Линвуд Баркли - Исчезнуть не простившись

• Название: Исчезнуть не простившись
• Автор: Линвуд Баркли
• Издательство: АСТ
• Жанр: Триллер
• Год: 2009
• ISBN: 978-5-17-057763-7

Однажды утром четырнадцатилетняя Синтия проснулась – и поняла, что находится в пустом доме одна.

Ее родители и брат просто исчезли – так, словно их никогда и не было.

Куда они пропали? И почему бросили дочь?

Живы ли они?

Прошло много лет, но полиция до сих пор не дала ответов на эти вопросы.

Пытаясь разгадать тайну. Синтия решает рассказать свою историю на телевидении.

Решает, даже не подозревая, что этим невинным поступком подвергает себя смертельной опасности и превращает свою жизнь в непрерывный кошмар…

«Исчезнуть не простившись» – потрясающий психологический триллер, который держит читателя в напряжении до последней страницы. Если вы любите Харлана Кобена, вам понравится и Линвуд Баркли!

Питер Ролинсон

Потрясающе оригинальный триллер с крутыми, неожиданными сюжетными поворотами. Линвуд Баркли – имя, которое надо запомнить каждому поклоннику хорошей детективной прозы!

Джозеф Файндер

Баркли делает в жанре психологического триллера примерно тоже, что сделал Стивен Кинг для романа ужасов, – привносит новый смысл в само понятие жанра!

Джайлс Блант

Чтение этой книги можно сравнить с катанием на «американских горках»! От сюрпризов автора захватывает дух.

Роберт Крайс

---

– Ладно, – произнес я. – А теперь вспомни, что он сказал, слово в слово.

– Я уже говорила! – огрызнулась она и закусила верхнюю губу. – Он сказал… Хорошо, подожди немного. – Она взяла себя в руки. – Зазвонил телефон, я ответила: «Слушаю». «Это Синтия Бидж?» То, что он назвал меня этим именем, сразу сбило меня с толку, но я подтвердила: «Да». И он… Поверить невозможно, но он сказал: «Твоя семья прощает тебя. – Она помолчала. – За то, что ты сделала». Я не знала, как реагировать. Думаю, только спросила, кто говорит и что он имеет в виду.

– И что?

– Он больше ничего не сказал. Повесил трубку. – Она посмотрела мне в глаза, и одинокая слезинка пробежала по ее лицу. – Почему он так говорил? Что значит – они меня прощают?

– Не знаю, – ответил я. – Наверное, это какой-нибудь псих, который видел шоу.

– Но зачем звонить и говорить такое? Какой смысл?

Я подвинул к себе телефон. Этот единственный аппарат в нашем доме имел небольшой экран с определителем номера.

– Зачем ему говорить, что моя семья меня прощает? Что, по мнению моей семьи, я сделала? Я не понимаю. И если они считают, будто я что-то натворила, то как вообще могут сказать, что прощают меня? Тут ничего не сходится, Терри.

– Знаю. Это безумие. – Я не сводил глаз с телефона. – Ты видела, откуда поступил звонок?

– Я смотрела, но там ничего не появилось, а когда он повесил трубку, попыталась проверить номер.

Я нажал на кнопку, вызывающую на экран номера телефонов, с которых поступили звонки. В последние несколько минут никто не звонил.

– Ничего нет.

Синтия шмыгнула носом, вытерла слезу со щеки и наклонилась над телефоном.

– Скорее всего я… что я делала? Когда стала искать номер входящего звонка, нажала на кнопку, чтобы сохранить его.

– Таким способом ты его уничтожила.

– Что?

– Ты выкинула последний звонок из списка, – пояснил я.

– О черт! – расстроилась Синтия. – Я так перепугалась, плохо соображала, что делаю.

– Конечно, – согласился я. – Какой голос был у этого мужчины?

Синтия не слушала, о чем я спрашиваю. Смотрела куда-то вдаль.

– Не могу поверить, что я это сделала. Уничтожила номер. Но на экране все равно ничего не высветилось. Знаешь, когда номер не определяется.

– Хорошо, давай не будем нервничать. Но этот человек, какой у него голос?

Синтия приподняла руки, демонстрируя беспомощность.

– Просто мужской голос. Довольно низкий, вроде он старался его изменить. Но ничего особенного. – Она помолчала. – Наверное, нам следует позвонить в телефонную компанию. У них может быть запись этого звонка, по крайней мере номер?

– Они не записывают все телефонные звонки подряд, – сказал я. – Что бы многие люди ни думали. Да и что мы им скажем? Это был всего лишь случайный звонок от психа, который, вероятно, видел шоу. Он же не угрожал тебе, даже не употреблял неприличные слова.

Я снова обнял Синтию за плечи.

– Ты… не волнуйся, и все. Слишком многим людям известно о нашем несчастье. Это может сделать тебя мишенью. Знаешь, что нам следует предпринять?

– Что?

– Поставить себе неразглашаемый номер, тогда никакие психи не будут нам звонить.

Синтия отрицательно покачала головой:

– Нет, мы этого делать не станем.

– Не думаю, что такой номер стоит намного дороже и, кроме того…

– Нет, мы этого делать не станем.

– Почему?

Она сглотнула.

– Потому что когда они решат позвонить, когда моя семья наконец захочет связаться со мной, у них должна быть возможность до меня дозвониться.

У меня был свободный урок до ленча, поэтому я улизнул из школы, доехал через весь город до магазина Памелы и вошел туда с четырьмя стаканчиками кофе, которые купил по дороге.

Это не был модный бутик, и Памела Форстер, подружка Синтии еще со средней школы, не пыталась заигрывать с молодой, модной клиентурой. Она продавала довольно консервативную одежду. Как я любил шутить с Синтией, такую предпочитают женщины, носящие туфли на низком каблуке.

– Ну и что, пусть это не «Эберкромби энд Фитч», соглашалась Синтия, – но они не позволят мне работать в те часы, которые меня устраивают, а Пэм разрешает. И я могу забирать Грейс из школы.

Коротко и ясно.

Синтия стояла в глубине магазинчика, рядом с примерочной, и разговаривала через занавеску с покупательницей:

– Не хотите примерить то же самое двенадцатого размера?

Она меня не заметила, но Пэм увидела и улыбнулась, сидя за кассой.

– Привет!

Пэм, высокая, худая, с плоской грудью, неплохо смотрелась на каблуках в три дюйма. Ее бирюзовое платье до колен было достаточно стильным, чтобы намекнуть – оно приобретено не в ее магазине. Она обслуживала клиентуру, не знакомую с моделями из «Вог», но это вовсе не означало, что Пэм от них откажется.

– Ты чересчур добр, – сказана она, глядя на четыре стаканчика кофе. – Но в данный момент здесь только мы с Син, держим круговую оборону, Энн ушла на перерыв.

– Возможно, до ее возвращения кофе еще не остынет.

Пэм сорвала пластиковую крышку и положила в кофе пакетик заменителя сахара.

– Как дела?

– Хорошо.

– Синтия говорит, все еще ничего. С телевидения. Почему люди предпочитают обсуждать только эту тему?

Лорен Уэллс, моя дочь, теперь Памела Форстер?

– Правильно, – подтвердил я.

– Я ей не советовала соглашаться, – покачала головой Памела.

– В самом деле? – Я об этом не знал.

– Давным-давно. Когда они в первый раз позвонили и предложили сделать передачу. Я тогда сказала: «Лапочка, не надо будить спящих собак. Никакого смысла ворошить это дерьмо».

– Да, конечно, – согласился я.

– Я тогда сказала: «Послушай, это произошло двадцать пять лет назад, так? Что бы тогда ни случилось, это случилось, и если ты не можешь жить нормально, хотя столько воды утекло, подумай, что с тобой будет через пять лет или через десять?»

– Она об этом не рассказывала.

Синтия заметила, что мы разговариваем, и махнула рукой, но не покинула свой пост рядом с примерочной кабинкой.

– Дама в кабинке примеряет всякое дерьмо, в которое не влезает, – шепнула мне Пэм. – Она уже пыталась выйти отсюда с неоплаченными вещами, так что мы за ней присматриваем, когда она тут появляется. Персональное обслуживание, так сказать.

– Она ворует в магазинах? – удивился я.

Памела кивнула.

– Если она украла, почему вы ее не сдали в полицию? Зачем снова пускаете в магазин?

– Не можем доказать. У нас одни подозрения. Мы вроде как даем ей понять, что знаем, и никогда не спускаем с нее глаз.

Я попытался представить себе женщину за занавеской. Молодая, грубоватая с виду, вздорная. Именно такую вы выберете из ряда других как воровку. Может быть, татуировка на плече.

Занавеска отодвинулась, и вышла низенькая, грузная дама лет пятидесяти или чуть старше, и протянула несколько вещей Синтии. Я бы решил, что она библиотекарша.

– Я сегодня ничего себе не подобрала, – вежливо сказала она и прошла мимо нас с Памелой к двери.

– Она? – спросил я у Памелы.

– Вылитая женщина-кошка, – кивнула та.

Подошла Синтия и поцеловала меня в щеку:

– Угощаешь кофе? По какому поводу?

– Пустой урок, – пояснил я.

Памела извинилась и удалилась в глубину магазина, забрав с собой свой кофе.

– Из-за утренних событий? – спросила Синтия.

– Тебя очень расстроил этот телефонный звонок. Я хотел посмотреть, как у тебя дела.

– Все хорошо, – заверила она с не слишком большой убежденностью и отпила глоток кофе. – Все нормально.

– Я не знал, что Пэм отговаривала тебя от телевизионного шоу.

– Ты ведь тоже поначалу возражал.

– Простоты ни разу не упомянула, что она была против этой идеи.

– Ты ведь знаешь, Пэм никогда своего мнения не скрывает. Еще она считает, что ты мог бы похудеть фунтов на пять.

Она с ходу поставила меня на место.

– Так эта дама, которая примеряла одежду, в самом деле воровка?

– Ты считаешь, что можешь определить, кто хороший, а кто плохой, но так не всегда получается, – сказала Синтия, снова отпивая кофе.

В этот день мы после работы встречались с доктором Наоми Кинзлер. Синтия договорилась, что завезет Грейс к подруге после школы. Мы посещали доктора Кинзлер раз в две недели последние четыре месяца. Нам ее порекомендовал наш семейный доктор. Он сам безуспешно старался помочь Синтии с ее тревогами и посчитал, что лучше обратиться к психиатру, чем подсаживаться на какое-то лекарство.

С самого начала я скептически относился к вероятности того, что психиатр может как-то помочь, и, побывав у доктора почти десять раз, своего мнения не изменил. У Наоми Кинзлер был офис в медицинском центре на востоке Бриджпорта, с видом на шоссе, если жалюзи не закрыты, как сегодня. Думаю, она заметила, что я поглядываю в окно во время этих драгоценных визитов и отвлекаюсь, подсчитывая число проезжающих трейлеров.