Лейн Робинс - Маледикт

• Название: Маледикт
• Автор: Лейн Робинс
• Издательство: АСТ, АСТ Москва, Харвест
• Жанр: Фэнтези
• Год: 2009
• ISBN: 978-5-17-050719-1, 978-5-403-00648-4, 978-985-16-6808-9

Сами всесильные боги не знают жалости к человеку, разрушившему любовь и втоптавшему в грязь человеческую жизнь…

Об этом забыл граф Ласт, насильно вынудивший своего сына Януса покинуть простолюдинку Миранду.

На помощь девушке пришла сама богиня любви и мести — Чернокрылая Ани, поклявшаяся помочь ей вернуть возлюбленного и жестоко покарать его отца. Отныне Миранда жива лишь ненавистью — да надеждой. Переодевшись в мужское платье, она под именем юного рыцаря Маледикта прибывает ко двору — и, ведомая безжалостной волей Чернокрылой Ани, начинает мстить. Однако она еще не знает, сколь дорогую цену приходится платить за помощь богов — и сколь нелегко будет расторгнуть опасную сделку…

---

Еще труднее оказалось принудить его остаться. Джилли все с большим трудом удерживал мальчика, вознамерившегося покинуть комнату. Только жадный интерес в глазах барона заставлял Джилли по-прежнему стоять на пути. Настроение барона было переменчивым, как ветер. Вскоре ему наверняка прискучит грязный своенравный юнец; однако до тех пор Джилли лучше было повиноваться воле господина, или же он испытает его гнев на собственной шкуре.

— Я заплачу тебе, — нашелся Джилли. — Достаточно, чтобы утром нанять лошадь до Ластреста.

Мальчик ожидающе протянул руку ладонью вверх.

— Утром, — настаивал Джилли.

Рука юноши стиснула черную рукоять.

— Думаешь, я поверю тебе после того, как ты подмешал мне что-то в вино?

Теперь Джилли явственно различал все приметы: опускающиеся уголки губ, слабеющие пальцы — то, чего он ждал несколько долгих минут. Мальчик противостоял действию снадобья лишь силой воли. Сколько еще он продержится на ногах, гадал Джилли.

— Я устал, Джилли. Проводи нашего гостя в комнату, и дело с концом. — Ворнатти подался вперед, со скрипом привстал с кресла и потянулся за оброненной книгой. — Имей в виду, в расписную комнату.

Джилли кивнул. Он поклонился юному дикарю, словно тот в самом деле был гостем, и пригласил:

— Следуй за мной.

Он шел, напряженно выпрямившись, будучи неуверен, что мальчик повинуется, и вместе с тем ощущая неким кошачьим чутьем, что он идет — тихими, недоступными слуху шагами. Джилли обернулся: гость застыл посреди длинного зала с каменным полом.

Мальчик не отрываясь смотрел в замутненное зеркало, что висело на стене с тиснеными и позолоченными обоями, — зыбкое пятнышко тени посреди пышных цветов и тонкой работы гобеленов. Затем подался вперед и дотронулся до волнистой поверхности стекла, прикоснувшись к собственному отражению.

— Ты довольно миленький, — успокоил его Джилли. Он гадал про себя, видел ли мальчик когда-нибудь собственное отражение в зеркале. Вопреки выбивавшимся из общего впечатления мечу и выговору, подросток был таким же аристократом, как сам Джилли. — Но мы направляемся не на любовное свидание, а всего лишь на отдых.

— Меня ждет именно свидание, — проговорил мальчик заплетающимся языком. Прижавшись лицом к прохладному стеклу зеркала, он закрыл глаза.

Джилли взял мальчика за руку, и тот приник к нему. Потом поднял глаза с громадными зрачками.

— Ты видел Януса?

— Нет. Волосы у него такие же светлые, как у Ласта?

— Светлые, — со вздохом согласился мальчик. Он потянул Джилли за светлый хвост. Глаза, обрамленные темными бархатными ресницами, закрылись — и внезапно распахнулись, будто действие дурмана закончилось. — Ублюдок. Лучше я заберу свои луны утром. — И он оттолкнул Джилли.

Слуга вел мальчика прочь; обернувшись, он почти ожидал увидеть застывшее перед зеркалом отражение юнца, такое же упрямое, как его владелец.

Джилли отпер дверь расписной комнаты, вошел и принялся зажигать газовые лампы. Мальчик осматривал убранство в почти полном оцепенении.

Помещение было затемнено. Газовые лампы отбрасывали круги света диаметром в рост человека; выходило, что комната по крайней мере втрое больше. Сама кровать являлась своего рода отдельной комнаткой, занавешенной пологом, на котором были вышиты змеи. Даже привычному Джилли мерещилось, что твари волнообразно шевелятся. Какое же впечатление они производили на одурманенного мальчика? Толстые ковры под ногами приглушали звуки, превращая любое движение в скрытный шепот. Отдаленные стены занавешивали тяжелые, плотные портьеры. Джилли знал, что за ними нет ни одного окна — лишь фрески, давшие комнате имя. Одна из портьер была отодвинута, являя взору изображение стремительно бегущей воды — образ, полный недвижного движения. Комната представляла собой идеальную тюрьму.

Словно прочитав мысли Джилли, мальчик содрогнулся, но все же пошел к занавешенной кровати, как будто в предвкушении долгожданного отдыха. Джилли наблюдал, как он взобрался на кровать по лесенке и улегся. Лишь тогда пальцы его разжались, выпустив меч. Клинок соскользнул на стеганое покрывало и устроился рядом с хозяином, словно живое существо.

Джилли закрыл дверь и повернул ключ, замуровывая мальчика с его мечом.

Щелчок замка в совершенной тишине зала прозвучал, словно звон топора на плахе. Джилли поморщился, ожидая, что мальчишка проснется, начнет сыпать проклятиями и в бессильной ярости колотить по тяжелой дубовой двери. Но все было тихо. Сунув ключ в карман жилета, Джилли вернулся в библиотеку.

Ворнатти ждал, ссутулившись в кресле. Сегодня он слишком устал, чтобы самостоятельно дойти до своих покоев.

— Что мальчик? — поинтересовался Ворнатти, не поднимая небритого подбородка.

— Заперт. Спит, — отозвался Джилли.

— Хорошо, в такое время я не расположен заниматься делом. — Ворнатти вцепился в подлокотники кресла, силясь подняться. Лицо его посерело, руки побелели от усилий, однако тело осталось недвижным. Предвосхищая дальнейшие попытки, Джилли сдернул собольи меха с коленей Ворнатти, отложил пистолет и, подхватив барона под мышки, поднял тело некогда дородного человека, с возрастом заметно потерявшего вес. Недовольно ворча, Ворнатти оперся о своего слугу. — Слишком много элизии, — проговорил он.

— Слишком много зимних дней, — возразил Джилли. — Я тщательнейшим образом отмеряю вашу дозу. — Он поднял старика на руки словно ребенка, обхватив хрупкие конечности, и понес через зал в опочивальню.

Вопреки общепринятой моде устраивать господские покои на этаж выше, чем помещения низкой черни, в силу продолжительной болезни Ворнатти его комнаты находились здесь же, охраняемые от посторонних стараниями Джилли, шаги которого сейчас заглушал толстый слой ковров в опочивальне барона.

Спальня варвара, решил Джилли, когда впервые, настороженный, с широко распахнутыми глазами, переступил ее порог. Странная по меркам королевства Антир, комната Ворнатти была декорирована по итарусинской моде: резная изогнутая кровать, высокая, с покатыми боками, на которой поверх антирских льнов, шерсти и бархата громоздились еще шкуры белых медведей, доставленные за умопомрачительные деньги из самого Итаруса.

Боясь упасть и тем увеличить и без того растущий на спине горб, Ворнатти устилал пол все более толстым слоем ковров: теперь уже Джилли приходилось подниматься в спальню барона, как по ступеням. В камине, устроенном вдоль наружной стены, тускло поблескивало пламя, припорошенное пеплом и выгоревшими углями. Джилли нахмурился при виде затухающего очага и облачка пара, вырвавшегося у него изо рта, опустил Ворнатти на постель, помог ему стянуть халат, потом стал на колени и снял с ног хозяина домашние туфли. Халат он повесил на спинку кровати. Даже в толстых вязаных носках ступни Ворнатти оставались белыми и ледяными на ощупь. Джилли принялся растирать их, пока барон не отстранился.

— Довольно, Джилли, ты сдерешь с меня шкуру.

— Вы же сами жалуетесь, что холод в ногах не дает вам уснуть, — возразил Джилли, и Ворнатти милостиво разрешил продолжать массаж.

Барон запустил пальцы в волосы Джилли, ослабил узел его кравата, принялся приглаживать непослушные локоны угловатыми неловкими движениями.

— Мой Джилли, — проговорил Ворнатти.

Все еще стоя на коленях, Джилли оценил тон. Влюбленный? Он надеялся, что это не так, — пожалуй, не так.

Джилли выпрямился, уклоняясь от ласк Ворнатти, и откинул край одеяла. На волю вырвался запах горячей глины. Джилли достал нагретые кирпичи, все еще хранившие тепло очага, и помог Ворнатти занять их место в постели. Барон нежно провел пальцами по шее своего слуги, по мягкому хлопку рубашки на груди; движения его были рассеянны. В другой раз Джилли не стал бы препятствовать или даже поощрил бы старика, сделал бы первый шаг в привычной игре, где страсть выменивалась на милость, — но сейчас он снова отступил от Ворнатти. Сегодня ночью ему нужна была лишь информация, а у барона она всегда имелась.

— Вы пошлете за судьей? Сдадите мальчишку в работный дом? — У Джилли от беспокойства сводило желудок. Ему не давали покоя собственная убежденность, что появление мальчика может нарушить размеренность их с бароном жизни, а также интерес, вспыхнувший в глазах Ворнатти.

— Этот мальчик слишком хрупок для работного дома, — отозвался Ворнатти. Он поморщился, когда Джилли укрыл его: кости заныли под бременем мехов, простыней и одеял.

— Вы считаете его утонченным? — удивленно спросил Джилли, вспоминая крепко сжимающую меч руку мальчика, упрямое, сопротивление действию снадобья в вине. От этих мыслей у него по спине побежали мурашки. Ворнатти еще убедится: мальчишка не будет столь сговорчив, как городские шлюхи, которых он имел обыкновение приводить домой.