пусть он распоряжается. Флоси сказал:

– Поедем на восток, к Хорнафьорду. Там у берега стоит корабль Эйольва Носа из Трандхейма. Он хочет жениться, но ему это не удастся, если он не осядет здесь. Мы купим у него корабль. Нам надо взять с собой мало добра, но много людей. А корабль большой и возьмет нас всех.

На этом разговор и кончился.

Вскоре после этого они поехали на восток и не останавливались, пока не добрались до Бьярнарнеса у Хорнафьорда. Там они встретили Эйольва. Он жил там всю зиму. Флоси приняли хорошо, и он заночевал там со своими людьми. А наутро Флоси стал просить Эйольва продать корабль. Тот сказал, что продать корабль он не прочь, если ему дадут за него то, что он хочет. Флоси спросил его, чем ему заплатить за корабль. Норвежец сказал, что хочет получить за него землю, притом неподалеку оттуда, и рассказал Флоси, чего от него требует бонд. Флоси сказал, что поможет ему, чтобы сделка с бондом состоялась, а потом купит корабль. Норвежец обрадовался. Флоси предложил ему землю в Боргархавне. Норвежец стал договариваться с бондом, а Флоси был при этом. Флоси замолвил за него слово, так что сделка состоялась. Он уступил норвежцу землю в Боргархавне, а тот отдал ему корабль, и они подали друг другу руки в подтверждение сделки. Флоси получил еще от норвежца товаров на двадцать сотен: это входило в их уговор. После этого Флоси пустился в обратный путь. Его люди так любили его, что ему одалживали или дарили товары всюду, где он хотел.

И вот Флоси вернулся к себе в Свинафелль и пробыл некоторое время дома. Он послал Коля, сына Торстейна, и Гуннара, сына Ламби, на Хорнафьорд. Они должны были быть у корабля, приготовиться к отъезду, разбить палатки, убрать товары в мешки и собрать в дорогу все, что требуется.

Теперь надо рассказать о том, что сыновья Сигфуса сказали Флоси, что они хотят поехать на запад, на Фльотсхлид, присмотреть за хозяйством и взять там товары и все, что им нужно.

– Кари нам теперь остерегаться нечего, – сказали они, – раз он сейчас на севере.

Флоси отвечает:

– Я не знаю, правду ли говорят о поездке Кари. Мне кажется, что часто слухи из близких мест оказываются ложными. Я советую вам, чтобы вас поехало много народу, и не разделяйтесь и будьте как можно осторожнее. Ты, Кетиль из Марка, вспомни сон, который я рассказывал тебе и который ты попросил меня держать в тайне. Ведь с тобой едут многие из тех, кто был назван в этом сне.

Кетиль говорит:

– Что суждено, того не миновать. Но ты желаешь нам добра, предостерегая нас.

Больше они об этом не говорили.