Элис Маккинли - По дороге к звездам

• Название: По дороге к звездам
• Автор: Элис Маккинли
• Издательство: Панорама
• Жанр: Короткие любовные романы
• Год: 2007
• ISBN: 5-7024-2112-4

Пережив любовную драму, Саманта переезжает из Сан-Франциско в небольшой городок в надежде обрести душевное спокойствие. Но надежда оказалась тщетной. По долгу службы она сталкивается с Ричардом Канингеном, грубияном, игнорирующим все правила приличия и этические нормы. Саманта в растерянности. Казалось, она должна возненавидеть Ричарда, но ее почему-то неудержимо тянет к нему…

---

Сэм вздохнула. Было тяжело и как-то противно, словно она собиралась сделать нечто отвратительное. Кевин Канинген должен попасть к хорошим людям! Эта мысль вертелась в голове подобно назойливой мухе. Дождь затекал за воротник, проникал под одежду, плакал. Сэм поежилась и поплотнее завернулась в плащ. Дурацкое утро. Дурацкая подпись. Люди на улицах не улыбались и не разговаривали. Холодное, сырое безмолвие царило кругом, словно кто-то ждал. Ждал, какой выбор сделает Сэм. А она боялась этого злополучного выбора, как клаустрофоб боится лифта. Тяжело решать чужую судьбу. Если бы речь шла о ее собственной…

Сэм перешла улицу и приблизилась к дому судьи. Неказистый особняк с красными шторами на окнах совершенно некстати пристроился с краю одного из переулков и выпирал на тротуар левым боком. Можно было не знать, что он принадлежит судье, и угадать безошибочно. Просто жилище Эткинсов не могло стоять приличным образом, не перегораживая людям полдороги. Нонсенс.

Еще одной чертой, прославившей местного судью на всю округу, была его неуклюжесть. По Окленду даже ходила шутка: прежде чем расти, научись управлять своим телом, иначе будешь, как судья. Действительно, мистер Эткинс, несмотря на идеальное для спортивной карьеры телосложение, никогда не занимался ничем, кроме, пожалуй, шахмат и шашек. А отсюда и неумение обращаться с собственными конечностями и мощными плечами, не всегда проходившими в дверные проемы с первого раза. Дом тоже был великоват для переулка, в котором примостился, и, вероятно, как и его хозяин, очень стеснялся этого обстоятельства. Имей он такую возможность, давно перебрался бы куда подальше от любопытных глаз, а уж если бы дома умели разговаривать, то оклендцы каждый раз, обходя выпирающий каменный бок, слышали бы скромное «извините». В дополнение ко всем злоключениям бедное и без того закомплексованное строение какой-то умник догадался выкрасить в розовый цвет. Пижамный розовый цвет, напоминавший о домашнем уюте и спокойствии родного очага. И это был дом судьи, который по идее должен был воплощать собой твердость и непреклонность судебной системы Соединенных Штатов.

Сэм нажала на кнопку звонка. Миссис Эткинс, полная дама лет тридцати пяти, появилась на пороге своего жилища в одно мгновение. Кажется, Сэм только что позвонила, а дверь уже гостеприимно распахнулась.

– У! Неужели на улице такой ливень?! – Миссис Эткинс захлопотала, снимая с гостьи плащ и шляпу.

А навстречу уже плыл с парадной лестницы сам хозяин дома.

– О! Мисс Уоттенинг! Как я рад вас видеть! Ну, что нового?

От такой прямоты Сэм несколько оторопела. Она еще не успела переступить порог, а судья уже с места в карьер переходит к делу. Можно было не сомневаться, что фраза «Ну, что нового?» переводится на нормальный язык, как «Ходили ли вы опять к Ричарду и Кевину?».

– Я как раз пришла посоветоваться по нашему общему делу, – постаралась сгладить острые углы Сэм. – Мы не могли бы пройти в кабинет?

Этот вопрос насторожил Эткинса. Он как-то сразу сделался более серьезным, испарилась и почти детская веселость.

– Да, конечно.

Заходя в кабинет следом за судьей, Сэм поняла, что юлить и начинать издалека сейчас смерти подобно, надо выдать информацию в лоб и поставить свою подпись до того момента, как Эткинс успеет очухаться. В противном случае что-то подсказывало ей – фокус не удастся. Судья начнет уговаривать, потом просить, потом… А потом Сэм точно знала, что успеет десять раз согласиться и до этого загадочного «потом». И снова погрешит против долга. А этого быть не должно, на карте жизнь человека – больше того, жизнь ребенка. Поэтому едва дверь кабинета захлопнулась, Сэм выпалила:

– Я пришла подписать документы, касающиеся Кевина Канингена.

Судья, собиравшийся сесть в одно из кресел, стоявших в центре помещения, остановился и уставился на гостью изумленными глазами.

– Как… подписать?

– Скажите, – Сэм уверенно шагнула вперед, памятуя о том, что подобные жесты всегда играют в пользу наступающего, – если бы сейчас вам пришлось выбирать между Ричардом и Кевином… Если бы, к примеру, они оба лежали в тяжелом состоянии в больнице и им требовалось срочное переливание крови, а на двоих бы не хватало… – Сэм удивилась собственному красноречию, надо же было выдумать! – Кого из двоих вы бы выбрали?

Судья оторопел и удивленно хлопал глазами, все так же стоя посреди кабинета.

Кажется, тактика выбрана верно. Вообще Сэм, не привыкшая диктовать людям свои условия, не очень комфортно чувствовала себя в роли агрессора, однако другого выхода она просто не видела. Эткинса можно брать только с налета.

– Так кого? Я жду. Мне самой очень тяжело было это осознать, и сейчас я хочу быть уверена, что и вы сделали бы тот же выбор. Ну? – Вот и отлично, сейчас, пока судья молчит и поспешно пытается сопоставить слова специалиста и свои собственные мысли, самое время убедить его в том, что это он так решил, а Сэм только приходила посоветоваться. – Поймите, мне очень важно знать ваше мнение, ведь я в Окленде человек новый и могу ошибаться.

– Н-да, – задумчиво протянул судья и, дойдя наконец до кресла, сел. У него был вид человека, который только что узнал о смерти кого-то из родных. Тяжкий вздох, голова опустилась на руки, пальцы сомкнулись на затылке. Вот именно такой реакции Сэм и боялась. Но, как ни неприятно было это делать, она продолжила свою моральную атаку:

– Может, принятое мною решение слишком поспешное. Но ответьте на мой вопрос: кого бы вы выбрали?

– Я… – Судья поднял глаза. – Я выбрал бы малыша Кевина.

Сэм кивнула.

– Тогда мне будет проще все вам объяснить. Джессика, наверное, уже пыталась это делать и раньше, но послушайте, что скажу я. Когда умерла Лаура, отец стал уделять мальчику гораздо меньше внимания, чем раньше. А поскольку одна из главных человеческих потребностей – это потребность именно во внимании и любви, то Кевин, сам того не понимая, начал нарушать общественные нормы с целью привлечь к себе внимание. Подсознательно он желал исправить эту ситуацию. Многие дети делают то же самое. Добиться наказания или порицания всегда легче, чем поощрения. А наказание – это тоже внимание, пускай отрицательное…

– Да-да, Джессика пыталась мне это объяснить, и я даже кое-что понял.

Сэм посмотрела на судью, ожидая увидеть на его лице выражение докучного безразличия: мол, это мы уже проходили, давайте дальше. Но Эткинс сидел теперь прямо, глаза его светились заинтересованностью. Человек, вероятно далекий от психологии, он сейчас предпринимал все возможное со своей стороны, чтобы понять точку зрения Сэм. Боже, и как он ведет судебные разбирательства, если всех так подробно выслушивает?

– Понимаете, единственный способ как-то привлечь внимание отца, который он нашел, это простое подражание его образу жизни. Заметьте: он одевается точно так же, курит те же сигареты, ездит на мотоцикле.

– Да-да, вы правы, – закивал Эткинс. – Я тоже давно это заметил.

– Вот в этом-то и основная проблема. Пока отец не вернется к норме, сын будет ему подражать. И если Ричард уже, слава богу, не маленький, сам разберется, какие сигареты ему курить и какое пиво пить, то Кевин… За Кевина отвечаем мы с вами. Согласитесь, что нельзя оставлять все как есть. Кевину нужно видеть перед глазами нормальных людей в качестве образца для подражания. Мне тоже очень неприятно, но мы не можем ждать, пока Канинген-старший образумится. Поэтому давайте бумаги, я их подпишу. Это мой долг. Здесь нельзя поддаваться жалости: мы рискуем потерять обоих.

– О-хо-хо. – Судья поднялся и вытащил из сейфа три толстые папки, где каждый лист представлял собой отдельный документ в файле. – Здесь, здесь и здесь.

Сэм достала чернильную ручку и, поочередно вынув каждый из указанных листов, поставила свою подпись. Все. Назад дороги нет.

– Вам виднее, – коротко заметил судья, убирая документы на прежнее место.

Он попытался улыбнуться, но не смог. По всему было видно, что ему не по себе. Сэм не знала, куда деть глаза, как теперь разговаривать. Повисла тяжелая пауза. И вдруг послышался продолжительный звонок и голос миссис Эткинс:

– Иду, иду…

– Кто бы это мог быть? – спросил судья не столько потому, что Сэм действительно могла ответить на этот вопрос, сколько из желания разрядить накалившуюся до предела обстановку.

– Да-да, проходите, пожалуйста. – Миссис Эткинс уже приглашала гостя войти.

В следующий момент дверь распахнулась и в кабинет вошел полицейский офицер: невысокий коренастый мужчина лет тридцати на вид.

– Здравствуйте. Прошу меня извинить, судья, но у меня к вам срочное дело.

Сэм готова была благодарить небеса за такой подарок.

– Я уже как раз собиралась уходить, провожать не нужно. Спасибо, что уделили мне время, мистер Эткинс.

Быстро подхватив сумочку, она хотела выйти, но судья ее остановил: