Евгений Кораблев - У Пяти ручьев

• Название: У Пяти ручьев
• Автор: Евгений Кораблев
• Издательство: ЗИФ
• Жанр: Прочие приключения
• Год: 1929

Урал прошлого, настоящего и будущего времени – край неисчерпаемых богатств, удивительных явлений природы, край людей своеобразных, смелых и ищущих – является прежде всего темой многих произведений «Уральской библиотечки путешествий, приключений и научной фантастики».

Уралу первых лет Советской власти и его людям посвящена трилогия забытого ныне писателя Е. Кораблева (Григория Григорьевича Младова), который по справедливости может считаться одним из зачинателей жанра советской приключенческой литературы. Произведения «Четверо и Крак», «У Пяти ручьев» и «Созерцатель скал», давно ставшие библиографической редкостью, издавались и переиздавались в конце 20-х годов. В этих книгах, наряду с увлекательным; полным острых, необычайных приключений сюжетом, читателя привлекало также обилие сведений, иногда, правда, устаревших, по истории и географии родного для автора края – Урала. С интересом прочтет книги Е. Кораблева и современный читатель.

Е. Кораблев (Г. Г. Младов) – наш земляк. Он родился в 1885 году, в г. Екатеринбурге (ныне Свердловск). Здесь он провел всю юность. После окончания Петербургского университета Г. Г. Младов снова жил на Урале и работал в земстве по линии народного образования. В эти же годы он с большим увлечением и любовью изучал быт Урала, знакомился с его людьми. Эти впечатления отразились в произведениях «Четверо и Крак» и «У Пяти ручьев».

В начале 20-х годов Г. Г. Младов живет в Забайкалье, в г. Верхнеудинске. Знакомство с этим краем дало писателю материал для третьего романа «Созерцатель скал».

Последние годы жизни Е. Кораблева (он умер в 1952 г., в Свердловске) были посвящены работе над большим произведением об Урале.

Более подробные сведения о писателе и его произведениях читатель найдет в статье, помещенной в конце этой книги.

---

Довольны были им и ребята. Все объяснения он схватывал буквально на лету. То и дело задавал вопросы, иногда такие меткие, что Ян ласково щелкал его по затылку и говорил:

– Хорошая голова! Очень хорошая голова!

«Смекалистый» сиял. Огорчало ребят только то, что пока не могли отучить его курить.

Каждая отрасль ураловедения имела своих особо внимательных слушателей, сообразно наклонностям и вкусам каждого из юных членов экспедиции.

Ян, таким образом, имел как бы ассистентов: Гришука – по истории, фольклору, Федьку – по ботанике, химии, геологии и медицине, Тошку – по географии и зоологии, Андрея – по лесному делу, охоте и технике. Дед, бывший, как и Пимка, вроде вольнослушателя, кроме того, что служил проводником экспедиции, иногда обстоятельными рассказами знакомил ребят с бытом золотоискателей, жизнью звериного и птичьего населения Урала и природой края.

План экспедиции, сообща разработанный, заранее был согласован с проектом деда отыскать его заветное место.

Конечным пунктом путешествия и намечен был именно этот загадочный лог, приблизительно определенный на карте. Он находился довольно далеко на севере. Чтобы добраться до него, надо было пройти значительную и как раз наиболее интересную для исследования малоизвестную часть Северного Урала.

По плану вся работа и задача юных краеведов заключалась в обследовании этого района. Найдут или не найдут таинственное место? Все, кроме старика, сомневались в этом, тем более, что и сам дед, ходивший сюда несколько раз, его не нашел. Ребят и Яна мало занимала разведка россыпи. Только дед да отчасти Федька серьезно думали о ней.

Пока предположения плана выполнялись довольно успешно. Много помогало то, что ребята шли подготовленными, захватив необходимые для работы пособия и принадлежности. Немалую роль играли, конечно, советы Яна и его аккуратность и настойчивость.

Музей экспедиции, записи, наблюдения, коллекции, шкурки птиц и животных прибывали с каждым днем. Дед даже жаловался, что собираемые материалы слишком обременяют лошадь, и это серьезно тревожило ребят. Ведь экспедиция только что начинала свою работу!

Мало материала оказывалось только у Гришука, потому что все время шли безлюдной, дикой местностью и записывать в дневник было почти нечего. Но он надеялся пополнить его, когда дойдут до вогул. Это племя, обитающее на Северном Урале, по самой задаче экспедиции и должно было составить главный предмет его наблюдений. Пока же в его записях играли главную роль рассказы деда из прошлого Урала и факты, сообщенные Яном.

VII. Сокровища подземных кладовых

В одну из остановок Гришук подстрелил случайно налетевшего на табор гигантского глухаря. Он оказался очень кстати: вышел хороший ужин.

Крак, получивший на сон грядущий свою порцию добычи, потроша глухариные внутренности, разорвал зоб. Оттуда вместе с хвоей выпали камешки, и он играл одним из них, то выпуская его изо рта, то снова пряча. Гришук заинтересовался, подошел и, улучив момент, отобрал камешек.

Крак энергично протестовал, но Гришук не отдал камня.

– Смотри, какая светлая галечка! – сказал он, подавая Федьке небольшой прозрачный камешек. – Что это за порода?

– Эка невидаль, – сказал дед. – Галька.

– Нет, – сказал Федька, рассматривая галечку и отбиваясь от Крака, который пытался вернуть свою игрушку. – По-моему... Да отвяжись ты, нечистая сила!.. По-моему, это горный хрусталь.

Завязался спор. Ограбленный ворон летал над головами спорящих и возмущенно каркал. Подошел Ян. Взглянув на камешек, он взял его, почистил, внимательно осмотрел, поскоблил ножом, потом взглянул на ребят, на деда и улыбнулся.

Крак перелетел к нему на плечо и, с тревогой вытянув голову, с каким-то комичным испугом и ехидством следил за каждым движением Яновой руки, державшей его находку. Крак выжидал удобного момента, чтобы выхватить камешек. Пимка глядел на него и надрывался от смеха.

– Видать, что мы живем на Урале, – сказал Ян. – В краю, где еще не знают всех своих богатств. Где лесные птицы клюют драгоценные камни и носят в зобу как песок. Друзья мои, это несомненный...

Он остановился и улыбнулся.

– Угадайте, что?

Ребята молчали.

– Да это же – алмаз[9].

С изумлением смотрели теперь и ребята и дед на светлую «галечку», лежавшую на ладони Яна.

– А сколько раз я находил эки же у птиц да все выбрасывал, – пробормотал дед. – По-моему, галька, галька и есть.

Ребята расхохотались. Ян улыбнулся. Крака за экспроприированную драгоценность вознаградили глухариными лапами.

– Урал сказочно богат, – продолжал Ян. – Чего-чего нет в нем! Золото, платина, драгоценные камни, серебро, никель, свинец, кобальт, цинк, богатейшие в мире железные руды, каменный уголь, графит, залежи мрамора, поваренной соли, асбеста, вольфрамита, огнеупорных глин... Всего не перечтешь!

– Разве не во всех горах такие богатства? – спросил Пимка.

– В иных много есть, но находятся глубоко и трудно добывать. А Урал сильно разрушен временем и доставать ближе.

– А что древней – Альпы, Кавказ или Урал? – спросил Федька.

– Урал старше всех их, – ответил Ян. – По своему геологическому возрасту он гораздо древней их.

Задетая за живое, любознательность молодежи была неистощима. Вопросы сыпались один за другим.

– Какая самая высокая вершина?

– Гигант Тельпос-Ис на Северном Урале. Северный Урал вообще самая высокая часть хребта. Здесь главные вершины: Денежкин Камень, Конжаковский Камень.

– А мы увидим их? – заинтересовался Пимка.

– На Денежкин Камень мы будем даже подниматься, – ответил Ян. – Оттуда ты увидишь и горный хребет... Надо сказать, что в свои молодые годы Урал был выше раза в три, чем теперь, но и сейчас, например, с Денежкин а Камня далеко видно кругом.

– А когда в нем создались эти богатства? – задал вопрос Федька.

– О, это история долгая. Я сейчас отвечу тебе, пожалуй, только о золоте. Вы знаете, в каком виде его находят?

– В двух видах, коренное месторождение, или «жила», и вторичное, или золотые россыпи, – ответил быстро Федька. – Но россыпи – это просто разрушенные временем и водой золотоносные жилы. А вот что такое по существу самые «жилы»?

– Кварцевые жилы, содержащие в себе золото, – самородное или в виде золотосодержащих колчеданов, – вы, конечно, видали? – опросил Ян.

– Золотоносный кварц – кристаллический, белый, как молоко, – ответил Федька.

– Иногда прозрачный, – вставил Тошка.

– Да, – добавил Ян. – Обычно в нем встречается множество пустот, наполненных бурыми окисями железа.

– И золото в нем точно кристалликами сидит! – воскликнул Федька. – Иногда кварц прорастает им точно мхом или прожилками. В трещинах блестит желтоватыми искорками. А где – точно широкие блестки приклеены.

– А я видел, – вскричал Пимка, – в кварце точно боб сидит – золото!

– Самородка, значит... Прахтикованный парень, – одобрительно кивнул головой дед.

Федька подал Яну кусок кварца из своей коллекции, и Ян стал показывать в нем ребятам блестки золота.

– Скажите, Ян Яныч, – неожиданно спросил Пимка, думавший о чем-то своем. – Почему горы называются здесь «камнями»?

– А вот почему. На Урале возвышенности имеют большей частью вид холмов, состоящих из наносной почвы, и называются горами. Но кое-где горные породы так обнажены и скалисты, что самое подходящее название для них – «камни».

VIII. Каменный гигант

Восхождение на одну из величайших вершин Северного Урала, Денежкин Камень, было намечено еще дома.

Дед хорошо знал дорогу к Камню и ехал вместо проводника, предупредив ребят заранее, что доведет их только до подъема, а дальше, на самую вершину, экспедиция должна идти одна, так как скалистый подъем ему не по силам.

Июньское утро стояло ясное и бодрое. Лесная тропа пролегала через большое торфяное болото, и на ребят немилосердно насело комарье. Лето в этом году выдалось комариное.

Против гнуса заранее приняли меры. На голове у каждого была надета волосяная сетка, а у пояса болталась дымокурка. Несмотря на все эти ухищрения, ребятам жутко было глядеть друг на друга. Головы и плечи у каждого чуть не на вершок покрылись черным живым слоем гнуса. Он пробирался в мельчайшие отверстия. От укусов, от нестерпимого зуда даже Ян ругался и стонал.

– Вогулы недаром говорят: «От гнуса и медведь плачет», – смеялся дед.

Старик бодро ехал впереди, точно комары его и не трогали. Сказывался привычный к походу таежный человек. В лесу он, действительно, ожил.

После многих часов утомительной дороги дед выбрал, наконец, при слиянии двух речек место для табора.

– Как называется речка? – спросил Ян, тщательно отмечавший всю дорогу у себя в записной книжке.

– Слюдянка.

Они прошли еще немного в лес. Там находилась охотничья избушка, где можно было, сняв сетки, спокойно отдохнуть и поесть.