Сандра Мартон - Ради счастья дочери

• Название: Ради счастья дочери
• Автор: Сандра Мартон
• Издательство: Радуга
• Жанр: Короткие любовные романы
• Год: 1999
• ISBN: 5-05-004767-6

Напрасно Энни и ее бывший муж убеждали глупышку дочь, что отнюдь не все браки распадаются. Ради того, чтобы Дон вернулась к своему мужу, им пришлось притвориться, будто они хотят начать все сначала. И оказалось, что за притворством скрывалась та самая любовь на всю жизнь.

---

– Проходите, присядьте, – сказал он. – У нас есть два-три варианта, которые могут вас заинтересовать.

В этот вечер Чейз вернулся домой к Энни с великолепной красной розой, коробкой конфет, контрактом и… забронированным номером в гостинице на острове Сент-Джон.

Ни рекламный плакат, ни служащий агентства не преувеличили красоту островов. Даже сейчас он помнил то потрясение, которое они испытали, в первый раз увидев бледное небо, белый песок и кристально чистую голубую воду.

– Море такого же цвета, как твои глаза, – прошептал он, держа Энни в объятиях в ту первую ночь в их чудесной хижине на берегу. Конечно, по сравнению с этим дворцом тот дом выглядел лачугой, но как же счастливы они были там!

Чейз улыбнулся. Об этой ночи он потом вспоминал как о Ночи Паука.

Они с Энни занимались любовью на уединенной террасе их маленького домика.

– Я люблю тебя, – прошептал он, когда она вскрикнула в его руках, дойдя вместе с ним до вершины блаженства. Энни вздохнула и поцеловала его. И они заснули в темноте, а биению их сердец вторил нежный шепот прибоя.

Его разбудил пронзительный вопль.

– Энни? – вскричал он и уже через секунду примчался в ванную.

Энни, лицо которой было белее полотна, стояла на крышке унитаза, трясясь от ужаса.

– Энни, детка! – Он схватил ее на руки. – Что такое? Что случилось?

– Там, – сказала она дрожащим шепотом и показала трясущейся рукой на ванну.

– Где? – Он видел только фарфоровую ванну, коврик, белую сверкающую плитку… А еще… паука.

Это был большой паук. Громадный. Волосатый. Но всего лишь паук. А он, Чейз, уже тысячу раз умер, пока добежал из спальни до ванной, гадая, что могло случиться с Энни.

Он поступил очень просто – накрыл паука полотенцем, вынес насекомое через заднюю дверь, выбросил на траву, вернулся к жене и, уперев руки в бока, спросил ее, что произошло. Почему она визжала как резаная, увидев какого-то паучишку, который, наверное, испугался ее гораздо больше, чем она его?

Энни тоже подбоченилась и с яростью набросилась на него:

– А ты только представь себя на моем месте, когда я вошла сюда, зажгла свет и обнаружила его… поджидавшего меня!

– Он не «поджидал» тебя. Он занимался своими делами.

– Он поджидал меня, – упиралась Энни, – шевелил сотней тысяч миллионов лап и поджидал…

– Сотней тысяч миллионов лап? – переспросил Чейз, давясь от смеха.

И вдруг Энни тоже захохотала и в следующую секунду оказалась в его объятиях.

– Я знаю, что это глупо, – говорила она, смеясь и плача одновременно, – но я боюсь пауков. Особенно больших.

– Больших? – спросил он, беря ее лицо в свои ладони, улыбаясь и глядя ей в глаза. – Точно, такой мог бы сожрать, не подавившись, целый город. – И уже без улыбки объяснил ей, что он чувствовал… что за его злостью скрывался страх за нее… И что, если он когда-нибудь потеряет ее, его жизнь лишится смысла…

– Привет.

Чейз обернулся. Энни, улыбаясь, стояла в дверях, и он с трудом сдержался, чтобы не броситься к ней, не заключить ее в свои объятия и не сказать ей, что… что…

– Извини, я задержалась. Просто забыла о времени.

Чейз отвел взгляд.

– Разве? – Тон его был нарочито спокойным. – А я и не заметил.

– Я прогулялась по лесу. – Энни подошла ближе, посмотрела через его плечо на картофель и лук и взяла другой нож. – Очень красивое место. Противно думать, что его наводнят субъекты в костюмах-тройках.

Он попытался изобразить улыбку.

– Ну, здесь-то они не будут носить костюмы. Скорее, шорты и черные носки.

Энни засмеялась, взяла картофелину и начала ее чистить.

Несколько минут они работали молча, потом она заговорила снова:

– Я видела интересного паука.

Чейз посмотрел на нее.

– Странно. Я только что думал о… Ты сказала «интересного»?

– Угу. Он был… – Она замолчала. – Он был большой. Ну, ты понимаешь? Впечатляющий.

– Впечатляющий, да? И ты не закричала? Помнится, когда-то эти твари не относились к числу твоих любимцев.

Энни попыталась сдуть завиток волос со лба.

– И сейчас не относятся. Но в прошлом году я ходила на лекции… про насекомых. Оказывается, их чертовски много, гораздо больше, чем людей, и появились они задолго до нас.

Чейз кивнул.

– Я уже слышу, как ты говоришь «но».

Она засмеялась и взяла следующую картофелину.

– Но я по-прежнему не готова встретиться один на один с существом, которому требуется восемь ног, чтобы пересечь комнату.

Чейз хмыкнул.

– Приятно знать, что есть вещи, которые не меняются.

Ее улыбка погасла.

– Да, приятно.

Минуту-другую они работали в тишине. Энни чистила картошку, Чейз резал лук. Затем Чейз заговорил:

– Энни? Я… э-э-э… хотел тебе объяснить… Надеюсь, ты понимаешь… – Он сглотнул. – Когда я сказал, что ты ходила на все эти курсы, чтобы позлить меня…

Щеки Энни порозовели.

– Все в порядке.

– Нет. Не в порядке. Я знаю, что тебе доставляло удовольствие изучать все это. Поэзию, живопись… Просто это не мое. Черт, если бы мне пришлось изучать какие-нибудь гуманитарные науки, чтобы получить диплом инженера, я бы никогда его не получил. Наверное, до сих пор зарабатывал бы на жизнь, копая канавы.

Энни улыбнулась и покачала головой.

– Ты знаешь, что это неправда. – Она взглянула на него снова и сосредоточилась на чистке картофеля. – Конечно, я изучала все эти предметы не потому, что они тебе не нравятся. Я правда люблю поэзию, живопись и все остальное. – Она наклонила голову, и волосы упали ей на лицо. – Но, должна признаться, мне доставляло удовольствие видеть недоумение у тебя в глазах, когда речь шла о каком-нибудь поэте восемнадцатого века. – Она внезапно подняла голову, на губах ее трепетала лукавая улыбка. – Нет, не потому, что я чувствовала себя умнее и все такое, а потому… потому, что только так могла доказать, что что-то из себя представляю, понимаешь? Хотя я и была только домохозяйкой, это не означало…

– Только домохозяйкой? – Он рассмеялся. – Удачное определение для женщины, которая прекрасно вела хозяйство, растила нашего ребенка и развлекала всех этих шутов, которых мне надо было умасливать, чтобы компания набирала обороты.

– Значит, я потратила напрасно уйму времени, жалея себя.

– Если кто-то и потратил время напрасно, так это я. Я должен был сказать тебе, как горжусь всем, что ты делаешь. Но я был слишком занят: пытался встать на ноги и радовался тому, что мне удалось достичь гораздо большего, чем виделось отцу в мечтах. Достичь того, чем…

Того, чем ты могла бы гордиться, почти сказал Чейз, но вовремя одернул себя. Теперь слишком поздно говорить об этом.

– Ладно, какая разница, – сказал он резко. – Столько воды утекло. – Он занялся луком. А потом произнес: – По крайней мере теперь я знаю, что ты ходила на все эти лекции не для того, чтобы поменьше видеть меня.

– Ты не настолько часто бывал дома, чтобы мне нужно было об этом беспокоиться, – сдержанно сказала она.

– Ты уже могла бы получить степень, – сказал он, благоразумно решив, что лучше обойти минное поле, – если бы занималась чем-то одним…

– Мне это не нужно. – Энни очистила последнюю картофелину, положила нож и вытерла руки полотенцем. – Все окупилось курсами по цветоводству. – В ее голосе прозвучала нотка гордости. – «Цветы от Энни» – это успех, Чейз. У меня уже работает несколько сотрудников, и я думаю о том, чтобы заняться дизайном ландшафтов.

– Замечательно!

– Если честно, то не уверена, что мне когда-то был нужен диплом колледжа. Там пришлось бы изучать уйму предметов, которые мне совершенно неинтересны. Я просто… просто немного расширила кругозор. Чему-то научилась. Я ведь закончила только школу…

Чейз бросил свой нож, схватил ее за плечи и развернул к себе.

– Ты была лучшей ученицей в классе, черт возьми! Мы ведь все это обсуждали, помнишь? Старались решить, можем ли оба поступить в колледж и пожениться, и поняли, что не в состоянии себе это позволить. – Его лицо исказилось гримасой. – Поэтому поступил я. А ты – нет. Ты устроилась на эту ужасную работу, готовила гамбургеры…

– Сначала я готовила рыбное филе. Потом жареную картошку. Гамбургеры – это был уже шаг вперед.

– Всем, чего мы добились… всем, чего я добился сегодня, я обязан тебе.

– Ты мне ничем не обязан, Чейз. Никогда не был обязан. Ты что, не понимаешь? – Она вздохнула. – Я хотела выйти за тебя замуж намного сильнее, чем поступить в колледж.

– Да, – сказал Чейз осипшим голосом. Его руки скользнули по ее шее и зарылись в волосах, он поднял ее лицо к своему. – Я тоже думал только об этом. Жениться на тебе. Чтобы ты стала моей. Поэтому и поступил как эгоист.

– Нет!

– Да, черт возьми! – Его взгляд блуждал по ее лицу, задержался на губах, прежде чем подняться к глазам. – Я вынудил тебя расстаться с надеждами и мечтами, чтобы осуществить свою мечту.