Андрей Воронин - Между жизнью и смертью

• Название: Между жизнью и смертью
• Автор: Андрей Воронин
• Издательство: Издательство: АСТ
• Жанр: Боевик
• Год: 1997
• ISBN: ISBN: 5-15-000423-5

Герой романа А. Воронина «Между жизнью и смертью» Александр Бондаревич, по прозвищу Банда, уже знаком читателям по первой книге. После освобождения из рук международных террористов своей невесты Александр Бондарович по прозвищу Банда выходит на след крупной группировки, занимающейся похищением детей из родильных домов в крупных городах России и Украины. При поддержке ФСБ он вступает в борьбу с преступниками.

---

Но после дня, проведенного в библиотеке, наступала ночь.

И ночью, лежа в постели, Алина уже не могла ничем себя отвлечь от навязчивых мыслей, от тревоги.

Сначала, как только он уехал, девушка думала лишь об одном — как он там, без нее? Не угрожает ли ему опасность? Не попадет ли он случайно под шальную пулю или бандитский нож? Насколько сложное задание поставили перед ее непобедимым Бандой?

Затем, когда прошла неделя-другая, девушка начала уже немного сердиться, по несколько дней ожидая его очередного звонка.

«Ну как он может так себя вести по отношению ко мне! — в раздражении порой размышляла она. — Неужели трудно подойти к телефону, снять трубку, набрать номер и сказать всего два слова — мол, жив, здоров, люблю, скучаю! Может, конечно, он и занят очень сильно, но неужели настолько, что не может найти хотя бы три минуты?! Скорее всего он просто забывает о моем существовании, не чувствует потребности позвонить, узнать, как идут мои дела, рассказать о своих. Значит, так он меня и любит, как в пословице: с глаз долой — из сердца вон!»

Иногда в приступе отчаяния ей в голову вообще лезла всякая ерунда — а может, он нашел другую?

Может, встретил кого-то и понял, что не Алина, а эта, новая как раз то, что он искал всю жизнь!

И тогда девушка представляла себе, как проводит ее Банда время с другой в далеком городе — гуляет с ней по осенним улицам, водит в рестораны и кафе, а может, вообще ужинает с ней при свечах у нее дома…

И может, даже обнимает и целует эту другую с такой же нежностью, как когда-то обнимал и целовал ее, Алину!

Но, спохватываясь, она отгоняла этот бред, уверяя себя, что так бесчестно ее Банда поступить не смог бы — уж если бы мир перевернулся, и Банда разлюбил бы ее, то невесту свою он обязательно честно об этом предупредил бы.

Но проходил день, другой, звонка все не было, и тогда Алина снова не спала по полночи, задыхаясь от Приступа необузданной, дикой ревности.

А время все шло, и вскоре девушка почувствовала, что уже просто жить не может без его ласки, без его рук и губ, без любящих глаз. Ей снились странно волнующие сны, в которых он был рядом с ней, ласкал ее, и каждый вечер она с тоской укладывалась в постель, зная, что и в эту ночь ей придется довольствоваться лишь воспоминаниями и снами.

Было у нее и еще одно занятие, кроме ревности и тоски, — она мечтала.

Она мечтала о том, как встретит его здесь, в Москве. Он обязательно позвонит ей, и она прибежит на вокзал или приедет в аэропорт и будет с нетерпением ждать прибытия поезда или посадки самолета.

А потом он выйдет ей навстречу — сильный, красивый — и, подхватив ее на руки, понесет к такси.

А дома она усадит его за стол и поставит перед ним самые лучшие, самые вкусные блюда, которые только она и ее мама умеют готовить. А он будет со вкусом, с наслаждением есть, не сводя глаз с нее, создательницы такого сказочного пиршества.

Алина ушлет родителей из дома — в театр, к друзьям, в ресторан, неважно куда! — и они с Бандой останутся наконец одни. Она наденет новый длинный шелковый халат, чем-то напоминающий японское кимоно, и Банда нетерпеливо будет пытаться сорвать его, но там есть такие хитрые завязочки…

А потом они будут лежать, слушать музыку, пить шампанское, и он расскажет ей о каждой минуте, проведенной вдали от нее. И он поклянется, что больше никуда не уедет.

И он снова заговорит о свадьбе, и они кое-что обсудят, а на следующий день отправятся в загс, потом — покупать подвенечное платье ей и костюм ему, немножко поспорят, где и как праздновать бракосочетание, и, уступая друг другу, снимут где-нибудь банкетный зал.

И он останется с ней навсегда. Всегда будет принадлежать только ей. А она — ему. И только ему.

Навсегда!

А потом наступало утро, звонил будильник, Алина открывала глаза, и начинался новый серый день.

Без Банды.

Она шла в библиотеку, в университет, снова в библиотеку, работала дома и — ждала, ждала, ждала!

А праздник все откладывался…

* * *

Бобровский осторожно, едва дыша от напряжения, приставил к видеокамере какую-то маленькую штучку и спрыгнул со спины Банды на землю.

— Что это такое? — шепотом спросил Банда, кивком указав на приспособление, — Такая штучка, благодаря которой изображение на мониторе у охранника надолго «застынет». Ты пройдешь у него под носом, а он даже не заметит.

— Класс, конечно! А что же мы будем делать с этой системой? — и Банда показал на коробочку-приемник инфракрасного луча.

— Я ее просчитал — нам здорово повезло. Эта система — довольно примитивная. Сейчас уже есть такие штучки, которые благодаря специальной оптике «растягивают» луч до потрясающих размеров и могут контролировать объемы до двадцати метров длиной и шириной и до четырех метров высотой. Представляешь?

— Ого!

— А эта, — Бобровский пренебрежительно махнул рукой, — туфта сплошная. Сейчас мы ее обманем.

Он достал из сумки аппарат со стеклянным окошком, на передней панели которого было множество кнопок и регуляторов и даже какая-то шкала с тремя стрелочками. Потом оттуда же извлек похожую штуковину, но с двумя резиновыми присосками-датчиками на проводах. Теперь Банда понимал, почему так кряхтел Бобровский, когда тащил через лес от машины к забору свою огромную сумку.

Он присоединил присоски к приемнику охранной системы, и стрелки на приборе ожили и зафиксировались на каких-то непонятных Банде цифрах.

— Смотри на стрелочки — важно, чтобы они не дернулись. Понял? А я сейчас…

Он схватил аппарат без присосок и тихо исчез в темноте, направившись к датчику, который транслировал на приемник инфракрасный направленный луч.

Через минуту-другую он появился, с помощью специального крепления осторожно передвигая по верхнему краю стены свой аппарат. Он приставил его почти вплотную к приемнику и облегченно вытер пот со лба тыльной стороной ладони.

— Ну как?

— Что?

— Стрелочки шевелились?

— Нет.

— Значит, путь свободен.

— Как это? — Банда недоверчиво покосился на напарника. — Что ты сделал?

— Эта штука, — кивнул Бобровский на аппарат, лежавший на стене, — генерирует луч точно такой же модульной частоты, как и в системе. Приемник не разбирает, какова природа передаваемого на него инфракрасного луча. Ему важны лишь его характеристики и его непрерывность. Я подменил один лучик другим — вот и все.

— Здорово, ничего не скажешь! — не сдержал восхищения Банда, с уважением глядя на Бобровского. — Ну, голова у тебя — что надо.

— Этому меня и учили, — поскромничал Сергей, улыбаясь. — Ты абсолютно уверен, что стрелки не сдвинулись?

— Конечно. Я смотрел очень внимательно.

— Тогда порядок. Значит, вот на этом участке стены, — он показал рукой, — путь открыт. Твоего проникновения не заметит никто, как бы ни старался.

— Ну, с Богом!

Банда встал, еще раз проверил крепление глушителя на автомате, ножа на бедре, поправил пистолет за поясом, натянул черную шлем-маску и осторожно снял автомат с предохранителя.

— Ну, Сергей, я пошел!

— Давай, — Бобровский протянул ему руку, — ни пуха, ни пера!

— К черту! — отмахнулся Банда и, вскочив на подставленное другом плечо, легко перемахнул через ограду…

* * *

— Во сколько они начинают? — Мазурин с нетерпением и тревогой ежеминутно поглядывал на электронные часы, стоявшие у него на столе.

— В час по местному времени.

— У нас с Прагой сколько часов разницы?

— Два часа.

— Значит, в три? Через полчаса?

— Так точно, Виталий Викторович.

— А ты уверен, что они доложат тотчас после завершения операции?

— Конечно. Бобровский обязан доложить, в этом сомнений быть не может.

— Ну-ну…

В эту ночь они не собирались идти домой.

Часов в десять вечера, когда все текущие дела были наконец завершены, полковник Котляров направился в кабинет Мазурина, предварительно позвонив жене и предупредив, что ночевать сегодня не придет.

Они с Мазуриным даже не сговаривались. Просто слишком многое зависело от успеха Банды и Бобровского. И оба предпочли ждать вестей на рабочем месте, чтобы в случае чего принять необходимые меры.

Сердце Степана Петровича екнуло, как только Бобровский доложил о том, что акция подготовлена и начнется сегодня в час ночи. Он сразу понял, что дом и сон на сегодня отменяются, и к генералу Мазурину зашел от того, что просто не мог находиться один — так тревожно было ожидание, при этом Котляров знал, что генерал всегда засиживался в управлении допоздна.

И вот теперь они сидели, досматривали последние телепередачи и ждали. С нетерпением ждали звонка из Праги, от которого зависело все.

Самое худшее, что Мазурин успел раззвонить об успехах «наверх», и теперь каждый день его терроризировали «оттуда», требуя конкретных результатов.