Гульельмо Ферреро - Величие и падение Рима. Том 1. Создание империи

• Название: Величие и падение Рима. Том 1. Создание империи
• Автор: Гульельмо Ферреро
• Издательство: "Наука", "Ювента"
• Жанр: История
• Год: 1997

Пятитомный труд выдающегося итальянского историка и публициста, впервые вышедший в свет в 1902–1907 гг., посвящен гражданским войнам в Риме, приведшим к падению Республики и утверждению нового императорского режима Принципата. Изложение включает предысторию — время формирования и роста римской державы, период гражданских войн (30-е гг. I в. до н. э.) и подведшее под ним черту правление императора Августа (30 г. до н. э. — 14 г. н. э.). Повествование отличается напряженным драматизмом, насыщено идеями и сопоставлениями, подчас весьма парадоксальными, изобилует блестящими портретными характеристиками (Суллы, Помпея, Красса, Лукулла, Цезаря, Цицерона, Октавиана Августа). Книга была переведена на все важнейшие европейские языки; русский перевод, подготовленный видным исследователем античности А.А. Захаровым, был опубликован между 1914 и 1925 гг. Новое издание этого перевода подготовлено под научной редакцией доктора исторических наук, профессора Э.Д. Фролова.

---

Но вскоре после праздника, в конце 61 и начале 60 г. снова разразились несогласия. Помпей все еще желал примириться с консерваторами и с этой целью просил у Катона, по рассказам одних — двух племянниц, по словам других — двух дочерей, чтобы на одной жениться самому, а другую выдать замуж за своего старшего сына.[640] Судьба Цезаря никогда не подвергалась большей опасности. Но непримиримый Катон отказал. Он не хотел мешать общественные дела с частными и не доверял обращению этого старого перебежчика консервативной партии. Что касается маленького реакционного мирка, то он был слишком обозлен, и теперь, не боясь более Помпея, распустившего свою армию, мечтал только отомстить за себя. Поэтому консервативная партия отвечала на все попытки Помпея яростными нападениями. Когда он просил сенат утвердить сделанные им на Востоке распоряжения, против этого тотчас же восстали многие сенаторы. Красс и Лукулл сделали это из мести за себя, Катон и консервативная партия — чтобы подорвать его кредит у восточных царей, а может быть, и для того, чтобы подвергнуть опасности огромные суммы, ссуженные Помпеем этим царям.[641]

Отмена таможенных сборов и проект пенсий для ветеранов

Новые доходы и употребление, которое из них должно было сделать, явились второй, не менее важной причиной раздора. Помпей внес разумное предложение дать часть этого поступления солдатам, купив им земли в Италии, а остальной Италии оказать благодеяние, отменив ввозные пошлины. Роспуск солдат, только что произведенный Помпеем, был, вместе с роспуском солдат Суллой, самым многочисленным из всех с тех пор, как военная служба сделалась ремеслом низших классов. Так как, даже оставаясь по двадцати и двадцати пяти лет на Востоке, они все не имели достаточно средств, чтобы спокойно жить на старости, то нужно было дать им пенсию, предоставив им земли, где они могли бы при помощи скопленных на Востоке денег построить маленький домик, купить несколько рабов и заняться какой-нибудь культурой. С другой стороны, отмены таможенных пошлин желала вся Италия, ибо потребление восточных вин, благовоний, мебели, красок, тканей, предметов искусства увеличилось даже во второстепенных городах, многие из которых увеличились и украсились. Если бы открыли границы Италии, то не только восточные товары упали бы в цене, но и прекратились бы столь частые споры с взимавшими на откуп пошлины откупщиками.[642]

Азиатские откупщики требуют изменения контракта

Поэтому Помпей через трибуна Луция Флавия предложил аграрный закон, а через Метелла Непота — закон, отменявший пошлины на ввозимые в Италию товары. К несчастью, увеличение доходов возбудило слишком много аппетитов. Консерваторы желали, чтобы новый фонд остался в распоряжении сената, чтобы быть в состоянии увеличивать суммы, назначаемые на провинции и на различные общественные нужды, в которых столько сенаторов находили свою выгоду. Могущественная компания, взявшая на откуп азиатские налоги, воспользовалась этим изобилием, чтобы просить у сената при помощи Красса, вероятно, бывшего акционером, уменьшения договоренной цены, жалуясь, что она дала очень высокую плату и несет убытки.[643] Начались споры, интриги, ссоры, вызванные политической ненавистью, которая сбила с пути Помпея и расстроила уже больные нервы Цицерона.

Цицерон и капиталисты

Помпей, вернувшийся в Рим с уверенностью в успехе и с намерением отведать всех наслаждений славы и богатства, оказался вовлеченным в жалкую борьбу интриг, возмущавшую его тем более, что, презирая своих врагов, он не имел возможности победить их. Цицерон, чувствуя отвращение к консерваторам, обеспокоенный возрастающей ненавистью демагогов, постигнутый быстрым падением своего кредита, взял на себя в сенате защиту откупщиков, чтобы не навлечь на себя, в добавление ко всему, вражду публиканов. Но он писал Аттику, что их жадность постыдна; старался сблизиться с Помпеем, стыдился этого и в извинение говорил Аттику, что таким образом он надеется привлечь на свою сторону главу народной партии.[644]

История его консульства

Он опубликовал, наконец, историю своего консульства, написанную по-гречески.[645] Желая, но не говоря этого прямо, оправдаться от обвинений Клодия, он в доказательство того, что не собирал легкомысленно публичных слухов, рассказывал, как однажды вечером Красс принес ему письма и обвинения против Катилины. А Красс, когда страх прошел, снова желавший популярности, был раздражен этим разоблачением, ставившим его в число преследователей Катилины, и также сделался врагом Цицерона.[646] Однако, кроме отмены таможенных пошлин,[647] многочисленные рассуждения на форуме и в сенате не привели ни к чему.

Германская опасность в Галлии

Не одобрили еще ни распоряжений Помпея на Востоке, ни аграрного закона, ни понижения откупов, и вдобавок ко всему из Галлии шли тревожные известия. Несмотря на прошлогоднее постановление в пользу эдуев, секваны продолжали войну. Ариовист сделал большие подарки консулу Метеллу[648] и добился от сената признания его другом и союзником римского народа. Гельветы были готовы начать эмиграцию и уже делали набеги на провинцию.[649] В Риме при разговоре о Галлии все думали о Бренне, кимврах и тевтонах. Одно время полагали, что Италии угрожает великое кельтское нашествие. Все другие вопросы были отложены, и сенат решил, чтобы оба консула бросили жребий о двух Галлиях, цизальпинской и нарбонской, чтобы был произведен набор, чтобы были приостановлены все изъятия от военной службы, наконец, чтобы для изучения положения дел в Галлию были отправлены три посла.[650]

Избрание Цезаря консулом

Тем временем в середине 60 г. Цезарь поспешил вернуться из Испании, чтобы домогаться консульства на 59 г. Кандидатами на этот год были трое: Цезарь, историк Л. Лукций, живший долго в Египте и очень богатый, и непримиримый консерватор Марк Бибул, уже бывший товарищем Цезаря по эдильству и претуре. Лукций, не принадлежавший ни к какой партии и желавший только быть избранным, увидел себя преследуемым двумя кандидатами, надеявшимися заставить его уплатить свои выборные издержки. Но популярный демагог решительно брал верх над непримиримым консерватором, и Бибул был принужден прибегнуть к своим друзьям, сложившимся для его защиты.[651] Сам Катон на этот раз согласился платить за Бибула — так сильно он заранее страшился консульства Цезаря. Цезарь и Бибул были избраны, а бедный миллионер, вошедший в расход, остался ни при чем. Чтобы ответить на это избрание, консервативная партия сейчас же провела в сенате решение, чтобы проконсульство обоих консулов 59 г. состояло в надзоре за лесами и дорогами. Это было мелкое административное поручение совершенно второстепенного характера. Таким образом мешали заранее почти смешным способом честолюбию, которое приписывали Цезарю, в свою очередь желавшему применить в какой-нибудь части света политику Лукулла и Помпея.[652]

Возможные планы Цезаря

Мы не знаем, каковы в точности были тогда проекты Цезаря. Римской политике оставалось взяться еще за три больших дела: завоевание Египта, вторжение в Парфию и расширение римского господства в Европе на Дунае и Рейне. Хотя война казалась неизбежной, Цезарь в этот момент не мог думать о подвигах в Галлии, ибо Цизальпинская Галлия досталась Метеллу Целеру, располагавшему взять на себя начальствование над ее легионами.[653]

Демократическая партия и Птолемей

Нельзя также допустить, чтобы Цезарь имел виды на Египет, так как демократическая партия оставила планы 65 г., желая казаться еще более сената сторонницей сохранения его независимости. Птолемею Авлету удалось достигнуть этого чудесного превращения. Не надеясь более на помощь Помпея, он возымел отважное намерение добиться как раз от тех же вождей народной партии, которые несколько лет тому назад желали видеть его лишенным царства, того признания его власти, которое сенат колебался ему дать. Он вступил в переговоры с Крассом, Помпеем и Цезарем, обещая им огромную сумму в 6000 талантов, если им удастся заставить Рим признать его законным царем.

Цезарь и парфяне

Я склонен поэтому думать (но это простое предположение, не имеющее доказательств), что Цезарь думал тогда о завоевании Парфии, о чем некогда мечтал и Лукулл; затем ту же мысль приписывали Помпею, и если оба они останавливались на персидской границе, то, значит, мысль о необходимости завоевать эту громадную империю была уже популярной. В моем предположении укрепляет меня та настойчивость, с которой четыре года спустя Цезарь толкал Красса на это предприятие.

Цезарь и умеренная демократическая партия

Но это было еще в будущем, а первый маневр сената дал знать избранному консулу, чтобы он не питал иллюзий относительно расположения консервативной партии. Цезарь тотчас приготовился к борьбе, но так, как не предвидели его враги. Последние ожидали бурного консульства; Цезарь, напротив, возвратился к умеренным идеям, лучше согласовавшимся с его характером, его социальным положением и его интересами. Чтобы поразить консервативную пратию, он придумал очень простой проект: снова организовать демократическую партию 70 г., умеренную и реформационную, пользующуюся одновременно поддержкой и высших и средних классов. Ослабевшая сперва, вследствие ошибок ее вождей и хода событий, эта партия была, наконец, уничтожена заговором Каталины; можно было бы ее снова призвать к жизни, если бы удалось примирить наиболее могущественных вождей: Красса, Помпея и Цицерона.