Валерий Иващенко - Отблески Тьмы

• Название: Отблески Тьмы
• Автор: Валерий Иващенко
• Издательство: Издательство АЛЬФА-КНИГА
• Жанр: Фэнтези
• Год: 2007
• ISBN: 978-5-93556-953-2

Боги не любят счастливых людей. Боги не любят слабых людей. Боги не любят сильных людей, но — уважают их. И так уж повелось, что стремящиеся к порядку и торжеству идей традиционно отождествляются со светлыми силами, в то время как идущие на поводу у своих желаний и склонностей столь же привычно называются темными. А на самом деле глупости все насчет Света и Тьмы — то всего лишь обозначения, всего лишь цвет. Однако человек, в котором соединены эти два начала, неизбежно доставляет проблемы окружающим и, соответственно, головную боль богам. Просто так от него не избавишься — дворянин, и со связями на самом верху. Но не нужен, не нужен богам этот рыцарь без страха и упрека! А куда его девать? Может, в Чертогах Смерти

---

- Я не верю, - негромко, но твёрдо ответил парнишка.

- Отныне ты свободен, - чеканные слова дворянина и полководца разнеслись по храму волнами бушующего моря.

- То-то вы так ловили меня, аж с пеной на губах от усердия. Да с волкодавами, да с магиком.

Зурн Ан опустил глаза, и в его взоре Эсмеральда заметила такую муку, что ей поневоле стало не по себе. Она шагнула ближе к парню, миг-другой всматривалась в его закаменевшее от презрения лицо.

- Ты не прав, малыш. Кто-то же должен был о тебе заботиться? Воспитывать, кормить.

Серые глаза полыхнули такой ненавистью, что эльфийская половинка женщины скорчилась в первобытном страхе, забившись за более стойкую к невзгодам человеческую кровь.

- Уж не ты ли давала мне хлеб, жрица? - заметался хриплый голос под сводами храма. Арриол перевёл свой горький взгляд на Лефока. - Или, может быть, НЕуважаемый господин настоятель кому-то приказывал одевать и кормить меня?

Тот от удивления только развёл руками, отчего над алтарём почему-то ярче вспыхнул шар всеблагого Риллона. Да окончательно спала сдерживающая паренька узда. - А чем же ты питался?

Арриол на миг потупился.

- Тем, что от господского стола оставалось. Объедками, в-общем, - он опустил голову. - Если успевал стащить раньше, чем Адель свинарям отдавала. Иногда удавалось голубя добыть, крысу или собаку там…

Глаза барона, казалось, метали молнии.

- А что касаемо воспитания… - парнишка задрал куртку и показал свою худую, покрытую синяками и ссадинами спину. - Да чтоб вас всех Падший до скончания веков так воспитывал!

Зурн Ан еле слышно зарычал, сжимая пудовые кулачищи и из последних сил сдерживаясь.

Эсмеральда повернулась к понурившемуся Лефоку и так красноречиво посмотрела ему в глаза, что тот пошёл пятнами.

Она вновь подошла к парню. Негромко, но твёрдо чеканя слова, она произнесла.

- Клянусь всем святым, что у меня есть! Душой своей клянусь, ты - свободный человек, и теперь всё переменится! Только позволь мне поговорить с тобой. И - прошу, от моего имени, прими гостеприимство храма Риллона. Хотя бы до утра.

Арриол стоял неподвижно, лишь сквозняк от дверей слегка шевелил его лохмотья, да чуть подымалась и опадала его грудь. Он смотрел в печальные и прекрасные глаза женщины, долго и мучительно метаясь меж неверием и надеждой. Наконец, его рука дрогнула, а затем медленно спрятала оружие в обтянутые холстиной ножны.

В комнате было тепло и уютно. - Бедный ты мой малыш. - Эсмеральда, сидя рядом, ласково погладила Арриола по голове.

Глаза его медленно заволокло сладкой поволокой, и, весь в неясной истоме, он всем своим худощавым телом потянулся за лаской матери.

За заботой и сочуствием женщины, которой никогда не знал.

За нежностью и теплом той, которую ему не суждено увидеть.

Жрица смотрела на него сквозь какой-то застящий глаза туман, а сердце её, судорожно сжавшись, медленно истекало кровью. Пресветлый Риллон, что же это за муки!…

Вдруг парнишка вздрогнул и, опомнившись, отпрыгнул в угол, прикрывая себе спину; рука его шарила по рукояти ножа. Взгляд его вновь заполыхал неукрощённой злобой, а с ощерившихся, потресканных на морозе губ сорвался задыхающийся шёпот.

- Силой не вышло цепи надеть, так теперь хотите лаской повязать? Все вы, чистенькие, такие - на языке мёд, в сердце яд, а за пазухой камень. Ненавижу!

Но оружия всё-таки не вытащил.

Эсмеральда осторожно взяла в руки довольно толстую книгу в тёмном потрёпанном переплёте, полистала её, рассматривая картинки и затейливо вычерченные карты. Изрядно удивилась, не ощутив невидимой, магической храмовой печати. Выходит, не краденая из библиотеки? Она вновь открыла титульный лист и прочла вслух:

- Описания земель и народов. Путевые заметки купца Золотой гильдии Марка дель Поло.

Она повернула лицо к Арриолу, который сидел на корточках в полутёмном углу и лишь посвёркивал оттуда глазами.

- Очень хорошая книга. Где ты её взял? Ведь не украл, мальчик мой? Скажи мне, пожалуйста.

Она затаила дыхание, непонятно почему волнуясь в ожидании ответа. Парнишка вскинулся, и снова оскалился волчьей, пренебрежительной к чужой жизни усмешкой.

- Да чтоб у тебя язык отсох - такое на меня говорить! Купец один подарил. Денег у него с собой не было, за работу мне отдать, только золото - вот я книгу-то взамен и попросил.

Эсмеральда смутилась, вдобавок сообразив, отчего у парнишки слово золото не сочетается с понятием деньги.

- Прости. Ну, а что я ещё могла подумать?

Арриол фыркнул, помолчал. А затем, неожиданно встал и, шагнув ближе, добавил.

- Нож тоже мой. Летом гномы на ярмарку приезжали, а когда через мост караван ихний шёл, с фургона мальчишка упал, да прямо в реку. Я как раз на берегу одёжку свою стирал. Ну, вытащил мальца, в-общем. Потом отец его, бородатый гном такой, да весь из себя важный - золотые горы сулил. А я боевой нож попросил сделать, да зачарованный.

Женщина неотрывно смотрела в его измученные серые глаза, отчего у неё сладко заныло сердце. Против воли она улыбнулась ему и - о чудо! - на его упрямо сжатые губы тоже, медленно-медленно, выплыла несмелая улыбка.

Арриол, сидя за столом, торопливо ел тартилью (жареная картошка с колбасой или грибами - прим.авт.), неумело держа в кулаке серебрёную вилку. Потянулся к чаше, запил еду молоком, которым заменили вино по его робкой, но непреклонной просьбе.

- Не спеши, обожжёшься, - ласково улыбнулась сидящая напротив Эсмеральда. - Так вот, как я уже говорила, тебе надо учиться.

- Счёту и письму я обучен, - с набитым ртом ответил парнишка, и с сожалением отодвинул от себя пустую тарелку. Допил молоко и довольно вздохнул. - Фу-ух! Эльфийским рунам тоже.

- Да когда ж ты успел? Или кому-то платил за уроки?

Он на миг смутился. - Да… была одна из здешних послушниц, учила. А я ей за это киску лизал.

Жрица в недоумении уже открыла было свой изящный рот, но затем поняла. Она изумлённо сжала губы, а на её прекрасное лицо выплеснулся жаркий румянец. - И что вы… ой, тебе не было потом больно? - осторожно спросила она.

Серые глаза дерзко и насмешливо блеснули. - А потом… а потом она мне помогала пальчиками. Да ещё и радовалась - самый лучший крем от прыщей, говорит, да ещё и бесплатно. Я ей за грамоту и науку до смерти благодарен буду!

Эсмеральда сжала ладонями свои полыхающие щёки. Ей почему-то вспомнилась легкомысленная и ветреная племяшка, которая этим летом закончила с отличием храмовую школу и была направлена в богатое, славное графство Имменор. Ох, думать дальше просто страшно!

- Ой, Арри, у меня ещё есть дела с этим праздником, - она легко подхватилась. - Скоро в храме служба. Отдыхай пока…

Полночь. С ясного зимнего неба игольчато-ярко светили вечные, холодные звёзды. От края до края через него протянулся сияющий, щемяще красивый Мост Богов. Наверное, днём сам Риллон проезжает по нём в своей золотой колеснице, освещая земли и моря, леса и поля, людей и не только, которые нынче славят Зиму. В самом же городе постепенно стало затихать веселье. Кого сморил сон или усталость, кого одолело Aetanne. Продолжали праздновать лишь самые стойкие гуляки; да румяные то ли от мороза, то ли ещё от чего стражники бодро топали по улицам, бряцая оружием и доспехами, поднимая пьяных да распугивая прячущиеся по закоулкам парочки.

В келье настоятеля за столом сидели трое. Сам господин Лефок, Эсмеральда и Зурн Ан. Хозяин вздохнул, и привычно протянул ладони к изразцам.

- О, наконец-то затопили, - устало обрадовался он, и придвинул своё кресло ближе к теплу.

Зурн, тоже вымотанный после трёхчасового праздничного молебна, лениво пробормотал, отрезая себе ещё кусок копчёной с можжевельником ветчины. - Интересно, кто? Не Ласло же?

- Я наложил на него месячную епитимью. Посадил на хлеб и воду, - довольно прищурился согревающийся настоятель. Задумчивая жрица, которая выложилась не менее, а может, и более других, молча вертела в своих тонких пальцах кубок с подогретым вином. "Странные вы люди, южане. Неплохие ребята, но как начинаете говорить - словно дверь несмазанная рыпит. Медленно так, протяжно. Сколько лет уж тут, а всё никак не привыкну…"

Лефок таки преодолел свою истому, и, направив из руки свет божественного Риллона, открыл волшебное окно в кочегарку под храмом.

Там, кто-то весь чумазый от угольной пыли - только светлые дорожки от пота пробиваются - неподъёмной совковой лопатой кормил жадные топки печей чёрным, с жирным блеском, гномьим углём. Зачерпнул полной мерой, зашвырнул в распахнутый огненный зев, застонав от натуги, и закрыл дверцу. Дрожащими руками, на которых позвякивали кандалы, поставил мелом отметку в ряду других, и перешёл к следующей топке, звеня цепью от пояса к вделанному в потолок крюку.