Андрей Воронин - Между жизнью и смертью

• Название: Между жизнью и смертью
• Автор: Андрей Воронин
• Издательство: Издательство: АСТ
• Жанр: Боевик
• Год: 1997
• ISBN: ISBN: 5-15-000423-5

Герой романа А. Воронина «Между жизнью и смертью» Александр Бондаревич, по прозвищу Банда, уже знаком читателям по первой книге. После освобождения из рук международных террористов своей невесты Александр Бондарович по прозвищу Банда выходит на след крупной группировки, занимающейся похищением детей из родильных домов в крупных городах России и Украины. При поддержке ФСБ он вступает в борьбу с преступниками.

---

Нет, он умер! Неужели бы нашлось такое чудовище, которое не позволило матери даже взглянуть на свою кровиночку?

Единственное, что она заметила краем сознания, это то, как странно смотрят на нее окружающие, как шепчутся о чем-то соседки по палате, то и дело поглядывая в ее сторону, как с затаенным любопытством поглядывают медсестры, санитарки, врачи.

Потом снова пришел Андрей, и они долго сидели молча, взяв друг друга за руки и думая об одном и том же.

— Его надо похоронить, — вдруг сказала Ольга. — Обязательно похоронить.

— Да, конечно, — вздрогнул Андрей, сильнее сжав ее руки. Как он мог сказать ей сейчас, что он уже спрашивал врачей об этом?! Но никто почему-то не знал, где их сын, куда он исчез.

Это было так дико, так страшно, что Андрей просто не решался сказать об этом Ольге.

Было уже часов девять вечера, когда в коридоре вдруг раздался шум. Шум приближался, накатываясь на их палату. Казалось, сюда шла целая толпа людей.

Дверь отворилась, и на пороге в окружении врачей, санитарок и медсестер появился хорошо одетый мужчина средних лет с ребенком на руках:

— Простите, кто здесь Ольга Сергиенко?

Он говорил с ужасным акцентом, и Ольга даже не сразу поняла, что назвали ее имя. Первым очнулся Андрей. Он поднялся навстречу странному посетителю и дрогнувшим вдруг голосом произнес:

— Я ее муж. Вот она.

— Меня зовут Карл. Я нашел вашего ребенка.

Он не умер. Его пытались украсть и продать.

— Что?!

— Вот он. Держите, — на глазах у немца выступили слезы, когда он передавал малыша Андрею. — Вы его отец, да?

— Да… — совершенно растерянно смотрел на сына Андрей, вглядываясь в крошечное сморщенное красное личико младенца.

— Он очень хороший. У вас очень красивый сын, — Карл чуть не расплакался и побыстрее повернулся, собираясь уходить. Вдруг он остановился и снова подошел к Андрею: — Скажите, пожалуйста, ваш адрес, чтобы я мог всегда вас найти. Когда он подрастет, — кивнул он на малыша, — мы приглашаем вас к нам в Баварию. Мы живем в большом доме, и вам всегда найдется место. Вы сможете хорошо отдохнуть, мы покажем вам Германию. Моя жена Хельга — она очень добрый человек…

— Да, конечно, — Андрей назвал свой почтовый адрес, и немец аккуратно записал его латинскими буквами в свой маленький блокнотик. Затем он еще раз посмотрел на мальчика, лежавшего на руках Андрея, и тихо произнес: — Мы очень к нему привязались. Он нам стал, как сын. Не обижайтесь на нас. Мы искренне желаем вам счастья. Простите нас, Ольга!

Он поклонился матери и вышел, едва сдерживая слезы.

Под удивленный и восхищенный гул набившихся в палату людей Андрей Сергиенко подошел к Ольге и опустился с ребенком на руках на колени перед ее кроватью.

— Это наш сын, Ольга!

— Да, я знаю.

— Это наш…

— Я видела его во сне.

— Да.

— Посмотри, как он похож на тебя.

— Конечно. Но носик твой. И ямочки на щеках! Какого цвета у него глаза?

— Я еще не знаю. Он спит.

— Наверное, голубые. Как у тебя.

— А может, и карие, как у тебя, у папы.

— Оля, ты веришь в чудо?

— Смотри, а разве это не чудо?

— Оленька, наш сын жив! Он с нами!

— Да, Андрюшенька!

В этот момент мальчик открыл наконец глазки.

Они оказались голубыми-голубыми, светлыми, почти прозрачными. Такими же, как у его мамы.

Он смешно наморщил носик, сложил губки трубочкой, почмокивая, и вдруг заплакал, сморщился, сразу став похожим на старичка.

И тогда, прижавшись к сыну, расплакалась и Ольга, а перед ними на коленях стоял Андрей, ласково и успокаивающе поглаживая жену по голове…

Через десять минут Ольга приложила своего мальчика к груди, и, как исключение (впрочем, и этот день в больнице было слишком много исключений из обычного режима!), врачи разрешили Андрею присутствовать во время первого кормления ребенка.

Слава Богу, каким-то чудом (еще одним чудом!), несмотря на все пережитые ею потрясения, молоко у Ольги не пропало, и Александр, как сразу, не сговариваясь, назвали его родители, стал жадно сосать, причмокивая маленькими губками и снова умиротворенно закрыв свои голубые глазки…

А к границе несся «Мерседес» с баварскими номерами цвета «серый металлик».

Он несся, не разбирая дороги, не обращая внимания на ямы и колдобины, на бешеной скорости.

На заднем сиденье, свернувшись калачиком в бессильной тоске, тихо плакала Хельга…

III

Прага встретила их солнцем, в лучах которого ярко сверкали шпили многочисленных и многообразных башенок старинных зданий.

Было очень тепло, и не верилось, что стояла осень. Погода в Одессе, хотя она и южнее, в эти дни была дождливой, и, только добравшись до Праги, они наконец почувствовали настоящее очарование золотой осени.

Бобровский смотрел на город во все глаза, не в силах оторваться от потрясающего зрелища. И даже Банда, уже видевший Прагу, был изумлен тем, как по-новому открывается для него этот город, как неповторим он, сколько бы раз ни попадал на эти старинные улицы человек, город раскрывал перед ним все новые и новые грани.

Да, черт возьми, везет же людям, которые живут «в окружении такой красоты!

— Слушай, давай поселимся в центре, — возбужденно предложил Бобровский, сверкая глазами. — Нам будет удобнее всего…

— Не уверен. Во-первых, — постарался остудить пыл товарища Банда, — это дорого. За номер в хорошем отеле берут по сто пятьдесят и более долларов в сутки.

— Нам дали деньги…

— Для того, чтобы мы шиковали в пятизвездочных отелях?

— Ну, а во-вторых?

— А во-вторых, в центре ограничено движение машин. В основном это пешеходные зоны, поэтому лучше жить в другом месте.

— Ну, как знаешь.

— Не расстраивайся. Ты еще не видел чешских гостиниц. Я здесь уже бывал и одну такую знаю. Сейчас увидишь. Наши гостиницы по сравнению с ней — бараки.

Он привез друга на Сальдову улицу, ориентируясь отчасти по памяти, но в основном по карте, и затормозил у «Карл Инн-Отель» — огромного красивого здания.

— Вот здесь мы и поселимся. Долларов пятьдесят — это максимум, что с нас возьмут. Пошли!

Отель действительно поражал своей… нет, не роскошью. Скорее домашним уютом и какой-то семейной атмосферой. Он был таким аккуратненьким и чистым, с такой доброжелательной и предупредительной прислугой, что Бобровский не мог поверить, что такое вообще возможно.

Номер, теплый, просторный и красивый, имел все удобства и все, необходимое для нормальной жизни, — две комнаты, телевизор, холодильник, телефон.

Устроившись, ребята решили погулять по Старой Праге. Все же начинать работу с вечера смысла не было, а возможность посмотреть один из красивейших городов мира представляется не каждый день.

Они постояли на Карловом мосту, вышли на Староместскую площадь, запрокинув головы, глядели на умопомрачительной высоты готические шпили, зашли в Собор Девы Марии перед Тыном, прошлись по Градчанской площади.

Красота города была столь великолепной и впечатляющей, что навевала даже какую-то непонятную грусть — ведь все чудесное когда-нибудь кончается, и здесь, на этих узких мощеных улочках, невольно думалось о том, сколь короток миг счастья.

Поэтому, чтобы немного развеяться и поднять настроение, они забрели в ресторан «Макарска», что на Малостранской. Заплатив за двоих всего-то двадцать долларов, ребята вышли из заведения с таким чувством, будто они никогда не ели так вкусно и так сытно. Вдобавок никогда не пили столько прекрасного пива. Именно так они назвали замечательный чешский напиток под интригующим названием «Велькопоповицке-Козел».

Они еще долго бродили по городу и вернулись в гостиницу только к полуночи, захмелевшие, сытые, счастливые и смертельно уставшие. Напряжение последних суток дало о себе знать, и, чуть коснувшись головами подушек. Банда и Бобровский провалились в сон. И в снах их кружилась и сияла красавица Злата Прага…

* * *

— Ни хрена себе особнячок! — удивление Бобровского было совершенно искренним, и даже Банда изумленно покачал головой, когда они, медленно катясь по асфальтовой дороге, проехали мимо дома по адресу, указанному Рябкиной и Берхардом.

Эта улочка находилась уже практически за пределами города, уводя дорогу в старый густой лес.

Редкие дома, стоявшие друг от друга на приличном расстоянии, напоминали скорее виллы, чем скромные дачи.

Район был явно не для бедных, но даже здесь особняк Павла Гржимека выделялся своим великолепием.

По существу, это был настоящий замок, обнесенный кирпичным двухметровым забором в «старинном» стиле, с вкраплениями натурального камня. За забором поднимался огромный дом, увенчанный крутой островерхой крышей.

— Вот это да! — не смог сдержать восхищения Банда. — Однако, я тебе скажу!