Сергей Абрамов - Искатель. 1982. Выпуск №4

• Название: Искатель. 1982. Выпуск №4
• Автор: Сергей Абрамов
• Жанр: Прочие приключения

Ha I, IV стр. обложки и на стр. 2 рисунки В. ЛУКЬЯНЦА.

На II стр. обложки и на стр. 49 рисунки В. СМИРНОВА.

На стр. 61 рисунки Ю. МАКАРОВА.

На III стр. обложки и на стр. 110 и 127 рисунки К. ПИЛИПЕНКО.

---

— Рооп! — крикнул Рэйфлинт из глубины центрального поста. — Что стряслось?!

Старший помощник дышал тяжело — видно, кислород в его аппарате кончался.

— Командир… Это Ахтияр… Я видел… Эта каналья вливала какую-то дрянь… В лючок вентиляции… С ним еще двое… Они в масках…

Рычаг кремальеры задергался, и Бар-Маттай поспешил помочь Роопу. Тяжести их тел явно не хватало, чтобы преодолеть нажим с той стороны. Рооп уперся ногами в верхний свод лаза…

Первой мыслью Рэйфлинта было немедленно всплыть и провентилировать отсеки. Но едва он услышал выстрелы, как перед глазами встал призрак сиамских близнецов, всаживающих друг в друга ножи… Рэйфлинт резко отодвинул штурвал, и стрелка глубиномера пошла к черному сектору.

В распахнутую дверь второго отсека он видел, как перекосился коридор среднего прохода. Он слышал, как захлопали выдвижные двери кают, как загремела в кают-компании посуда, летящая с полок, как замычал в дурном сне боцман, съехавший лбом в переборку… Дифферент становился все круче и круче; по глухим ударам, сотрясавшим корпус, он чувствовал, как срываются с фундаментов дизеля, турбины, аккумуляторные баки…

Мимо пролетели тела Роста и пастора, сорвавшиеся с переборки, которая почти стала подволоком. Субмарина клонилась на нос, превращаясь с каждым градусом дифферента в подобие башни. И семь отсеков громоздились один над другим — этажами, а этажи расходились кругами ада…

Рэйфлинт успел поразиться — каким чужим и зловещим вдруг стал такой знакомый, по-домашнему привычный коридор, уходящий теперь в бездну…

Тэдди пошел за громадной черной рыбиной вниз — на глубину. Голубая приповерхностная вода быстро синела, темнела, пока за хвостом не сомкнулась плотная мгла.

Тэдди давно уже пересек границу вечной ночи. Он испустил тонкий, слышимый только ему самому свист, и к нему вернулось замирающее эхо. И все последующие эхо приходили все слабее и слабее — рыбина погружалась опрометчиво быстро. Тэдди подал сигнал опасности: «Пора выходить! Не хватит воздуха!» Но эхо к нему не вернулось и вовсе. Тогда он рванулся вверх и, бешено работая хвое том и плавниками, вбуравился в огромную толщу. Ни один дельфин еще не нырял так глубоко, и Тэдди показалось, что он никогда не выплывет на поверхность. Снизу его догоняли большие черные пузыри, вогнутые, как шляпки медуз… Тэдди почувствовал как потеплела вода, и он наддал хвостом изо всех сил. Вот уже показалась, засверкала, заколыхалась над головой солнечная изнанка волн. Он вылетел из воды с распахнутым дыхалом,[12] и весь прыжок едва уложился в глубокий и сладкий вдох.

Солнце алым дельфином выгибало над горизонтом спину, и Тэдди помчался к нему, пронзая гребни невысоких волн.

Жорж СИМЕНОН ОТПУСК МЕГРЭ

Повесть[13]

ГЛАВА VI

После длительного телефонного разговора с Ла-Рошелью последовал мирный обед в белой уютной столовой отеля. Никто, по-видимому, не интересовался четой Мегрэ, и все же они были в центре внимания, почтительного и дружелюбного одновременно. Теперь им предстояла вечерняя прогулка. Вдалеке слышались раскаты грома, и порой налетали внезапные порывы ветра.

Машинально направились они к улице Бурбонне, где виден был свет в окнах комнаты, занимаемой толстухой Вирво. Малецкие, как видно, вышли прогуляться. В нижнем этаже было темно и тихо, мебель снова водворили на прежние места. Элен Ланж исчезла бесследно.

Они шагали по направлению к парку. «Какой Лекер прекрасный следователь!» — подумал Мегрэ. Вопросы, которыми осаждал Франсину комиссар из Клермон-Феррана, не давая ей времени прийти в себя, были хорошо продуманы. Он умело использовал сведения, имеющиеся в его распоряжении, добился ощутимых результатов.

Возможно, Мегрэ взялся бы за дело иначе. Люди, даже применяющие один и тот же метод, действуют по-разному. Но не в методе дело. В глубине души комиссар завидовал деловой напористости и натиску своего коллеги, его уверенности в себе Для Мегрэ, например, «дама в лиловом» была не только жертвой И не только о деталях убийства думал он. Прежде всего это была история двух сестер.

Сестры жили в глухой деревушке на Атлантическом побережье, росли в лавчонке у церкви. Мегрэ знакомы были эти деревушки, где люди обрабатывали и землю и море. Четверо или пятеро крупных фермеров владели устричными садками и отмелями, где разводили эти съедобные ракушки.

Он так и видел перед собой женщин, молодых и старых, и совсем юных, встающих с восходом солнца, а то и глубокой ночью, в зависимости от времени прилива, — в резиновых сапогах, в толстых вязаных брюках и в изношенных мужских пиджаках. Они собирали устриц на открытых отмелях. Большинство девушек, как, впрочем, и мальчиков, не имели свидетельств об окончании школы, во всяком случае в то время, когда сестры жили в деревне. Элен была исключением. Она пошла в городскую школу и получила достаточно знаний, чтоб работать в конторе. А позднее и сестра ее сумела устроиться.

Они обе живут в Париже. Сюда не приезжают… Они нас презирают… — говорили соседи. Прежние подружки по-прежнему скребли по утрам устричные отмели, собирали раковины, выходили замуж, воспитывали детей. Элен Ланж добилась своей цели благодаря железной воле. Совсем молодой она отказалась от судьбы, уготованной ей устоявшимся укладом жизни, нашла иной путь, избрав свой собственный мир, внушенный ей писателями романтического толка. Бальзак казался ей слишком грубым, то есть слишком близким к Марсильи, к родной лавочке и устричным отмелям, где от холода сводило пальцы. Франсина также избегла этой участи, но на свой лад. В 15 лет ее лишил невинности шофер такси.

В конце концов, разве обеим не удались их планы? Одна владелица дома в Виши, обладательница солидного счета в банке, другая вернулась в родные края, используя свои чары и деловые качества в лучшем салоне красоты.

Лекер не ощущал потребности понять их жизнь. Он устанавливал факты, делал выводы, не испытывая сомнений и терзаний.

В жизнь сестер вмешался человек, имени которого никто не знал, лица никто не видел, но он находился здесь, в Виши, в одном из отелей, ходил по аллеям местного парка, посещал залы Большого казино, бывал повсюду. Человек этот убил. Его преследовали, все теснее окружая.

Позади у него тоже была своя жизнь. Он был ребенком, потом молодым человеком, влюбленным, вероятно, женатым, ибо появлялся на улице Нотр-Дам де-Лоретт один—два раза в неделю, не оставаясь там на ночь. Потом Элен оказалась в Ницце. Но до того она проделала большой крюк, прожив месяц в глухой деревушке, в Бургони на постоялом дворе, вместе с сестрой, родившей там ребенка.

Этого мужчину Мегрэ тоже должен был постичь. Убил он непонятно почему. Он пришел на улицу Бурбонне, чтобы задать вопрос. Но Элен Ланж молчала. Даже когда он схватил ее за горло, чтобы припугнуть. И заплатила жизнью за свое молчание.

Знал ли он о существовании ее сестры? Та утверждает, что нет. Из газет он узнал, что Франсина приезжает в Виши. Он старается связаться с ней; проявив редкое терпение и хитрость, узнает название отеля, где она остановилась. Элен не заговорила, но, может быть, младшая не устоит перед крупной суммой? Он богат, занимает видное положение. Разве мог бы он иначе вносить по пять тысяч ежемесячно в последние годы? Пятьсот тысяч франков… ничего не получая взамен и даже не зная, где жила та, которой он посылал деньги.

«Задержитесь в Виши на два-три дня». Преступник пытался использовать последний шанс, рискуя в любой момент быть схваченным. Он понимал, что полицейская машина уже пущена в ход. И все-таки должен позвонить. Поэтому вблизи большинства городских телефонных кабин дежурили сотрудники Лекера.

Не ошибался ли Мегрэ, полагая, что преступник не станет звонить из кафе, бара или отеля? Мегрэ с женой как раз проходили мимо уличной кабины. Сквозь стекло они заметили оживленно болтающую юную девушку.

— Думаешь, его поймают?

— Да, и очень скоро.

Потому что этот человек слишком рьяно добивался чего-то. Кто знает, может быть, годами лелеял он эту настойчивую мысль, надеясь на случай, представившийся лишь через пятнадцать лет. Вполне возможно, что это деловой человек, никогда не теряющий хладнокровия в обычной жизни. Пятнадцать лет вынашивать одну и ту же мысль! Мегрэ внезапно остановился посреди аллеи, словно натолкнулся на что-то совершенно немыслимое и чудовищное…

— Интересно, как за это возьмется Лекер? — пробормотал он вполголоса.

— За что?

— Заставить его признаться.

— Его еще надо найти и арестовать.

— Он даст себя арестовать, и скоро. Это было бы для него облегчением: не надо больше изощряться, хитрить…

— Надеюсь, он не вооружен?