Алексей Борисов - Утро Земли

• Название: Утро Земли
• Автор: Алексей Борисов
• Жанр: Научная Фантастика

Романа о постъядерном мире, состоящий из десяти новелл

---

Медиум медленно выдохнул, собрался с мыслями. Но он недолго искал, чего сказать, ответ лежал на поверхности.

– В другое время и в другом месте я и те, кто со мной рядом, могли бы счесть литературу и фильмы тех времён неприемлемыми. Тем более, с таким содержанием. Назвать ересью, если угодно. Но как вы уже поняли, учение Медиумов Союза Юга это не религия. Поэтому мы не имеем права запрещать или ограничивать доступ к информации. Мы можем научить думать. И оценивать. Понимать, что в истоках подсознания могут быть истина и ложь, эмоции и рассудок, отголоски прошлого и, как знать, может быть – будущего.

Медиум промолчал, дал им осознать его слова.

– Поэтому я просто не знаю, что это. Может, будущее, может прошлое, может отблеск чего-то другого. Пока мы можем только гадать. Оставь воспоминания и ощущения, ведь их ни у кого больше нет. Было бы неплохо сохранить их свежесть и цвет, такие, какие ты сумел передать нам в словах. Я знаю, Николай, как тяжело тебе было, но ты справился, рассказал. А теперь, – Алекс посмотрел куда-то над головами слушателей.

Из-за холма донёсся рокот, и белый след прочертил синее небо.

– Вот и всё. Мои уроки окончены. Пора в путь. Касумико, ты проводишь нас до порта?

Девушка кивнула. Она не выпускала руки Николая. А он только хмурился и сдержанно утешал её.

– Ну я никогда не забуду про тебя, никогда, понимаешь? Даже там, на Марсе.

Лея переглянулась с Оскаром. Австралиец очень хорошо помнил, как встретил сочувствие японки после рассказа о погибшем псе по кличке Райт. И за это был бесконечно благодарен Касумико. Они кивнули друг другу и получили одобрение во взгляде Алекса.

– Касумио… Ты… Ты была отличной подругой мне и всем нам другом, – Лея хотела сказать, что Николаю даже больше чем другом, но, разумеется, сдержалась, – У нас с Николаем не всегда ладится в отношениях, но он отличный парень и всегда будет помнить о тебе. Мы с Оскаром приготовили для вас два подарка. Большего мы всё равно не сможем сделать.

Девушка с Луны протянула Николаю и Касумико раскрытую ладонь. В ней лежали два стеклянных шарика. Красный и голубой.

– Касумико, тебе красный, чтобы помнить о Марсе, где будет жить Николай, а тебе, – Лея дождалась, когда японка возьмёт шарик рукой, мокрой от слёз, – Тебе, Николай, голубой. Чтобы ты помнил о ней и о Земле.

– Спасибо, – прошептали подростки.

Николай уточнил:

– Вы тоже летите?

– Да, мы с Оскаром летим обратно на Луну. Переселяют в первую очередь жителей Большого мира. Из-за Флоры. Так что может не мы, а наши дети окажутся на Марсе.

Касумико бросилась на шею Лее и зашептала слова благодарности. На японском. Оскар и Николай переглянулись.

Когда над холмом раздался гул колокола, Алекс поторопил:

– Надо спешить, это сигнал о сборе. Николай, ты всё взял?

– Да, чего брать-то? – парень покосился на рюкзак. Ноша лежала возле столба, на котором крепился тент, – Родители взяли, что надо. Десять килограмм с человека. А у меня почти ничего нет. Самое ценное не взять, – сказал он еле слышно и обнял Касумико за плечи.

Медиум удовлетворённо кивнул и взял в руки свою сумку.

Их ждал шаттл. Он переправит на орбиту последних землян, которым надо покинуть Большой мир. А там ждёт межпланетный корабль. И навигатор проложил курс к четвёртой планете с учётом гравитационных позиций небесных тел. Отлёт нельзя задерживать ни на час.

– Мы можем поговорить с экипажем, – прошептал Алекс, когда они с Николаем чуть-чуть отстали.

Впереди Лея и Оскар, Касумико между ними. Они шли и болтали умолку, лишь бы отвлечь японку от мыслей о расставании.

– Она не сможет лететь, ты же знаешь. И показания врачей, и вообще. Помнишь, что было с теми, с Ниххона, когда кто-то пытался улететь? Это также необъяснимо, как и многое другое. Их словно держит здесь… Что-то, а возможно и то же самое, что заставляет уйти нас, тебя, меня и их. Я не знаю, – отмахнулся Николай, – Хватит об этом. Давай поднажмём, я хочу последние минуты побыть рядом с ней.

Медиум отвернулся и подтолкнул Николая вперёд.

– Конечно, беги.

Как часто человек готов решиться на отчаянный поступок? Если часто, на свете не останется храбрецов. Но иногда важно послушаться внутреннего голоса. Он может позвать, но привести на неожиданный путь. Ведь человек слышит, прежде всего, то, что хочет услышать.

Задержка старта была нелепой, непреднамеренной и от того мучительной болью истекали в ничто последние минуты.

Они боялись разорвать последнее объятие. Ведь знали, что такое не повторится никогда. Оттого пили глазами взгляды друг друга и шептали слова на родных языках. Слова были понятны без перевода. Звучали прямые голоса из сердца, они выражались во всём: в дыхании, в пульсе, в силе сомкнутых пальцев и осязания тёпла любимого прикосновения.

Николай сглотнул подступившее к дыханию препятствие, а может, задушил готовый вырваться крик. Да разве они посмеют упрекнуть?

– Подожди, – парень с трудом понимал, что его толкает на странный поступок. Да, это глупая идея, такая же нелепая, как и все остальные. Он давно их все перепробовал. Кроме одной.

– Я сейчас. Не уходи. Дождись, ладно?

А ей и некуда было идти. Разве только прилетит в этот самый миг конвертоплан с иероглифом на титановой обшивке и заберёт навсегда домой, на родной Ниххон.

Вряд ли.

Касумико прижала ладонями ткань платья, ветер рвал её одежду вверх и в сторону. На открытом поле, куда скоро приземлится шаттл, метался яростью сухой и тёплый ветер. И почему, бросает в дрожь? Не он ли сдул все слёзы с лица? А может, их не осталось. Только боль и тоска.

– Не уходи, – порыв ветра, похожий на слова.

Касумико молчит.

– Я вернусь, – Николай отворачивается и бежит прочь.

За ближайший холм, за высокий нанос, за поваленный и сухой кустарник. Туда, где вжалась в песок и дремлет Флора.

– Будь же ты проклята, – он опускается на колени и с ненавистью смотрит на шевеление зелёных нитей. Дыхание сбилось от безумного бега, разгорячённый лоб тает вниз щёкотными солёными струйками пота. В доверчивых карих глазах боль превратилась в ненависть.

– Если бы я мог. Если бы я только мог. Господи, да будет светлым имя Твоё, да придёт Царствие Твоё, – юноша шептал молитву, из последних сил сдерживал себя, чтобы не броситься в бессмысленном, отчаянном порыве на эту зелёную Нетварь. Нечисть, от которой погибло столько людей и два сердца умирают сейчас заживо, – Когда-нибудь я вернусь и расставлю всё на свои места. Слышишь, Господи? Дай мне только силу и веру. Мир возродится и Флоре придёт конец.

Он закончил молитву и обернулся. Вот-вот заревёт искра в синеве, и белые нити скрученного пламени дюз устремятся к планете.

Из глубины зелёного мира, враждебного людям, донёсся тихий смех.

– Смейся, – скривился Николай, – Не вечно тебе смеяться.

– Я не смеюсь над тобой, – раздался странный, глухой и глубокий голос. То ли мужской, то ли женский. В сплетении нитей он родился, в нём и затухала вибрация живой материи.

– А что же ты делаешь?

– Изучаю тебя, малыш. Можно?

Николай прикинул расстояние. Рывок зелёного щупальца настигнет его в одно мгновение. Равной борьбы не будет. Прежде чем нити проникнут в кровь, он успеет несколько раз махнуть ножом. Повредит ли Флоре? Смешно, нелепо. А последние секунды будут совсем такими, как ему говорили. Нет, они будут хуже. Ведь теперь боль и ужас он испытает сам.

– Не бойся, малыш, – голос Флоры был ровный и тихий, – Чего ты хочешь?

– Чтобы ты сдохла, – прошептал юноша.

Снова тихий смех, простой, беззлобный. Николай слышал, видел и чувствовал силу Флоры. Остроте его странной, почти животной эмпатии, мешал страх, но он чувствовал.

– Это не очень реально и совсем не хочется, – донесла свою мысль Флора сквозь шелест зелёных щупалец, – И всё же, что тебе нужно? Ты пришёл сюда с целью.

– Из-за тебя я должен покинуть любимую, улететь на небо и навсегда забыть Землю.

– Иначе я убью тебя. Это выше моих сил. Возможно, – сказала Флора.

Парень сжал руками острый нож. Нагрелась под солнцем сталь и едва не прилипла плашмя к разгоряченной коже. Но держать на весу неудобно. А в ножны убрать – страшно.

– Я сделал бы всё что угодно, лишь бы остаться, – прошептал Николай.

– А ты не думаешь, что я тебя боюсь? Ты ведь один из тех, кто…

– Нет! – крикнул парень, – Я не такой! Мы все стали другими. Давно, неужели ты не видишь? Этот Союз Юга, эта… вера.

– Вера? – удивилась Флора, – Ты только что шептал молитву своему Богу Иисусу, а не Совету Медиумов.

– Учение Союза Юга это не религия. А вера в людей и вера людям, вот о какой вере я тут говорю тебе, Нетварь.

Они замолчали.

– Ты и правда не такой? – тихий вопрос Флоры был так похож на шелест листвы.

Юноша вздохнул и усмехнулся.